Предыдущая публикация
Ленин видел свое управление страной после отъема у русского человека хлеба:
«…распределив его… мы будем господствовать над всеми областями труда» ((Солоухин В., Збарский И. Под «крышей» мавзолея. «Полина». Тверь 1998. С. 108). С. 115).
Т.е. устроим концлагерь на 1/6 части суши и будем в нем давать покушать лишь тем, кто нам подчинится - не подчиняющихся будем морить голодом!
Этот грандиозный концлагерь всех времен и народов Ленину удался:
«…теория принуждения к труду миллионов, десятков миллионов людей, целого населения огромного государства была разработана Лениным и была претворена в жизнь» (Там же, с. 132).
Почему Ленин столь настойчиво торопил с отъемом имущества у рабоче-крестьянского класса, считающегося победившим в революцию?
Он старался успеть ограбить русского человека до того момента, когда тот сообразит, что вовсе не он взял власть в стране, как ему усиленно внушает пропаганда, а его самый лютый враг. И чтобы к тому самому моменту, когда он это вдруг поймет, будет уже поздно. К тому времени он будет уже обобран до нитки. И чтобы при своем явном нежелании подчиняться мог быть без лишних революционных хлопот заморен голодом. Ведь именно нищий человек всегда бывает полностью зависим. Потому этого человека сначала требовалось срочно до нитки обобрать. Что и производилось по приказу Ленина:
«Об искусственном голоде, в частности в Петрограде, пишет в своем дневнике фрейлина императрицы А. Вырубова: “Большевики запретили ввоз провизии в Петроград, солдаты караулили на всех железнодорожных станциях и отнимали все, что привозили. Рынки подвергались разгромам и обыскам; арестовывали продающих и покупающих”.
В стране свирепствовал страшный голод, люди миллионами погибали, а советское правительство в это время вывозило хлеб заграницу. 7 дек 1922 г Политбюро принимает преступное постановление: “Признать государственно необходимым вывоз хлеба в размере до 50 млн пудов”.
Исправно отправляя в Германию десятки миллионов пудов хлеба и обезпечивая им многомиллионную армию наемных “интернационалистов”, советское правительство варварски грабило крестьян, тем самым заведомо приносило смертный приговор многим миллионам российских граждан.
Вот некоторые факты из фондов бывшего Центрального парт архива Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. На перевозку грузов Красного Креста в помощь голодающим губерниям в 1921 г советское правительство выделило всего лишь 125 000 “деревянных” руб. Между тем в сентябре того же года на закупку заграницей 60 тыс комплектов кожаного обмундирования для чекистов ЦК РКП(б), по ходатайству Президиума ВЧК, выделил для своего детища 1 800 000 руб золотой валютой (РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 228. Л. 2; Ф. 17. Оп. 3. Д. 325. Л. 1–2)» (Волоцкий. М. Истоки зла (Тайна коммунизма). М. 2002. С. 44–45).
И это в тот самый момент, когда миллионы русских крестьян Поволжья умирали от голода!
«Любовь» вождя к русскому крестьянину особенно хорошо им подчеркивается документом, который при отступлении советских войск предписывал оставлять после себя противнику практически «выжженную землю»:
«…при отходе забирать у населения все продовольственные излишки и обезлошадить покидаемую нами временно территорию. Утверждено в Совете Обороны. В. Ульянов (Ленин)” (ПСС ВИЛ. 5-е изд. М., 1970. Т. 35. С. 144)»
Такое квалифицируется, как обыкновенный фашизм исключительно на оккупированных территориях, а уж никак не на своих собственных!
Как действовала эта страшная система:
«…массовый голод в целом ряде районов. Схема была проста. Наличные продукты изымались, и контролировалось, чтобы продукты не ввозились и не производились внутри данной местности. Голодом были охвачены Юг России, Малороссия, Дон, Поволжье. По очень заниженным оценкам, число жертв голода, …в 1921–1922 гг превышало 7 млн чел.
