Иришкины рассказы

Глава 45. Последняя роль Май, 2018 Валя с трудом объезжала ухабы на дороге. После майских праздников, зарядили дожди. Как обычно. Это уже даже не удивляло. Ей приспичило съездить на дачу, в деревню. Приспичило и всё тут. Ни Ваня отговорить её не смог, ни сын. Потянуло её в родные края. Обычно они каждый год майские праздники отмечали в деревне, но в этот год, Ваня не захотел. Тоска гложила его. Бабушки нет, родителей тоже не стало. Отца съела онкология, мать всего год после см#рти мужа пожила и сердце не выдержало. Миша был единственным мужчиной в её жизни. Остались Валя с Ваней одни. Федька на тот момент в армии служил. Дом Лёвиных продали, деньги отложили на покупку квартиры для Федьки. У них в городе однушки недорогие, на первое время молодому парню в самый раз. Отучится, работать начнёт - побольше купит. Родительский дом Вали претерпел множество изменений за эти годы. Отстроили второй этаж, провели все коммуникации, высокий забор возвели. Самый богатый дом стал в деревне. Средства позволяли, чего не отстроить? Валя после рождения Федьки, долго сидеть в декрете тогда не стала. Оставила сына на Наталью Александровну с Ларисой и поехала повышать свою квалификацию. Потом устроилась в парикмахерскую, руку набивала. Совершенствовала навыки. Ванька в Москву больше не ездил с отцом, что там у него произошло, никогда не рассказывал. Но Валя чувствовала, что тоска его мучает. Курит много, молчит. В душу не лезла. Они поговорили и решили строить свой семейный быт дальше. Когда Федьке три года было, ум#рла Наталья Александровна. Валя как раз была на втором месяце беременности. Для неё см#рть Ванькиной бабушки была стрессом. Переживала. Ревела. Это была её отдушина. Мудрая, спокойная. Она заменила ей всех. И мать, и родную бабушку. А Федька как без своей "ба"? После похорон скрутило Валю. Ванька привёз её в областную больницу, да только всё равно сохранить беременность не удалось. Потом уже, как Валя ни старалась, забеременеть больше не получилось, да и с Ванькой пошёл разлад. Стали просто жить вместе, как брат и сестра. Федьку растить, деньги зарабатывать. Ваня хорошо соображал в ремонте машин. Устроился механиком. Ну, а Валя рискнула. Взяла кредит на развитие своего бизнеса и открыла сначала один салон, потом второй. Нашла помещения под аренду, закупила всё, что нужно. Оформила ИП. На первых порах сама работала. Дальше - больше. Набрала персонал. Сама только административную работу вела и бухгалтерию. Налоги исправно платила, связями нужными обросла. Жизнь вообщем-то сложилась неплохо. Любви только не было в ней и личного счастья. Ваня её, как женщину, больше не воспринимал. А она его, как мужчину. Так и жили. Квартиру в городе потом купили, из деревни уехали. Федька уже в городе в школу пошёл, на каникулах ездил в деревню. Вроде бы всё хорошо. Но накатывали вдруг воспоминания о Вадиме. И безумно хотелось его найти. Хоть одним глазом увидеть. Все соцсети, какие можно было, Валя прошерстила. Нигде его не было. Даже искала через Нику, его жену. Но и её не нашла. Как провалились сквозь землю. В сумке зазвонил телефон. Громко так. Какая-то современная попсовая песенка. Видимо Федька поставил. Подтрунить над матерью. Знал, что она не любит такое слушать. Звонила Вика. Да, да. Та самая Вика с которой она когда-то в одном роддоме рожала. Её дочка и Федя начали встречаться не так давно и дело даже плавно шло чуть ли не к свадьбе. Сама Вика работала в одном из салонов Вали, администратором. - Ты дома? - без всяких приветствий спросила Вика. Валя нажала громкую связь, продолжая сосредоточенно объезжать ухабы. Небо ещё больше затянуло серыми тучами. И правда, зачем она потащилась сюда? Дома ей не сиделось. - Еду на дачу. Случилось что? - Да. Наши детки подали заявление в ЗАГС. Как тебе? Голос Вики был возмущенным. Она с мужем давно развелась и свою Лизу воспитывала одна. Девочка росла тихой, безропотной и такой подставы от неё, Вика никак не ожидала. Ну, какая свадьба в двадцать лет? Сопли ещё зелёные! А учёба в институте? Работа? По меркам Вики, двадцать пять лет или даже тридцать - идеальное время для осознанного вступления в брак. Мысли взрослые, опыт. В этом возрасте заводить детей в самый раз. - Хорошо. Я не против - Валя улыбнулась. Лиза нравилась ей. Для её шебутного Федьки самое то. - Валентина! Ты меня без ножа полосуешь! - простонала Вика - я так на тебя рассчитывала! Думала, что поддержишь. А ты ... Валя расхохоталась. - А что я? Наши дети любят друг друга, почему бы им не пожениться? Или ты сомневаешься в моём Фёдоре? - Не сомневаюсь. Просто сейчас у них гормоны и они отчёта своим действиям не дают. Это не как мы, раньше. Сейчас молодёжь совершенно другая и интересы у них меняются стремительно. А если они возненавидят друг друга через год? Два? Три? - Зачем ты впереди паровоза бежишь? Может они в двадцать лет семью создадут и проживут до самой старости. Мой Фёдор воспитан именно так. Одна и на всю жизнь. У него перед глазами, пример его отца. Посмотри сколько мы с Ванькой живём уже? Двадцать лет будет по осени. Пирушку закатим ... Вика фыркнула в трубку. - Если бы вы ещё любили друг друга, как вчерашние молодые. А то так ... Спите по разным спальням и практически не видитесь. Разве это жизнь? Ни интересов общих, ни тем. - Любовь, как приходит, так и уходит. Самое главное, это уважение к друг другу. Я никогда не изменяла Ваньке, он никогда - мне. Другой развёлся бы, да и нашёл бы себе на стороне. - Валя ты себя просто утешаешь. Не было любви в вашем браке, с самого начала. Вот, когда тебя с роддома тот мужик встречал, вот тогда да! Я в окно смотрела и прям чувствовала эти искры между вами. Вот где любовь была! А как он смотрел на тебя? А ты? - Вика, перестань - тихим голосом произнесла Валя. Она притормозила возле ворот дачи. Двадцать лет пронеслись перед глазами, как будто это было вчера. Вадим навсегда остался в её сердце и эту любовь к нему не вытащить клещами. Вика поняла, что перешла границы. Когда-то давно Валя поделилась с ней своей сокровенной тайной. Потом попросила забыть и много лет они эту тему не затрагивали. - Прости, Валь. Не знаю что на меня нашло. Поговори с Федькой! Они слишком торопятся. Встречаются дай Бог, полгода только. - Хорошо, Вик. Поговорю. Но и ты там не перебарщивай. А то поженятся уже назло нам. Распрощавшись с Викой, Валя сунула телефон в карман кожаной куртки. Осмотрелась. Вообще перед их домом, участок пустой был. Вечно травой зарастал, Ванька всё лето потом окашивал. Поблизости соседей тоже не было. Участок, где был дом Лены и Шурика Марковых, Валя потом перекупила и на себя оформила. Дом в упадок пришёл, разобрали его. Валя наняла рабочих. На этом месте построили добротную баньку. Сауна, бассейн. В копеечку хорошую влетело. Но зато оно того стоит. И весь участок обнесён забором. А вокруг, тишина, лужок и небольшой пролесок. Но года два назад, в конце улицы бОльшую часть обозначили лентой. Значит купил кто-то. В местном магазине, Валя поинтересовалась, кто тот таинственный покупатель. Но никто в деревне не знал. Вскоре вагончики поставили, рабочих согнали и закипела стройка. День и ночь работали. В жару и в холод. Особняк вырос, как гриб. Тоже высоким забором обнесли и продолжились через полтора года стройки уже внутренние работы. Валя только диву давалась, подъезжая каждый раз к своей даче. Вот что значит денег куры не клюют. За такой короткий срок и целый дом вырос. А сегодня там уже стоял джип. Тянуло шашлыками и музыка гремела на всю округу. Валя пока ключи доставала всё с любопытством посматривала в ту сторону. Интересно, кто хозяин сего царства? Не иначе, как олигарх какой-нибудь. Она раскрыла ворота, загнала свою машину и осмотрелась. У них тоже не хуже. Она всю душу сюда вложила, чтобы сделать из родительского дома райский уголок. Всё здесь посажено её ручками. И деревца плодовые, и кусты роз. Жасмин, шиповник, малинник со смородиной. Всё сама сажала. Покупала на городском рынке, везла сюда. Мысль, что не она одна здесь хозяйка, не покидала её. Этот дом им пополам с сестрой принадлежит. Она такая же наследница. Только вот где она? Софья? Сколько лет прошло. Так и не объявилась. Значит не нужно ей и Валя имеет право распоряжаться родительским домом на своё усмотрение. Она вытащила из машины пакет с продуктами. Взяла по мелочи. Вина, салатиков готовых. Собиралась есть, пить и ничего не делать. Отдыхать тоже нужно иногда. От работы, ото всех ... - Замолчи! - прикрикнула она на громадного пса, который носился по вольеру. Валя долго не хотела заводить никого из живности. Ни котов, ни собак. Они в городе постоянно. Кто их кормить будет? Но Фёдор уговорил. Обещал сам сюда мотаться. Да ушёл на целый год в армию. В итоге то, Валя, то Ванька ездили сюда и подкармливали общего любимца, Джека. Пёс свою хозяйку уважал. Перестал гавкать и поскуливал, наблюдая, как она по ступенькам поднимается, открывает дверь. Чуял, что сейчас кормить его будут и не докучал. Валя пакеты разобрала. Она для Джека купила в мясной лавке то, что он обычно ел. И собиралась немедленно его покормить. Потому что потом, ей будет не до него. Она поставила своё любимое вино в холодильник, охладиться. Салатики распечатала. Уже была в предвкушении своего одинокого ужина под какую-нибудь турецкую мелодраму. Как вдруг прозвучал протяжный звонок. В экране домофона отобразилась незнакомая женщина в тёмных очках. - Вы к кому? - удивлённо спросила Валя. Видно, что дама нездешняя. Заблудилась что ли? - Валентина Смолина здесь проживает? - раздался ровный, чётко поставленный голос.

