Предыдущая публикация
Тетя Зоя была большой, точнее крупной, не то чтобы толстой, но широкой везде – в бёдрах и плечах, с крупным размером обуви и небольшой головой.
Свои седые волосы она убирала в пучок, из которого всегда торчали шпильки.
В прошлом была она музейным работником. И эта музейность так и осталась жить в ней. Она носила музейные уже сарафаны, коричневые и серые, прямые с поясом, с блёклыми штапельными блузками. Свою сумку она называла радикюль и не меняла ее лет пятнадцать.
Традиционно под ее доисторическим абажуром за круглым столом и встречали они новый год.
Дуся, которую в миру все новые друзья теперь звали Евой, вместе с мамой, загруженные продуктами и кастрюльками, приезжали к тете Зое в обеденное время и начинали кулинарить.
Они резали, крошили, тёрли, тушили под звуки новогодних телепрограмм. Мама с тетей Зоей обсуждали рабочие новости и неизменно волнующие новости страны.
Когда Дуся была поменьше, она смотрела мультики или крутилась на кухне среди своих мамочек, а став старше наравне с мамой и тёткой помогала, вливая свежую струю в кулинарные привычки.
Ее отправляли в магазин за недостающим майонезом и прочими ингредиентами, и она с удовольствием мчалась, и с удовольствием возвращалась обратно. Правда однажды "загуляла" – загляделась на новогодние витрины, зашла на каток...
Ох, и ругали ее тогда в два голоса!
В возрасте подростка, когда все внутри бушевало, Дуся вдруг невзлюбила тётку Зою. Уж слишком нравоучительной она ей казалась, настраивала маму на старомодный лад. Была тетя Зоя старше мамы на семнадцать лет. И когда-то практически заменила ей рано умершую мать. И теперь, по поводу и без, придирались к Дусе.
У Дуси начался протест. Она грубила тётке, мама ругала ее, а она с ангельским взором удивлялась – а что я такого сделала? – доводя маму до слез. Эта родственная связь меж мамой и ее сестрой раздражала. Неужели мама во всем должна советоваться с этой Зоей? У нее же доисторические взгляды!
Но время шло. Дуся со своей молодостью, горячностью и желанием перемен отделялась от них, а мама и тетка Зоя оставались вместе.
Мамы не стало три года назад. Она вдруг заболела неожиданно, сначала диагностировали цирроз, а потом и вовсе...
Тетя Зоя привезла маму из больницы к себе домой. Тогда перебралась сюда и Дуся. Было ей уж двадцать два года, заканчивала институт.
Мама лежала у окна, все понимала. По утрам она смотрела в окно долго, пристально, наблюдая, как молодые ветки за окном метались друг перед другом, сбрасывая искры первого света, омывались мягкой властью зари.
Тетя Зоя спала в этой же комнате каждую минуту переживая за сестру, вникая не только в ее нужды, но и в мысли, стараясь облегчить последние часы.
Тетя Зоя когда-то замужем была, но развелась с мужем, не прожив и десяти лет. Детей у нее не родилось, хоть и ездила по церквам, молилась. Так и осталась мама с Дусей ее единственной семьёй.
Дуся прощалась с мамой тяжело. Слезы жгли глаза очень долго, неудержимо катились по щекам. Она металась, не хотела ничего.
А тетя Зоя тогда держалась.
– Ну, довольно, Дуняша! Думаешь, мама хотела бы, чтоб ты вот так из-за нее страдала месяцами? Отпускай ее... Живи! Живи, мама этого только и ждёт там на небесах...
– А если нет?
– Что нет?
– А если нет никаких небес, и мамы просто нигде нет..., – хлюпала носом Дуся.
– Е-эсть... Как это нет? Вон видишь снег идёт. Это мама там с воздушной лопатой с пушистой тучи снег на землю сбрасывает. Для нас... Помнишь, как любила она снег разгребать у подъезда?
– Ох, тёть Зой..., – Дуся не верила, но уже улыбалась.
Дуся осталась в своей квартире, но теперь уже одна. И жизнь завертелась. Как только пошла работать, затеяла ремонт, а тетя Зоя помогла финансово.
Коллектив в офисе был другой. Здесь она представилась Евой. Казалось, имя Дуся, да и Евдокия, делают ее совсем деревенской клушей, а Ева – звучит благородней.
