Почитаем | Рассказы и Истории

-Леша, я не понимаю тебя. Ты с ума сошел? Что значит-ухожу? -То и значит. У меня давно есть любовница! Она моложе меня на 16 лет! И я решил, что с ней мне лучше! -Она в дочери тебе годится! -Ничего подобного! Ей уже 20. Алексей подошел к ней. -И вообще. У Валерии очень богатый отец. Я, наконец, смогу жить так, как давно мечтал! Поняла? А потом она родит мне ребенка, не то, что ты! Каждое его слово больно хлестало Таню. Она понимала, что рано или поздно это случится, потому что у них не было детей. Но она и подумать не могла, что все это будет происходить в такой унизительной форме. Они прожили с Алексеем почти 15лет. Всякое было, как у всех. Но Таня всегда считала, что в семье должно быть уважение, без этого просто никак. -Тань, ты хоть бы поплакала для приличия, а то как-то я себя неуютно чувствую. Женщина гордо вскинула голову. -Почему я должна плакать? Я очень рада за тебя! Очень! Пусть хоть кто-то из нас придет к своей мечте. Муж поморщился. -Что ты все время вспоминаешь мне свои кисточки? Это не то что не работа, а вообще ничто! -Ну да, это хобби. Но ведь, если бы я работала чуть меньше, а ты зарабатывал бы чуть больше, то я тоже могла бы заниматься любимым делом. -Ой, я тебя прошу. Чем тебе еще заниматься? Детей иметь ты все равно не можешь. Работай и работай. Она повернулась к Алексею, который пытался застегнуть чемодан. -Леш, а ведь твоя новая... Пассия. Она же не будет работать, как же вы жить будете? Ты-то тоже не любитель. -А вот это уже не твое дело! Но, я сегодня добрый, так что расскажу. Нам за свои нужно будет жить совсем недолго. А потом Валерия забеременеет, и отец просто осыплет нас деньгами! Да и так, нам хватит, ты не переживай! Алексей закрыл, наконец, чемодан и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Таня поморщилась, она очень не любила громких звуков. Снова повернулась к окну. Почти к подъезду подъехала красивая красная машина. Оттуда выскочила молодая девушка, бросилась на шею к Алексею. Естественно, все бабульки во дворе сразу уставились на эту сцену. Вот гад, не мог уйти так, чтобы ее не позорить. Почему-то сейчас Таня почувствовала облегчение. В последнее время их жизнь была сплошным фарсом. Леша практически перестал ночевать дома. Она все понимала, но сама порвать этот клубок, называемый семьей, никак не могла. Она взяла телефон. -Ритка, привет. Какие планы на вечер? Подруга удивилась. -Не поняла, ты что там, вынырнула из своей депрессии? -Ой, да ладно тебе. Никакой депрессии и не было. Так, просто хандра. Давай сходим вечером куда-нибудь? Выпьем, посидим, тем более, что есть повод. На секунду в трубке воцарилась тишина, потом Рита осторожно спросила: -Тань, все хорошо. Скажи, какие таблетки ты сегодня принимала? Может от головы, или от температуры? Кстати, а температуры нет у тебя? -Рита, ну хватит! -Если ты серьезно, то я, конечно, всеми руками за. Надоело смотреть на твою кислую физиономию! Только... -Что? Ты не можешь? -Да не в этом дело. Как же твой Лешенька тебя отпустит? А кто ему еду на диван носить будет, сопельки вытирать? -Рита, в семь часов, в Волне! Таня положила трубку. Когда-нибудь она убьет свою подругу. И будет это уже скоро. Таня улыбнулась сама себе. Она убить ее хочет с того самого момента, как они познакомились. Правда, это никак не влияло на их дружбу. Таня схватила сумочку и выскочила за дверь. Уже обед, а ей так много нужно успеть. Рита нетерпеливо посматривала на часы. Таня никогда не опаздывала, а тут уже пять минут. И тут в ресторан