Рецепты Джулии

Я стояла у окна, бездумно разглаживая несуществующие складки на занавеске. За окном моросил мелкий осенний дождь, капли медленно стекали по стеклу, сливаясь в извилистые дорожки. Вот так и моё терпение — капля за каплей — иссякло, превратившись в раздражение, которое я больше не могла сдерживать. Пётр вернулся с работы поздно. Я слышала, как он аккуратно повесил куртку в прихожей, как негромко чертыхнулся, споткнувшись о детские ботинки. Вместо того чтобы выйти ему навстречу, я продолжала смотреть на серое вечернее небо. — Тома, ты не спишь? — негромко позвал он, заглядывая в гостиную. — Не сплю, — мой голос звучал ровно, слишком ровно. Так бывает перед грозой, когда воздух застывает в тревожном ожидании. Пётр подошёл и сел в кресло напротив. Я видела его отражение в стекле — уставший, с растрёпанными волосами, с этой его привычной морщинкой между бровями. Как же сильно я любила этого человека. И как же я устала от его неспособности защитить наш маленький мир. — У Маши температура спал

Сижу на кухне, а в голове крутится одна мысль — билеты подорожали, чёрт бы их побрал. И надо же такому случиться именно сейчас, когда мы с Андреем наконец решились на эту поездку! Три года мечтали о Таиланде — белый песок, лазурное море... А теперь что? На двадцать процентов дороже! Хорошо хоть акция эта до вечера. Успеть бы обсудить с мужем. Кофе в чашке совсем остыл. Я к нему и не притронулась, всё выбирала оптимальный маршрут. Задумалась так, что даже не услышала, как ключ в замке повернулся. — Привет, ты чего так рано? — я улыбнулась Андрею, машинально захлопнув крышку ноутбука. Он как-то странно мнётся у двери. Куртку не снимает, глаза бегают по сторонам. Что-то случилось, точно. — Да вот, решил пораньше домой... А ты как? День-то нормальный был? — Нормальный, нормальный. Слушай, тут такое дело, — я открыла ноутбук. — Билеты в Таиланд по акции только до вечера. Если сейчас возьмём, пятнадцать тысяч сэкономим. Смотри сам. Андрей как-то тяжко вздохнул и наконец-то снял куртку. Повес

Тот вечер я запомнила навсегда. Усталая после работы, я только устроилась с чаем, когда раздался звук ключа в замке. Игорь вернулся раньше обычного. — Оль, ты дома? — его голос звучал странно нервозно. — На кухне! — отозвалась я. В прихожей я услышала не только его шаги. Кто-то ещё топтался там, шуршал пакетами, и детский голос что-то бормотал. Выглянув из кухни, я замерла. В нашей крохотной прихожей, кроме мужа, стояла его сестра Татьяна с огромным чемоданом и десятилетний племянник Кирилл с рюкзаками. — Сюрприз! — Игорь улыбался так, будто выиграл в лотерею. — Таня с Кириллом поживут у нас немного. Я не могла подобрать слов. Не то чтобы я не любила Татьяну или её сына — просто кто так делает? Кто приводит родственников жить, не предупредив вторую половину? — Здравствуй, Оленька! — Татьяна обняла меня. — Извини за вторжение, но у нас такая ситуация... — Какая... ситуация? — выдавила я, глядя на мужа. Взгляд, который я ему адресовала, должен был испепелить его на месте. — С квартирой п

Я смотрела на часы: девять вечера. В гостиной снова раздавался громкий смех друзей мужа, а я механически протирала тарелки, пытаясь справиться с растущим раздражением. Третий раз за неделю! Третий! Звон бокалов, чей-то восторженный возглас, и снова взрыв хохота. Я на секунду прикрыла глаза. В раковине высилась гора грязной посуды — последствие очередного спонтанного ужина на восемь персон. Восемь! А убирать всё это буду я, конечно. — Леночка, у тебя просто золотые руки! — донёсся из гостиной голос Виктора, лучшего друга мужа. — Такой ужин! Мы поэтому к вам и ходим! "Ходим" — как же. Живёте практически. Я с силой выжала губку, брызги разлетелись по кухонному фартуку. Андрей заглянул на кухню, его глаза блестели от выпитого вина: — Солнышко, там ребята просятся остаться. Диван в гостиной и раскладушка свободны? Что-то внутри меня оборвалось. Сколько можно? Завтра в семь утра мне вставать, собирать детей в школу, готовить завтрак... А эти "ребята" будут спать до обеда, потом разбредутся п

Утро начиналось как обычно – размеренно и предсказуемо. Марина наблюдала, как Олег методично делает пометки в своём ежедневнике, изредка поглядывая на часы. Каждое утро одно и то же – сначала он записывает свои планы на день, потом вычёркивает вчерашние дела, а в конце высчитывает, сколько всего успел сделать. – Не забудь, у тебя встреча с Людмилой Петровной сегодня, – сказал Олег, не отрываясь от своего ежедневника. – Я тут посчитал – ты обычно опаздываешь минут на двенадцать, когда встречи с утра. Марина только вздохнула. За двенадцать лет вместе она почти смирилась с его любовью всё подсчитывать. Почти – но не до конца. А ведь когда-то ей это даже нравилось. На третьем свидании он притащил целую таблицу, где высчитал, насколько они подходят друг другу по гороскопу. Тогда её это рассмешило – надо же, такой серьёзный человек, инженер, а в гороскопы верит. Если бы она только знала, что дело не в гороскопах – просто он по-другому не умеет. – Слушай, – Олег оторвался от своих записей, –