Глава 44. Последняя роль Ваня влюбился в Софью. Ничего с собой поделать не мог. Очень уж она ему напоминала одну девочку из его детства. Даже имя такое же. Бывает так, что тянет к определённому человеку и всё тут. Ничего о ней не знал, кроме того, что она вынуждена на стройке работать. Дочку у неё украли, ждёт известий от следователя. Ходит сама к нему очень часто. Весь порог уже обила. Да бестолку всё. Ответ один - ищем. А после той пирушки на даче у Алексеича, Ванька совсем рассудок потерял. Соня позволила лишнего и теперь он мучился из-за того, что жене изменил и из-за того, что Соню забыть никак не получится. Хоть убей! - Ванечка ... Ты хороший, добрый. Но ты женат - шептала Софья, когда он после работы вызвался проводить её домой и крепко сжимал за руку. Соня осталась одна. Татьяна окончательно сошлась с Алексеичем и переехала к нему. Вот так. Быстро и стремительно поменяв свою жизнь. - А что теряться то? - подмигнула она тогда Софье, собирая вещи. Оставила ключи, телефон хозяев квартиры и упорхнула. Ваня держал Софью за руку и смотрел себе под ноги. Шли крупные хлопья снега, свет фонарей вдоль улицы, машины проносятся. - Мы не по любви расписались. Ни она меня не любит, ни я. Просто пожалел её. Одна, беременная. Сплетни по деревне пошли. Я ей дом обещал восстановить, батя со мной подвязался. Бабушка вообще рада была, что я именно на Вале женился. - На Вале? - Соня улыбнулась. У Ваньки жену зовут прям, как её сестру. - Да, Валюшкой её зовут. Обещал ей свою поддержку, а ребёнку отцом быть. Воспитывать, как своего. Только сейчас я не знаю, что мне делать. В тебя влюбился. Ни спать, ни есть не могу. Только о тебе и думаю. Веришь? Ваня остановился и посмотрел в упор на Соню. Через пару дней домой возвращаться, Новый год на носу. А так уезжать не хочется. - Верю - усмехнулась Соня и пошла дальше. Всё это она когда-то слышала. От Вышинского, от Лазарева. Тоже любили, жить без неё не могли. Савелий умер, Серёжа женился. Вот и вся любовь. Ваньке жизнь портить не хотела. Хоть и понравился он ей тоже. Но там семья ... Девушка, которую она не знает. Это Ваня думает, что его жена не по любви за него вышла. А вдруг по любви? Женщины скрытные. Не все признаются в своих чувствах к мужчине. Без любви какой брак? Поэтому в то, что Валя не любила мужа, Соня верила с трудом. Они незаметно дошли до подъезда её дома. - На чай не пригласишь? - с надеждой спросил Иван. Соня решительно покачала головой. В тот раз выпили, слабину дали. Но лучше продолжения пусть не будет. Соня мучиться и страдать больше не хотела. Она натура влюбчивая, романтичная. Голову потерять легко, только кому от этого легче будет? Уж точно не жене Вани и не ей. - Спасибо, что проводил. Но это в последний раз. Вань, правда. Женился, теперь не жалей. - Ну почему я тебя раньше не встретил? - Значит не судьба - Соня мягко оттолкнула его от себя и прошмыгнула в подъезд. Сердце колотилось, как ненормальное. Не хватало ещё тоже в Ваньку влюбиться. Она чуть ли не бегом поднялась на свой этаж, опасаясь, что Ваня ринется за ней следом. Уж очень он импульсивный. Сначала делает, а потом думает. В последующие дни, они не виделись, а к концу вахты, Соня узнала от Тани, что уехал Ванька с отцом, домой. Алексеич обмолвился, что может и не вернётся он больше. - Чего отшила то его? Хороший парень и что, что женат? Так, встречались бы хоть изредка. И тебе хорошо, и ему радость. Ведь видно же, что влюбился в тебя! А жене знать о том необязательно. На выходные он бы так же домой ездил и помогал ей. Татьяна не понимала Соню. Сплошь и рядом такие треугольники и ничего. Живут как-то. Жизнь она потом сама рассудит, кого и с кем оставить. - Да совесть мне не позволяет чужую семью разрушать! - не выдержала Соня. - А парня в себя влюблять и мучать его, совесть тебе позволяет? Зачем тогда к себе подпустила тогда? Не вкусил бы он греха и успокоился бы потом. - Выпила много. Одиночество загрызло. Гормоны сыграли злую шутку! Не знаю почему! Что хочешь думай. А исправить уже ничего нельзя. Сама боюсь в Ваньку влюбиться. Тогда точно в трясине повязну. Соня нервничала. Ваня даже не попрощался с ней. Значит тоже решил, с глаз долой из сердца вон. Может оно и к лучшему. Может оно и правильно. Но почему так душа ноет и выть хочется? *** Валя укачивала Федьку и ждала мужа со дня на день. Лариса с ней не разговаривала. Только губы поджимала, одна Наталья Александровна помогала ей. Подсказывала, что да как с младенцем. Пеленать учила правильно, баюкать. Молоко-то у Вали пропало. От стресса, который она в себе держала. А поделиться не с кем. Разговор с Вадимом, который произошёл в дороге, глубокий след в душе оставил. Он встретил её на выписке. Одарил подарками чуть ли не весь роддом. Вале цветы вручил, взял её сына на руки и торжественно повёл к своему джипу. - К чему этот Цирк? Будут теперь судачить обо мне. Ещё до деревни слух дойдёт. Тут санитарки знакомые от нас работают - Валя уселась на заднее сиденье и забрала у Вадима свой драгоценный свёрток. - Цирк? - хмыкнул он и зло добавил - ну я же Циркач по жизни. Забыла? Где я, там всегда цирк. Он уселся за руль и рванул с места. - Извини. Я не хотела тебя обидеть - попыталась сгладить напряжение Валя - просто пойми, что я теперь замужняя женщина и то, что в городе, где ты живёшь, считается нормальным, в наших краях, осуждается. Я не хочу, чтобы за мной нехорошая слава закрепилась. Мне здесь жить, сына растить. Вадим притормозил у обочины и повернулся к Вале. Глаза его горели, сам он нервничал. - Ты можешь не жить здесь. Не терпеть сплетни. Ты же не любишь мужа! Так зачем эти жертвы? Кому ты хочешь что-то доказать? Я тебя люблю, ты меня. Развод с Никой, дело уже решённое. Развод с твоим мужем тоже организовать недолго. Если он не любит тебя, то страдать особо не будет. Я вас с Федькой к себе заберу прямо сейчас, Тин! Жить есть где, деньги есть. Всё есть. Мы счастливы будем. Пойми! Я уйду из криминала, честным бизнесом займусь. Да у меня планов на будущее громадьё! Только ответь мне, да! Валя отвернулась к окну. Она до крови закусила губу. Не могла она с Вадимом сойтись. Ведь из-за него тогда с Петей поругалась, убежала в клуб! Они так и не помирились тогда. Огромную вину она чувствовала перед Петей и винила себя, что жизнь ему испортила. Не нужно было замуж за него выскакивать, чтобы Вадима забыть. И теперь после всего, Вадим так просто предлагает сойтись с ним и жить счастливо? Позволить ему воспитывать сына Пети? А если он не будет любить его? Если будет груб? У него же жёсткий характер, уж ей ли не знать? Он не мог так быстро измениться! И Береговой его так просто не отпустит. Его тесть властный и циничный человек. А Вадим собирается его дочь сделать несчастной своим разводом. В итоге Циркач не разведётся, а Валя останется не у дел. Ни в деревню вернуться нельзя будет, ни в городе остаться. - Вадим, поехали. Пожалуйста. Меня свекровь ждёт и тётя Наташа. Циркач как-будто не понял, что она сказала. Долго смотрел на неё остекленевшим взглядом, а потом медленно развернувшись, завёл мотор. Она ему в очередной раз отказала ... Значит, не любит. И зачем он, как дурак унижается перед этой девчонкой? За ним его жена сама бегает, чуть ли не на коленях выпрашивает уделить ей хоть немного внимания, дрожит от его редких прикосновений ... А эта ... Стена непробиваемая. Не любит она его. Теперь он точно в этом убедился. Всю дорогу ехали молча. Когда Вадим наконец притормозил у дома Лёвиных, то холодно произнёс: - Прощай, Тин. Ты свой выбор сделала. Я больше никогда тебя не побеспокою. На этот раз моё решение оеончательное, не волнуйся. Валя не знала куда себя деть. Её такая паника накрыла. Хотелось крикнуть ему, что любит она его. Как безумная любит и мечтает быть с ним рядом. Уже даже было рот открыла, чтобы попросить ехать. Ехать, как можно дальше отсюда. Ничего её здесь не держит, как из дома вышла тётя Наташа. Лицо старушки было таким счастливым. Она семенила к калитке, чтобы встретить своего внука. - Прощай, Вадим. В голосе Вали прозвучала плохо скрытая горечь. Она вылезла из салона и захлопнула дверь. На негнущихся ногах пошла навстречу Наталье Александровне. Вот и всё. Эта история закончена. Назад пути нет. Джип загудел и резко рванул с места. В тот же вечер молоко у молодой матери перегорело, а подушка пропиталась от ночных беззвучных рыданий.

