Предыдущая публикация
Он был согласен с приятелем: да, это действительно любовь.
Не влюбленность, а именно она, огромная, жертвенная, которая не за что-то, а вопреки!
***
До двадцати семи лет Сашка счастливо дожил без любви. Случались влюбленности, даже в отношения иногда играть приходилось. Но ничего серьезного. Наигрались — разошлись, и все довольны.
С красавицей Наташкой, правда, так не получилось. Сашка как-то прошляпил тот момент, когда игра в семью стала подозрительно напоминать жизнь. Наташа даже уговорила его съехаться. Они несколько месяцев прожили под одной крышей. А потом Наташка выдала такое, чего Саша от нее никак не ожидал.
— От тебя я первого шага, как видно, не дождусь. Поэтому буду действовать сама! — заявила Наташа однажды вечером.
Саша сперва не понял, о чем речь. Но когда Наташка, паясничая, встала на одно колено и протянула ему бархатную коробочку, слегка занервничал.
— Предлагаю узаконить наши отношения и бла-бла-бла… Чтобы вместе: в горе и в радости, с насморком и без, в богатстве и финансовой яме… — Продолжила спектакль Наташка.
Саша молча наблюдал.
— Ну что, ты согласен? Можешь считать меня старомодной, но я очень хочу семью и детей! Желательно двоих. — Наташка закончила свое представление и поднялась на ноги.
Сашка не проронил ни слова. Он просто не представлял, как сказать Наташке, что жениться он не планирует, детям, конечно, симпатизирует, но только чужим и на расстоянии. А беременных женщин вообще опасается: уж больно они огромные, непредсказуемые и плаксивые.
***
Такой, во всяком случае, была его родная мама, когда вынашивала Сашкину сестренку Сонечку. Самому Саше на тот момент было четырнадцать. И он просто поражался терпению отца. Однажды даже спросил у того с почти детской непосредственностью:
— Пап, ты уж прости, но как ты выдерживаешь закидоны нашей мамули? То ей арбуза в шесть утра хочется, то она над сопливой мелодрамой рыдает, то ругается на ровном месте. Я уже даже не говорю про то, что она стала огромной, как дирижабль!
Отец тогда взъерошил Сашкину блондинистую шевелюру и сказал:
— Просто я нашу маму люблю! И вижу в ней дорогую мне женщину, а вовсе не скандальный дирижабль! В общем, когда повзрослеешь и полюбишь, тогда поймешь.
— Да я уже сто раз любил! — сообщил Сашка. — Ольгу, Таньку, а сейчас вот Иришку.
— Это не любовь, Сашок! Гормоны и влюбленность — вот что это такое. Любовь — взрослое чувство, — ответил отец.
Сашка тогда даже немного обиделся. А потом подумал-подумал и решил: «Да и не сдалась мне эта любовь. Слишком много от нее проблем: дети, жена со своими заскоками, работа на благо семьи… Влюбленность куда лучше!»
***
И вот теперь перед ним стояла Наташка, сжимая в руках дурацкую бархатную коробочку, и ждала ответа. Причем, положительного. А он не мог его дать! Он не хотел жениться, не мечтал о двоих ребятишках и даже в страшном сне не представлял Наташку беременной!
— Ну чего ты? Ну перестань… Далась тебе эта женитьба. И так ведь хорошо! — Увидев, что в уголках красивых Наташкиных глаза собираются слезы, Сашка встал и обнял ее. — И дети нам ни к чему! Фигуру тебе испортят, а потом и нервы! Ну не плачь…
Но Наташкины плечики задрожали. Она всхлипнула, уткнулась в Сашкину грудь и намочила слезами его любимую футболку. Сашка гладил ее по голове, жалел, а сам тем временем обдумывал план побега. Заигрался он на этот раз. Но кто же знал, что его легкая, беззаботная тусовщица-Наташка заговорит о свадьбе и детях!
***
Они расстались. Правда, Наташка этот факт принимать не хотела. Она звонила: обычно ночью и, как правило, во хмелю. И то ругала вероломство Сашки, то умоляла его начать все сначала, и бог с ней, с женитьбой. Она готова потерпеть.
— Она меня просто достала! Никогда не верил, что бывают такие приставучие девицы. Думал, что все эти истории брошенные мужики придумывают для собственного утешения! И вот, пожалуйста, сам вляпался. Вот чего она ко мне пристала, Серега? Красивая ведь, молодая, ноги не то что от ушей, от корней волос. Дался я ей! — делился Сашка с другом.
