Вячеслав Малежик

Я думаю, было бы неправильно завершить воспоминания о «Весёлых ребятах» описанием моих коллег по ансамблю, с которыми я выходил на сцену, не попытавшись — пусть по памяти — воссоздать образ нашего шефа, бессменного худрука «Весёлых» Павла Яковлевича Слободкина. Описать, не делая обобщений, а просто создавая мозаику из своих воспоминаний. Постараюсь сохранить в этих заметках доброжелательность и не злиться, вспоминая какие-то моменты нашей творческой, да и бытовой жизни, когда наш шеф был жестким и даже неприятным. Рассказывая кому-то о «ВР», я говорил, что это было «во времена Бергера» или «во времена Лермана, Пузырёва, Сахарова»… Слободкин был всегда. Да он был разным, зачастую мимикрируя в зависимости от того, кем он в то время «руководил». Паша, а так мы все его звали, менялся, преобразуя атмосферу в коллективе, да и почерк этого самого коллектива. Паша… Он был менее чем на два года старше меня, но я (при первом знакомстве он представился Павлом Яковлевичем) никогда к нему не обраща

Однажды в своём стихотворении я написал, что гитара — продолжение моей руки. Сейчас я бы сказал, что гитара является продолжением моей души. И, продолжая размышлять на эту тему, я бы поведал, что во время моих песнопений гитара становится ретранслятором между мной и слушателем. Во время исполнения часть моей энергии и души остаётся в самой гитаре и продолжает там существовать, пока жив инструмент. Более того, гитара, как икона, впитывает энергию тех людей, для которых она играет. В моём случае — это энергия моего зрителя. А поскольку на мои концерты (корпоративы не в счёт: на производственной гулянке много случайных слушателей) приходит мой зритель, исповедующий мою «религию», я думаю, что моя гитара намолена. Она хранит в себе мою энергию, умноженную на коэффициент моего зрителя. Уверен, что многие музыканты не любят давать в чужие руки свой инструмент не потому, что боятся повредить его физически, а просто опасаются, что во время этого процесса гитара «нахватается» всяческих энергети

Подходя к концу своих публикаций о «Веселых ребятах», я долго размышлял, не будет ли эта статья повтором моей же публикации «МАЭСТРО BEL CANTO: между Ободзинским и Барыкиным», которая была размещена здесь год назад, где я много написал о Саше Барыкине… Но не написать о Сане в контексте цикла о «ВР» было бы несправедливо. Ну и пусть в чем-то повторюсь, но мой друган АлБар этого вполне заслуживает. Он пришёл к нам в «Веселые ребята» в октябре 1973 года, когда мы с Лерманом, Буйновым, Пузыревым и остальными музыкантами «Веселых» срепетировали программу и поехали на гастроли по стране. Слободкин представил нам Сашу и сказал, что на первых порах он будет петь в концерте песню под гитару, а потом постепенно вольётся в репертуар. Кто отрекомендовал его Паше мы не знали, разведка донесла, что наш новый музыкант работал в ВИА «Москвичи». Потом Бырыкин (а именно так по паспорту звучала его фамилия) рассказал нам, что недавно отслужил призыв в армии, и живет он в Люберцах. Работая в «Москвичах»,

Однажды, читая большую статью о великом футболисте сборной Аргентины и «Барселоны» Месси, я узнал, что не менее великие футболисты Хави и Иньеста, названы футболистами, которые «таскают для Месси рояль», и тот забивает голы в нереальном количестве. Я подумал, что у нас на эстраде в жанре ВИА, где мы играли и пели, просто нельзя обойтись без специальных людей, которые для нас этот самый рояль таскают. И пусть это не рояль в прямом смысле, но аппаратура, костюмы, барабаны, синтезаторы должны быть доставлены на сцену, чтобы мы артисты смогли бы в наилучшем виде исполнить музыку, которую пришли послушать зрители. Так вот, я расскажу о них на примере ВИА «Пламя»: в нашем ансамбле работали несколько неплохих (а плохие просто бы не ужились с нами в длительных гастролях) парней и даже девчонок (костюмерши). И качество их работы напрямую было связано с нашим сценическим успехом. Как я сейчас понимаю, качество работы наших «работьерос» (как мы их назвали) в значительной степени зависело от денег