Глава 43. Последняя роль Валя просто смотрела в потолок. Её уже перевезли из родовой палаты в обычную. Роды были тяжёлыми. Ребёнок крупный. Сын. Гордая улыбка озарила бледное веснушчатое лицо молодой женщины. Да, она теперь женщина. Мама. - Как назовёшь то? - полюбопытствовала соседка по палате. Звали её Вика. Она громко и с наслаждением грызла яблоко. Ей можно. Какие-то проблемы с кормлением. Её дочка была на больничном докорме. - Федькой назову. Как папку - отозвалась Валя. Вот теперь она чувствовала прилив сил и готова была горы свернуть. Дом отстроить, пацана своего воспитать, с Ванькой семейный быт наладить. Он хороший парень, добрый. Может даже полюбить его сможет. Кто знает? - Папка рад твой теперь будет. Внук! Валя повернула в сторону Вики свою голову. - Нет у меня папки. Умер он. Когда мне семи лет не было. А потом мамка, вслед за ним. Детдомовская я. Вика переменилась в лице. Перестала яблоко грызть, аппетит пропал у неё. - Прости. Я ж не знала ... - Да ничего. Я плохо родителей своих помню. Только что папка на маму всё время ругался, а мамка плакала украдкой, да Соньку, сестру мою, к себе всё прижимала. - Сестра у тебя есть? Здорово! А я вот, одна в семье. А так хотелось сестру иметь или брата! - Есть. Только её удочерили и я потеряла с ней связь. Обеих должны были взять. Но та семья двоих детей не потянула бы. Поэтому меня решено было оставить. Обещали навещать и не забывать. Я ждала, ждала ... Письма писала. Только ответа не было. А вернулась в свою родную деревню и узнала, что давно они переехали. На Юг куда-то. Вика окончательно расстроилась. Так порадоваться хотелось за Валю, а у неё всё вон как не радостно. - Даже боюсь ещё тебе что-то сказать - осторожно произнесла она - а муж? Есть? Валя вдруг громко рассмеялась и тут же ойкнула. Живот заболел. - Муж есть. Ванькой зовут. Он у меня на вахте. К Новому году обещал быть. А его тут сюрприз ждать будет. Вика облегчённо вздохнула. Муж и у неё был. Тоже где-то на Севере работал. Разговор плавно перешёл к семейной жизни, к бытовым проблемам. Валя много о себе не рассказывала. Вскользь. О Пете вовсе промолчала. Ни к чему Вике такие подробности. Вечером пришла санитарка и положила на тумбочку, написанное от руки, письмо. - Просили передать. Лично. Она многозначительно смотрела на Валю. Как-будто тайну её какую-то знала. - Кто просил? Она уже и так поняла, что это Вадим. Он же её привёз. - Мужчина. Очень представительный. Вика с интересом влушивалась в разговор. Ничего себе! Валя же сказала, что муж на вахте! Что за мужик ей записки пишет? - Спасибо - Валя схватила письмо - а когда мне сына привезут? - Сейчас на пост передам. Жди, привезут тебе твоего богатыря - санитарка вышла из палаты. Вика сгорала от любопытства. Но как спросишь? Это не тактично, не вежливо. Они же не близкие подруги! А так узнать хочется. Любила Вика всякие чужие секретики. Не для обсуждения, а просто. Романтичная и мечтательная натура у неё такая. Валя раскрыла письмо и стала медленно вчитываться в красиво написанные резким почерком, строки. " Тина ... Милая моя, нежная. Я поздравляю тебя с рождением сына. Очень рад. Веришь? Как-будто это мой сын родился ... ( Жаль, что не мой ...) Снял себе номер в гостинице. Дождусь твоей выписки из роддома. Поговорить нужно. Я тебе кое-что важное не сказал. По поводу пожара в вашем клубе "Смолл". И ещё кое-что. Люблю тебя. Вас. Буду ждать ..." Щёки Вали горели. Она скомкала письмо. Затем распрямила, отвернулась к стене и прижала к лицу тетрадный лист бумаги. Ей казалось, что он пахнет резким запахом туалетной воды Циркача. Только у него такая была. Господи, как же она его любит. И как хочет быть вместе! Но не могла. Если бы он чуть раньше приехал. На всё бы согласилась, только чтобы рядом быть. Такая любовь бывает только раз и больше не повторяется. Поздно. Она не может Ваньку бросить. Опозорить его на всю деревню. Жизнь ему сломать. Теперь он её муж и опора. Вадим опоздал. Возможно, что им вообще не суждено быть вместе. По жизни. Так зачем против судьбы идти? Валя тихонько сползла с кровати и сунув письмо в карман халата, вышла в коридор. Надо хоть Ларисе позвонить или тёте Наташе. Сообщить, что родила. Всё же она теперь член семьи Лёвиных. Трубку взяла Лариса. Молча выслушала сообщение Вали. - Поздравляю. Когда выписывают? - Дней пять сказали тут. Если всё хорошо, то на выписку. - Кольку, соседа попросим. У него машина есть, заберём тебя. - Меня привезут. - Это кто же? - в голосе Ларисы сквозила плохо скрываемая ирония. - Вадим. Мой друг - просто ответила Валя. Он действительно всего лишь её друг. Не более. Греха за ней нет. - Ну, ну. Будем ждать. В трубке послышались короткие гудки. Не любит её Лариса. Ох, не любит. Поскорее бы дом отремонтировать и съехать от Лёвиных. Валя побрела в палату. Тётя Наташа намного добрее, но и она может не понять роли Вадима в судьбе Вали. А то ещё заподозрит, что это он отец её Федьки. В палате уже ждала медсестра. Она держала на руках маленький комочек и недовольно смотрела на вошедшую Валю. - Смолина! Только недавно родила, где гуляешь? Сына просила привезти? Вот он. Валя прижала к себе тёпленькое тельце, туго запелёнутое в больничную пелёнку. Сердце замерло от счастья. Вот оно, чудо. Разве не ради наших детей, мы живём? - Федечка, привет, малыш - она с любовью всматривалась в маленькое сморщенное личико. Её сын. Её надежда и опора. *** Лариса раздражённо шинковала капусту на щи. Зимой скучно. Делать нечего. Всё снегом замело. Свекровь во дворе только что-то возилась. Видать, кур кормит. - Родила - бросила Лариса, когда тётя Наташа вошла в дом. - Да ты что! Позвонили? Из роддома? - ахнула женщина, стаскивая с головы пуховый платок и отряхивая его от снега. - Ага. Позвонят они, как же. Не велика персона. Валя отзвонилась и сообщила. И ещё сказала, что из роддома забирать её не понадобится. Её тот мужик на джипе привезёт. От тёти Наташи не укрылось то, что Лариса обозлена. - Ну так хорошо же. Стол соберём, спаленку к их приезду подготовим. Кроватку, пелёнки, распашонки перегладим. Человек родился. Тут радоваться надо, а ты пыхтишь. - Наталья Санна! - Лариса бросила нож в сторону - чему радоваться то? Что в отсутствие моего Ваньки, его жену чужой мужик из роддома забирать будет? Счас в ладоши от радости похлопаю! Лариса сдёрнула с себя фартук и ушла в зал. Трясло её всю от раздражения. Да. Не верила она, что сын её с этой вертихвосткой рыжей счастлив будет. Не верила и всё тут! У неё мать непутёвая была. Окрутила Федьку Сомова, только жизнь ему испортила. А может ревность у Ларисы до сих пор не прошла. Ведь Миша влюблён был в мать Вали и знала она об этом. - Раньше времени чего бучу поднимаешь? Знакомый это Вали. Я ей верю. Девочка честная и Ваньку нашего не предаст. Подружись ты с ней наконец и внука признай. Родный, не родный. Какая разница? Дитё не виновато ни в чём. Он маленький пока и беззащитный. Воспитай его, как родная бабушка. Не пожалеешь об этом. Тебе Господь за такую милость больше даст. Что дитя невинное презришь. Нет у него, ни дедов, ни бабушек. Одни только мы. И не настраивай Ваньку против Вали. Пускай живут. А знакомый этот ... Побудет и уедет ни с чем. Вот увидишь. Тётя Наташа крепко сжала плечо своей упрямой снохи и вернулась на кухню, щи доварить. Жизнь прожить, не поле перейти. И прежде чем что-то сделать, нужно чтобы эмоции поутихли. Иначе жизнь можно сломать совершенно невинным людям.

Глава 42. Последняя роль - Валя рожает! Вещи, документы соберите! Повезу её в роддом! - Циркач медлить не стал. Валю на заднее сиденье, сам к дому Лёвиных рванул. Все объяснения потом. Не может он без неё. Любит. Не живёт, а существует рядом с Никой Береговой и всё время думает о Тине. Как она? Где? Дела стоят. Стрелки важные слетают. Ни есть, ни спать не может. Как приворожила что ли чем? Чудище рыжее его, зеленоглазое .. Почему они любят друг друга и не могут быть вместе? Ведь он был уверен, что и Валя к нему тоже неравнодушна. Обидные слова ему она тогда бросила на последней встрече. Долго думал, искал, расспрашивал. Шестёрок своих разослал по всем точкам, какие знал. Всё-таки выяснил, кто поджёг Валиного клуба устроил. Некий Егор Баринов. Об этом он хотел Вале рассказать, а заодно попросить её в город вернуться. Не мог он спокойно жить, когда она вдали от него. Квартиру ей купит, денег будет каждый месяц давать. Лишь бы рядом жила. Ни встреч, ни разговоров. Ничего от неё не потребовал бы. Только быть в пределах его видимости. Выяснить, куда Валя отправилась, труда не составило. Секретарша, которая вместо неё на фирму пришла, проболталась Рембо, тот донёс Циркачу. - Как ты нашёл меня? - простонала Валя, держась за живот. Боль нарастала, отпускала и так по кругу. Циркач гнал до районного роддома, как угорелый. Что такое роды он не знал. Боялся, что Валя прямо у него в машине родит, а он ничем помочь не сможет. - Не важно. Ты рожаешь. Об этом сейчас думай. - И всё же? - Рембо секретаршу уломал. - А ведь я подумала тогда ещё, что зря ей сболтнула. Язык то оказывается у неё длинный. - Нормальный. Зато я тебя нашёл. - Зачем? Распрощались же! Зачем опять в мою жизнь лезешь? - Потому что люблю. Жить не могу без тебя. - Айй ... - Валя до крови закусила губу, почувствовав, что по ногам потекло что-то тёплое. Воды отошли! Стала накрывать паника, девушка заёрзала на сидении - долго ехать? Вадим мельком оглянулся на неё. - Гоню, как могу. Но хочу предупредить сразу. Родишь, заберу вас с собой. Валя обессиленно качала головой. Не до этого ей, как он не понимает??? Знала бы, что такой ужас её ждёт, никогда бы не стала беременеть. Петя, Петя ... Как твой сын рвётся на свет поскорее родиться. Даже не стал ждать двух недель. Шустрый парень будет. Валя его Федькой назвать хотела, как её отца. Смолин Фёдор Петрович. Ваня не обидится, что отчество даст родного отца. Так надо. Петя очень ждал этого ребёнка и если бы не несчастный случай, то всё бы у них хорошо было и Вадим не посмел бы снова в её жизнь лезть! Как же больно! - Потерпи, маленькая, потерпи - Циркач влетел на территорию районного роддома и забарабанил в закрытые двери. Время уже семь вечера. Конечно всё заперто везде. Валя сама вылезла из его джипа и придерживая живот, поднялась по ступенькам. Санитарка, открывшая дверь хотела уже было ругань затеять. Думала родственники чьи-нибудь, пропустили часы приёма. - Жена рожает! - прорычал Циркач, поднимая Валю на руки. Он вбежал внутрь и такой шорох навёл, что весь медперсонал сбежался. Валю подхватили на осмотр, сообщили, что она в родах. Началась суета. Подняли её на третий этаж, всучили больничную сорочку, даже помогли переодеться. Вадим расхаживал внизу, передав спустившейся санитарке документы Вали. - Она уже рожает? Долго это? Женщина усмехнулась. - Успокойтесь. Может часа через два, а может вообще к утру родит. Это процесс долгий. Жена ваша в первый раз рожает? - В первый ... - Вадим пошарил по карманам в поисках сигарет. - Первородки долго рожают. Можете домой съездить, поспать. Да какой спать! Вадим вылетел на крыльцо и с наслаждением закурил. Нервы разошлись. На бандитских разборках его так не колбасило, как сейчас. Не дай Бог с Валей что случится, он эту больничку по кирпичику разнесёт. Горечь поселилась внутри. Это ведь его ребёнок мог бы быть, если бы он тогда в благородство не сыграл и не прогнал бы от себя девушку. *** Лариса со свекровью, молча смотрели телевизор. Какой-то бразильский сериал шёл. Разговор не клеился. Каждая думала о своём. Лариса жалела, что её Ванька импульсивно женился на этой девчонке, а у неё вон оказывается покровитель какой. М@рда бандитская и джип тоже. Тётя Наташа жалела, что не поехала в роддом вместе с Валей. Девочка ведь ещё. Молоденькая, глупенькая. Откуда бугай этот взялся? Может соврала она ей? И не вдова вовсе? Забеременела от бандита, да и сбежала в деревню от страха. Может не надо её было звать? Нет её и всё. Не полез бы он их дом обыскивать! А вдруг Валя любит его и внука её, Ванюшку, бросит? Вот будет пересудов на всю деревню то ... - Скоро Миша с Ваней приедут - нарушила тишину Лариса. - Не скоро. Через неделю. - Что скажем? - А что скажем? Валя родит уже, будет с дитём нянькаться. Приедут мужики наши, стол соберём. Отпразднуем рождение нового члена семьи Лёвиных. Лариса не выдержала и фыркнула. Валя даже фамилию Вани брать не стала. Так и осталась на своей. Значит и ребёнок будет не на фамилии Лёвиных. - Чего фыркаешь то? Всё хорошо будет. Валя честная девушка и нашего Ваньку не предаст - уверенно заявила тётя Наташа, на свой страх и риск. А ну как соблазнит её этот бандит? Зачем то он приехал? За ней видимо. - Посмотрим - опять фыркнула Лариса. Валя её сына не любила и она прекрасно это понимала. А вот Ваня зачем на ней женился? Неужели полюбил? *** Соня стала более пристально обращать внимание на Ивана Лёвина. Стала здороваться с ним, улыбаться. Всё, как Танька учила. Жена мол не стенка, подвинется. А парень действительно в Соньку втюрился и видно это невооружённым глазом. - Ничего. Развод дело не хитрое. Жена его всё равно не любит, ради чего ему мучиться так? А с тобой по любви у него всё будет. Так что не теряйся. Танька разложила на обед газетку, кефир достала, булки домашние. - А если я его тоже не люблю? - робко спросила Соня. Единственный мужчина, которого она любила, был Вышинский. Разве можно памяти о нём изменить? - Тю! Ненормальная что ли? А кто ж тебе тогда нужен то, если такой как Ванька не по сердцу? - возмутилась Татьяна. Соня лишь плечами пожала. Был бы у неё Серёжка в запасе, с ним бы сошлась. Он ей и дочку отыскал бы со своими связями и возможностями, и на стройке бы она не впахивала до поздна. Но Лазарев к сожалению, женат. А ведь любил её, Соню ... Случай поближе познакомиться с Ваней представился Соне в гостях у Алексеича. Их прораб отмечал юбилейный день рождения и к концу вахты пригласил к себе на дачу, в Подмосковье. Там у него небольшая уютная банька, шашлык есть где пожарить. Народу немного было. Таня с Софьей, сам Алексеич и Михаил Васильевич с сыном, Ванькой. - Ещё бы что ль кого из женского пола пригласили, Виталий Алексеевич? - шутливо произнёс Михаил Васильевич. Он деловито закатал рукава и собрался баньку растопить. Знал, умел. У самого в деревне парилка на зависть всем отстроенная. - Да мы чисто своей уже дружной компанией. Да, Татьян? - подмигнул Алексеич, имея виды на эту интересную боевую женщину. Именно такая ему и нужна. - Ты, Михал Василич чего возмущаешься то? - подхватила Татьяна, маринуя мясо - тебя дома жена ждёт между прочим. - Так и Ваньку моего ждёт - подмигнул Миша. Взгляды своего сына, которые он вскользь бросал на Соню, всерьёз Михаил не воспринимал. Но и против ничего не имел. Парень молодой, гормоны играют. С Валей поженились, а ничего меж ними не было. Беременная сноха то у него. Так что ничего страшного, если с Соней они немножко пообнимаются сегодня. Сам молодым был, понимает всё. Однако Лариске своей ни разу не изменял. - А Ванька пусть сам за себя отвечает - заявила Татьяна и крикнула Ване - ну-ка, Иван, сходите с Софьей до магазина! Виталий Алексеевич забыл, что я сегодня пью за его здоровье, что покрепче, а вот этим белым полусладким, я лучше завтра опохмелюсь. Раздался дружный мужской смех. Соня отвернулась от пристального взгляда Ваньки. Вот зачем Таня их сводит? Не нужен ей никто! - Пошли? - Ваня встал перед ней, как приведение. Ну от чего он смотрит так, а? Неужели вправду влюбился? - Пошли - вздохнула Соня. Её бы воля, она никуда бы сегодня не поехала.