В Российской империи наиболее крепкими сословиями русского народа были — крестьянство, духовенство, купечество и казачество. Именно эти сословия большевики постарались уничтожить в первую очередь. Для этого они сделали все, чтобы натравить части русского народа друг на друга. Я.М. Свердлов в мае 1918 г выразил это так: “Только в том случае, если мы сможем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, если мы сможем разжечь там ту же гражданскую войну, которая… шла в городах… мы и по отношению к деревне сделаем то, что смогли сделать для городов» (Грачева Т. В. Невидимая Хазария. «Зёрна». Рязань, 2009. С. 285–286).
А что еврейскими революционерами было сделано для городов, чуть выше уже рассмотрено в дневнике фрейлины императрицы А. Вырубовой.
«В 1923 г в своей речи в Палате лордов английского парламента лорд Сиденхэм сказал о большевистской революции, что уничтожение в России под еврейским руководством более 30 млн христиан — это наиболее ужасное преступление в истории» (Там же, с. 287).
Вот каковы основные пункты ленинского завещания, лишь затем Троцкими-Сталиными в большой точности претворенного в жизнь:
«Есть очень интересная ленинская работа, написанная вождем еще до Октябрьского переворота “Сумеют ли большевики удержать власть”. Вот ее главные тезисы: “Хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность являются в руках полновластных Советов самым могучим средством учета и контроля”... по Ленину, это и есть Социализм — “строжайший учет и контроль”. Но продолжим цитату: “Это средство контроля и принуждения (к труду) посильнее гильотины. Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало! Нам надо не только запугать!.. Нам надо сломать и пассивное сопротивление! Нам надо заставить работать в новых организационно-государственных рамках. И мы имеем средство для этого!.. Это средство — хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность! Хлеб нужно взять!.. Распределив его правильно, мы будем господствовать!..”
Таковой была стратегия установления Социализма; и в ленинском понимании правильное распределение означало покорность — или голодную смерть. Социалисты, завоевавшие Россию, поставили цель: уничтожить крестьянство, как средоточие русского народа, уничтожить производителей сельскохозяйственной продукции, как экономически независимый слой населения. Не разорив крестьян было невозможно удержать в своих руках власть. Изначально это было ясно палачами России и принято ими как программа. Ленин провозгласил: “Необходим военный поход против деревенской буржуазии, срывающей хлебную монополию!”
Декрет о продовольственной диктатуре определил: “Вести и провести беспощадную и террористическую войну… Владельцы хлеба объявляются врагами народа и подвергаются заключению в тюрьме на срок не ниже 10 лет, конфискации всего имущества и изгнанию. Мобилизовать армию для систематических военных действий по завоеванию, сбору и свозу хлеба.
…Задачей является не только выкачивание хлеба, но и сбор в государственные запасы всех до конца всяких продовольственных продуктов вообще! Не добившись этого, нельзя обеспечить решительно никаких социалистических преобразований!”» (Ставров Н. Вторая мировая. Великая Отечественная. Том III. «Август-Принт». М., 2006. С. 506–507).
То есть исключительно методом шантажа и планировалось приведение в действие программы по конструированию застенка для русского человека. Эта программа и именуется — Социализм.
«Смертельными врагами революции советская власть объявила крестьян, имевших “по одной коровке и по одной лошадке”… Борьба, жесточайшая борьба с крестьянством была начата коммунистами. По всей стране прошла волна крестьянских восстаний. Ответом были предельно жестокие меры, которые фактически можно рассматривать однозначно: тотальное разорение и уничтожение, война против русского крестьянства. Вот одно из типичных распоряжений Ленина: “20 авг 1918 г. Пенза. Губисполком. Минкину. Вы обнаруживаете мягкость при подавлении кулаков. Вы совершаете великое преступление против Революции. Ленин”» (Там же).
Кровожадность Ильича отмечена повсеместно. Что и сам он затем вовсе не собирался отрицать, заявляя:
«…мы не останавливались перед тем, чтобы тысячи людей перестрелять…» (Центральный архив КГБ, ф. 1, оп. 4, № 133).