Наверное, было бы некорректно, дав характеристику практически всем партнерам, с которыми я выходил на сцену в составе «Веселых ребят», ничего не написать об Игоре Дегтярюке и Андрее Русанове. Но вот ведь какая странность: вспоминая этих ребят, мне не хватает что ли отваги, написать, что они были музыкантами «Веселых» того «разлива» 73-75 годов прошлого столетия. У меня стойкое ощущение, что Игорь и Андрей произрастали под другим солнцем и питались другими соками какой-то «ненашенской» почвы, на которой вызревали мы: парни от Лермана и Пузырева до последних новобранцев: Барыкина, Алёшина, да и меня тоже. Хотя Андрей и особенно Игорь были ярко одеты, волосаты и расклешены. Но слушали они другую музыку, нежели мы... Особенно это касалось Андрея, который всячески подчеркивал своё джазовое «происхождение», часто занимая в разговорах о музыке этакую позицию «над нами», простыми сермяжными гитаристами. Андрей действительно был в этом деле подкован и знал, порой, саксофонные партии целых конц

Я пришел в «Веселые ребята» весной 73-го года. По стране уверенно шагала «Эпоха развитого социализма», которой целеустремленно рулил дорогой Леонид Ильич Брежнев, давая народу кучу тем для создания веселых анекдотов о себе и о своём окружении. Мы были, во всяком случае нам так казалось, сильно продвинуты и то, что мы, практически все, пришли из популярных групп московского андеграунда, позволяло нам существовать, не чувствуя под собой земли. «Скоморохи», «Ветры переменные», «Мозаика» - названия этих групп часто фигурировали в наших беседах, когда мы вспоминали сейшены, в которых когда-то участвовали, будучи непрофессионалами. Буйнов, которого я считал выходцем из «Скоморохов», если быть корректным, пришёл к нам скорее из группы «Аракс», которую создали братья Касабовы. Сами они играли на басу и барабанах. Состав у Касабовых постоянно менялся, причём качество игры, с появлением нового музыканта, неизменно росло. И от «Скоморохов» Градского в «Аракс» пришли сначала на клавиши Саша Буйнов

Рассуждения некоторых посетителей моего канала о песне «Лилипутик», которые я читаю в комментариях, касающиеся моих размышлений о том или ином процессе, меня удивляют, а иногда просто веселят. Мне не могут простить этой песни! Я подумал, а почему бы не откомментировать, тем самым дав ответ всем недовольным. Сразу хочу сообщить, что, когда я записывал эту легендарную (ха-ха-ха) песню, никакого желания удивить музыкальную общественность у меня не было. Я не включал свои знания, касающиеся гармонии и ритмики, придумывая мотивчик и аккомпанемент будущего шлягера. Когда-то и где-то я писал о том, что должен был к определенному сроку для наших бизнесменов от музыки записать 40 минут (звучание одной стороны компакт-кассеты) новых песен. Не хватало примерно пяти минут звучания, и я предложил быстренько, как из комплектующих Лего, собрать песенку. Мы записывали альбом с гитаристом Сергеем Кудишиным (у него дома) и клавишником тоже Сергеем, но Соколовым. Я показал им текст Юны Мориц и, не очень

Совсем недавно в разговоре с музыкантами старинной поп-роковой братии вдруг всплыло имя моего доброго друга Валеры Приказчикова, который очень рано трагически ушёл из жизни, оставив о себе, во всяком случае в моей памяти, исключительно положительные воспоминания. Мы с Валерой бок о бок жили в одном номере во время нашей работы в «Голубых гитарах» (1976-77 гг). Он был для меня не только задушевным собеседником, но и наставником, будучи заметно старше меня и имея приличный опыт руководства популярным инструментальным ансамблем «Электрон» (впоследствии «Новый электрон»). Инструментальный квартет Приказчикова - это первый в нашей стране коллектив, который стал играть на электрогитарах и получил широкую известность, исполняя музыкальные композиции, популярные фирменные, советские и народные песни в аранжировке Валерия Приказчикова ещё до появления Битлов! Я неожиданно поймал себя на мысли, за которую меня будут долго благодарить наши поп-роковые музыканты. О чем это я? Вы, наверное, помнит

Наверное, после Буйнова, музыканта со «Скоморошьим» прошлым, стоит рассказать и о барабанщике Саши Градского - Володе Полонском. Он не хватал звёзд с неба, как наш более поздний барабанщик Боря Багрычёв, но был очень надёжен, профессионален и привлекателен для девушек. Натуральный блондин, строен и имел довольно пронзительный взгляд, решительно укладывавший поклонниц на лопатки. Выпивал ли? Выпивал, но не злоупотреблял. А в тот вечер, после которого Казанцева и Полонского «забыли» в гостинице Полтавы, мы отмечали день рождения Володи и Толи Алёшина. Выпивали, но не слишком, чтобы… Да, что-то громко пели, но не сильно громко… А в эти дни Полтава, куда нас занесли гастроли, отмечала годовщину полтавской битвы, и вся гостиница была наполнена всяческими высшими партийными деятелями Украины. И, когда мы расходились по номерам, Полонский и Казанцев дерзко поговорили с какими-то главами администраций. С утра украинские боссы нажаловались в милицию, и наших басиста и барабанщика Слободкин р