Я познакомилась с Михаилом Федоровичем Романовым в начале 90-х годов в его фамильном особняке в Неи-сюр-Сен - аристократическом пригороде Парижа. Как я узнала позже, этот трехэтажный кирпичный особняк, построенные его матерью княгиней Ириной Палей в 20-е годы, был практически единственным, что осталось от состояния его родителей после кончины княгини. Но, не буду забегать вперед. Скажу только, что даже в самых дерзких своих мечтах, я не могла представить себе, что такая встреча может случиться! За 15 лет жизни во Франции я уже поняла, что первая, «белая» волна русской эмиграции и их потомки крайне негативно относятся к третьей, советской. Мы были для них наследниками тех жутких большевиков, которые расшатали трон, свергли царя и буржуазный строй и, наконец, зверски убили государя со всей семьей, приближенными и прислугой в подвале дома Ипатьева в июле 1918 года, не пощадив никого, ни доктора Боткина, ни повара Харитонова, ни комнатную девушку Демидову, ни камердинера, ни маленькую собачку. Великомученическая гибель Императора, открыла небывало кровавую страницу истории России.
Вся страна - элита и народ оказались в жерновах дьявольской власти. Это был чудовищный эксперимент социально-классового геноцида.
Я понимала неприязнь потомков первой волны русской эмиграции, но в то же время осуждала их ограниченность. Ведь не все были большевиками и далеко не всем удалось покинуть Россию. По сравнению с моими близкими, их родителям повезло больше. Они не были подвергнуты репрессиям и остались в живых. Вот почему я была так приятно удивлена быть принятой самим князем Романовым - пра правнуком императора Николая Первого, внуком Великого князя Павла, (сын Александра Второго Освободителя) по матери;
внуком Александра Третьего со стороны отца князя Федора Александровича, мать которого была Великая княгиня Ксения, сестра Николая Второго, а отец - князь Александр Михайлович (Сандро) двоюродный брат Николая Второго.
Много времени спустя, я задала Мишелю вопрос: « Почему вы приняли меня сразу так радушно, с распростертыми объятиями в отличии от других белых эмигрантов?»
Ответ был по истине рыцарским! Михаил Федорович сказал посто, что увидел мои глаза и это было для него достаточно. Он добавил, что узнает русских женщин по глазам, потому что они живые.
Эрудиция и доброта этого человека были безграничны. Каждая встреча с ним на протяжении нашей 20-летней дружбы была для меня событием, источником радости и вдохновения. А в ту первую встречу, организованную моей французской подругой Бриджит, которая снимала комнату в особняке Мишеля, я была так взволнована, что едва могла говорить. Шутка ли - 300 лет истории Российской Империи были воплощены в этом человеке с почти 100 процентными Романовскими генами! Я пришла с букетом белых линий. В моем сознании это были королевские цветы, но, как выяснилось, больше символизирующее французскую монархию, нежели российскую. Тем не менее, букет помог мне расслабиться и первая застенчивость быстро растаяла вместе с пузырьками шампанского.
Князь Мишель был высокого роста с прямой военной выправкой, голубыми, как льдинки, смеющимися глазами и густой копной уже седых волос.
Он родился 4 мая 1924 года в 16 округе Парижа. К тому времени, шикарный особняк, купленный его дедом Великим князем Павлом Александровичем у вдовы князя Юсупова, был уже продан.
Нет комментариев