https://ok.ru/group/70000003917036/topic/157313466318316Войдя в квартиру, Вероника постаралась вести себя как можно тише. Отец уже спал, на часах шел первый час ночи, а вот ни дочери, ни жены дома не было. Вероника вообще всегда поражалась тому, с какой легкостью отец засыпал по вечерам: и ни раскаты грома на улице, ни сумасшедшая музыка в соседской квартире, да что там, выстрел из пушки не смог бы разбудить Дмитрия Петровича.
В подъезде послышались шаги, и Вероника поняла, что домой вот-вот вернется мать. Девушка сняла обувь, верхнюю одежду, а потом на цыпочках пробралась в свою комнату. Затаилась там, слыша тяжелое дыхание всхлипывания вернувшейся с улицы Евгении Денисовны.
У самой Вероники слезы на глаза наворачивались: и из-за слов ее жениха, и из-за того, что мать совершила некогда ужасный поступок, за который теперь вынуждена нести свой тяжелый крест, а еще из-за того, что сама Вероника ничего об этом не знала.
Что же произошло тогда? Почему Евгения Денисовна так рьяно оправдывается перед Романом, а еще, как выяснилось, отдала ему кучу денег за молчание? Какой-то ребенок, от которого мать оказалась много лет назад… Может быть, Вероника услышала или поняла что-то не так. Или это ее собственное воображение нарисовало ей картины материнского прошлого, в котором был еще один ребенок?
Всю ночь девушка не могла сомкнуть глаз. Вертелась из стороны в сторону, а в ушах стоял грубый голос Романа, плач матери, ее просьбы о молчании. Сил терпеть неизвестность не было, и Вероника решила, что во что бы то ни стало обязательно поговорит с мамой и задаст ей прямой вопрос.
Про свадьбу думать уже не хотелось. Глядя на стопку свадебных журналов, лежавших на ее компьютерном столе, Вероника все больше убеждалась в том, что совершает ошибку, откладывая каждую копейку на свадьбу, которая была абсолютно не нужна ее нерадивому жениху. Алчному, беспринципному, такому, общение с которым Веронике хотелось поскорее прервать.
— Ты будешь омлет или блинчики? — это был первый вопрос Евгении, который та задала дочери на следующее утро.
Отец уже уехал на работу. Дмитрий Петрович работал и по субботам, а Вероника решила, что не воспользоваться возможностью разговора с матерью с глазу на глаз было глупо. Сколько еще бессонных ночей она была готова провести только для того, чтобы оставаться в неведении? Нет, не готова она больше к таким жертвам.
— Мама, ты не слышала, как я вчера вернулась домой? — спросила Вероника, а Евгения, не глядя на дочь, только покачала головой.
— Я вчера спала как убитая, — ответила мать, — устала за неделю, вот и уснула. Как твой отец.
Улыбка на лице матери была вымученной и неестественной. Веронике стало ясно, что мать только притворяется, показывая свое спокойствие, внутри у женщины бушевали совсем другие чувства, и теперь девушка отчетливо видела это.
— Мам, я вчера вернулась около полуночи, — сказала Вероника, не сводя взгляда с матери, — ты в это время не спала.
Руки Евгении заметно дрогнули, даже чайная ложка вылетела из них и со стуком упала на обеденный стол. Евгения взглянула на Веронику, и взгляд ее был таким затравленным, что у девушки защемило сердце. Нет, не хотела Вероника ни в чем обвинять свою мать, ей просто хотелось во всем разобраться, узнать правду, может быть, помочь матери облегчить душу.
— И что же ты видела? — дрожащим от волнения голосом спросила Евгения Денисовна. Она уже не смотрела на дочь, отведя глаза в сторону, но Вероника и не думала отступать от мучившего ее вопроса.
— Я не видела, — ответила дочь, и мать на секунду выдохнула, — я слышала.
Евгения снова вздрогнула. Подошла к окну, обхватила себя руками, закачалась из стороны в сторону. В какой-то момент Веронике показалось, что мать вот-вот рухнет на пол, поэтому подошла к женщине, мягко положила руки ей на плечи.
— Что ты слышала? — спросила мать, и каждое слово явно давалось ей с большим трудом.
— Ваш разговор с Романом. Мама, расскажи мне правду. За что он требует у тебя деньги? За что ты уже заплатила ему и должна еще платить?
Мать всхлипнула, ее плечи задрожали. Вероника, не в силах видеть мать такой, обняла ее, уткнулась носом в материнскую спину и уже едва сдерживала слезы. Ей было жаль мать, так хотелось, чтобы она перестала страдать, чтобы призналась во всем и больше, наконец, не держала в себе ту тяжесть, что не давала ей покоя.
— Ты меня не поймешь, — произнесла мать спустя минуту, — навряд ли кто-то сможет меня понять. Любая женщина, окажись она на моем месте, поступила бы иначе. А я не могла поступить по-другому! Весь мир ополчился против меня, восемнадцатилетней девчонки, впутавшейся в неприятную историю, и не знавшей, что ей делать.
Вероника осторожно усадила мать за стол, протянула ей стакан с водой. Дрожащей рукой, едва не расплескав воду, Евгения опустошила стакан, а потом с грохотом поставила его на стол.
