Отчаянная Домохозяйка

– Верни обручальное кольцо! Оно принадлежало нашей семье и никогда не было твоим, – Алла Петровна резко положила ладонь на кухонный стол, словно ставя точку в разговоре. – Это память о моей матери, реликвия нашей семьи. Лидия сжала губы и подняла глаза на свекровь. Три года брака и вот так всё заканчивается – требованиями и претензиями. – Николай подарил мне это кольцо, – она машинально покрутила золотое колечко с небольшим сапфиром на безымянном пальце. – Подарил как символ нашей любви и брака. Брак закончился, но кольцо – мое. – Никаких «моих» вещей в нашей семье! – Алла Петровна повысила голос. – Коля просто не имел права распоряжаться этим кольцом! Оно передавалось по женской линии. Николай, стоявший у окна и демонстративно не участвовавший в споре, лишь досадливо поморщился. – Мам, давай не сейчас, а? Мы вообще имущество делим. Квартира, мебель, техника. При чем тут кольцо? – Не тебе решать, при чем тут кольцо! – отрезала Алла Петровна, не сводя тяжелого взгляда с Лидии. – Ты и та

– Бабуля, ты самая лучшая! – Артём крепко обнял Нину Михайловну, едва переступив порог её квартиры. Запах пирогов с яблоками, всегда наполнявший кухню бабушки, сегодня казался особенно притягательным. – Что случилось, родной? – Нина Михайловна улыбнулась, но в глазах промелькнула настороженность. Слишком уж восторженным был внук. Последний раз он так радовался ей в детстве, когда она привезла ему большую железную дорогу на десятилетие. – Ничего особенного. Просто соскучился, – Артём плюхнулся на стул и принялся рассматривать свои ногти. Слишком старательно рассматривать. – Ну-ну, – Нина Михайловна поставила перед внуком чашку чая и тарелку с пирогами. – А теперь рассказывай, зачем пришёл на самом деле. Артём вздохнул. Бабуля всегда видела его насквозь. С детства, когда он прятал двойки в дневнике или уверял, что не трогал варенье, хотя губы были перемазаны клубничным сиропом. – Понимаешь, у меня появилась возможность... – он отпил чай, собираясь с мыслями. – Возможность, которая в корн

– Я не сдержусь, если твоя мама еще раз скажет что-то про мой вес, – тихо, но твердо сказала Марина, наклонившись к уху мужа. Её голос дрожал от едва сдерживаемого раздражения. Андрей вздохнул и сжал под столом ее руку. – Мам, передай, пожалуйста, салат, – попросил он, словно не слыша слов жены. Галина Петровна, женщина с идеально уложенными седыми волосами и безупречной осанкой, величественно подняла глубокое блюдо с "Оливье". – Конечно, сынок. А ты, Мариночка, возьми еще котлетку. Такая худенькая стала! – она окинула невестку оценивающим взглядом. – В прошлом месяце, кажется, в тебе было побольше... мм... жизненной силы. Марина почувствовала, как краска заливает щеки. Под столом ногти впились в ладонь. – Спасибо, Галина Петровна, я сыта, – ответила она, стараясь сохранять спокойствие. Павел Иванович – отец Андрея, человек с добрыми глазами и мягкой улыбкой, спрятанной в седых усах – неловко кашлянул. – Какая замечательная погода сегодня, правда? – произнес он, очевидно пытаясь сменит

– Валя, ты где там пропала? Юрист уже час как ждёт! – голос Николая разнёсся по всей квартире. Валентина поправила волосы перед зеркалом в ванной и вздохнула. Сегодня день, которого она ждала и одновременно боялась. Свадьба через неделю, а они ещё не подписали брачный контракт. Николай настаивал, говорил, что так будет лучше для них обоих. – Иду! Дай хоть лицо сполоснуть, – она вытерла руки полотенцем и вышла из ванной. На кухне уже сидел незнакомый мужчина в строгом костюме. Перед ним лежала внушительная стопка документов. Николай суетился с чайником. – Вот и моя красавица, – улыбнулся он, – Давай быстренько со всем этим покончим и займёмся чем-нибудь приятным. Валентина неуверенно протянула руку гостю: – Валентина, приятно познакомиться. – Владимир Сергеевич, юрист. Мы с Николаем Игоревичем уже подготовили все документы, осталось только ваше согласие, – сухо ответил мужчина, пожимая её руку. – Может, мне стоит сначала прочитать? – неуверенно спросила Валентина. Николай махнул рукой:

— Кредит за твою машину выплачивать будешь сам! — Анна швырнула телефон на диван. На экране светилось сообщение: «Спасибо за вчерашний вечер. Ты был восхитителен». Виктор застыл в дверном проеме с пакетами из супермаркета. Ключи выпали из его рук и со звоном упали на пол. — Анна, я могу объяснить, — голос его охрип. — Нет, уже не можешь, — она скрестила руки на груди. — Десять лет вместе, Витя. Десять! И все коту под хвост из-за... этой твоей коллеги. Марина, верно? Которая «просто друг»? Виктор поставил пакеты на пол и сделал шаг вперед. — Это ошибка. Глупая, непростительная ошибка. — Да, ошибка, — Анна горько усмехнулась. — Моя ошибка, что поверила, будто для тебя существует что-то кроме работы. Собирай вещи. У тебя час. — Аня, послушай... — Нет! — она подняла руку, останавливая его. — Мне неинтересно, как ты оказался в объятиях своей коллеги. Меня интересует, куда ты денешься сегодня вечером. И учти: за новенький «Фольксваген» платить будешь сам. Каждую копейку. Анна вышла из комнат