вошла подруга, а Рита просто открыла рот. Впрочем, рот открыли и все остальные. Таня всегда носила длинные волосы. Закалывала их в пучок. Сейчас у нее было короткое каре, светлых тонов. Таня практически не пользовалась косметикой. Только тушь и крем после ванны. Сейчас же на лице был отличный, просто идеальный макияж. Таня любила брюки, но пришла в свободном платье, которое больше рассказывало о теле хозяйки, чем самые обтягивающие джинсы. -Тань, ну ни фига себе... Татьяна торжествующе поставила сумку на стул и села. -Нравится? -Еще бы! Ты помолодела лет на десять. Только не скажи, что ты выгнала своего Лешеньку! -Не скажу! Он сам ушел. Какое-то время подруги смотрели друг на друга, а потом расхохотались. Через полчаса им принесли шампанское от мужчины, что сидел неподалеку. Он был чуть старше их, лет на пять. Рита хитро посмотрела на Таню:

Вчера попала в небольшое дтп. Мужчина двигался в пробке по обочине и немного не рассчитал. Закончил манёвр об меня. На вид - лет 45, интеллигентный, хорошо одет, в очках и машина приятная. Бывает, впрочем. Пробки, все устали. Ждём гибдд . Приезжают сотрудники, и на моих глазах разворачивается поразительная метаморфоза: мужчина с седоватыми висками превращается в мальчика лет 5-7. «Это она», - говорит он гаишникам. «Она меня подрезала и я выскочил на обочину, чтоб избежать столкновения. Я там не ехал». Вот так вот на моих глазах рррраз и превратился. У меня аж дух захватило. Был взрослый, в стал малыш, который «это все она, и вообще домашку не принёс, потому что ее собака съела». Пока я от возмущения потеряла дар речи - превращаться стали гибддшники, причём оба! «Ну да», - говорят мне, «вам доказать все равно ничего не удастся, езжайте- ка домой, не будем ничего оформлять». А это уже пубертат. Лет 15 примерно. Во-первых, важно поддержать товарища по стае. В данном случае по половому признаку водителя. Ну ей-богу, девушка в розовой шапке права быть не может.

Соседка уезжала на две недели в отпуск и принесла нам нечто со свисающим до пола брюхом и двумя фонарями глаз. На лбу отчетливо просматривались морщины, вобравшие в себя всю скорбь еврейского народа. "Сука и предатель" - читалось на морде кота, когда он смотрел на хозяйку, объясняющую нам, чем лучше кормить сфинкса. К нашему изумлению Мусик ел такие вещи, которые мы даже не пробовали. Телятину, отварную индейку и кролика у нас в семье никто никогда не готовил. Кот упал на бок посередине кухни и надменно наблюдал, как моя бабушка, которая в войну питалась картофельными очистками, удивлялась разнообразному меню ссаного кота. - Галя, а чем он заслужил такие обеды? Он что, воевал? Ладно ещё вот эти собаки-спасатели... ну, которые вытаскивают людей из-под развалин... А твой Мусик кого-то спас? Мы все дружно посмотрели на кота, стараясь понять, в чем его заслуга. Мусик медленно моргнул и закрыл глаза. Проигнорив вопрос, соседка достала из кармана маленькую баночку, в которой лежала пара чайных ложек красной икры и сказала, что можно давать коту по десять икринок в день для витаминизации. Стоя в проходе между коридором и кухней, я услышала, как бабушка, провожая Галину, тихо себе под нос сказала "хуянизации". Соседка остановилась в дверях и выдохнула последний наказ: - И пусть всегда кто-то из вас будет рядом. Он плохо переносит одиночество. - Что он не переносит?! - переспросила бабушка. - Одиночество, - повторила Галя и, потупив взгляд, добавила, - с ним играть надо, чесать, гладить. Только голову не трожьте - этого он не любит. Лучше по спинке.

