История и факты рока

Тихий гул усилителей. Пятьдесят пять тысяч затаивших дыхание зрителей. Shea Stadium, август 1965-го – момент, когда популярная музыка навсегда вырвалась из тесных клубов на стадионные просторы. The Beatles, как это часто бывало, оказались первыми. В чем именно, предлагаю рассмотреть в данной статье. А вы, уважаемые читатели следите внимательно, возможно я что-то важное пропустил. До The Beatles никто не решался проводить концерты на спортивных аренах. "Vox создали специальные усилители для этого тура, мощностью около 100 ватт", – вспоминал позже Джордж Харрисон. "Мы перешли от 30-ваттных к 100-ваттным, но этого очевидно не хватало". Современные музыканты усмехнутся, читая эти цифры. Сегодня концертные системы измеряются десятками тысяч ватт. Но именно тот исторический концерт заставил производителей оборудования "почесать репу" и пересмотреть свой подход к концертному звуку. Летом 1966-го, работая над Tomorrow Never Knows, Пол Маккартни принёс на запись пластиковый пакет с двадцатью

Пятый этаж, квартира в хрущёвке. Батя врывается в комнату, красный от злости: "Опять твой рок-н-ролл на всю громкость?!" А у меня внутри всё кипит: "Бать, ну послушай хоть раз нормально! Это ж наши, не англичане какие-нибудь!" Беру кассету, перематываю. "Послушай, человек, я дерево, ни рук, ни ног..." — низкий голос Монина заполняет комнату, заставляя вздрогнуть люстру с пожелтевшим плафоном за 12 рублей 60 копеек. Именно так я слушал "Круиз". Отец замирает на полуслове. Через полчаса мы уже вместе переписываем альбом его другу с завода. А потом эту кассету слушал весь цех. Такое было время. 1982 год. Олимпийская эйфория уже схлынула, до перестройки ещё три года, а билет на концерт стоит 2 рубля 50 копеек — полдня работы среднего инженера. А начиналось всё в Тамбовской филармонии. На дворе семидесятые, и местный ВИА "Молодые голоса" под управлением Матвея Аничкина исправно исполнял программу из песен советских композиторов. Но вечерами музыканты собираются на квартире у барабанщика,

Забавная штука судьба, вы не находите? Человек, который превратил The Beatles в величайшую группу, поначалу даже слышать не хотел об этих ливерпульских оборванцах. "В 1962 году заходит ко мне в офис Брайан Эпштейн с какой-то записью. Группа называется The Beatles - ну что за дурацкое название, думаю, просто жуки с ошибкой в написании. Да и играли они, если честно, так себе", - вспоминал потом Джордж Мартин, уже посмеиваясь над той своей первой реакцией. Но что-то - может быть, интуиция, а может, просто счастливый случай - заставило уже известного продюсера, управлявшего лейблом Parlophone, дать шанс молодой группе. Возможно, его подкупило их остроумие - Джордж Харрисон умудрился пошутить над его галстуком прямо на прослушивании. А может быть, та особая энергия, о которой Мартин говорил: "Когда они пришли в студию - это было как электричество. У них была эта удивительная атмосфера. У них была потрясающая харизма. И когда они уходили, ты чувствовал, будто что-то исчезло. Я подумал, возм

За каждым великим музыкальным движением стоят десятки непризнанных первопроходцев... и как же обидно, что мы о них почти не помним. Восьмидесятые. Было время... Музыка лилась из каждой щели, а термин "хэйр-метел" ещё не успел превратиться в обидное прозвище для поколения длинноволосых мечтателей. Но по-моему этот ярлык всегда был скорее маркетинговой фишкой, чем настоящим определением жанра. И за всей этой мишурой – лаком для волос по колено, блестящими шмотками и прочей требухой творилась настоящая музыкальная алхимия. Рок-история – штука капризная. Одни купаются в лучах славы, пока другие – те самые, настоящие новаторы – куковарят где-то в тени. И глэм-тусовка тут не исключение. За каждой Mötley Crüe пряталась своя Hanoi Rocks, за каждой Poison – своя L.A. Guns. Сейчас расскажу вам про ребят, которые могли бы добиться намного большего в своей карьере, если бы... Если бы не различные обстоятельства. Начнём с финских сорвиголов, которые появились на сцене раньше, чем сам глэм-метал у

Листаю старый фотоальбом The Beatles. На выцветших снимках две женщины, изменившие не только жизни музыкантов, но и само звучание группы. Вот Патти Бойд с Джорджем – молодые, красивые, светятся от счастья. А здесь – загадочная Йоко рядом с Джоном, в их знаменитой акции "Постель за мир". Две такие разные истории любви в одной группе... Английская роза Патти, покорившая сердце "тихого битла". И Йоко – авангардная художница с Востока, перевернувшая мир Джона Леннона с ног на голову. Сейчас, переслушивая поздние альбомы Beatles, слышишь в них отголоски этих историй – от пронзительной Something, написанной Джорджем для Патти, до экспериментальной Revolution 9, где явно чувствуется влияние Йоко. История Патти началась как в старом добром английском романе. 1964 год, съёмки A Hard Day's Night. Девятнадцатилетняя модель, случайно ловит взгляд молодого гитариста Beatles. Гляделки, гляделки – и судьба двоих предрешена. Патти привнесла в жизнь группы нечто большее, чем просто свою красоту. Именно