Глава 41. Последняя роль Начало  Соне удалось пристрять к одной женщине, с которой она случайно познакомилась, в переходе метро. На работу здесь оказалось тяжело устроиться. Особенно иногородним и без прописки. Соня уже совсем отчаялась. Ей даже домой не на что было уехать! Она ночевала где придётся. В основном на вокзале. Обивала порог милицейского участка и донимала следователя расспросами, как продвигаются поиски её дочки. Роман Григорьевич твердил одно "ищем". Свидетелей особо нет, а какие были, ничего не видели. Только, как Аглая с коляской прогуливалась, а потом одна сидела на лавочке. По городу расклеили листовки с описанием девочки и коляски, номера по которым нужно было позвонить. От отчаяния Соня выходила из участка и бродила, бродила по городу, всматриваясь в лица молодых мамочек, заглядывая в коляски. Ей казалось, что она скоро с ума сойдёт, как вдруг в переходе метро ей стало плохо. Она чуть не покатилась со ступенек вниз, как её подхватила какая-то женщина. - Татьяна - представилась она. Оля сидела на маленькой кухоньке съёмной квартиры и держала в трясущихся руках горячий чай с мятой и мёдом. Татьяна суетилась по кухне. Была она высокого роста, крупного телосложения и с басовитым сиплым голосом. Курит, наверное много. Жила одна, работала вахтами. - У меня статья есть. Было дело, в начале девяностых. Мошенничество впаяли, пять лет отсидела в колонии поселения, на свободу вышла по условно-досрочному и с чистой совестью. Только вот беда. На работу не берут. А у меня сын подросток, мать больная. Пока я срок мотала, воспитывала моего Владьку. А как я освободилась, тут же слегла. Жить не на что. Глухая деревня, работы нет. Вот и подвязалась я на стройку, в Москву. В газете объявление нашла, позвонила. Квартиру эту, считай, за даром снимаю. Хозяева в загранку свалили, а за квартирой присматривать некому. Меня приняли с распростёртыми объятиями просто. Соня слушала молча. За столько дней уже так привыкла без еды, что сейчас даже чай с трудом пила. Не хотелось. - Ну чего ты молчишь? Расскажи о себе. Глядишь, помогу чем. Покачав головой, Соня расплакалась, закрыв лицо руками. Слёзы лились и лились. И конца им не было. Сколько ещё человек может выдержать испытаний? Не достаточно ли ей? Поздно вечером, Татьяна, выслушав историю своей новой знакомой, решительно произнесла: - Завтра поговорю с прорабом. Алексеич нормальный мужик, в положение должен войти. Пристроит тебя хоть красить, хоть штукатурить. Пару раз посмотришь, как это делается и сама научишься. Я уже полгода работаю на этом объекте, платят вроде. Не обманывают. Так, началась у Сони другая жизнь. Пролетел октябрь, следом ноябрь. Новый год уже на подходе. О дочке так ничего и не было известно. Соня уже даже ждать перестала. Механически выполняла работу, добиралась вместе с Татьяной до её съёмной квартиры и заваливалась спать. Жизнь потеряла свой смысл, она просто жила. Потому что для чего-то ей нужно жить. Сама не знала уже для чего. - А ты не заметила, как Ванька Левин посматривает на тебя? - однажды спросила Таня, когда они вечером как всегда возвращались домой. Соня криво усмехнулась. - Ванька женат. Чего ему на меня смотреть? - И что что женат. Говорят не по любви женился, а так. Девчонку деревенскую от пересудов и травли спас. Беременная она, одна осталась. Вот и пожалел он её, женился. Теперь вот с отцом вахтами мотается, чтоб семью обеспечить. Родит она скоро, да не его ребёночек то. - Всё то ты знаешь - Соня смотрела себе под ноги. Мелкие снежинки летели в лицо, лёгкий морозец щипал щёки. Ванька ... Хороший парень, деловой. Да разве можно чужую семью рушить? Не важно есть там любовь или нет. Не имеет она права и так жизнь её наказала за связь с Вышинским. Или Аглая постаралась ... Теперь не докажешь, дочку так и не нашли. - А как не знать? Я в отличии от тебя, с коллективом общаюсь в перерывах на обед. Это ты вон, как дикарка себя ведёшь. А так нельзя. - Ладно, не учи меня - грубовато бросила Соня. Она достала пачку сигарет и закурила. Захотелось вдруг выпить. А кто ей запретит? Татьяна и сама была любительница - давай по маленькой сегодня? - Давай. Потрудились хорошо, можно расслабиться. Ты Новый год где будешь? Хочешь к нам поехали? Соня глубоко затянулась. Вот она её жизнь. Вот до чего она скатилась. Дочь потеряла. Курит, пьёт. На стройке работает. Мужик женатый на неё запал. Разве так она мечтала жить? Разве об этом она читала в книжках? Для этого окончила школу с отличием и мама настаивала поступить в педагогический, а она хотела в театральный? Как это было давно ... Как это было недавно ... Соня привыкла жить так, что за неё всегда что-то решали. А теперь ей приходилось это делать самой. Отбросить наивную мечтательность и научиться быть самостоятельной. - Спасибо тебе, Тань - неожиданно Соня остановилась и вдохнула полной грудью морозный воздух - если бы не ты, не знаю что бы со мной было. Замёрзла бы где-нибудь или от голода коньки отбросила бы. Новый год я не буду отмечать. Спать лягу. С тобой не поеду, извини. У тебя своя семья. Сын, мама. Алексеич возник тебе неровно дышит. - Ой да ладно! - хрипло расхохоталась Татьяна, покраснев от удовольствия. Значит ей не показалось и Алексеич вправду смотрит на неё. Надо брать мужика. А то уведут. Коренной москвич, в разводе. Надо срочно брать. Она расцеловала Соньку в обе щёки на радостях - возьмём сейчас винца и поговорим об этом более обстоятельно! *** Валя растирала ноющую поясницу. Она жила у Лёвиных до лета. Дом её потихоньку ремонтировался, да к зиме пока приостановили работу. Ванька предложил расписаться и с отцом запросился тоже вахтами ездить. Лариса выступила сильно против. Но её голос против голоса тёти Наташи и Михаила Васильевича, веса не имел. Ваня с Валей всё равно расписались. А что делать? Валя взвешивала все "за" и "против". Не сможет она одна вытянуть. Ребёнок маленький, куда с ним? А Ванька добрый, хороший парень. Она его не заставляла, не просила. Он сам так решил. Добровольно. И дом взялся сам восстановить, на правах мужа, чтоб по деревне сплетни пресечь. Сегодня в ночь вот сон нехороший приснился. Петя Смолин, Циркач. Оба преследовали её и пытались забрать её ребёнка. Валя проснулась в холодном поту и до самого утра уже не могла уснуть. А с обеда поясница затянула. До родов ещё недели две, рановато. - Тренировочные схватки. Готовься - сразу поняла Лариса. Она относилась к Вале с пренебрежением, но открыто в конфликт не вступала. Уважала свекровь, мужа и очень любила своего сына. В конце концов Ванька так сам решил, разве можно было его отговорить? Жаль, конечно, что не на Алёнке ... - Да если и счас родить, уже не страшно - подала голос тётя Наташа. Она принесла к печке дровишек, ведёрко угля. Поддувало открыла, верхнюю дверцу. Собиралась золу выгрести, да растопить печь. Холодно уже, свечерело быстро. Во дворе вдруг залаял Дик. Старый сторожевой пёс Лёвиных. - Приехал что ли кто? - Лариса одёрнула занавеску - ага, вроде как машина возле калитки притормозила. Пойти глянуть, мам? Она вопросительно посмотрела на свекровь. Тётя Наташа нахмурилась. - Сидите дома. Сама гляну - она набросила фуфайку сына и вышла за дверь. Её не было минут пять наверное. Вернувшись она удивлённо посмотрела на Валю. - К тебе приехал то. Иди, выдь - старушка, казалось, была разочарована и раздосадована. - Кто приехал то? Не жду я никого - простонала Валя, растирая поясницу. Боль начала усиливаться и временами отпускать. Схватки что ли? Кто к ней приехать мог? Она не знает никого и когда уезжала из города, никому не сказала, куда едет. - Почём я знаю. Выйди, да погляди - равнодушно пожала плечами тётя Наташа. Лариса подозрительно смотрела на обеих, порываясь выйти самой. Что там за загадочный гость к Вале? Тем более мужского пола? - Угомонись Лариска, пусть Валентина сходит - окрикнула свекровь - да оденься потеплее, Валя. Валя оделась и вышла во двор. Ветер, лёгкая метель. Фонарь раскачивался, издавая противные скрипучие звуки. Возле калитки стоял знакомый джип и когда Валя подошла ближе, то наконец смогла рассмотреть нежданного гостя. - Откуда ты здесь??? - вскричала она, чувствуя, как к поясничной боли присоединилась боль внизу живота.