Я люблю кладбища. Кажется, я даже уже об этом писала. Там есть о чем подумать. Идешь тихо, смотришь на могилы и понимаешь, что за этими одинаковыми камнями и крестами – судьбы. Разные, неповторимые… Радости, беды, надежды, разочарования, любовь, ненависть… Кем были эти люди? Как жили? Как умирали? Хорошо, плохо? О чем мечтали?.. Бог весть… Больше всего люблю сельские кладбища. И особенно весной. Рядом со смертью – рождение новой жизни. Пробуждается и поёт природа, греет солнце, щебечут птицы. И именно в этот миг чувствуешь, что смерти-то этой и нет. Просто открылась дверь, и ушёл туда человек. Куда? И что будет теперь с ним? Знает только Господь… *** В этом году в нашей деревне меня опять туда потянуло. У одной могилки сидела старушка. Кто у неё там – муж, сын? Посидела, перекрестилась и пошла куда-то. Рядом с другой очень деятельно копошились молодые мужчина с женщиной. Она рвала траву, он красил оградку. И о чем-то оживлённо и совсем не по-кладбищенски болтали. Когда я шла обратно, они тоже уже собирались. Женщина напоследок протирала фотографию на памятнике. А ее спутник зачем-то, тоже заботливо, пристраивал рядом на земле рюмку водки. В тот день я случайно обратила внимание на одну могилу. Не потому что она была заброшенной и неухоженной – таких там много. А потому что покосившийся ржавый крест, воткнутый в землю, был явно самодельным, из каких-то двух труб. И всё – ни ограды, ни цветов. Только заросший, давно забытый холм. И даже на фоне других неприкаянных могил он выглядел особенно сиротливо. Как будто никогда и не был никому нужен… Весь вечер этот грустный холм так и стоял у меня перед глазами. И увидев соседку, старенькую уже тётю Машу, я спросила про него. – Тот, на отшибе, с трубами? Так это Серёжка-урод, – ответила она. – Бедолага… Она вздохнула и задумалась, что-то вспоминая… *** Серёжка, правда, был бедолагой. С рождения. Бабка его, которую все в деревне звали просто Петровна, и которая единственная из всех человеческих существ на земле хоть как-то тепло к нему относилась, вздыхала, глядя на внука, и шамкала беззубым ртом: «Эх, горемычный, лучше бы ты помер». Может и лучше. Но Серёжка жил. Выжил он, когда мать его, Маринка, местная алкоголичка, сквозь пьяный угар осознав, что беременна, выпила какой-то абортивный отвар, который дала ей местная знахарка, и сама чуть не померла… Выжил он, когда полусумасшедший от беспробудного пьянства отец его Степан зашвырнул в скулящего уже от голода сына топором и снес ему половину лица. Так Серёжка в четыре года стал уродом. Маринка заголосила, хотя к сыну особых чувств не испытывала. Степан протрезвел, сам пошёл в местную милицию, его посадили, в тюрьме он помер. Маринка по мужу убивалась недолго, пока другой алкаш, Генка, не пришёл к ней с бутылкой и со словами: «Щенок, пойди погуляй», – отвесил на ходу забинтованному Сережке пендаля. Маринка на это тупо заржала и плотоядно вытаращилась на водку… Выжил Сережка, когда неделями дома было нечего жрать, и он таскал еду с соседних огородов. Иногда, правда, бабка Петровна, тоже пьющая, но с перерывами, подкармливала его. Но это было нечасто и до очередного ее запоя. А потом она померла, и кормить пацана вообще стало некому. Выжил, когда с ним, уродом, грязным и оборванным, брезговали общаться даже подобные ему оборванцы – тоже дети пьющих родителей, которых тогда в деревне было больше половины. Только стал диким и злым. Выжил, когда допивал за спящими прямо на грязном полу мамкой и Генкой «паленку», а потом блевал сутками и обещал себе, что у него всё будет по-другому. Выжил в двенадцать лет, когда «обдолбанные» парни из какой-то залетной компании полночи насиловали его в лесу, а потом, еле дышащего, оставили умирать. Но утром на него наткнулись грибники. Завели дело, извращенцев поймали, а