Ника Марш

Её тонкие пальцы пахли пудрой и апельсинами. «Ты – моя последняя страница», - говорил ей Чехов. А она плакала всякий раз, когда он уезжал обратно в Ялту. Оставлять театр муж запрещал. Он считал: талант Ольги настолько огромен, что его нельзя зарывать. Пусть лучше играет! Им двоим было отведено много счастья и так мало лет... Критика не очень-то приметила эту актрису, и Чехов был зол. Ему чрезвычайно, до дрожи понравилась Ольга Книппер в роли царицы Ирины! На репетиции спектакля «Царь Федор Иоаннович» Чехов смотрел только на нее. Ему исполнилось тридцать восемь лет, и он был болен, о чем сообщал друзьям с заметной долей иронии. Врачи прописали ему теплый крымский воздух, поэтому в сентябре 1898 года Антон Павлович Чехов снова ехал в Ялту. Но думать он мог лишь про Ольгу Книппер. «Жена – это большая холодная котлета», - как-то скептически заметил Чехов. У него было множество увлечений и ярких встреч, но он никогда не был женат. Лика Мизинова, безнадёжно влюбленная в него, отчаялась и уех

Для провинившихся наложниц существовал глубокий колодец. Клава понимала: туда ей и дорога, если поймают! Поэтому нужно было спрятаться как можно лучше. Она коротко отрезала волосы и осветлила их. Купила английский костюм. Теперь никто бы и не сказал, что это комсомолка Клавдия Рыбина. И она прямиком из гарема. В маленьком Гусь-Хрустальном Клава была первой красавицей – статная, с толстой русой косой… Окончив школу, она поехала в Москву и очень скоро выскочила замуж. Да только поспешный брак оказался неудачным – с мужем постоянно ссорились, а новоявленная родня с презрением смотрела на молодую провинциалку. - В лесу леса не нашел, - поджав губы, говорила про сына свекровь. Она выдержала всего полтора года и однажды поняла – нет сил так жить больше! Развод оформили быстро, в ту пору это не составляло труда. Клава собрала вещи и поехала… в Нижний Новгород. К родным возвращаться было совестно: вроде бы отправлялась покорять столицу, и осталась не у дел… На работу она устроилась без особого

Обсуждение брендов одежды принцессы Уэльской будет в прошлом. Официальный дворец просит СМИ относиться к супруге престолонаследника с большим уважением. «Она вам не модель». Этот момент еще раз подтверждает догадку прессы – принцесса всерьез взялась за подготовку к своей новой королевской роли. Которая, возможно, не за горами. Кто во что одет и сколько это стоит – всегда интересовало прессу. Гардероб принцессы Дианы разбирали буквально «по косточкам». Большой модницей была покойная принцесса Маргарет. Но сейчас времена изменились. Репортеров просят не акцентировать внимание на том, во что одета принцесса Уэльская. Надо сказать, что супруга принца Уильяма достаточно прагматична в плане одежды. Не единожды ее видели на публике в нарядах, которые она надевала не по одному разу. Даже на большом королевском мероприятии – на свадьбе принца Гарри – она показалась в образе, который до этого примеряла. Тогда принцессу за это же и осудили: дескать, проявила неуважение к будущей родственнице. Изв

Мальчик даже не плакал, он тоненько хныкал. В Пятницкой части, в доме Кольрейфа, где сдавались комнаты внаем, в августе 1865 года нашли шестимесячного младенца. К его пеленке была прикреплена записка: «Назовите его Власом». Мать скрылась в неизвестном направлении, поэтому судьбу мальчика надо было срочно решать. На счастье ребенка, сердобольные люди, пожелавшие воспитать его, нашлись здесь же – в соседнем номере. Саша была хороша. Отмечали не только ее несравненную женскую прелесть, но и глубочайший ум. Рожденная в 1833 году, она происходила из знатного рязанского рода Денисьевых. Отец имел награды за кампанию 1812 года и взятие Парижа. Матушка была богатейшей наследницей, которая принесла мужу четыре тысячи крепостных душ, а еще заводы и обширные угодья. Сама судьба благоволила к Саше: ей было дано сразу очень многое! Как и подобало девочке ее положения, в девятилетнем возрасте Саша Денисьева попала в Смольный институт. С самых первых дней учителя не могли нарадоваться на новую воспит

- Она еще слишком мала, - причитала Анна Матвеевна, - куда ты её отдаешь? Но дело считали решенным. Сенатор Трощинский дал слово Василию Гоголю, и считал неправильным его нарушать. Да и жених настаивал: он увидел эту девушку во сне! Сама Богородица однажды явилась ему и указала на неё. И когда Василий Афанасьевич вживую встретил Машеньку, то буквально не мог на неё наглядеться... Все началось за много лет до этого. Метель бушевала такая, что Иван Матвеевич сбился с пути и не мог найти дороги. Белая пелена застилала все вокруг. Казалось, что больше нет ни сёл, ни деревень, ни лесов – только одна ледяная пучина, в которую офицер Косяровский проваливался все глубже. - Оплакал любимую, - шептал он в полузабытьи, - теперь меня и самого скоро будут оплакивать… Да что там! Жизнь кончена. Его нашли сутки спустя – до того промерзшего, что врачи не давали ему никаких шансов выжить. Однако Иван Матвеевич, вопреки всему, пошел на поправку, хотя и потерял один глаз. Вымерз на стуже! И когда офицер

