История экономики

Итак, я завершил эксперимент в Дзен, который пролился больше двух месяцев. Предпосылки: Дзен рассказывает авторам, что их заработки взлетят, если они будут публиковаться регулярно. При этом якобы критерий оценки - время, проведенное читателями в блоге. Ок, у меня как раз образовалось какое-то количество статей (в количестве 72) в одном помирающем СМИ (там статьи авторов потихоньку убивают, да и само СМИ вот-вот убьется), это лонриды, которые пользовались большим успехом и которые - по-настоящему "лонг", больше 20 минут чтения. Ок, сыграем в такую игру: я выкладываю один лонгрид каждый день (72 дня подряд) и - смотрим результаты. А главное мерило результатов в Дзене - финансовые итоги, все остальное (как все знаю) вторично и не имеет значения, чаще всего - просто "обманка". Надо сказать, что вообще в блоге больше 250 публикаций, но по каким-то загадочным причинам прибыток от него примерно ноль. Ну, не совсем ноль, а - около 2-х рублей (двух рублей) в сутки. Боты Дзена убеждают меня (и

Явление вольтовой дуги - разряда, возникающего между двумя электродами при подаче напряжения - было открыто в 1802 году почти одновременно англичанином Гэмфри Дэви и русским Василием Петровым. С этого момента человечество отсчитывает жизнь электросварки, но уже тогда Петров предположил, что, учитывая яркость вспышки, можно будет использовать этот эффект для освещения. В научных кругах самоучка Петров слыл человеком авторитетным и серьезным, поэтому смеяться над этой его гипотезой все-таки не решились - а могли бы, все-таки, как-никак, вспышка - это же всего лишь мгновение, какое уж тут освещение может быть…Правда, самому Петрову было не до освещения - он пробовал внедрять идею электросварки - увы, без особого эффекта (тогда как в Англии эта технология и без Дэви начала использоваться) - время в России для электричества тогда еще не пришло, не было предприятий и технических надобностей, чтобы пользоваться этим выдающимся достижением. Что же касается освещения, то тут, кроме мимолетност

К концу первой половины XIX века картофель уже овладел Европой. В первую очередь, благодаря тому, что давал невиданные урожаи - тогда было нормой собирать, в пересчете на понятные нам сейчас единицы измерения, 50-80 центнеров с гектара. Вот этот вот вал еды, которую, к тому же, можно было производить на почвах, ранее считавшихся для земледелия непригодными, вызвал большие дискуссии среди интеллектуалов: высказывались даже мнения, что “мальтузианская ловушка”, теория, опубликованная священником из Сурея Мальтусом, неверна. Мальтус в свое время строил (очень убедительно и доказательно) графики, которые демонстрировали, что население растет быстрее, чем растет производство пищи, а значит, рано или поздно наступит момент, когда число едоков вырастет настолько, что еды перестанет хватать, и только эпидемия или страшная война сможет уравнять численность жителей и объемы продуктов. Во времена Мальтуса люди уже довольно бойко потребяли картофель, вот только он еще не занимал в их “продуктовой

В 1709-м Авраам Дарби построил доменную печь, работающую на коксе, и спор в столетней борьбе между лесом и углем был завершен в пользу последнего. Кокс, пережженный каменный уголь, оказался дешевле леса и давал такую температуру плавления, которую не способны были давать дрова и их производные (древесный уголь), хотя, справедливости ради, подталкивало применять кокс английских промышленников еще и то, что леса к тому времени по всей стране были сведены на нет, уголь, добытый из-под земли, был дешевле дефицитного леса. Так или иначе, у Дарби оказалось огромное количество последователей, и домны очень быстро изменили пейзаж Западного Мидленда, где так удачно соседствовали друг с другом угольные копи и залежи железной руды - именно это идеальное соседство привлекло в эти земли и предприимчивых людей, и большие деньги, и вскоре небольшие городки, вроде Вулверхэмптона, Дадли или Вест Бромвича, уже производили львиную долю металла в стране, того самого металла, которого всегда не хватает люб

