Предыдущая публикация
,,ПСИХЕЯ СЕВЕРНОЙ ПАЛЬМИРЫ.
,,
И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот.... ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
Пример всепоглощающей любви, которая лишена условностей и поэтому близка к идеалу. Любовь – это, прежде всего, огромные труд по поддержанию чувства, которое может угаснуть в любой момент.
И осознание того, что оно складывается из различных мелочей, ценность которых люди осознают лишь тогда, когда их теряют.
Пример такой всепоглощающей любви, можно встретить в стихотворении Осипа Мандельштама «Мне жалко, что теперь зима…».
"Мне жалко, что теперь зима"
ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
Мне жалко, что теперь зима
И комаров не слышно в доме
Но ты напомнила сама
О легкомысленной соломе.
Стрекозы вьются в синеве,
И ласточкой кружится мода,
Корзиночка на голове
Или напыщенная ода?
Советовать я не берусь,
И бесполезны отговорки,
Но взбитых сливок вечен вкус
И запах апельсинной корки.
Ты все толкуешь наобум,
От этого ничуть не хуже,
Что делать, самый нежный ум
Весь помещается снаружи.
И ты пытаешься желток
Взбивать рассерженною ложкой.
Он побелел, он изнемог,
И все-таки еще немножко.
И право, не твоя вина,
Зачем оценки и изнанки?
Ты как нарочно создана
Для комедийной перебранки.
В тебе все дразнит, все поет,
Как итальянская рулада.
И маленький вишневый рот
Сухого просит винограда.
Так не старайся быть умней,
В тебе все прихоть, все минута.
И тень от шапочки твоей —
Венецианская баута.
И осознание того, что оно складывается из различных мелочей, ценность которых люди осознают лишь тогда, когда их теряют.
Пример такой всепоглощающей любви, можно встретить в стихотворении Осипа Мандельштама «Мне жалко, что теперь зима…».
"Мне жалко, что теперь зима"
ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
Мне жалко, что теперь зима
И комаров не слышно в доме
Но ты напомнила сама
О легкомысленной соломе.
Стрекозы вьются в синеве,
И ласточкой кружится мода,
Корзиночка на голове
Или напыщенная ода?
Советовать я не берусь,
И бесполезны отговорки,
Но взбитых сливок вечен вкус
И запах апельсинной корки.
Ты все толкуешь наобум,
От этого ничуть не хуже,
Что делать, самый нежный ум
Весь помещается снаружи.
И ты пытаешься желток
Взбивать рассерженною ложкой.
Он побелел, он изнемог,
И все-таки еще немножко.
И право, не твоя вина,
Зачем оценки и изнанки?
Ты как нарочно создана
Для комедийной перебранки.
В тебе все дразнит, все поет,
Как итальянская рулада.
И маленький вишневый рот
Сухого просит винограда.
Так не старайся быть умней,
В тебе все прихоть, все минута.
И тень от шапочки твоей —
Венецианская баута.
Рисунки художницы Ольги Гильдебрандт-Арбениной - именно ей посвящено стихотворение.
До недавнего времени Ольга Николаевна была известна в первую очередь как муза и возлюбленная Николая Гумилева и Осипа Мандельштама, как адресат стихотворных посвящений поэтов Серебряного века...
Я наравне с другими
Хочу тебе служить,
От ревности сухими
Губами ворожить.
Не утоляет слово
Мне пересохших уст,
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.
Я больше не ревную,
Но я тебя хочу,
И сам себя несу я,
Как жертву палачу.
Тебя не назову я
Ни радость, ни любовь.
На дикую, чужую
Мне подменили кровь.
Еще одно мгновенье,
И я скажу тебе,
Не радость, а мученье
Я нахожу в тебе.
И, словно преступленье,
Меня к тебе влечет
Искусанный в смятеньи
Вишневый нежный рот.
Вернись ко мне скорее,
Мне страшно без тебя,
Я никогда сильнее
Не чувствовал тебя,
И все, чего хочу я,
Я вижу наяву.
Я больше не ревную,
Но я тебя зову.
ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ
Следующая публикация
Комментарии 3
"Две девушки"
"Аллея в Спасске"
Работы художницы хранятся во многих музеях России, а также в музее «Царскосельская коллекция».
[Обращено к О. Арбениной]
Возьми на радость из моих ладоней
Немного солнца и немного меда,
Как нам велели пчелы Персефоны.
Не отвязать неприкрепленной лодки,
Не услыхать в меха обутой тени,
Не превозмочь в дремучей жизни страха.
Нам остаются только поцелуи,
Мохнатые, как маленькие пчелы,
Что умирают, вылетев из улья.
Они шуршат в прозрачных дебрях ночи,
Их родина - дремучий лес Тайгета,
Их пища - время, медуница, мята.
Возьми ж на радость дикий мой подарок,
Невзрачное сухое ожерелье
Из мертвых пчел, мед превративших в солнце.
Осип Мандельштам