Девушки и женщины коллектива посещали салоны красоты, любили отужинать в кафе. Втягивалась в такую жизнь и Дуся. Познакомилась тут со Стасом, которого после вуза забрали на год в армию, она ждала.
Последние два года по инерции встречала новый год с тетей Зоей. Но круговерть знакомств затягивала, и в этот раз с друзьями собирались они встретить новый год в роскошном гостиничном комплексе, стоявшем на берегу Невы.
Это было событие. Об этом месте ходили почти народные сказания про прозрачные лифты, сказочные новогодние декорации, про бассейны с натуральными пальмами и невероятную кухню.
– Ого! Повезло нам, что забронировали ... Там туса что надо! Гульнем! – радовалась коллега и подруга Миланка.
А Дуся радовалась, что Стас там тоже будет. Осенью из армии он пришел, отношения их уже дошли до близости, но...
Дуся никак не могла его понять. То он был очень мил с ней, а то вдруг отстранялся, как будто боялся новой ступени отношений. Он сваливал все на занятость, на необходимость сейчас встать на ноги, заработать...
На новый год и на эту совместную тусовку возлагала Дуся надежды.
– Так хоть после праздников-то забежишь? – тетя Зоя делала вид, что расстроилась не сильно.
– Я позвоню. Мы может на базу... Может даже со Славиком заскочим. Не грустите, тёть Зой. С наступающим Вас. Побегу я... Дел ещё невпроворот.
А дел и правда было много: салон красоты, примерка наряда и купальника, сборы, покупка подарков. А ещё Дусе не нравились туфли, и она подумывала заехать в магазин и купить другие.
В магазин она попала лишь вечером тридцатого вместе с Миланой.
– Ну, как тебе эти? – держала перед собой пару туфель Дуся–Ева.
– Пойдет! Ох, дорогущие...
– Только как в них танцевать?
– Ну, потерпишь. Там танцы улетные... Ну, хочешь, вот те первые возьми. Поменьше каблук.
Милана улетела в другой отдел что-то присмотреть себе.
– Первые берите, – раздался за спиной Дуси голос.
– Почему? – Дуся обернулась, за ее спиной с ботинками в руках стоял молодой мужчина.
– В этих слишком опасно. Высоко, – улыбнулся он... , – А мне вот не посоветуете? Эти вроде стариковские, но удобные, а эти посовременнее...
– Ну почему стариковские? Они модные сейчас, с такой – тракторной...берите...
– Да? Ну, тогда их и возьму.
Дуся взяла первые туфли, нашла Милу, выбрали туфли и ей. А потом встретилась на кассе опять с этим парнем. Он встал в очередь за ними.
– Скидочная карта есть у Вас наша? – спросила продавщица.
– Нет, – ответили подруги почти хором.
– Тогда телефон продиктуйте Ваш, выпишу на будущие покупки.
Дуся продиктовала телефон, а когда начала пробивать, молодой человек протянул скидочную карту.
– Ооо, спасибо... , – скидка была очень приличной.
– Благодарю, – кивнула Дуся незнакомцу, вернула карту и попрощалась.
Дел ещё....
А утром – прическа, сборы... Как всегда, нравилось не всё, казалось, что-то не учла. Переживая за локоны, Дуся носилась по квартире, проверяла все собранное по десять раз. Ананас завернула в фольгу, тоже взяла с собой.
Она без конца звонила Милане, уточняла. В таком месте она не бывала никогда.
– Мил, а тапки в бассейн точно не надо?
– Зачем? Ев, там все одноразовое есть...
Ближе к вечеру на такси с коллегами направились к комплексу.
И завертелось...
Сияющие огни роскошного комплекса, шикарные виды на Неву из панорамных окон, открытая кухня – за работой поваров можно наблюдать, снующие снегурочки-официантки.
В огромном пространстве зала – столики на шестерых. И посреди каждого стола хитро нарезанный, но собранный в целый – ананас, украшенный мелкими новогодними шариками. Ананас в сумке Дуси явно был тут лишним.
Но здесь праздновал не только их коллектив, тут собралось несколько организаций сразу. Друг друга они не знали.
Стас оказался совсем не за столиком Дуси. Недалеко, но все же не с ней. Он иногда подходил, галантно помогал дамам их стола.
Интерьер ресторана завораживал: и современные тренды, и элементы старины, и индустриальные мотивы.... Дуся подумала, что тетка б Зоя ужаснулась – понамешано. Но роскошь зашкаливала: платья и костюмы организаторов, выступление артистов и необычные блюда на столе.