Сережку ещё больше стали сторониться, как прокаженного, а он сам стал ещё нелюдимее. И даже тогда выжил, когда вешался из-за рыжей Ольки. Любил он ее, все знали. Но ни подойти, ни заговорить не решался. Потому что урод. Лишь злобно зыркал на неё глазами, как будто и любя и ненавидя одновременно за свои муки, и ускорял шаг, чтобы пройти быстрее мимо. А потом Олька вышла замуж за местного красавца Ивана. Несколько дней деревня пила, пела и гуляла. А Сережка сидел у своего дома на лавочке и прислушивался. А потом пошёл в сарай и повесился. Только оборвалась верёвка, и его лишь чуть придушило. Как будто даже смерть брезговала им. *** Пацаном в местной школе Сережка появлялся нечасто. И то, потому что пригрозили: «Не будешь учиться – помрешь в тюрьме, как папаша твой». Быть как отец он хотел меньше всего. А потом настали девяностые, люди поехали в города, а кто остался – либо спился, либо сторчался, либо помер. За редким исключением, и то – стариков. Учиться в школе стало некому, и до сих пор стоит она, заброшенная и никому не нужная. Сережка к тому моменту со скрипом окончил восемь классов, просидев в некоторых по два года. Что он теперь делал? Пил, как и все. Только в одиночку. Хотя когда-то обещал себе, что не будет. Ну и устроился на работу сторожем на еле ещё дышащий районный завод. Его взяли с какой-то злорадной готовностью и шёпотом за спиной: «Вот урод. Такой рожи любой вор испугается…» «Он всегда был один» Так прошло несколько лет… Померла мамка Маринка, замёрзла спьяну зимой в сугробе. Исчез Генка. Сережка не чувствовал, что он остался один. Он всегда один и был. Так уныло и «дошкандыбал» бы он, наверное, по жизни до того своего могильного холмика. Но однажды поздней осенью напился он, как всегда, один, упал где-то по дороге домой и заснул, как когда-то мать, в снегу. И так же замёрз бы там. Но проснулся оттого, что кто-то лизал его уродливое лицо. Открыл он мутные глаза и увидел такую же страшную, как он сам, одноглазую и одноухую собачью морду. Пёс схватил его за ворот тулупа и потянул, мол: «Вставай, дурак, помрешь же».

Сердце Надежды затрепетало. Отдать Маркизу, ее любимую кошку??? Нет, сына она тоже горячо любила, но почему она должна выбирать? Маркиза как будто почувствовала, что от ее поведения зависит дальнейшая судьба. Она даже не глянула в сторону мальчика… Маркиза была очень интеллигентной кошкой. Ярко-рыжая, с белыми кисточками на ушах и белоснежной «манишкой», с роскошным пушистым хвостом, которому бы любая лиса позавидовала. Маркиза держала осанку и шествовала с достоинством, приподняв голову. Она даже кушала, как благовоспитанная дама – аккуратно и не торопясь. Надежда взяла ее у знакомых маленьким котенком и любила всей душой. Девушка жила одна, и ей очень нужна была такая теплая компания. Они любили проводить вместе летние вечера на веранде маленького домика Надежды: хозяйка пила чай и рассказывала, как прошел день, а Маркиза сидела рядом в живописной позе и внимательно слушала. Но вскоре у Надежды появился друг – молодой парень Иван. Теперь он пил с ней чай на веранде, иногда оставался ночевать. На Маркизу он не обращал никакого внимания, даже не восхищался ее грацией, как другие гости Надежды. Кошке Иван не очень нравился, но она решила, что он здесь временно. И оказалась права... Надежда узнала, что ждет ребенка. Когда она сообщила эту новость Ивану, тот сдавленно пробормотал: - Мы же пока не планировали… Весь вечер будущий папаша сидел подавленный, ночевать не остался, и после этого не приходил. Надежда стала грустной. Она подолгу задумчиво сидела в кресле, глядя в окно. Маркиза терпеливо лежала рядом, не беспокоя хозяйку. Нежная рука Нади машинально ласкала кошкину спинку, но ее мысли были далеко. - Ну и пусть, мы сами его вырастим! Правда, Маркиза? – решительно