— Чужая душа — потемки… А уж женская, так вообще «Черный квадрат» Малевича. Ни черта непонятно! — философски отвечал Серега. — Может, тебе новую подругу завести, ну хоть для видимости. Наташка увидит: ты занят, и поймет, что поезд ушел и рельсы разобрали! Хотя это не точно.
— Не знаю. Что-то я пока не готов… Даже для видимости, — вздыхал Сашка.
***
Чтобы отвлечься от невеселых размышлений, Сашка ушел с головой в работу. Как ни странно, полный хаос на личном фронте пробудил в его дизайнерской душе невиданные ранее таланты. Поэтому он частенько задерживался, перекраивая и переделывая макеты, доводя их до абсолютного совершенства.
Кроме него, в опустевшем офисе засиживался после рабочего дня только один человек: маленькая, худенькая, очкастенькая Мышь. Сашка до некоторых пор даже не знал, как ее зовут на самом деле. Мышь и Мышь. Ей очень подходит.
Но как известно, совместный труд объединяет. В перерывах, когда дизайнерская муза отлучалась отдохнуть, они частенько пили кофе вместе. Сначала молча, а потом разговорились. Оказалось, что Мышь зовут Маша. Она любит книги Дина Кунца и фильмы ужасов, терпеть не может мелодраматические сериалы и женские романы, держит дома декоративную крысу, Маринку, и не любит кошек. Да и много чего еще узнал Сашка о своей невзрачной коллеге.
— Слушай, Машка, ты же просто моя родственная душа! Любишь то же самое, ненавидишь те же вещи! Если ты еще и пиво пьешь, то ты вообще свой парень! — восторгался Саша.
— Вот пиво не очень люблю! — морщила острый носик Маша.
— Ничего, этот недостаток можно простить.
Машка улыбалась, а сама грустно думала: «Свой парень! Так себе комплимент. Ну да ладно, и это хорошо… У Мыши появился друг! Ура, товарищи!»
***
Однажды зимним вечером Сашка с Машей вышли с работы. От стены отлепилась тень и, покачиваясь, направилась к ним. Вошла в желтый круг фонарного света, и Сашка узнал Наташу. Но боже, в каком она была виде: шубка нараспашку, макияж расплылся, напоминая маску клоуна, по тонким, не по погоде, колготкам змеились стрелки…
— Ну что, Александр, нашел мне замену?! Неравноценная замена, скажу я тебе… Ерунда какая-то очкастая… — Наташка поскользнулась, едва не сломав каблук, икнула и пьяно погрозила пальцем.
— Иди домой, Наташ! Давай я тебе такси вызову. — предложил Сашка, стараясь сохранять спокойствие.
— Ну уж нет! Я хочу познакомиться с твоей новой подругой! — сообщила Наташка, еще раз икнув.
— Она мне вовсе не подруга, а коллега. Оставь человека в покое! — Сашка уже набирал номер, чтобы заказать машину.
— Коллега, значит… Ну тогда пусть живет! — смилостивилась Наташка и, доковыляв до скамейки, буквально свалилась на нее.
Вскоре приехало такси, Сашка усадил Наташу, та попыталась чмокнуть его на прощание, промахнулась, чертыхнулась и, наконец, уехала…
— Прости, Маш. Привет из прошлого… — сказал Сашка. Он чувствовал себя бесконечно виноватым. Перед Наташкой: не ожидал он, что разрыв ей дастся так тяжко. Да и пред Машей за этот балаган было неудобно.
— Да ладно… Бывает.
Машкины мысли были заняты совсем другим. Плевать она хотела на пьяную длинноногую девицу. Не волновало ее Сашкино прошлое… «Она мне не подруга, не подруга…» — ворочалась в голове Сашкина фраза. Ворочалась и никак не желала улечься. Почему-то было очень обидно.
***
На следующий день Маша заболела. Может, ожидание такси на зимней улице дало о себе знать. А может, накопившаяся усталость решила уложить трудолюбивую Мышь в постель…
Саша, не найдя Машку на рабочем месте, набирал ее номер раз за разом. Все без толку. Маша не слышала, как надрывается телефон. Она провалилась в горячечную полудрему и смотрела бесконечные кошмары, в которых пьяная, огромная, как дом, Наташка отпихивает ее ногой и кричит: «Уйди! Ты не подруга ему! Ты вообще никто!»