И не только расстреливать, но и вешать, сдирать с живых кожу, забивать до смерти большевики-ленинцы готовы были всегда и повсеместно. Маниакальная любовь Ленина к тотальному истреблению русского человека некоторыми из них даже не просто поддерживалась, но иногда оказывалась даже и чересчур. Например:
«Бела Кун залил Крым кровью. Когда цифра зверски убитых перевалила за 50 000, в Москве поняли, что коммивояжер не только хороший зверь, но еще зверь сумасшедший, и Бела Кун отбыл в Москву на прежнюю коминтерновскую работу: подготовлять коммунистические революции в Европе» (Гуль Р. Красные маршалы. «Молодая гвардия». М., 1990. С. 168–169).
«…Бела Кун, венгерский революционер. Настоящая фамилия — Коган. После неудачной венгерской революции сбежал в Австрию, где оказался в сумасшедшем доме. В результате переговоров кремлевских большевиков с правительством Австрии Бела Кун-Коган был отправлен в СССР, — в качестве ответственного работника Коминтерна. В Крыму Бела Коган-Кун орудовал вместе с Розалией Самуиловной Залкинд, более известной как Роза Землячка» (Ставров Н., с. 459).
Но массовые убийства в Крыму не отрицают даже большевики:
«В Крыму, по газетным сообщениям того времени, было расстреляно и замучено более 33 тыс чел» (Там же).
И это по официальным данным, которые обычно занижались в несколько раз.
И это притом, что большевики обещали сохранить жизнь всем сдавшимся им в плен:
«Когда белая армия покидала Крым передавались безпрерывные призывы по радио на корабли “ВСЕМ СДАВШИМСЯ И СЛОЖИВШИМ ОРУЖИЕ ГАРАНТИРУЕМ ЖИЗНЬ И НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ”» (Мирек А. М. Красный мираж. ООО «Можайск-Терра». 2006. С. 62).
Но, как обычно, большевики вновь вещали более чем заведомую ложь: страшная участь ожидала всех им поверившим.
И не только в Крыму и не только Куном-Коганом и Залкинд-Землячкой осуществлялись эти массовые убийства поверивших им людям. Своей кровожадностью очень хорошо отличился «красный Бонапарт», бывший царский офицер (по национальности тоже еврей):
«В боях под Уфой… белых только в плен попало 25 000, их расстреливали без счета… Вешают на телеграфных столбах, наваливают трупы штабелями; красные вырезают белым казакам на ногах лампасы, офицерам на плечах погоны» (Гуль Р. Красные маршалы. «Молодая гвардия». М., 1990. С. 76).
И это лишь эпизод того грандиознейшего плана по физическому уничтожению русского народа, который был задуман еще давно, теперь же лишь приводился в действие.
Вот еще фрагмент все того же звериного аппетита красных командиров:
«…больше 15 000 белых попало к красным в плен. 12-ю белую дивизию уничтожили полностью» (Там же, с. 80).
Напомним: за все царствование Ивана Грозного, продолжавшееся полвека, было подвергнуто высшей мере наказания 4 тыс. человек. А здесь, комиссарами-революционерами, за один раз: в четыре раза больше!!!
И все это отнюдь не без поощрений со стороны вождя.
Неограниченный диктат Ленина на заседаниях любого уровня мог быть несколько смягчен лишь единственно — Троцким. Но это и не удивительно — ставленник «Мемфис Мицраим», т.е. мирового капитала, имел право голоса. Но для всех остальных:
«Свободы мнений в Совнаркоме у Ленина было не больше, чем в совете министров у Муссолини и Гитлера» (Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. «Март». М., 1996. С. 81).
Однако права голоса у них не было вообще. И любое предложение Ленина проходило на любом заседании. И когда чья-либо кровожадность из подельников вождя переплескивала за какие-либо имеющиеся рамки «приличия», то он всегда становился в защиту самых драконовских решений. И когда Троцкий пожелал расстрелять каждого десятого из 2-го Петроградского рабочего полка 5-ой армии, Ленин выступил с такой защищающей своего подручного речью:
«…я настолько убежден, в абсолютной степени убежден, в правильности, целесообразности и необходимости для пользы дела даваемого тов. Троцким распоряжения, что поддерживаю это распоряжение всецело. В. Ульянов-Ленин”.
