Предыдущая публикация
"Софроницкий был настоящий сумасшедший.
Он никогда не играл одинаково. Он всегда как будто импровизировал, и порой даже импровизировал целые концертные программы. Его величие было непредсказуемо, но логично – как всякое большое искусство. Среднее искусство – предсказуемо и логично, бездарное искусство – предсказуемо и нелогично. Вот великий Софроницкий был всегда непредсказуемым и строго логичным.
Он был культовой фигурой, и у него было множество фанов: набивался полный зал людей, которые знали каждую ноту, что он играл до этого.
Я помню, когда мне было лет пятнадцать, мы с мамой пришли к нему на концерт. Он сидел у себя в гримерной. Мама говорит: «Володя, Вовочка… Что-то ты сегодня бледный очень».
Софроницкий встал, подошел к зеркалу, посмотрел на себя, лег на кушетку и сказал: «Я умираю». Мама страшно расстроилась.
Мы вышли в зал. Концерт должен был начаться в восемь вечера. Софроницкий не выходит десять минут, двадцать. Появляется конферансье и объявляет: «Владимир Владимирович играть не может, он себя плохо чувствует. Концерт отменяется». По залу – «у-у-у», шорох. «Но если вы подождете немножко, то, может быть, он выйдет».
И мы два часа ждали. Кто-то, конечно, ушел, но фанаты остались. Мы с мамой ходили – чай, буфет, переживали, но уже к нему не пошли, боялись.
Я заныл, устал, мне надоело все (я мальчишка был).
И вот где-то в полдесятого или в десять вдруг зазвенел звонок, мы снова собрались в зале. Софроницкий должен был играть романтиков и Бетховена.
Фофа (он себя так называл) вышел и сказал тихим голосом: «Я не буду играть эту программу. Я буду играть Скрябина и Шопена». И что-то еще, я уже не помню.
И он играл! Без остановки, может быть, часа два, до полуночи. Просто играл, не объявляя ничего. Мы понимали, что это не концерт, а какая-то исповедальная, понимаете ли, вечерня. Просто человек сидит и играет, что приходит в голову.
Да, и платочек, чтобы вытирать клавиши, он всегда держал в руках или клал в определенное место. Этот платочек у него был как у ребенка бывает любимая игрушка, замусоленная. Точно так же."
Андрей Кончаловский.
Следующая публикация
Нет комментариев