После работы Сашка ни на минуту не задержался на работе. Метро, автобус… И вот он, Машин дом. Саша давил на звонок снова и снова. Наконец, по ту сторону двери послышались шаги. И Машка, закутанная в одеяло, открыла.
— Ты чего трубку не берешь? С ума сошла, что ли? Я уже таких кошмаров себе напридумывал, что на десяток фильмов ужасов хватит! — сообщил Сашка.
Потом посмотрел на Машино лицо в испарине, выглядывающее из одеяльного кокона, и засуетился.
— Заболела! Так, живо в постель! Сейчас я тобой займусь!
— Многообещающе звучит! — просипела Маша и улыбнулась.
— Она еще шутит! Пошлячка! — притворно нахмурился Сашка. — В постель, я сказал!
***
Болела Машка долго и качественно. На работу вышла только через три недели. Ангина — это вам не шутки. Сашка навещал ее каждый день. Дизайнерская муза пыталась засадить его за сверхурочную работу, но он от нее отмахнулся, как от назойливой мухи. Какие могут быть проекты, когда «свой парень» Машка болеет!
Приближался Новый год. Дизайнерский отдел готовился к корпоративу. Машка грустила. Не хотелось ей идти на праздник.
— Ну чего я туда потащусь? Буду опять стоять в уголке, пока наши феи дизайна будут блистать нарядами, затмевая новогоднюю елку! — поделилась она с Сашкой.
— Мышонок, ты мне это прекрати! Что за упаднический настрой?! Ты тоже блистай! Нарядись, макияж там, каблучки… Ну я не знаю, что там еще у вас, девчонок, полагается. — нахмурил брови Сашка. — И не будешь ты стоять ни в каком уголке! Будем танцевать, как сумасшедшие с тобой! Обещаю! Друг я тебе или не друг?
— Конечно, друг…
Маша решила блистать во что бы то ни стало. Только вот не было у нее той легкости, с которой многие женщины носят платья и каблучки.
— Вот Мышь и есть! — злилась Маша на зеркало. — Только теперь в платье! Смешно! Не пойду!
Но она пошла… Ради друга Сашки! Если бы он только знал, каких усилий ей стоило держать спину прямо, не смотреть под ноги, не спотыкаться на предательских высоких каблуках, не поправлять лиф платья, не одергивать подол… Нет, она не стала самой прекрасной принцессой на балу. Но Сашка ее заметил. Даже рот открыл на секундочку. А потом подошел, взял под руку и сказал:
— Поразила! Нет, правда… У меня больше язык не повернется назвать тебя «своим парнем»! Ты чертовски хороша!
Маша засияла: получилось? Наверное, да! Потому что они танцевали весь вечер. И не только танцевали…
***
После Нового года многое изменилось. У Маши и Саши начался осторожный служебный роман. Но друг Сашки, Серега, конечно, это заметил.
— Ты и Мышь?! Ну просто убил! После Наташки вот это недоразумение?
— Не Мышь, а Маша. И еще раз назовешь ее недоразумением — дам по шее! — Саша сурово посмотрел на Серегу.
— Ладно, пусть будет Маша! — согласился Серега. — Все равно я тебя не понимаю! И наши мужики, кстати, тоже.
— Вот уж на это мне вообще наплевать! — Сашка пожал плечами. — Вы же женщин, как в мясной лавке оцениваете: задняя часть, бедро, вымя! Ум, интеллект, душу вы не видите…
— Похоже, это любовь, мой мальчик! — резюмировал Серега и поправил на носу несуществующие очки.
— Завидуй молча!
Сашка даже не собирался спорить. Да, это любовь. Он уверен в этом. Потому что воспоминания о Маше, укутанной в одеяло, несчастной и больной, вызывали прилив нежности. Потому что ему хотелось самому встать на одно колено и подарить ей глупую бархатную коробочку. Потому что он не содрогался при мысли о детях и Машкиной беременности… Да просто потому, что он каждый день хотел быть рядом с Машей, разговаривать, слушать, оберегать… И не сегодня-завтра он сделает ей предложение. Точно сделает.
Да и вообще, любовь это ведь не про длинные ноги, точеную фигуру и умелый макияж. Как сказал кто-то очень умный, вроде Джозеф Кэмпбелл: «Любовь — это дружба, положенная на музыку»! И, как сказал Сашкин отец, любовь — это взрослое чувство.
А Сашка, наконец, повзрослел.
Автор: Алена С.
Следующая публикация
Нет комментариев