Сам Троцкий в книге «Моя жизнь» так отмечает особенное к своим распоряжением благорасположение вождя:
“Ленин ставил заранее свою подпись под всяким решением, которое я найду нужным вынести в будущем. Может ли быть большее доверие?..”» (Там же, с. 83).
Между тем это не просто слова — ведь Ленин снабжал Троцкого бланками со своей личной подписью, которыми тот мог скрепить практически любое свое решение!
Думается, что безграничная доверительность вождя Троцкому может быть какими-то тайными чисто масонскими нитями приравнена лишь к такой же столь странной доверительности диктатора, которой при Петре I пользовался кавалер какого-то таинственного «красного знамени» такой же масон и такого же очень высокого градуса посвящения — Алексашка Меншиков. А ведь этот вор и действительно был, как теперь их называют, — в законе. Ведь в одних только английских банках он наворованный им бюджет целой огромной страны держал! И сюзерен, что и вообще все расставляет на свои места, столь удивительнейшим образом к этому его воровству, на протяжении всего своего царствования, оставался, достаточно странным образом, удивительнейше благосклонен. Троцкий денег не крал, сам являясь спонсором братоубийственной кампании Ленина. Но своею кровожадностью Лев Давидович вождю вряд ли чем уступал. Тем ему и импонировал:
«Троцкий сродни Гитлеру. Оба были заряжены на абсолютное разрушение, нигилизм. И тот и другой приносили массовые жертвы Ваалу. Троцкий — в ходе революции, Гитлер — в ходе войны. Впрочем, у них грань между войной и революцией стирается. Революция есть форма войны…» (Грачева Т. В. Невидимая Хазария. «Зёрна». Рязань, 2009. С. 287).
Так что Лейбо Давидович, как истинный хананеянин, никаких и малейших посулов, по части жалости к побежденным, не знал и не хотел знать, под предлогом некой революции, в стиле военных преступлений Гитлера, совершая массовые казни им люто ненавидимого народа. Кровожадность же самого вождя, столь трогательно всецело доверявшего своему главному палачу убийства русских людей в любых количествах, поистине не знала никаких границ:
«Я предлагаю назначить следствие и расстрелять виновных в ротозействе… Раковский требует подлодку. Надо дать 2, назначив ответственное лицо, моряка, возложив на него и сказав: расстреляем, если не доставишь скоро” (ПСС ВИЛ. 5-е изд. М., 1970. Т. 37. С. 104, 183).
“Налягте изо всех сил, чтобы поймать и расстрелять астраханских спекулянтов и взяточников” (ПСС ВИЛ. 5-е изд. М., 1970. Т. 50. С. 219). “Мельничанскому дайте (за моей подписью) телеграмму, что позором было бы колебаться и не расстреливать за неявку” (ПСС ВИЛ. 5-е изд. М., 1970. Т. 50. С. 343).
А чего стоила, например, ленинская «наука» Сталину: “Пригрозите расстрелом тому неряхе, который, заведуя связью, не умеет дать Вам хорошего усилителя и добиться полной исправности телефонной связи со мной” (ПСС ВИЛ. 5-е изд. М., 1970. Т. 51. С. 134)» (Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. «Март». М., 1996. С. 83).
Так что: ротозеев, нерасторопных, спекулянтов и взяточников, за неявку, за неисправную связь, неряху и т.д. — всех к стенке!
Как такое отношение к титульной нации своего же государства следует поименовать?
Ну, не иначе, как терроризм на государственном уровне - вот чем на самом деле являлся устроенный у нас большевиками социализм.
То есть Ленин - это и есть тот самый антихрист, который хоть и издох до времени от сифилиса, но все продолжает наводить хмарь на захваченную им страну из своего саркофага на Красной площади.
Следующая публикация
Нет комментариев