История, которую мать поведала дочери, случилась почти двадцать пять лет назад. Тогда Евгения была еще совсем молоденькой девчонкой, только-только закончившей школу и собиравшейся поступать в институт. Она ждала от жизни ярких перемен и счастья, еще не подозревая о том, какая судьба была уготована ей.
— С Виктором я познакомилась случайно. Подрабатывала в кафе официанткой, а он приходил туда каждый день: на завтрак, обед и ужин. мы познакомились, начали общаться, а потом я поняла, что пропала. Влюбилась в него как кошка, ходила по пятам, сходила с ума при одной мысли о нем.
— Ты тогда еще не была знакома с папой? — на всякий случай спросила Вероника.
Мать грустно улыбнулась:
— Конечно, нет. С твоим папой я познакомилась гораздо позже, а тогда я жила другой жизнью. В ней был Виктор, моя первая и, пожалуй, самая сильная любовь, причинившая мне боль и страдания. Тогда я верила в то, что мы с ним будем вместе, будем счастливы, в то, что он любит меня по-настоящему. Мне было восемнадцать, ему – почти тридцать. Командированный в наш город, он не искал любви, он искал приключений и эмоций.
— И что было дальше? — Вероника задала этот вопрос, а самой почудилось, что сердце на мгновенье перестало биться в груди, — он тебя бросил?
— Разумеется, — Евгения опять улыбнулась, а глаза ее продолжали оставаться печальными, — Виктор был женат, я знала об этом с самого начала, но надеялась на чудо. Сказка закончилась грустно, он уехал, а через месяц я поняла, что жду ребенка.
— Про этого ребенка ты говорила с Романом? — Вероника не могла поверить в услышанное, как будто она не признание матери услышала, а посмотрела сериал, главной героиней которого оказалась Евгения Денисовна.
— Да, — мать кивнула, — это была девочка. Маленькая девочка, появившаяся на свет двадцать четыре года назад.
— Ты больше никогда ее не видела? — спросила Вероника, а мать покачала головой.
— Не видела. Родители, узнав про беременность, сразу сказали мне, что не допустят того, чтобы у их дочери был ребенок абы от кого, да еще и в таком возрасте. Это они побеспокоились о том, чтобы у моей дочери появились родители еще до ее появления на свет. Хорошая семья, состоятельная, но у них не было своих детей, и поэтому они с радостью приняли мою малышку.
Голос Евгении Денисовны дрогнул. Вероника видела, как тяжело было матери признаваться в том, что много лет назад она оставила в роддоме частичку себя. Евгения хотела этого ребенка, родила его от любимого мужчины, но без поддержки семьи и без помощи со стороны, она не могла рассчитывать на то, что сможет самостоятельно воспитать свою дочь.
— С тех пор она снилась мне почти каждый день, — тоскливо произнесла Евгения Денисовна, — маленькие ручки, ее милое личико, такая крошечная и беззащитная, но уже пережившая предательство собственной матери. Со временем воспоминания о ней стерлись, но вот боль внутри меня живет по сей день!
— Но ты сделала это не по своей воле! — голос Вероники звучал возмущенно, — если бы не дедушка с бабушкой, ты бы могла воспитать ее, ты была бы счастлива! Тебе было всего восемнадцать лет, ты была молодой и глупой…
— Но я должна была хоть что-то предпринять! — в отчаянье выкрикнула мать Вероники, а потом схватилась за голову, — но я струсила. Спрятала голову в песок словно страус, позволила другим людям распорядиться своей жизнью и жизнью своей дочери. Ты бы знала, Ника, как меня мучила совесть все эти годы! И даже мысль о том, что моя дочь счастлива в другой семье, не давала мне покоя.
— А ты знаешь этих людей? — спросила девушка, — тех, кто забрал твою дочь на воспитание?
— Не знала до недавнего времени, — ответила Евгения, — мои родители сделали все для того, чтобы я вообще ничего не знала о судьбе своего ребенка. Как будто и не было ее в моей жизни, словно я не вынашивала ее девять месяцев, не рожала. Как будто она мне просто приснилась…
— То есть теперь ты их знаешь? — уточнила Вероника, — и ты видела ее? Свою дочь? Как она живет?
Лицо Евгении Денисовна совсем погрустнело.
— Мне тяжело об этом говорить… Наверное, на сегодня достаточно признаний. Мне больно вспоминать о прошлом, но будущее меня пугает еще больше. Если твой жених расскажет все твоему отцу, это будет конец. Конец нашей семьи, ведь Дима никогда не простит мне такого поступка. Я и сама себе его никогда не прощу.
Вероника замолчала, а потом вздрогнула как удара током.
— Мама! Но откуда Роман узнал об этом? Почему он требует с тебя денег за молчание? По какому праву?
Сердце Вероники бешено стучало в груди, ее переполняли эмоции, а голова была забита вопросами. Самый главный она задала, осталось только узнать о том, откуда ее жениху стало известно о страшной тайне ее матери...
https://ok.ru/group/70000003917036/topic/157314602057196Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.
Комментарии 19
Спасибо!!!