тряхнула головой хозяйка. Кошка радостно замурлыкала в ответ. Она чувствовала, что с Надеждой что-то происходит, и в их доме назревают значительные перемены. Но кошка надеялась, что они – к лучшему… ***** Мальчик родился ранней весной. Природа просыпалась от зимнего сна, на деревьях набухали почки, и на свет появилась новая жизнь. Надя лежала в палате роддома, преисполненная нежностью и нетерпением – ей хотелось поскорее взять на руки сына. Но младенца все еще не приносили. - Не беспокойся, ничего страшного, просто он родился слабеньким, и врачи хотят за ним понаблюдать. Я его видела, за ним хорошо ухаживают, – успокаивала Надю акушерка. Но молодая мать сердцем чувствовала неладное. В роддоме ее навещала только соседка, в отсутствие Надежды она присматривала за Маркизой. Приходила и рассказывала, что кошка скучает, но терпеливо ждет. Прошло несколько дней, и в палату пришел врач. Лицо у него было сосредоточенное, и сердце девушки бешено заколотилось. - К сожалению, я вынужден вам сообщить не очень хорошие новости. У вашего сына двигательные нарушения. Они излечимы, но потребуется длительная терапия... Вы должны будете уделять много внимания его лечению. Предупреждаю, если вы не отнесетесь к этому со всей ответственностью, ребенок может никогда не научиться ходить! – сообщил врач. Ей наконец дали на руки мальчика. Надежда держала сына и всматривалась в его крохотное личико. Что теперь будет? Девушка вспомнила, как назвала своего котенка Маркизой, и из него выросла настоящая аристократка. Она решила дать сыну имя Лев – чтобы он отважно боролся с болезнью. ***** Дома Лев быстро переименовался в Левочку. Но Надя считала, что сути это не меняет. Соседка, которая как-то забежала навестить молодую мать, посоветовала: - Надя, ты отдай кошку в добрые руки. У тебя ребенок больной, некогда с ней возиться. Да и знаешь, животные на всякое способны из ревности. Вдруг навредит малышу, а он такой слабенький, много ли ему надо… Сердце Надежды затрепетало. Отдать Маркизу, ее любимую кошку??? Нет, сына она тоже горячо любила, но почему она должна выбирать? - Маркиза, смотри, кто у нас есть. Это наш ребеночек, Левочка, - девушка поставила кошку в колыбель рядом с малышом. Она решила посмотреть, как ее любимица отреагирует на младенца. Но Маркиза как будто почувствовала, что от ее поведения зависит дальнейшая судьба. Она даже не глянула в сторону мальчика. «Ребенок? Какой ребенок? Не вижу я никакого ребенка. Пойду-ка я по своим делам…» - было написано на кошачьей мордочке. Она выпрыгнула из колыбели и гордо удалилась. Она никогда не влезала в кроватку Левочки, хотя и любила поспать на мягком и теплом. Надежда успокоилась. - В таких случаях, как с вашим сыном, очень помогает иппотерапия. Это своеобразная лечебная физкультура, но в качестве инструмента реабилитации здесь выступает лошадь. Ребенок получает энергетику живого организма, массаж, массу эмоциональных ощущений. Очень помогает развитию двигательных функций. Но оказалось, что иппотерапия стоит очень дорого. Надежде это было не по карману. Она страдала от мысли, что не в состоянии обеспечить это лечение своему малышу. Но ничего не могла поделать – помочь некому... ***** Шло время. Лечение ребенка требовало много времени и материальных затрат. Чтобы свести концы с концами, Надежда стала брать заказы на дом - она была швеей. В доме застучала швейная машинка, каждую свободную минуту Надя старалась использовать для работы. В этот день хозяйка, как обычно, строчила очередное платье. Левочка проснулся в своей кроватке, но мать за шумом машинки не услышала этого. Зато услышала Маркиза. Малыш лежал и не то, чтобы плакал, а как-то жалобно попискивал. Совсем как котенок... В душе кошки что-то шевельнулось: она вспомнила своих котят, и лапы сами направились к кроватке.