Глава 40. Последняя роль Начало  Соня сидела перед следователем. В дрожащих руках она держала заявление о пропаже своей дочери. - Будем искать, конечно. Опросим всех свидетелей, кто мог что либо видеть, слышать ... Голос следователя, Романа Григорьевича был каким-то бесцветным. Он понимал, что шансы найти ребёнка минимальны. В этом парке это уже не первый случай. Банда какая-то орудует. Преступная. Они уже года два на их след напасть не могут. В интересах следствия об этом нигде не говорится. Чтобы не спугнуть преступников. Долгое время вели наблюдение, да потом начальство приказало сворачиваться. И вот. Новый эпизод! - Это она. Аглая Наумова. Её допросите. Это она мне так отомстила - как заведённая повторяла уже в который раз, Соня. Аглая лежала в палате, под капельницей. Когда Соню к ней впустили рано утром, женщина была в сознании. Узнала девушку. - Прости ... - всё что смогла она произнести. Прерывистым голосом, превозмогая слабость во всём организме, Аглая рассказала, что она на секунду только отвлеклась от коляски. Мороженое купить. Киоск расположился прямо в парке.Народу немного было, но продавщица что-то копошилась, искала, где какое мороженое лежит. Подошла очередь Аглаи, она торопила её, нервничала. Почему её заставляют ждать! Уже вообще пожалела, что ей в голову взбрело купить себе брикет мороженого. Солнце зашло, стало прохладно и аппетит уже пропал. Аглая не выдержала и наругалась на медлительную девушку. Обернувшись, хотела покатить коляску в другую сторону парка, ближе к озеру с плавающими утками. Там скамейки, можно посидеть, отдохнуть. Коляски не оказалось рядом. Аглая заметалась. Туда, сюда. Стала опрашивать всех, кого видела. Как назло народу мало было в этот день. Весь парк обежала, коляску с ребёнком не нашла. Присела на скамейку и почувствовала, что ей плохо стало. Таблеток в сумке не оказалось. Она их всегда носила с собой. А в этот раз всё против неё было. Соня слушала её, всё время качая головой. Она не верила ей. Не верила! Женщина, неизвестным образом избавившаяся от двух мужей и молодого любовника, не может говорить правду! - Если ваша вина будет доказана, вы ответите по полной. А если нет, то будьте вы прокляты. Я ненавижу вас! Ненавижу! Соня кричала, всё порывалась подскочить к кровати и потрясти эту бездушную куклу за плечи. Медсестра, услышавшая шум и влетевшая в палату, еле увела девушку. - Не старайся. Жизнь меня и так наказала ... - донёсся им вслед слабый голос Аглаи Наумовой. И теперь, Соня настаивала, чтобы следователь обратил пристальное внимание на Аглаю. Рассказала ему всё, что знала. О Вышинском, об их отношениях. О том, что он собирался бросить Аглаю, уехал в Москву. Но так и не вернулся в Новороссийск. - Если вы знали, что эта женщина может быть причастна к странной смерти своего любовника, то почему попросились к ней пожить? Да ещё с ребёнком? Роман Григорьевич что-то помечал в своём блокноте. На Соню он не смотрел. Аглая Наумова известная актриса, у неё много денег, нужных связей. Как он может ей предъявить голословное обвинение без фактов? Вскрытие выявило, что все мужчины, которые жили с ней, умерли от сердечного приступа. - Моей дочке провели операцию на сердце, была долгая реабилитация. До Новороссийска ехать очень утомительно и далеко. Я решила какое-то время ещё пожить с ней в Москве. Но в больнице нас больше не могли держать. Других родственников и знакомых здесь, у меня нет. Поэтому оставался только этот вариант. Попроситься к Аглае. Голос Сони был монотонным. Она не понимала, как ей дальше жить. Что делать? Где искать Олю. В квартиру Аглаи она не могла вернуться. Там всё напоминало о её девочке. Распашонки, погремушки, которые им подарили в больнице ... Этот разложенный диван на котором Соня пролежала несколько дней в беспамятстве и с высокой температурой. Как это было всё недавно ... Как-будто не с ней, а с другим человеком. - Ждите. Как будут какие-то новости, мы вам сообщим. Оставьте свои контакты. Соня оставила телефон Рязанцевых и на всякий случай свой номер телефона в Новороссийске. Она вышла из здания милицейского участка и подняла голову. Хмурое серое небо было затянуто тучами, моросил мелкий дождь. Куда ей идти? В метро? На вокзал? Она не вернётся к Аглае. Никогда. Эта женщина окончательно разрушила её жизнь. Подняв воротник куртки и сунув руки в карманы, Соня пошла в неизвестном направлении. Она решила сделать попытку устроиться хоть где-нибудь на работу, чтобы задержаться в Москве и не сойти с ума от неизвестности. Что творилось у неё внутри, не ведал никто. *** Из Москвы приехал сын тёти Наташи, Михаил Васильевич. Привёз продуктов столичных, вещей с тамошнего рынка. Лариса, жена его, всё перед зеркалом примеряла, да нарадоваться не могла. Плащик модный осенний, сапожки. Матери платок к зиме пуховый привёз, сыну куртку. Себе ничего, обойдётся тем, что есть. Гостье в их доме удивился. А когда узнал, что дочка это Федьки Сомова, да Ольги Соколовой, втройне удивился. Было дело, что по молодости лет, Ольга шибко ему нравилась. Да подойти он к ней стеснялся. Она актрисой всё мечтала стать, в город уехала. В театральный поступила. А потом он Лариску встретил, да и поженились быстро. Никто о его чувствах к Ольге Соколовой, кроме матери, не знал. - В деревне, значит жить будешь? - поинтересовался Михаил Васильевич, за ужином. Жена картошечки нажарила, огурчиков малосольных достала. Да чего покрепче в стакан плеснула. Для аппетита. Иван составить компанию отцу, отказался. Не пил он. Совсем. Воротило от одного вида и запаха спиртного. - Да, здесь - осторожно ответила Валя, ковыряясь в тарелке. Есть не хотелось что-то. Тётя Наташа её внуком своим озадачила, вот она исподтишка посматривала на Ваньку то. Как он? Может ёкнет что в сердце то? Иначе не сможет она с ним без любви жить. Да и сам он? Разве ж понравилась она ему? Вон, даже ни разу не посмотрел в её сторону. - Так домишко то ваш в упадок пришёл. Восстанавливать нужно, ремонтировать. Ни отопления там толкового нет, ни воды в доме. Как там с дитём то жить собираешься? Мать ему всё рассказала о девушке. Даже то, что неплохо бы их с Ванькой было свести. Хорошая пара получилась бы. Ну, а дитё не виновато. Как своего воспитали бы и любили. А уж Ванька с Валей опосля своих общих родят. Миша на слова матери только крякнул. Хорошо то оно хорошо. Только разве ж насилком сведёшь их? Чувства должны быть друг к другу. Чувства. Иначе оба будут несчастливы. - Я помогу, отец - вдруг подал голос Иван - в свободное от работы время буду восстанавливать дом. Там забью, тут подобью. А Валя пока у нас перезимует. Лариса на слова сына лишь губы поджала. Своего истинного отношения она к Вале не проявляла, но как мать, была настороже. Сына хотелось женить на более достойной партии. И таковая уже имелась. Вон, дочка её подружки, Алёнка, в медицинском учится. Чем её Ванюшке не пара? Он же не собирается в деревне куковать, как бирюк? В город надо. Там и перспективы, и работа хорошая, жильё можно получить. - Тогда и я подтянусь - Михаил Васильевич опрокинул стопку и довольный, вытер усы - ничего, Валюшка. Избу восстановим тебе. В память о мамке твоей. Живи у нас пока, места всем хватит. Лариса ревниво взглянула на мужа. Чуяло её сердце, что неровно он тогда к Ольге то Соколовой дышал. Иван бросил мимолётный взгляд на Валю и покраснел. Опыта общения с девушками у него ещё не было. Потому и Валю избегал. Ну, а тётя Наташа была всем довольна. Складывалось всё так, как она и задумала. Авось к весне и свадебку сыграют. К концу декабря Валюшка разродится, ребёнок к весне окрепнет как раз.