История воздухоплавания есть невероятное стечение настоящих трагедий, каждая из которых — совершенно особенная, ничем на другую не похожая, и каждая из них является настоящей катастрофой, которую людям, не имевшим опыта в осуществлении несбыточных мечтаний, и сравнить-то не с чем. Ну вот, например (и это лишь один из случаев в истории, который нам, людям приземленным, и понять-то сложно): жил себе в Аугсбурге Соломон Идлер, вполне обеспеченный и уважаемый сапожник, а еще актер и поэт, человек веселый и увлекающийся, и ничто не могло бы помешать ему закончить свою жизнь так же, как многие миллионы уважаемых сапожников до и после него, — вот только вздумалось ему летать. И построил он крылья, и взлетел над родным городом, вот только что-то не рассчитал (а может, священник уберег его от трагедии — посланник Бога на земле в последний момент уговорил Идлера прыгать не с самой высокой точки в городе — 70-метровой башни Перлахтурм, а выбрать точку старта пониже) — в общем, полет состоялся, но

Вообще-то воспроизведение звука даже в самой примитивной форме до сих пор восхищает — зависнуть у музыкальной шкатулки нормально и для современного человека. Можете себе представить, какой эффект мелодия, издаваемая механическим устройством, производила во времена, когда даже добыча огня была делом довольно трудозатратным, а гончарный круг был самым крутым механизмом? Словом, когда братья Бану Муса (дети Мусы, трое ученых из багдадского Дома мудрости) продемонстрировали своего механического «Флейтиста» — фигурку человека, «игравшего» на флейте, — то это произвело настолько сильное впечатление, что об этом написали все видевшие чудо, способные писать, да еще и сами братья подробно рассказали в своей «Книге хитроумных устройств», как напор воды поворачивает сменные цилиндры. Книга братьев Бану Муса, кстати, оказалась популярной и добралась до Европы вовремя — спрос на механику в Средние века был велик, тонкое искусство людей, выдумывающих хитроумные запорные механизмы, а позже и часы, це

Великий шелковый путь, кажется, не был ни великим (слишком малы были объемы перевозок), ни шелковым (потому что шелк занимал относительно скромную долю в обороте перевозок) и — не был путем, потому что речь шла не о единой дороге, которая несла грузы как одна большая река, а о множестве ручейков, по которым товары перемещались с Запада на Восток и обратно. Придумка оказалась весьма удачной и продуктивной в том смысле, что она в дальнейшем продуцировала невероятное количество легенд, которые удобно укладывались в те или иные теории, например, объясняющие массу войн на Востоке в Средневековье борьбой за обладание этим торговым маршрутом. Хотя эта дорога меньше всего была «рекой» с четко прочерченным руслом и вообще никак не напоминала дорогу в современном понимании, в одном месте пути сходились — в пустыне Такла-Макан (долины рек Яркенд и Тарим, часть нынешнего Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая), представляющей собой высокогорное плато, зажатое между высочайшими и непроходимым

Каких только идей не рождается в обсуждениях несуразности, несовершенства и отсталости мира! Вот, например, однажды в Сент-Питерсберге, штат Флорида, собрались пятеро мужчин и решили, что мир ползет слишком медленно и его пора менять: хватит этих утомительных и бессмысленно долгих перемещений по воде и суше — пора перемещаться по воздуху, быстро и беспрепятственно! И эти мужчины были совершенно правы насчет ползающего мира. А уж рассказывать о том, какие муки испытывали вынужденные перемещаться из своего обиталища в иные места люди до наступления ХХ века, — это создавать книгу страданий. Даже, пожалуй, Страданий — вот так, с большой буквы. Ужасные дороги, которые буквально вытрясали душу из пассажиров, разбойники, отсутствие крова и пищи, дороговизна… Словом, сам путь — это преодоление. Пускались в дорогу люди либо особо мужественные, либо вынужденные спасаться. Конечно, кроме телег имелись еще и корабли: там тоже жизнь была тяжела и опасна, к проблемам с пищей (зачастую сырой, плеснев

В 1802 году физик Василий Петров открыл явление вольтовой дуги, разряда, который возникает между двумя электродами при подаче напряжения. Принято думать, что электрометаллургия (плавка и сварка) родилась именно тогда. Электрическая дуга, кстати, была довольно яркой, что дало Петрову основания порассуждать о перспективах использования ее для освещения. Впрочем, дальше рассуждений дело не пошло, так как дуга, практически молния, давала свет в течение очень короткого времени, пока не прогорал электрод. Кроме того, гальванические батареи, которые использовали и Петров, и англичанин Дэви (сделавший такое же открытие независимо от Петрова) в качестве источника энергии, были слишком сложны, габаритны и затратны. Например, гальваническое устройство Петрова занимало почти кубометр — согласитесь, так себе батарейка для лампочки. Впрочем, толком тогда никто, кроме самого Петрова, о таком использовании находки и не рассуждал. А идея с освещением дугой была прекрасной — это очень яркий и мощный све