Журнал "Лучик"

Как и обещали, позволим себе высказать собственное мнение по поводу позавчерашнего "конкурса незавидных женихов". Только сразу предупреждаем: наш выбор и наши рассуждения могут вам не понравиться. Женщинам – потому что мы не учитывали ни внешность кандидатов, ни их способность обеспечить материальное благосостояние семьи. Мужчинам – потому что наш взгляд на мужчин может не совпасть с их точкой зрения на себя, а какой же мужчина не считает свою точку зрения "единственной достойной понимания"? (Только интеллигент какой-нибудь, у которого профессии нет...) Ладно, хватит уже вступления. Давайте про женихов. Вот они лезут к Пенелопе, мерзавцы. 6. На последнем месте (барабанная дробь) Ипполит. Да-да, автовладелец, даритель французских духов ценой в На-на-на-наденькину зарплату, высок и бархатно баритонист – всё это мы учли. Но давайте отвлечёмся от приготовления салатов и посмотрим фильм глазами, а не ушами. Вот Ипполит узнаёт о присутствии в квартире постороннего мужчины. Что вы видите? Он

Знаете же, что такое культурный код? Мы общаемся не только словами, но и интонациями, незаметными жестами, даже запахами, как насекомые! Ну, взять ту всем известную ситуацию, когда двум движущимся навстречу друг другу прохожим надо разойтись. В этом случае мы не машем руками и не кричим "Эй, товарисч! Давай ты туда, я сюда!..", а бессознательно показываем друг другу траекторию своего движения глазами или лёгкими наклонами головы... Так вот, в том, что соединяет людей в народы, тоже есть "заметное" и "незаметное". "Заметное" – это, например, марш "Прощание славянки" (вроде бы бравурный и даже весёленький, но отчего так томительно и тоскливо становится от его звуков?), и "Вставай, страна огромная", или, например, сказанная с особой интонацией фраза "Лю-удк!.. А, Людк?!.." (если человек вас не понял, значит, шпион). А "незаметное" – это обычай снимать обувь, входя в дом, и занавешивать вечером окна (чтобы с улицы не заглядывали) или стараться убирать за собой посуду в заведениях общепит

Поскольку уже и больным понятно*, что "Лучик" лучший журнал в России, меня сегодня спросили: "Как правильно выбрать и раскрыть тему для ребенка, какой контент нужно изучить, чтоб идти в ногу со временем?" "Папы этого ответ помещаю в книжке". Прежде всего, надо избегать слова "контент". Когда пишешь по-русски, думать надо тоже по-русски – иначе мысль становится расплывчатой и туманной, не понятной как следует даже себе самому. Вообще, это наша большая проблема – недостаточное умение изъясняться на родном языке. Философ сказал "Язык – это дом бытия", а у нас этот дом с одной стороны подпёрт матом, с другой – изъеден канцеляризмами, с третьей его атакуют американские термины, смысл которых мы понимаем "в общих чертах" или не понимаем вовсе, но тем пуще нам нравится их употреблять... Этак скоро бытие совсем без крыши останется. Далее: ни в коем случае нельзя идти в ногу со временем! (А если само идётся, надо бороться с этим – всё, что в ногу, беспощадно вычёркивать!) Почему? Потому что

Продолжаем нашу скандальную рубрику "Рассказы редактора". Уведите от экранов детей. (Дети уведите себя, пожалуйста, от экранов.) Почему она скандальная? (Дети, погодите, не уходите. Давайте вместе подумаем, почему.) В театральном искусстве есть приём, который называется "разрушение четвёртой стены". В литературе тот же приём называется "обнажение приёма". Чувствуете уже оттенок скандальности, нарушения некоего запрета? "Разрушение", "обнажение"... "Разрушение четвёртой стены" – это когда актёры на сцене вдруг перестают делать вид, что зрителей в зале нет. Например, в постановках гоголевского "Ревизора" городничий нередко кричит фразу "Чему смеётесь? Над собой смеётесь!" прямо в зал (когда зрители ухохатываются). Зрители-то думали, что их не видно!.. А персонаж комедии (или автор?), оказывается, не только знает об их присутствии, но и наблюдает за ними, более того – даёт им оценку! Ничем-то вы, голубчики, там за стенами театра, в своих жизнях, на своих работах, не лучше нас..." Когда П

Когда мы собираем очередной номер журнала, каждому материалу назначаем "кодовое имя". Для краткости. Например, в следующем мартовском номере статья с длинным названием "Куда всё течёт и как при этом меняется?" зовётся у нас "Голова", а статья "Зачем дети тапают хомяка?" – "Хомяк". Ну и догадайтесь, как мы называем статьи "В потолке открылся люк, не пугайтесь, это глюк!" и "Снова о Глюке, или Какой национальности ласточка?". Ну конечно, "Глюк" и "Глюк-два"! А ещё у нас в мартовском номере будет комикс под "кодовым названием" "Щука". Сегодня довелось испытать чувство глубокого удовлетворения, громогласно оводя до сведенья верстальщика Алексея: "Щука после глюка!" Красиво... Кстати, хорошая новость: в журнале рубрика о классической музыке – будет теперь постоянной. Вот фрагмент первого выпуска... * * * Чтобы понять, кто такой Кристоф Виллибальд Глюк, достаточно нескольких секунд. Включите его «Мелодию для флейты» – и вы сразу узнаете её, если слышали хотя бы раз в жизни. О чём эта муз

Работал я однажды в крупном издательстве, занимавшем несколько корпусов в бывшей промзоне на бывшей окраине Москвы неподалёку от ВДНХ. Прихожу однажды (не запросто, а как положено, через приёмную) к главному редактору оного господину И. Нет, он не был китайцем. Просто это я так туманно выражаюсь, чтобы в живых остаться. Господа книжные издатели люди прямые, чуть что не по их, сразу зовут на помощь наёмных убийц. Мой тогдашний начальник, господин Б., заново ходить и говорить учился после покушения на его жизнь в 1997 году, и это ему ещё повезло. Потому что с его товарищем, господином К., как принято говорить в среде книжных издателей, "вопрос порешали наглухо". Ну, помните, наверное, было такое издательство с птичьим именем? Рынок учебников держало? Больше не держит. Так вот, прихожу, а он щерится снисходительно (сказать про главного редактора крупного издательства "улыбается" – всё равно что назвать симпатичной укусившую вас собаку, духовный подвиг): "Что, опять нового Толстого открыл?

Был такой смешной рассказ. Я не читал, люди рассказывали, и я запомнил. Значит, терпят англичане кораблекрушение. Одного англичанина румпелем по затылку бах! Или нет, стеньгой. У него так глаза и вылетели. И сделался он от этого слепой. И начали они жить на необитаемом острове. Только это был не нормальный остров – с пальмами, козами и залежами полезных ископаемых, а какой-то странный – на нём не было ничего. Кроме углублений в камне для сбора дождевой воды, если идёт дождь. И стали они там жить. Безглазого чувака окружили заботой и терпением, как положено у людей в ситуациях, когда важна взаимовыручка. Он сидит, а ему приносят покушать. Он такой: что это, ради бога, Билли? А ему - ох, Гарри, это вот тут тебе чуточку воды и мясо пингвина... Он: а где же Томми? А ему – увы, Томми погнался за пингвином, поскользнулся на камнях и моментально... в море... Он: вот беда! Ну ладно, давай пингвина... Так жили они несколько месяцев, и вот их спасли. И привезли в Лондон, где Гарри и Билли пошл