Накрахмаленная скатерть нервно подрагивала под пальцами Марины. Она сидела за обеденным столом, механически разглаживая несуществующие складки, и не могла поверить в то, что только что услышала. В горле стоял ком, а в висках стучала одна и та же мысль: "Как он мог? Как он посмел?!" Андрей стоял у окна, привычно сутулясь и глядя куда-то вдаль. Его широкие плечи казались сейчас невероятно тяжёлыми, будто придавленными невидимым грузом. Солнечный свет, проникающий сквозь тюль, падал на его седеющие виски, и Марина вдруг с болезненной ясностью осознала, как давно они вместе. Двадцать три года... И вот теперь это. – Ты продал квартиру... – её голос дрогнул, но она заставила себя продолжить. – Продал без единого слова. Даже не посоветовался. Андрей медленно повернулся. На его лице застыло странное выражение – смесь вины и какого-то упрямства. – Почему ты думаешь, что можешь распоряжаться нашим наследством без меня? – с гневом спросила Марина, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения

Телефон выскользнул из рук Андрея и с глухим стуком упал на ковер. На экране застыла фотография, от которой земля уходила из-под ног – свадебное фото его отца. И рядом с ним, в белоснежном платье, с букетом пионов – Марина. Его бывшая жена. Андрей потер глаза, надеясь, что это какой-то нелепый морок, игра воображения или просто чья-то злая шутка. Но нет. С экрана по-прежнему смотрела Марина, такая же красивая, как в тот день, когда он сам стоял с ней рядом у алтаря. Только теперь она держала под руку его отца, Виктора Павловича, и счастливо улыбалась. В висках застучало, комната поплыла перед глазами. Как? Когда это произошло? Почему никто не сказал ему? В голове вихрем проносились обрывки воспоминаний – вот Марина забирает последние вещи из их общей квартиры, вот отец странно отмалчивается на вопросы о личной жизни, вот сестра что-то мнется, пытаясь рассказать какую-то новость... – Твою мать... – выдохнул Андрей, схватил ключи от машины и выскочил из квартиры. Он гнал по вечерним улиц

Анна замерла с телефоном в руках. На экране светилось сообщение от свекрови: "Доченька, послезавтра приезжаю! Игорёк уже всё устроил, комнату мне приготовил." Внутри что-то оборвалось. Три года совместной жизни с Игорем, и вот так... Даже не спросил. Просто поставил перед фактом. Входная дверь щёлкнула – муж вернулся с работы. Анна медленно подняла глаза от телефона. Игорь, как обычно, небрежно скинул ботинки в прихожей, прошёл на кухню, даже не заметив её состояния. – Ты серьёзно решил, что твоя мама может жить с нами, не посоветовавшись со мной? – её голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций. Игорь застыл у холодильника. По его лицу пробежала тень – он явно не ожидал, что разговор состоится так скоро. – Ань, ну а что такого? Это же моя мама. Ей тяжело одной, после того как отец умер... – "Что такого?" – Анна почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. – Ты хоть понимаешь, что это наш дом? НАШ! Мы должны решать такие вещи вместе! – Слушай, я знал, что ты будешь против, поэт

В тот воскресный полдень Анна как раз закончила развешивать постиранные шторы. Их новая квартира постепенно обретала уют — каждая вещь находила своё место, создавая то самое ощущение дома, о котором они с Максимом так мечтали. Она отступила на шаг, любуясь идеально ровными складками, когда в дверь позвонили. — Макс, ты что-то заказывал? — крикнула она мужу, который возился с новым торшером в гостиной. — Нет, а что? — донеслось в ответ. Звонок повторился — настойчивый, длинный. За ним последовал стук в дверь. Анна подошла к глазку и замерла: на площадке стояли свекровь Татьяна Михайловна и её сестра Лидия. Обе нарядные, с объёмными сумками — явно готовые к долгому визиту. — Максим! — теперь в её голосе звучала паника. — Там твоя мама с тётей Лидой! Муж появился мгновенно, словно материализовался из воздуха. Глянул в глазок и схватился за голову: — Только не сегодня... — простонал он. — Мы же договаривались: никаких сюрпризов. Телефон в кармане Анны завибрировал. "Мы приехали к вам в гос

В тот вечер тишина в квартире казалась особенно гнетущей. Настя механически передвигала вилкой остывающий ужин, который она приготовила для них двоих, но есть предстояло в одиночестве. Снова. Третий раз за неделю. Настенные часы, купленные ещё на их первую зарплату, размеренно отсчитывали минуты в пустой кухне. Тик-так. Тик-так. Каждый удар отдавался в висках, усиливая растущее раздражение. Телефон завибрировал – сообщение от Олега: "Задержусь у Светки. Тут с плиткой непредвиденное. Не жди". Настя сжала телефон до побелевших костяшек. Внутри что-то надломилось, словно треснула тонкая корочка льда на весенней луже. Все эти месяцы она молчала, глотала обиду, убеждала себя, что так и должно быть. Ведь семья – это святое. Но чья семья? Входная дверь щелкнула около десяти вечера. Олег, уставший, но довольный, прошел на кухню, на ходу стягивая рабочую толстовку. – Представляешь, мы там такую красоту наваяли! – он открыл холодильник, гремя бутылками. – А на выходных мама просила приехать, у н