Глава 39. Последняя роль Начало  Соня обежала весь район. Аглаи с её дочкой нигде не было. Ветер поднялся, дождь заморосил. Спросить даже не у кого! В такую погоду все по домам сидят возле телевизоров. - Господи, где же они! - схватилась за голову Соня. Она кружилась на одном месте, не зная в какую сторону ей податься. Через дорогу парк, может там? Двор пересекла бегом, вбежала под арку. Шаги гулко раздавались по асфальту, даже жутко было. Яркие уличные фонари освещали проспект. Машин было мало. Соня перебежала на противоположную сторону и направилась к парку. Но его центральные ворота уже были закрыты. - Центральный до семи работает, не знала? - раздался голос продавщицы из табачного ларька - или ищешь кого? Соня в надежде приблизилась к ларьку. - Женщина ... Средних лет, красивая. С коляской бордового цвета не прогуливалась тут? Продавщица наморщила лоб, припоминая. Народу за день столько проходит, что всех не упомнишь. Особенно, когда мужики у ларька толпятся или подростки, тут и вовсе некогда смотреть, кто прогуливается и когда. Но эту мадмуазель она запомнила. Даже узнала. Сама Аглая Наумова! Вот так повезло, звезду увидеть воочию. - Точно! Шляпка ещё такая тёмно-синяя с вуалью - продавщица покачала головой восхищённо - ох и хорошаааа ... Постарела уже, лет то сколько ей, далеко за пятьдесят, а дашь не более сорока. Вот видно, что актриса и следит за собой. А ты чего её ищешь то? С твоим что ли она ребёнком? - А куда она пошла? С коляской была? - Да вроде ... Так тут чего-то ходила взад и вперёд, потом в парк ушла. А выходила или нет, я не видела. Скорая правда туда вглубь проезжала, плохо что ли стало кому ... Соня стояла и не дышала. Как услышала про скорую. Хоть бы не с её девочкой, хоть бы не с ней! - А сторож? Кто-нибудь есть тут? У кого ключи от парка? - Да я почём знаю. Сама ищи! Некогда мне с тобой лясы точить, закрываюсь я. Окошко ларька опустилось вниз. Сердито так. Как-будто Софья в чём-то провинилась. Девушка бродила возле ворот. А может Аглая выходила оттуда? Просто продавщица не заметила? - Вон сторож ходит. Спроси у него, он всё знает, что в парке происходит - продавщица ларька провернула ключ в замке и поспешила на остановку. Рабочий день наконец-то окончен. Домой, быстрее домой. О девушке она вмиг забыла, успев на свой маршрут. - Здравствуйте! - громко произнесла Соня. Сторожем оказался пожилой дедок, в заношенной куртке и видавшей виды, шапке. Его большой нос был каким-то синюшным. То ли выпить любил, то ли замёрз. И вообще, его вид доверия не внушал как-то. Он подозрительным взглядом окинул Соню. Подошёл ближе. - Чего надо? Парк закрыт до завтра. - Вы красивую женщину не видели с коляской? Она в этом парке гуляла не так давно. Дедок осмотрелся по сторонам, как-будто знает что-то. Подошёл ещё ближе. - Женщину красивую видел. На скорой увезли её. Свалилась с лавки, как куль. Коляску не видел, одна она была. Всё оборвалось внутри у Сони. Как одна? А где же Олюшка??? - В какую больницу повезли её? - Шут его знает. В центральную наверное ... Он ещё что-то бурчал себе под нос, но Соня его уже не слышала. Бегом бежала до остановки. Забыла о своей слабости, о болезни. Только бы до больницы добраться и узнать ... Узнать куда Аглая дела её девочку. Ведь, как сердце чуяло, что нельзя, нельзя доверять ей. Соня еле сдерживала слёзы. Кондуктор стояла над душой и за проезд спрашивала. - Вот, больше нет - Соня ссыпала всю мелочь, какую в карманах куртки нашла. Не знала чья она, схватила с вешалки первую попавшуюся. Видимо всё же принадлежала Аглае. Её духами пропахла. Противно так стало, до тошноты. Что её вещь надела. Но если снимет, воспаление лёгких точно обеспечено, а Соне дочку найти нужно. Всю душу вытрясет из злобной Аглаи, в милицию пойдёт, в газету опубликует! Всё-таки это месть. Она отомстила ей. Забрала самое дорогое, что у Сони осталось в этой жизни. А она то поверила ей, доверила дочку свою ... Комок в горле мешал нормально глотать, грудь сдавило от еле сдерживаемых слёз. - До центральной больницы доеду? - хриплым голосом спросила Соня у кондукторши. - Следующая остановка. Выйдешь и направо. Больница стояла в окружении вековых дубов и голубых елей. Соня взбежала по ступенькам и ворвалась в приемный покой. - К вам женщину недавно привезли! Из городского парка забирала скорая, где она? Оказалось, что Аглая давно потеряла сознание. В парке было немноголюдно, поэтому внимания на неё никто не обращал. Может задремала, мало ли. Пока темнеть не стало. Тут уж какая-то женщина догадалась из телефона - автомата, что через дорогу, скорую вызвать. Никакого ребёнка и близко не было. Дежурный врач смотрел на Софью. И не знал чем он ещё может помочь. - Вы сами еле на ногах стоите - холодная ладонь легла на лоб Софьи - и по всей видимости у вас жар. Аня! - крикнул он медсестре - градусник девушке принеси и если высокая температура, уколи её. - Игорь Петрович её в другое отделение тогда нужно - Анечка неприязненно посмотрела на изможденную от болезни Соню. - Не нужно мне никуда. Пропустите к Аглае, я всего лишь спросить у неё хочу! - Нельзя к ней. Она под капельницей, не соображает ничего. - Всё равно пустите. Меня увидит, сообразит. Она актриса, умеет притворяться так, что не отличить где правда, а где ложь. У меня ребёнок пропал, понимаете? У вас есть дети? Есть? У Сони самая настоящая истерика началась. Из палат стали выглядывать пациенты, грозил подняться шум и скандал. - Аня! - Игорь Петрович выразительно и зло посмотрел на медсестру. Та поспешила увести девушку в процедурный кабинет. - Успокойся. Тебе самой плохо, горишь вся. Ничего ты сейчас сделать не сможешь. Может девочку твою забрал кто из неравнодушных людей, увидели что Аглае твоей плохо стало. А куда ребёнка девать? Давай сейчас уколю тебе лекарство, ты у нас полежишь здесь. А завтра в милицию пойдёшь. Сейчас всё равно уже поздно ... Аня не останавливаясь, всё приговаривала и приговаривала, набирая лекарство в шприц. У самой двое. Сын и дочь. На смену уходит, свекровь с ними сидит. Муж тоже сутками работает. И она не могла представить себе, какого это, потерять своего ребёнка. *** Валя жила пока у Лёвиных. Приняли они её радушно, комнату выделили. Особенно тётя Наташа хлопотала над ней, как с родной внучкой возилась. Постоянно про самочувствие спрашивала. Дала ей носки шерстяные, жилетку. - Осень. Полы у нас холодные, отопление печное. Так что фарсить не получится. Носки, жилетку, гамаши надевай. Чтоб не дай Бог не простудить чего. Ребёночка носишь, беречься должна. Валя покраснела. - Вы тоже поняли, что я беременна? - тихо спросила она. Они были вдвоём в доме. Сын тёти Наташи ещё не скоро с вахты приедет, только уехал. Лариса как всегда в палисаднике своём возится, а Иван до армии успел на механика выучиться. Права имеются, пошёл в колхоз, водителем устраиваться. - Так Полинка, дура старая по всей деревне растрясла. Сплетни уже пустила, что в городе залетела ты и от позора в деревню спрятаться приехала. Валя грустно рассмеялась. Ничего здесь не меняется. Люди по прежнему слышат звон, да не знают где он. - Вдова я, тёть Наташ. Погиб у меня муж, спасая своего друга. Бизнес у нас был. Да помешали мы кому-то, подожгли. Тётя Наташа так и ахнула. Даже на стул присела. - Вот ведь Полинка зараза какая. У тебя такое горе, а она по всей деревне трясёт. Ну я ей задам, как в магазин пойду. Ой ёй ёй, что творится, а? Не знамши, за спиной уже окрестить. - Да ... - Валя только рукой махнула - я не в обиде. Главное я за собой знаю, а на мнение других мне наплевать. Тётя Наташа одобрительно закивала головой. - Вот вижу, что толковая ты девка. Тебя бы за Ванюшку моего отдать. Горя с ним знать не будешь. Он чужое дитя, как своё примет и воспитает, как положено. Одной тяжело тебе будет. Ты подумай. Особенно у нас, в деревне. Люди тут разные. И добрые, и злые. А под нашей защитой, никто тебя и пальцем не тронет. Валя даже растерялась. Какой Ванюшка??? Она только недавно мужа потеряла, от Циркача в самую глушь сбежала, чтобы его не искушать и самой не искуситься. Ну какое счастье будет этому хорошему парню Ивану от неё? Неужели он себе нормальную девушку не сможет найти, которая его любить будет! От Вали любви ждать нечего. - Тёть Наташ, я подумаю - просто ответила девушка, не желая обидеть старушку.

Глава 38. Последняя роль Начало  Валя вернулась в родной посёлок. Чем будет заниматься, пока не знала. Стричь умеет. Может кому пригодятся её услуги? Вещей немного. Ключи от комнаты в коммуналке сдала хозяину. На своё место замену быстро нашла. Девчонка студентка из коммуналки, как раз в поисках работы была. Шустрая, смышлёная. Обучилась всему быстро и Валя с лёгким сердцем сдала ей все дела. Могла бы и ещё поработать. Но не чаяла, как сбежать. От Вадима и от самой себя. Не нужны ей эти проблемы. Без него жизни нет, но и с ним, не будет. Посёлок встретил осенней прохладой. Незнакомый какой-то, чужой. Никого и ничего не помнит здесь. Да и лет то сколько ей было тогда? Хорошо хоть сам посёлок, где находится, помнила. Улицу, дом. А остальное постепенно узнает. - Это кто ж ты такая будешь то? Неужто продал кто избу? - услышала Валя за спиной, когда просунула руку, чтобы щеколду на калитке открыть. Девушка обернулась. Перед ней стояла женщина. Лет пятидесяти. Не больше, не меньше. Какая удача. Значит её родителей должна помнить! Валя протянула руку, чтобы поздороваться и широко улыбнулась. - Добрый день! А я хозяйка дома. Валя Сомова. Мои родители тут жили, а потом я в детский дом попала. Сбивчиво. Ну ничего. Тётка судя по взгляду не глУпая, поймёт. Долгие разговоры с подробным описанием ни к чему. Устала Валя, есть хотела и немного вздремнуть. Триста километров, шутка ли. Сначала на поезде, потом на автобусе до самого посёлка. - Ааа ... Это Федьки и Ольги, наверное дочь? Какая из обеих? Старшая аль младшая? Имена ваши не помню - в глазах женщины загорелся интерес. Она жадным взором осмотрела Валю с головы до ног, предвкушая, как разнесёт эту новость по всему посёлку. Ведь Федьку до сих пор помнили и чем он занимался, тоже. Да и Ольга, хороша. Поговаривали, что замуж за Федьку выскочила уже беременной. Нагуляла в городе, да от ворот поворот получив, в посёлок вернулась. А тут Федька со школы в неё влюблённый был. - Младшая я. Валентина. С сестрой разлучили нас, ничего о ней не знаю. Валя как-будто все мысли этой любопытной тётки прочла. Сразу как-то неприятно стало, под её изучающим взглядом. - Меня Полина Яковлевна зовут. Я по соседству с Шуриком и Леной жила. Не помнишь их? Это они удочерили сестру твою, жили тут какое-то время, а потом дом продали и в Новороссийск переехали. Поэтому с сестрой вы разминулись. Валя разволновалась. Так вот почему Сонька на связь не выходила и письма обратно возвращались! Так далеко уехала! - А обратного адреса не оставляли? Не появлялся из них тут никто? - с надеждой в голосе спросила Валя. Полина Яковлевна покачала головой. Она наконец-то узрела, что девка то перед ней