- Сейчас ты напишешь письмо, что она больше тебя не увидит. – твердо произнес король. – На этом все, Харальд. Принца трясло от ярости. Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. И наотрез отказался писать Соне. В двадцать два года наследник норвежского трона встретил свою любовь и не собирался идти на поводу у отца. Его матерью была шведская принцесса, изящная красавица Марта. Брак родителей был династическим, но оказался очень счастливым. Принцессу Марту в Норвегии обожали и называли «матерью нации». Скромная, веселая, добрая, в отличие от многих аристократок она сама занималась с детьми, которых у королевской пары было трое. Харальд – младший – очень горевал, когда в 1954-м Марта умерла от рака. Наследник норвежского трона учился в университете Осло, а затем в военной академии. И вышло так, что зимой 1959-го, на званом ужине у друга, Йохана Стеренса, Харальд встретил Соню. «Это была любовь с первого взгляда», - позже признавался Харальд. Соня Харальдсен не была аристократкой. Ее оте

Хозяйкой рабыни Салли была ее родная сестра. И никто в округе Албемарл не считал это удивительным. Плантатор Уэйлс не пропускал ни одного хорошенького женского лица… Так что в белом особняке с колоннами подрастали девочки: одним предстояло стать госпожами, а самой маленькой – остаться бесправной рабыней. «Ты рожаешь, как кошка», - с презрением говорила миссис Уэйлс. Ее-то собственные дети с трудом появлялись на свет и быстро умирали… Держась одной рукой за большой живот, другой Бетти продолжала смахивать пыль. Что она могла сказать своей госпоже? Да, рожает легко и дети у нее здоровые. Могла ли она пожаловаться, что старый господин приходит к ней по ночам? И что бы это дало? Джон Уэйлс, по крайней мере, не перетруждал ее работой. Поскольку Бетти находилась на особом положении – как любимая рабыня – ей позволяли заниматься легким трудом. Смахивать пыль, приводить в порядок платья госпожи, приносить ей по утрам кофе… Бетти не помнила свою мать. Ту привезли из Африки, на большом корабле,

Девушку держали двое. Еще одна мрачная фигура стояла в углу кельи. - Тебе велели молчать! – резко произнес властный женский голос. – Ты поклялась! Это длилось уже час, и сестра Агнесса бессильно повисла на чужих руках. Она знала, что виновата. Оправдываться не имело смысла, да ее никто и не стал бы слушать. Теперь оставалось спокойно принять свое наказание. Кэти было шесть лет, когда семья решила отправить ее в монастырь. Она была восьмой девочкой в большом знатном семействе, и родители посчитали: всех дочек не пристроить! Сотни лет в Англии поступали одинаковым образом – младших девочек превращали в Христовых невест. Вот и Кэти в 1493 году приехала в Литлмор. Этот монастырь основали еще в двенадцатом веке на средства барона Роберта де Сэндфорда. Он же поселил в обители шесть невинных девушек, а на следующий год еще девятерых. Аристократы были благодарны сэру Роберту за такое начинание: в обитель отправляли «лишних». Если у владельца замка двенадцать детей, а наследует только один, ост

- Какое некрасивое имя, - поморщилась королева. – А жаль! Девочка у вас выросла прехорошенькая. Четырнадцатилетняя принцесса Уррака опустила глаза. Она едва сдерживала слезы. Бабушка зря обижала ее, девушка и правда была чудесная. Но грозная королева Алиенора Аквитанская решила забраковать принцессу. У королевы Алиеноры Аквитанской было одиннадцать детей. Двух старших девочек она родила от короля Франции. Остальных – от второго мужа, короля Англии. Редкий случай в истории: королева двух королевств! Со временем ее дети выросли, и мать позаботилась, чтобы все они прекрасно устроились. Одну из младших дочерей, Элеонору, в 1176 году выдали замуж за короля Кастилии. Надо сказать, что в ту пору Кастилия вела тяжелую борьбу с маврами, которым принадлежала изрядная часть полуострова. Правитель остро нуждался в поддержке, поэтому с радостью взял в жены английскую принцессу. Он рассчитывал, что новая родня поможет ему вернуть территории, которые король считал исконно своими. В обмен на это Англ

Женщин выстроили в ряд и приказали им скинуть одежду. Это происходило каждый день, и все спокойно подчинялись заведенному распорядку. Но утром 28 января 1917 года семнадцатилетняя Кармелита Торрес взбунтовалась. «Это унизительно! – прокричала она. – Мы что – вещи?». На нее уставились десятки недоуменных глаз. Конечно, они не вещи… Но обращались с молодыми мексиканками именно так. Река Рио-Гранде делила полосу земли на две части. С одной стороны располагался мексиканский городок Сьюдард-Хуарес, с другой – техасский Эль-Пасо. Когда-то вся эта территория принадлежала Мексике, и даже залив, омывавший берега Техаса, назвали Мексиканским… Но теперь территория принадлежала США. Граница шла четко по реке. Каждое утро Кармелита Торрес просыпалась ровно в 4:30 утра, чтобы час спустя сесть в трамвай. Он шел через мост, соединявший два города, и ежедневно перевозил мексиканцев на работу. Кармелита не была нелегалкой. Она жила у себя дома, просто зарабатывала в США. И так ежедневно поступали сотни