– Что значит "уходишь подумать"? Максим, семь лет вместе, а теперь тебе нужно подумать? – Анна стояла у окна, крепко сжимая телефон в руке. Сообщения, которые она случайно увидела, не оставляли сомнений. Максим остановился в дверях с сумкой, его плечи поникли. – Аня, давай без драмы. Мне просто нужно разобраться в себе. Это не значит, что всё кончено. – Я видела переписку, – тихо произнесла Анна. – С Вероникой. Вы обсуждали вашу "случайную" встречу. И что она "всегда меня ждала". Не держи меня за дурочку. Лицо Максима изменилось, словно маска спала. – И что? Мы просто общаемся. Она моя бывшая, да, но это ничего не значит. – Ясно, – Анна отвернулась к окну. За стеклом шёл дождь, капли разбивались о подоконник. – Знаешь, я тоже подумала. О нас, о себе. И уже всё решила. – Что ты имеешь в виду? – Максим нахмурился, его уверенность пошатнулась. – Уезжаю. София давно зовёт меня в Италию. Думаю, сейчас самое время. – В Италию? Ты с ума сошла? А работа? А квартира? – Квартиру сдам. А работу..

– Сколько розовых свечей ты поставила? – Валентина отступила на шаг, любуясь идеально сервированным столом. – Тридцать пять – по одной за каждый год брака. Она вздохнула, поправляя ворот нового голубого платья, сшитого специально к этой дате. Взгляд замер на обручальном кольце – простом золотом ободке, потускневшем от времени. Николай обещал на двадцатилетие брака подарить новое, с камнями. Но годы шли, а их кольца, купленные в районном универмаге, так и оставались теми же. – Всё должно быть идеально, – пробормотала она, в десятый раз проверяя программу вечера. Ужин, фотоальбомы, шампанское, которое она берегла с прошлого Нового года. Сегодня они с Николаем перелистнут новую страницу их совместной жизни. Валентина чувствовала это всем сердцем. Последние годы что-то изменилось между ними, словно невидимая стена выросла там, где раньше была лишь нежность. Но сегодня, на тридцатипятилетие их союза, она была полна решимости растопить этот лёд. Входная дверь щёлкнула ровно в семь – Николай

– С чего ты решила, что после свадьбы я должен обеспечить тебя жильем? — возмутился Евгений, резко отодвигая тарелку с недоеденным ужином. Его голос эхом отразился от стен недавно отремонтированной кухни. Олеся замерла, держа в руках чашку чая. Она не ожидала такой резкой реакции на свою просьбу. Всего лишь прописка – формальность, которую она считала естественной после свадьбы, сыгранной три месяца назад. – Женя, я просто... – её голос дрогнул. – Мне нужна регистрация для нормальной работы. Ты же знаешь, что без московской прописки меня не возьмут в хорошую компанию. – А, так вот зачем ты за меня замуж вышла? – Евгений встал из-за стола и начал нервно ходить по кухне. – Ради прописки в столице? Глаза Олеси наполнились слезами. Она поставила чашку на стол так резко, что чай выплеснулся на скатерть. – Как ты можешь такое говорить? – голос её звучал тихо, но твердо. – Я вышла за тебя замуж, потому что люблю тебя. – Ну конечно, – фыркнул Евгений. – Классическая история: провинциалка наход

– Дашенька, ты не могла бы приехать немножко пораньше завтра? Часика за три до начала? Мне бы твоя помощь пригодилась, – голос свекрови в телефоне звучал привычно-сладко. Дарья переглянулась с мужем и прикрыла микрофон рукой: – Она хочет, чтобы мы приехали за три часа до начала. Что ответить? Павел пожал плечами: – Если тебе не сложно. Ты же знаешь маму. "Знаю лучше, чем хотелось бы," – подумала Дарья, но вслух сказала: – Хорошо, Раиса Николаевна, мы приедем. А что нужно будет делать? – Да ничего особенного! Просто по мелочи помочь. Стол накрыть, салатики порезать. Ты же у нас такая умница! – Ладно, – Дарья вздохнула. – До завтра. Завершив разговор, она повернулась к Павлу: – Опять твоя мама что-то задумала. Я уверена, что "по мелочи" превратится в полноценную готовку на пятнадцать человек. – Не драматизируй, – Павел мягко обнял жену. – Мама просто хочет, чтобы всё прошло идеально. Тётя Лидия для неё очень важна. – Для меня мои планы тоже были важны, – Дарья отстранилась. – Я собиралас

– Мам, ты только представь, как это удобно! – Марина энергично размахивала руками, расхаживая по гостиной. – Мы будем всего в двух минутах от тебя. Если что-то понадобится – просто позвони! Лидия Петровна сидела в своём любимом кресле, наблюдая за дочерью. За шестьдесят семь лет жизни она научилась читать людей. И сейчас что-то в глазах Марины, в том, как она избегала прямого взгляда, заставило насторожиться. – Конечно, доченька, – мягко ответила Лидия Петровна. – Только зачем вам переезжать? У вас же хорошая квартира в центре. Андрей, зять Лидии Петровны, выглянул из кухни. Его обычно расслабленное лицо выглядело напряжённым. – Экология, Лидия Петровна! – воскликнул он с наигранной бодростью. – В центре дышать нечем. А здесь – парк рядом, воздух чище. Лидия Петровна кивнула, но внутренний голос, который редко её подводил, шептал: «Что-то здесь не так». Три недели спустя Марина и Андрей купили трёхкомнатную квартиру в соседнем подъезде. День переезда был шумным – грузчики таскали мебел