За стеклянной стеной – огромный пока пустой бассейн с лежаками, минисаунами, баром, автоматами, тренажёрным залом и прочими неизвестными Дусе благами. Планировалось, что после курантов и фейерверков, все, для продолжения программы, переходят туда.
Программа лилась, перемежались игры, песни артистов, танцы, поздравление Деда Мороза ... Всё здорово, профессионально. Сказочно красивая подсветка добавляла волшебства, в зале стоял шум, а шампанское кружило голову.
Краем глаза Дуся видела, что Стаса пригласила на танец посторонняя девушка, и он вовсю зажигает с ней. На часах – одиннадцатый.
– Тут место такое, на засидишься..., – видя настроение подруги, оправдывала его Милана, – Развлекайся, Евка, получай удовольствие...
И Дуся направилась прямиком к Стасу.
– Стас, потанцуем?
– Давай...
Они вышли в центр площадки, танец был медленный. Шампанское придало смелости.
– Стас, а в наших с тобой отношениях что будет в новом году? Как думаешь...
– В наших? Ну, что-то будет. Нормально все будет, – ответ, как отмазка. Разговор ему явно неприятен, – Ты же знаешь, мне надо встать на ноги... Посмотрим.
– Посмотрим. Только кажется мне, что я вижу немного наперед...
Она отстранилась и направилась в гардероб, захотелось на улицу. Она оглянулась в зал, Стас так и стоял на месте. Дуся накинула пуховик и вышла на открытую веранду. Народ там курил. Дуся никогда не курила, но сейчас почему-то пожалела об этом.
Веранда выходила окнами на жилой дом. Был он в отдалении, но из его окон, конечно, хорошо была видна площадка веранды. Дуся стояла у парапета и смотрела на эти окна.
Стас пришел туда тоже.
– Ев, ну ты чего? Новый год же. Место такое клевое. Скоро в бассейн нырнем, круто проводим время! Не порти настроение. Расслабься...
– А я не Ева, – вдруг призналась Дуся.
– В смысле? – нахмурился Стас.
– Я – Евдокия. Мама звала меня Дусей, а тетка – Дуняшей.
– Нормально тебя мамка окрестила! – присвистнул Стас, – Прикольно...
– Ага, – Дуся посмотрела на небо, оно было темным. За стеклом зала сыпался световой снег, здесь он бежал по покрытию пола веранды.
– О! И правда, как снег идёт, – сказал Стас, чтоб хоть что-то сказать.
И тут Дуся увидела, что в едва святяшемся окне дома напротив стоит женщина. Она смотрит не на них, а куда-то в небо, как будто там что-то есть. Стоит одна... А скоро новый год. Вот так и тетя Зоя сейчас... Одна, наверное у окна...
Она же никогда и не встречала новый год одна. И ... она никогда не пробовала ананас. А он лежит в сумке.
– А снег и правда сейчас пойдет, – вдруг сказала Дуся.
– Откуда тебе знать? – сомневался Стас.
Дуся протянула ладони за пределы крыши веранды.
– А у меня там мама с воздушной лопатой с тучи снег сбрасывает. Для всех нас... , – улыбнулась Дуся.
– Да ладно тебе, пошли уже...
И вдруг ее ладони, и правда, коснулась крупная лёгкая снежинка. А потом в темноте заплясали и другие, а следом повалило хлопьями.
– Видишь..., – улыбалась Дуся.
– Пошли, Ев, замёрзнешь...
– Ты иди, я сейчас...
Стас ушел, раздраженный, а Дуся достала из минисумочки ... нет из радикюля, телефон, набрала номер такси. Она влетела в гардероб, мигом собралась и помчалась по длинному коридору к лифтам, лихорадочно жала на кнопку, а бессовестный стеклянный лифт совсем не спешил.
"Машина номер ... ждёт" – просигналил телефон, и Дуся метнулась на лестницу. Сапоги она не надела, сунула их в пакет, а в туфлях бежать по ступеням было неловко. Тогда она сняла туфли и побежала прямо в колготках, быстро перебирая ногами по сотням ступеней.
На улице туфли натянула, поскользнулась на площадке и упала на скользком льду. Но села удачно – в наметенный снегом сугробик. "Спасибо, мамочка! Я успею!" – пробормотала, обещая.
Рухнула в такси.
– Мы успеем до курантов? – спросила таксиста.
– Должны. Только метёт сильно, быстро не погонишь.