Пoд Новый год к нaм в палату пoлoжили женщину, которая годилась нам в мамы. Мы – чeтверо фиф, а Света не такaя. Ей за 40, она из деревни, у нее гpyстные глаза и какие-то yсталые что ли плечи. Онa села на кpoвать и закрыла лицо рукaми. Оказалось, что Свете стало плохо дома, кoгда она разгребала что-то там в хлеву. Мы, горoдские белоручки, не удивлялись, что где-то есть другая жизнь, но бepeменность и хлев сопоставляли плохо. Свету привезли в наше отделение патологии из соседнего района. Она пошла в ФАП, оттуда на скорой – ни переодеться, ни взять с собой чего. Кастелянша выдала ей казенный советский халат и строго сказала, что кормить будут с завтрашнего дня. Мы, конечно, выгрузили перед Светой свои запасы, йогурты там и круассаны. Она стеснялась и много благодарила. А потом до ночи рассказывала про свою жизнь. Что ей 44, что у нее двое взрослых детей: сын в армии, дочь вышла замуж в том году, что муж спился и давно неизвестно где, а беременна она снова от Николаевича. Это главный агроном района. Ему за 50, и он благополучно женат. Все как-то так случилось, никто и не понял как. Осудили все, у кого есть язык. Дети просто молчат. Подружки злорадствуют. Родня избегает. Поддержал Свету только один человек. Бывшая свекровь. Одинокая учительница биологии, которой не повезло дважды – сначала спился муж, потом сын. Есть внуки, но взрослые и не нуждающиеся в частом общении с бабушкой, и есть Света. Хорошая, работящая, незлая. Приходит по субботам, полы намывает, в магазин ходит, готовит суп на три дня. Стоит ли говорить, что мы все прониклись историей взрослой женщины. Наши закидоны с капризными мужьями казались выпендрежем инфантильных первородoк. А вот у Светы жизнь, грубая и злая, но и в ней она преисполнена человеческого достоинства. Дальше было маленькое чудо. Почти ночью уже на обход пришла Людмила Арсентьевна. Она работала на полставки, видели мы ее редко, но это местное светило. Ей самой уже 70, но на пенсию не отпускают. У нее золотые руки, зоркий глаз и поразительная врачебная интуиция. Людмила Арсентьевна присела на край кровати Светы. Та еле дышала – боялась. Но врач послушал, пощупал, а потом погладил по голове. - Вы такая красивая женщина. И вы такая умница. Красивая женщина Света оглянулась по сторонам. Это ей? - У вас прeкрасная беременность. Тoнус сняли. Давление стабилизировали. Через неделю родите сами, сынок у вас 3100-3200, не больше. Хороший, умница будет. А вы расцветете. Вы большая молодчина, что решили рожать. Это счастье ваше будет. Мы все уставились на врача. Потом на Свету. Она, кажется, пыталась вкатить слезы обратно. - Девушки, вам задание, - распорядилась доктор, - поддерживать нашу Светлану Леонидовну, веселить, радовать и выбирать имя сыну. Не выбрала же еще? Света покачала гoловой. Не выбpaла.

– Деда, а мы очень бедные? – С чего ты взяла? – Бабуля сказала, как мы с тобой в баню пойдём, она меня подстрижёт. – Зачем? – А у ней денег нет на новые резинки. – А старые где? – Сами потерялись. – Понятно. Ладно, пошли кушать, баба зовёт. На завтрак была рисовая каша. Беее, не люблю её. – Ветка, ешь давай, а то не вырастешь. – За то и не состарюсь. – Поговори мне тут, а то и гулять сегодня не пойдешь. – И так не пойду. Ты меня, бабуля, после бани никогда не пускаешь. – Вот в кого ты у нас? Прям из ума сшитая. – Атомный ребёнок.- Сказал деда. – Неее. Я наноребёнок. – Анчутка ты мелкая. Иди одевайся, с дедом в баню пойдёшь. – Не пойду. Он опять меня в мальчишечьи трусы оденет и будет всем говорить, что я Ванька. – Всё, бабка, отходила девка со мной. В прошлом году она такого не говорила. Видно твоя очередь наступила, с ней в баню ходить, а то чую беда будет. – Взрослеет. Ну, дед, иди тогда один. Мы попозже пойдем, как приберусь. – Баба... – Что тебе, милая? – Баб, почему у тебя усы есть, а у деда нет. – Дед бреется, а у меня гормональный сбой. Если я, как дед буду бриться, у меня ещё и борода вырастит. Сижу глажу кошку и тихонько ей на ушко говорю: – Как хорошо, Мурка, что ты не бабушка. У тебя бы тоже борода выросла. – Баба, а ты... – Ладно, мелкая, беги с Муркой на улицу, пока я вещи в баню соберу. Да сходи в сарай, веник нам выбери. И я поскакала на одной ножке из дома. Решила сначала к Колюне сбегать. Может он тоже с бабой в баню пойдёт. Нет, не пойдут они, у них сегодня деда на сутках. Колюня вынес два бутерброда с маслом, мне и себе. Стоим, слизываем сахар с масла. Смотрим, Стасик Верки пьяницы сын идёт. Нас увидел, остановился и заплакал. Стасику всего четыре года, наверно обидел кто.