в положении. Сама худощавая, а живот знатно выпирает. Ну и ну. Вся в мать. Теперь будет по селу искать мужа себе. Валя сразу неприятна ей стала. - Не оставляли. К чему? И не было их тут тоже никого. Из Новороссийска какой смысл в эту глушь приезжать? Сонька теперь уж и не помнит здесь ничего. Удивительно, что ты вернулась. В городе не срослось что ли? - А мне город не нравится. В посёлке проще жить. Да и дом тут у меня. Валя подхватила свою сумку с вещами, вошла за калитку и замерла её на щеколду. Неприязнь Полины Яковлевны она сразу почувствовала. Видимо живот заметила. Ну что ж. Вале глубоко наплевать на местные сплетни, которые неизменно пойдут про неё. Она ничего и никому не должна. И не виновата, что муж её, погиб. А она одна будет вынуждена воспитывать своего ребёнка. А грызть начнут, быстро им всем рты заткнёт. Она себя в обиду не даст здесь и где бы то ни было. Валя медленно направилась к дому. Да ... Дел тут, непочатый край. За столько лет всё бурьяном поросло. Окна заколочены крест на крест. Дверь то ли откроется, то ли нет. Замок заржавел весь. Валя пошарила рукой наверху. Ключ, висевший на алюминиевой проволоке, чуть не свалился ей на голову. Удивительно. Даже не стащили. После нескольких неудачных попыток, замок всё же открылся и Валя вошла внутрь. Она зажмурила глаза от нахлынувших воспоминаний. Их немного. Но кое-какие обрывки сохранились в памяти. Вон, в углу шкафчик отца. Он там инструменты хранил и заначку. Вон, мамкина стиральная доска. Она бывало в железный таз её ставила и стирала детское бельишко. Руками, вся в мыльной пене. Стирала, да за ними приглядывала. Больше всего любила Соньку почему-то. И глаза её при этом грустные, грустные были. Как-будто мама и не свою жизнь жила вовсе, а чужую. Играла свою роль и мечтала, что когда-нибудь это всё закончится. Валя смахнула носовым платком пыль с табуретки и тяжело опустившись на неё, уставилась в одну точку. Отдохнуть не придётся. Надо с окон доски отодрать, дом проветрить, полы намыть. Да и холод жуткий тут и плесенью пахнет. Печку растопить нужно, а дрова интересно, хоть есть где? Вдруг в сенцах раздались тяжёлые шаги и голоса. Дверь распахнулась. - Деточка ты вернулась? - незнакомая старая женщина обняла Валю, прижала к себе - меня зовут тётя Наташа Лёвина. Я дружила с бабушкой твоей и мамка твоя на моих глазах росла. Пошли к нам. Тут ночевать пока невозможно. Как всё разберём, так вернёшься. Пошли! Валя бросила удивлённый взгляд на молодого смущённого парня, который мялся на пороге. - Это внук мой, Иван. Познакомься. Ты кто? Валя или Соня? Полинка уже по всему посёлку растрындела о твоём приезде. Клуша старая. Ох и любит сплетни, мёдом не корми её. - Я младшая, Валя. Про Соню не знаю ничего, её же Марковы удочерили и наши пути разошлись. Я в детском доме так и воспиталась. Тётя Наташа охая и ахая, вела девушку к себе. Дом у них был на соседней улице. Большой, кирпичный. С огромным участком, множеством разнообразных цветов, плодовых деревьев. Валя так и остановилась, как вкопанная, восхищённо осматриваясь вокруг. - Это всё ваше? - спросила она. - Наше, наше - улыбалась тётя Наташа - сноха моя большая любительница по садоводству. Сын вахтами работает, на стройку ездит в Москву. А Лариса вот хозяйством занимается. Меня ни к чему не подпускает, всё сама. Ну я и занималась Ванюшкой. Он у меня только недавно из армии пришёл. Чего такой скромный стал? Забыл, как за Соней бегал, за косы дёргал? А Валюшка тебе всё кулаками за сестру грозилась? Забыл что ли, а? Внучек! Иван не смог сдержать улыбку. Открыто посмотрел на Валю и протянул свою широкую ладонь наконец. - Привет, будем знакомы. Правда тебя я совсем не помню. Соню всегда узнал бы, а ты как-то не врезалась в память. Валя даже обиделась. Чем она хуже сестры? Но руку протянула, крепко пожала. Парень симпатичный, даже слишком. Ростом высокий, крепкий. Видно, что физический труд ему не чужд. - А я совсем тебя не помню и никого здесь - заявила Валя - но я сюда вернулась навсегда. Так что, будем заново знакомы? - Вот и славно! - рассмеялась тётя Наташа. Она повела Валю в дом. Девочка с дороги. Накормить её надо, комнату выделить, пусть отдохнёт. Эх ... Судьбинушка. В память о своей подруженьке, Наташа внучку её презрит и примет, как родную. А там глядишь и Ванюшке приглянётся Валя, да и поженят их. Поди как, неплохо! *** Соня почти выздоравливала, но всё ещё очень плохо себя чувствовала. Слабость сильнейшая, аппетита нет. В туалет ходила по стеночке, боясь упасть и не встать. - Мы гулять пойдём! - крикнула Аглая - погода тёплая, солнечная. Прям бабье лето. Соня ей так была благодарна. Не ожидала она, что у Аглаи хоть что-то доброе осталось в сердце. - Хорошо. Только недолго - она выползла в прихожую, проводить их. Олюшка лежала в коляске и смотрела на неё своими ярко-голубыми глазками. Соня так безумно хотела расцеловать свою девочку, но нельзя. - А как же вы с коляской вниз? - спросила она у Аглаи, пока та прихорашивалась перед зеркалом. - Соседа позову, он ведь попросил меня, если что, обращаться к нему за помощью - кокетливо произнесла она, поправляя шляпку. Всё-таки внешний вид нужно поддерживать в форме. Хоть и было ей с утра хуже чем Софье. Но прогулка на свежем воздухе ей обязательно поможет, заодно ребёнок кислородом подышит. Соня заперла дверь и поплелась обратно. В глазах темнело и лучше становилось только лёжа. Она провалилась в тягучую дремоту и ей приснился странный сон. Как-будто Олюшка исчезла из её жизни. А она её ищет, ищет. И не может найти. Слёзы, безудержные рыдания, чувство вины. Голова Сони металась по подушке, лицо было по настоящему мокрым от слёз. Девушка села в постели и пыталась сообразить сколько сейчас времени. В зале был полумрак. Неужели она так долго проспала? В квартире стояла гробовая тишина. Соня медленно обошла все комнаты. Аглая не возвращалась. Где её носит с ребёнком? Уже давно стемнело! Время семь часов вечера! Сердце Сони бешено стучало в груди. Она сдёрнула с вешалки куртку, обула ботинки и превозмогая сильнейшую слабость, вышла из квартиры. Может Аглая внизу задержалась? Коляску не знает, как поднять? Или соседки остановили, с разговорами.

Глава 37. Последняя роль Начало  Валя привыкала жить одна и надеяться только на себя. Живот рос. Дни летели, как сумасшедшие. Вот уже первые шевеления. Радостная улыбка не сходила с лица первое время. Пока директор фирмы, где она секретарём трудилась, не вызвал к себе. Он выразительно осмотрел её округлившиеся формы. - Смолина. Валентина. Я что-то не понял. Ты беременна что ли или просто кушаешь много? Валя покраснела. Она знала, что рано или поздно о её положении станет известно. Какие бы балахоны она не носила, чтобы скрывать, как можно дольше. Просто их главный был против всего того, что мешало рабочему процессу. Женщин с маленькими детьми он на работу не принимал, а беременных тем более. - Простите, Марат Юсуфович. Так получилось. - Как? Как получилось? Я же первым пунктом предупреждал. Чтобы ничего подобного не было. И что мне прикажешь делать? Я только привык к тебе, ты в работу вникла. А теперь мне снова устраивать кастинг на место секретаря в моей приёмной? Ну, ты Смолина подвела меня, конечно. Валя кусала губы от волнения. - Не увольняйте меня пока. Пожалуйста! Мне нужна эта работа. Я же мужа похоронила не так давно. Мне за комнату платить надо, питаться чем-то. Ребёнок скоро родится. Поверьте, моё положение вплоть до самих родов, никак на моей работоспособности не скажется! Марат Юсуфович недовольно причмокивал губами. Бумажки на столе перебирал, потом ручкой по столу начал постукивать. Оставить что ли? Она девка здоровая, крепкая. На бледную моль никак не похожа. И вправду до самих родов сможет работать, а ему без неё никак. - Хорошо. Но за месяц до родов, сама найдёшь себе замену. Всему обучишь и можешь идти рожать. Но потом, извини. Обратно уже не приму. Глаза Вали радостно заблестели. - Спасибо! Большое вам спасибо! Всё сделаю, как вы приказали! Девушка выскочила из кабинета. Возвращаться она не собиралась. В посёлке, где они с Соней жили, дом родительский остался. Он им по праву принадлежит. Вот туда и вернётся. Родит. В посёлке проще, чем в городе. Здесь шумно, суетно и много опасностей. Валя так и не смогла понять, кому понадобилось их уничтожить. Но придёт время и правда всё равно всплывёт наружу. А пока нужно работать. Экономить. Деньги копить. Ей есть куда вернуться. Да и в конце концов, не оставляла мысль. Вдруг Соня уже там живёт? Или когда-нибудь вернётся в их посёлок. Хотя бы могилки родителей навестить. Пусть даже пройдёт ещё кучу лет. Но судьба должна свести их. А как иначе? Они же сёстры. Родные при чём. Однажды, возле подъезда коммуналки притормозил знакомый джип. Циркач хлопнул дверцей и возвысился над Валей. Она задрала голову. Вадим был выше на две головы. Жердь широкоплечая. Тяжело так смотреть то, между прочим. Шея устаёт. Валя недовольно поморщилась. - Чего тебе? Не поверю, что приехал о самочувствии справиться. Вадим испепелял своим тяжёлым взглядом. Как же она его любила. Даже по м#рде ему надавать за это хотелось. Ну нельзя же так в себя влюблять! Трясло даже все внутренности и ладошки от волнения вспотели. - Ты беременна - не спросил, а констатировал сей факт, Циркач - почему не сказала мне? Может тебе помощь нужна? Так я помогу. По старой дружбе. Коляска, кроватка. Что там ещё? Всё куплю. Только скажи. А хочешь квартиру тебе другую сниму? Тин? Соглашайся. Хватит гордиться. Не о себе думай. О ребёнке. Пацан родится, я за тебя только порадуюсь. От души помочь хочу. Веришь? Валя верила. Но помощь принять не могла. Лишнее это. Он женат и у него из-за неё только проблемы будут. Да и разные они. Он из другого мира и ей в том мире места нет. Хоть и любит его до коликов, до дрожи, до мурашек .... - Спасибо. Но мне всего хватает. Я работаю. Скоро уеду отсюда. Навсегда. Не приезжай больше ко мне, пожалуйста - впервые за всё время в глазах Вали промелькнуло чувство обречённости. Не быть им вместе, никогда. Нет, если бы она, конечно, только поманила. Дала добро. Циркач ради неё землю перевернул бы. Но когда он женился на Нике Береговой, то уже сделал свой выбор. Назад пути быть не может. В его же глазах промелькнула злость от упрямства Вали. - Всё продолжаешь строить из себя независимую, да? Твоя независимость привела к гибели двух парней. А ведь я предлагал свою помощь, крышу. Вас бы не тронули. Но ты же запретила вмешиваться. Всё сама. - Так помог бы! Вопреки моему упрямству и гордыне! Что ж не помог то? В сторонке стоял и наблюдал, как рушится моя жизнь. А сейчас? Кто мешает тебе надавить на следака и припугнуть его, чтобы нашёл тех, кто нас поджёг? Кто? Умыл руки. Время выждал и приехал весь такой благородный и добренький. Кроватку он купит, коляску. Да не нужно мне от тебя ничего! Своего ребёнка роди и покупай. А мой ни в чём нуждаться не будет. И вообще! Прощай. На этот раз навсегда! Исчезни из моей жизни наконец! Вадим