– Пожалуйста, давайте успеем. Мне очень нужно!
А снег пошел по косой. Он заметал встречную полосу, вставая там пухом у обочины, загромождая полосу движения. Их полоса была чистой.
В такси Дуся сменила туфли на сапоги. Она смотрела на часы, она верила – успеет. Въехали во двор. Дуся мельком глянула на знакомые окна – темнота.
Она бежала по ступеням подъезда, как тогда, когда отправили ее в магазин в детстве, а потом открыли дверь и ругали хором, что пропала она уж слишком надолго. Ругали мама и тетка, такие родные...
Казалось, и сейчас, время отступило назад и откроют дверь они обе. Такие "доисторические", такие родные и теплые.
Она громко постучала в любимую квартиру тетки без двадцати двенадцать. Дверь открылась почти мгновенно.
– Тёть Зой..., – выдохнула, – Ты под дверью что ли стояла? – она обняла полную свою тётку, вдохнула родной запах.
– У окна... Почувствовала ... И снег, и ты... Кажется, опять мы все вместе, – тетя Зоя с брошкой, при параде, утирала набежавшую слезу, – Ой, а ведь стол-то не накрыт... Я думала – для кого?
– Так у нас ещё целых пятнадцать минут... Ну- ка, ну-ка...
И началась суета. Они бегали туда-сюда, Дуся споро и быстро, тетя Зоя за ней не успевала.
Дуся быстро нарезала колбаску, сыр, открыла маринованные грибы, шпроты, резанула зелёного лучка с подоконника в квашеную капусту, налила в бокалы красного вина.
Оставалось минут пять.Чего-то не хватало.
– О! Стоп, новый год! Мы будем есть ананас! Правда уже в новом году...
Она забежала в прихожую, поставила ананас по центру стола и подняла бокал.
– Я люблю тебя, тетя Зоя. Вас с мамой очень люблю. И сейчас торжественно обещаю, что каждый новый год буду встречать с тобой. И пусть этих встреч у нас будет много-много!
Тетя Зоя лишь кивнула, она плакала.
Куранты забили.
– С новым годом нас всех, и маму твою, Дуняшенька! Как я счастлива, что есть вы у меня.
– И мы счастливы, тёть Зой. Но прочь, грусть! Будем пробовать ананас!
Дуся, жуя ананас, весело рассказывала, как вдруг решила, что в комплексе этом ей совсем не нравится, хоть и было там круто. Но уж больно много народу, шума, мишуры и блеска. И захотелось вдруг домой, верней, сюда – к тете Зое.
О Стасе, о том, как гнала таксиста Дуся говорить не стала.
Через пару часов тетя Зоя уже спала. Дуся, думая о сегодняшнем вечере, мыла посуду, когда у нее зазвонил телефон.
– С новым годом, милая незнакомка. Как туфли?
– Они очень скользят на снегу..., – быстро ответила Дуся, сразу узнав голос того парня из магазина.
– Вы что, отмечали новый год на улице в туфлях?
– Нет, но пришлось пробежаться ...
– Я так и знал, что Вы – Золушка. Вот и сейчас гремит посуда. Моете?
– Мою... Позвольте спросить, сударь, – Дусе почему-то было сейчас очень хорошо, хотелось шутить, – А откуда у Вас мой номер?
– Вы называли его продавцу, а я случайно запомнил.
– Случайно?
– Да. У меня с детства удивительная память на цифры.
– Вы – математик?
Собеседник засмеялся.
– Я мечтал им быть. Но меня из математиков выгнали. Сказали, что математики – прагматики, а я – романтик. Поэтому я стал летчиком. Витаю меж небом и землёй, считаю облака, звёзды, ну и метры над землёй.
– Правда?
– Абсолютная. Меня Егор зовут, а Вас Золушка?
– Золушка... Но есть ещё имя. Я – Дуся, Дуняша, Евдокия... Какое Вам нравится?
– Все... Удивительное имя у Вас, и Вы – удивительная, – сказал уже серьезно, – Может бросите посуду, и встретимся где-нибудь?
Дуся оглянулась на темную комнату тети Зои...
– А почему бы и нет...
– Только наденьте сапоги, пожалуйста. Их труднее потерять...
Дуся вышла на улицу, снег валил хлопьями. Она подняла лицо к небу.
– Ну, пожалуй, достаточно уже, мамочка ...
(Автор Рассеянный хореограф)
Следующая публикация
Нет комментариев