Друзья, бывают такие песни — вроде бы простые, а царапают душу до самого донышка. Слушаешь и думаешь: "Ёлки-палки, да тут же вся жизнь как на ладони!" Именно такой вышла The Winner Takes It All у ABBA. Казалось бы, обычная история — он ушёл, она осталась, дело житейское. Но как же они сумели превратить эту бытовуху в настоящую жемчужину поп-музыки? А дело было так. Летом 79-го Бьорн Ульвеус с Бенни Андерсоном забрались в какую-то глухомань на острове Вигсё — там у них был коттедж для сочинительства. Сидят себе, перебирают старые наброски, и тут — зацепились за мелодию. Сначала, правда, накосячили, сделали её быстрой, как будто это не песня о разбитом сердце, а какой-то твист для дискотеки. Но потом Андерсон — предложил закосить под французский шансон. И понеслась... Вот тут начинается самое интересное, ребята. Бьорн, недолго думая, взял бутылку бренди (классика жанра), уселся и за час выдал текст. А ведь в это время его брак с Агнетой трещал по швам. Представляете? Сидит мужик, пишет

Студия на Британия Роу, конец 70-х. Пока техники возятся с многоканальными записями The Wall, я представляю ту сцену: Роджер Уотерс, уже почти единоличный диктатор Floyd, вызывает Рика Райта на "последний разговор". Знаете, такой разговор – когда оба понимают, чем всё закончится, но притворяются, что это обычная беседа. Райт – он ведь всегда был тихоней. Но стоило ему коснуться органа в начале "Echoes" – и зал переносился куда-то... в космос, не меньше. Теперь этот "космонавт" слушал ультиматум: или уходишь сам, или альбома не будет. Знаете, что самое дикое? В тот момент Pink Floyd были на вершине. "Тёмная сторона" разошёлся огромными тиражами, Animals в чартах. Казалось бы – играй, да радуйся... Но внутри группы всё давно накипело. Уотерс уже считал себя единственным управленцем, а остальных – своими служащими. Особенно бесил его Райт – слишком независимый, слишком... не такой. Я часто думаю: можно ли было избежать этого разрыва? Наверное, нет. Как в классической трагедии – все герои

16 августа 1962 года в офисе Брайана Эпштейна повисла тяжёлая тишина. Пит Бест, красавец с фирменной причёской-помпадур, сидел напротив менеджера The Beatles и не мог поверить своим ушам. "Ребята решили, что ты больше не подходишь группе". Несколько слов, перечеркнувших два года изнурительных гамбургских ночей, совместных надежд и бесконечных репетиций в подвале Casbah Club. Через считанные дни место Беста займёт Ринго Старр, а группа начнёт своё восхождение к славе. Никто из битлов и не вспомнит теперь уже бывшего товарища. А дальше начинается история не просто об упущенных возможностях. Это рассказ о предательстве, зависти и том, как четверо парней пожертвовали дружбой ради успеха. Как вместо золотых пластинок и мировых турне бывшего битла ждала работа грузчиком за 8 фунтов в неделю... История, начавшаяся в подвале викторианского особняка на окраине Ливерпуля. Здесь, в Casbah Coffee Club, который открыла Мона Бест, мать Пита, зарождалась легенда The Beatles. Через прокуренный подва

Знаете, бывают в музыке истории, которые начинаются с какой-то ерунды, а заканчиваются чем-то невероятным. Вот помню, когда пацаном впервые услышал Bee Gees, никак не мог врубиться - что это за странный голос такой? А потом узнал, что всё началось с обычного студийного прикола... Но давайте по порядку. Bee Gees - это три брата Гибб. Барри, Робин и Морис. Папа у них был барабанщиком, так что музыка у пацанов в крови была с детства. Начинали как все - пели по клубам, перебрались из Англии в Австралию (отец решил, что там жизнь получше будет), потом опять вернулись. Кстати, название их группы - это просто Brothers Gibb, братья Гибб значит. Ничего мудрёного. Так вот, сидят они как-то в студии в Майами, 75-й год на дворе. Жара, все уставшие, а песня "Nights on Broadway" никак не идёт. И тут продюсер Ариф Мардин говорит: "Нам нужен высокий кричащий голос в конце, как у Пола Маккартни в 'I Saw Her Standing There'". Никто не горит желанием, но Барри вспоминает, как когда-то пел фальцетом на