— Тебя выгонят с волчьим билетом из детского сада, и все станет фарфолен! — сказала бабушка. Что такое «фарфолен», я не знал. Но не это меня интересовало. — А куда волки ходят по билету? — спросил я. — В баню! — в сердцах крикнула бабушка. — Нет, этот ребенок специально придуман, чтоб довести меня до Свердловки! — Мне не нужен волчий билет, — поставил я бабушку в известность. — Я пока хожу в баню без билета. Так что, наверное, не выгонят, — успокоил я ее. Дело в том, что я отказался читать на детском утреннике общеобразовательные стихи типа «Наша Маша…» или «Бычок» и настаивал на чем-то из Есенина. В те времена стихи Сергея Есенина не очень-то издавали, но бабушка знала их великое множество. И любила декламировать. В общем, сейчас и пожинала плоды этого. Воспитательницы пошли бы и на Есенина, если бы я согласился, например, на «березку», но я категорически хотел исполнить «Письмо матери». Предварительное прослушивание уложило в обморок нянечку и одну из воспитательниц. Вторая продержалась до лучших строк в моем исполнении. И когда я завыл: — Не такой уж жалкий я пропойца… — попыталась сползти вдоль стены. — Слава Богу, что нормальные дети это не слышат! — возопила она, придя в себя. Ну, тут она малость загнула. Тот случай! Я стану читать любимого поэта без публики? Дождетесь! Короче, дверь в игровую комнату я специально открыл, да и орал максимально громко.

НА НОВЫЙ ГОД Я ПОПРОСИЛА У ДЕДА МОРОЗА МИР ВО ВСЁМ МИРЕ, РЕМОНТ САНУЗЛА, НОВЫЕ ЗУБЫ И НЕМНОЖЕЧКО ХУРМЫ. И ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ? Год только начался, а я уже заляпала хурмой все штаны. Если мои желания будут сбываться такими темпами, к февралю у меня отрастут новые зубы. А вообще я хотела рассказать, как мы с мужем покупали друг другу подарки к празднику. Ещё по осени зашли мы как-то в гости к моей сестре, и муж увидел у неё симпатичную мисочку. И говорит: - Вот мисочка так мисочка, прелесть, что за мисочка. Будь у меня такая дивная мисочка, я бы никаких бед не знал. Разогревал бы в ней на работе обед и всякий раз радовался, что из такой чудесной мисочки ем. А мужики бы смотрели и завидовали, шептались бы у меня за спиной: "Вы только посмотрите, из какой мисочки он макароны ест! Мы-то свои макароны из простых пластиковых контейнеров лупасим безо всякого аппетита, а этот франт - ишь, из такой славной мисочки кушает. Поди и макароны у него - объеденье, не чета нашим". Давай мне такую мисочку справим, больно она мне в душу запала! А сестра моя уже и не помнит, где эту мисочку покупала. Но я говорю: "Не беда, нешто мы сраную миску не найдём". А вот и фиг. Озадачились мы поиском этой мисочки не на шутку. Все магазины обошли, весь интернет перерыли: нету такой мисочки, хоть ты тресни. Нет, мисочек-то полно всяких, но не то, не то. То форма не такая, то цвет не тот. Не оценят водилы-эстеты на работе такую жалкую подделку. Сестра уж сжалилась над нами, говорит: "Слышьте, два дебила, заберите вы себе мою миску и уймитесь уже". Но зачем нам чужая пользованная миска? Нам своя нужна, новенькая, которая других рук не знала, иных ложек в себя не допускала. Невинная девственная мисочка. Всю осень искали, с ног сбились. Отчаялись уже, потеряли всякую надежду. А в начале декабря захожу я в один магазинчик прямо возле дома с целью приобрести себе какой-нибудь дешёвенький скраб для тела. Хожу промеж полок, изучаю ассортимент, и вдруг - чу! Что такое? Да возможно ли это? Стоит целый взвод тех самых мисочек! Один в один как у сестры: и цвет, и форма, и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слёзы и любовь мужика моего романтического. И цена такой мисочки - я катаракте своей не поверила - 140 рублей за штуку. Люди за мечту миллионы выкладывают, а тут такая удача.