схватил Валю за руки, прижал к себе. Он тяжело дышал, в глазах была такая боль. - Исчезнуть, значит, да? Вот как ты обо мне всё это время думала? Что притворяюсь? Чистеньким хочу показаться? Да я люблю тебя, дуру! Не хотел лишний раз в жизнь твою лезть, подставлять! - Вадим резко отпустил Валю - что ж. Действительно пора навсегда распрощаться. Ты сильная. Справишься и без меня. Счастливо оставаться! Циркач запрыгнул в свой джип и не глядя на Валю, дал по газам. На это раз всё ... Не видя перед собой ничего из-за пелены слёз, Валя дёрнула на себя тяжеленную дверь. Завтра же она найдёт себе замену и уедет отсюда. Чем скорее, тем лучше. Ей в одном городе с Вадимом дышать тяжело. Невыносимо. *** После того странного вопроса о матери Сони, Аглая девушку ничем больше не трогала и недовольство своё не высказывала. Соня жила у Аглаи уже полтора месяца. Пришлось продать в ломбард все драгоценности, какие были у мамы. Серафима тогда разрешила Соне забрать личные вещи Лены. Пригодились украшения то. На вырученные деньги, Соня покупала смесь, подгузники. Себе кое-что из еды. Питалась всухомятку, но верила, что скоро это всё закончится и они с Олюшкой вернутся домой. На такси ездила с ней к доктору, на осмотр. Девочка развивалась, всё и было хорошо. Отклонений не выявлено больше. Наступила уже осень. Сентябрь выдался очень дождливым. Коляски не было и Соня целыми днями сидела с дочкой взаперти. Хорошо, что Аглая не домосед. Она постоянно где-то была, ездила с личным водителем и появлялась ближе к позднему вечеру, когда Олюшка уже спала. Соня была рада, что Аглая не терроризирует её своими упрёками и ненавистью. Ведёт себя так, как-будто нет их в квартире. Да Соня старалась и не попадаться ей на глаза. А Оля была тихой и спокойной, даже почти не плакала. Но однажды Соня свалилась. С высокой температурой, насморком и кашлем. Не мудрено. Одеть особо нечего было. Осень холодная, а она выбегала в магазин, пока Оля спала, в чём придётся. Недалеко вроде, в соседнем доме. Вот и просквозило. - Температура какая у тебя? - зашла к ней рано утром Аглая. Соня пластом лежала на разложенном диване, не в силах повернуть голову. Она с трудом покормила дочку и уложила её возле себя, соорудив между ними ограждение из маленьких диванных подушек и одеяла. - Не знаю - просипела она - градусника у меня нет. Аглая вышла и вернулась уже с градусником. - Держи - протянула она - я пока девочку твою возьму. Нельзя ей рядом с тобой. Так уж и быть. Просмотрю за ней. Надоело за стенкой твой чёх и кашель слушать. У соседки внучка подросла, кроватка у них осталась. И коляска. Они мне с радостью отдадут в пользование. Лекарств у тебя тоже нет? Соня с трудом покачала головой. Она с разлепила слезящиеся глаза и увидела, как Аглая берёт её дочку на руки. Девочка на удивление не расплакалась, а даже улыбнулась, чем очень удивила саму Аглаю. Женщина взволнованно прижала ребёнка к себе. Как же она на Савушку похожа. Да и Софья ... Живое напоминание о Валентине, её первом муже. Вот она, какая судьба-злодейка. Испытывает её на прочность. Аглая не изменилась. Нет. Но всё чаще задумывалась о смерти и о том, что там её ждёт. Души ведь бессмертны? Может, ещё успеет она хоть что-то исправить. Себя уже не сможет. Поэтому она взяла малышку, своему водителю приказала съездить за доктором, а потом купить всё, что он пропишет Софье, которую она представила любопытной соседке своей дальней родственницей. - Выздоровеешь, уезжайте. На большее меня не хватит - заявила Аглая и захлопнула дверь. Врача она вызывала, лекарства куплены. Аура начинает чиститься. Для неё это важно. А значит муки смерти ей не страшны, если она начала делать добрые дела. Но кто бы знал, что её добрые намерения обернутся несчастьем.

Глава 36. Последняя роль Начало  Аглая вышла из здания частной клиники и направилась к своему автомобилю. Шофёр уже давно её поджидал. - Домой? - спросил он, бросив пристальный взгляд в зеркало. - Домой, Саша, домой - машинально ответила Аглая. Она ничего не чувствовала внутри. Как-будто давно знала, что у неё такой диагноз. Рак. Последняя стадия. Отсюда и резкая потеря веса, постоянные позывы к рвоте. Видимо сказались последствия той давней аварии. Стоял жаркий летний август. Домой не хотелось, но а куда ещё ей ехать? Спрятаться хотелось. Денег много. Можно уехать в любую точку мира и бороться за свою жизнь. Но есть ли смысл? Если всё равно она умрёт. Врач онколог был максимально прямолинеен. И дал ей срок от нескольких месяцев до года. Какая удивительная насмешка судьбы. Аглае было страшно умирать в муках. Если уж смерть, то пусть это будет быстро и безболезненно. Она боялась боли, всю жизнь. Как душевной, так и физической. Поэтому сама избавлялась от мужчин, которые были рядом. Из всех троих, больше всего любила Вышинского. Тоска по нему изъедала, подтачивала всё её существо. Но угрызений совести при этом она не испытывала. Всё правильно она сделала. Может после смерти их души воссоединятся там для вечной жизни. Атеистка во всех смыслах, в загробную жизнь тем не менее, она верила, а также в бессмертие души. Отпустив шофёра, Аглая поднялась к себе. Не на лифте. Нет. Захотела сама. Подъём наверх, по ступенькам дался ей тяжело. Тонкий слух уловил детский плач. Она недовольно поморщилась. Бог не дал ей детей и хорошо. Она их просто не любила и не понимала, чему там можно умиляться. На лестничной площадке её квартиры стояла девушка с ребёнком на руках. Что это? Аглая несколько раз зажмурила и открыла глаза. Это глюк? Мираж? Что этой девке здесь нужно? - Мне больше некуда идти. Моей дочке сделали операцию, мы прошли реабилитацию и нас выписали. Не повезу же я её в Новороссийск! Это большая нагрузка для неё. Соня говорила твёрдо, бесстрашно смотрела Аглае прямо в глаза. - И что ты хочешь от меня? - трясущимися руками Аглая достала ключи от квартиры. Нет, какая наглость! Спасибо, Савушка. Оставил свою проблему на неё. Ей своих забот хватает! - Чтобы вы впустили нас к себе. Пожить. Всего на пару месяцев, пока Олюшка окончательно не окрепнет. - Олюшка? - вздрогнула Аглая. - Так звали мою родную мать. Аглая сжала кулаки. Её лицо исказила злобная гримаса ненависти. - Убирайся отсюда. С какой стати ты вообще решила, что я тебя впущу в свою квартиру? Ты кто? Кто ты есть? Ничтожество. Ты влезла в чужие отношения и лишила меня самого дорогого. А теперь приходишь со своим ... Своим - Аглая бешено вращая глазами, опустила взгляд на ребёнка. У неё перехватило дыхание, участился пульс. Невооружённым глазом видно, что девочка копия Вышинского. Она унаследовала его необычную красоту. Эти небесные глаза, тёмные волосики из под чепчика. - Не пустите, я пойду в первое попавшееся издательство. Газеты, журналы. Я дам обширное интервью о вас и о загадочной смерти Вышинского. А так же о двух других предыдущих смертях ваших мужей. Думаете никто и ничего не узнает? Ошибаетесь. Всё тайное когда-то становится явным. А сплетни, правдивые они или нет, всегда были в цене. Ваше имя в любом случае хорошенько прополощут в грязи, прежде чем вы докажете, что всё это неправда. А это время, деньги, стресс. Аглая хватала ртом воздух, вцепившись в дверной проём. Она не хотела позора. Чтобы о ней говорили в негативном ключе. Она хотела умереть красивой и достойной женщиной, не познавшей счастья в браках. Она хотела, чтобы её наоборот жалели и сочувствовали. Чтобы плакали о её трудной и несчастной судьбе ... - Проходи - выдавила она, пропуская эту наглую и ненавистную шантажистку внутрь квартиры. Ведь и вправду пойдёт про неё слухи распускать. А безупречная репутация важна для Аглаи. Она ещё вхожа в светское общество и имеет вес в кулуарах кинематографа. Софья прижимала к себе Олечку, как самое драгоценное, что у неё было. Она так волновалась, что руки ходили ходуном. Не приспособленная ни к чему самостоятельному в этой жизни, она каким-то образом решилась пойти к Аглае. Долго думала, сомневалась. Но вариантов больше не было. На работу устроиться не могла, куда дочку девать? Родных и родственников нет. Реабилитация прошла хорошо. Олечка шла на поправку. Перед предстоящей выпиской, Соня дозвонилась до Рязанцевых. Может сестра Олега разрешит у них пожить? Но Серафима пошла в категоричный отказ. А потом и вовсе огорошила. Ей самой обломилось с наследством троюродного брата. Откуда-то примчалась его первая жена, мать Васи и быстро всё разрулила. Саму Серафиму вежливо попросила вернуться в свои родные края. Дескать, она родная мать и её сын будет расти под её бдительным присмотром. Ну, а так как он единственный наследник и ему нет восемнадцати, то она возьмёт управление бизнесом Рязанцева на себя. Тут же рядом возник молодой помощник слащавого вида, который по счастливому случаю имеет образование финансиста. С такой горечью и обидой в голосе поведала Серафима последние новости. В конце добавила, что вот если бы она оформила опекунство над Васечкой, то с радостью приняла бы у себя Соню с её девочкой. Что она, не человек что ли ... А теперь вот, сама вещи собирает и на вокзал. Завершив разговор с Серафимой, Соня совсем упала духом. И что ей делать? Кроме Аглаи, больше вариантов не было и Соня решилась на абсурдный шантаж. Не верила, что получится. Аглая могла расхохотаться в лицо, оскорбить и выгнать за порог квартиры. Но она всё же впустила ... - Я всего на пару месяцев. К зиме съедем. У меня есть где жить в Новороссийске. Квартира от мамы осталась. - Хорошо, хорошо. Без подробностей, пожалуйста - раздражённо произнесла Аглая, взмахнув рукой. Она достала какой-то пузырёк с таблетками. Снова эти боли. Биопсия показала злокачественную опухоль. Операция бессмысленна. Предстояло пройти кучу обследований на наличие метастаз. Только Аглая думала, зачем? К чему теперь эти обследования, если диагноз поставлен и приговор вынесен? Рассчитать точную дату её смерти? Она покосилась на Софью, на руках которой захныкала её дочь. Повезло ей. Она смогла родить ребёнка от Савелия, забрать от него хоть какую-то частицу. А ей, Аглае, уже ничего не дано! Ничего! Подавив приступ истерики, она резко произнесла: - Только спальное место предоставлю. Кормить тебя не обязана и сделай так, чтобы твоя дочь не орала и не действовала мне на нервы, иначе я наплюю на всё и вышвырну тебя на улицу. Соня спокойно смотрела в лицо Аглаи. Тёмные круги под глазами, нездоровый цвет лица. Что с ней стало? Совесть мучает? Бессонница? - А я денег не прошу. Еду сама себе буду покупать. Впустили пожить и на том спасибо. Недовольно фыркнув, Аглая хотела выйти из гостиной, но остановилась в дверях. - Твою мать звали Ольга? А фамилия ... Фамилия у неё какая? Соня положила дочку на диван, собираясь поменять подгузник. Соседки по палате оказали ей помощь и собрали сколько кто смог. Соня на выписке расплакалась и не знала, чем отблагодарить всех этих добрых и отзывчивых женщин. - Ольга Сомова ... Аглая вздохнув, снова повернулась к выходу, как Соня добавила ей в спину: - А в девичестве она была Соколова.