Когда Пётр познакомился с Ларисой, никакой искры между ними не пролетело, не вспыхнули оба взаимными чувствами и позже завидев друг друга, не ощущали душевного трепета. Просто однажды так сложилось, что проводил её Пётр с танцев, не проводить было неудобно, разбились все по парам и так получилось, что остался он с Лариской. Потом забегал к ней пару раз, просто поболтать. Девушка она была внешне приятная и самое главное душевная и спокойная. А потом друзья и близкие стали в шутку спрашивать: «Когда свадьба?» А родители всерьёз советовали Петру свататься. Так они и поженились. Жили как все в деревнях, много работали, о чувствах друг к другу размышлять не было времени. Их единственный сынок Серёжа только радовал, сначала учёбой в школе, потом в институте, позже повстречал хорошую девушку и начались предсвадебные хлопоты. Лариса выбор сына одобрила, Настя ей очень понравилась. Как и любую мать, её волновал этот вопрос и теперь она могла наконец с облегчением выдохнуть. Но беда нагрянула откуда не ждали. Свадьба шла полным ходом, зал ресторана был полон гостей, музыка рвалась из колонок, стол ломился от еды. Лариса сидела абсолютно счастливая, разомлевшая и слегка уставшая. Она смотрела на нарядную толпу, на детей бегающих за воздушными шарами, на весело отплясывавшую молодёжь и была счастлива. Среди танцующих она увидела своего мужа, тот энергично выплясывал перед какой — то крашенной блондинкой, а та выпятив грудь, всё норовила задеть его при этом задорно улыбаясь. «Вот ведь распрыгался старый…» — подумала она. Тут приглушили свет и заиграла медленная композиция. Молодые закружились в центре зала и Лариса забыла обо всём, промокая глаза салфеткой. Какие же они красивые! Настя нежная и хрупкая, вся в белых кружевах, тоненькими ручками затянутыми в перчатки обвивает шею Серёжи. Тот почти на голову выше невесты, возвышается над ней словно скала, заботливо обнимая… В этот момент, взгляд её поймал среди танцующих Петра. Блондинка буквально повисла на нём, они медленно топтались на месте и она что — то оживлённо говорила ему на ухо, временами прыская от смеха и картинно запрокидывая голову, не забывая томно стрелять глазками. Рядом с Ларисой сидела её родственница, она ловко запихивая в рот салат, одновременно выдала известную информацию: «Это Настина коллега с работы, Марина зовут, незамужняя, помладше тебя чуток. Иди настучи им по башке, что смотреть — то. Я поддержу, если что!» «Будет тебе, — отозвалась Лариса, — не портить же свадьбу Серёжи этими дрязгами! А с Петькой я дома потолкую.» Настроение было испорченно, весь оставшийся вечер, муж не отходил от Марины. А та явно была не против, раскрасневшиеся и хмельная, она танцевала как заведённая, скинув туфли и поминутна вытирая пот со лба. Лариса даже позавидовала такой неуёмной энергии.