Предыдущая публикация
В МУЗЕЕ ВЕРЕСАЕВА
Этот скромный домик на тихой тульской улочке привлекает немало посетителей. Здесь в семье Смидовичей родился мальчик, ставший впоследствии известным писателем. Правда, популярность он приобрел под другой фамилией — Вересаев.
Когда-то в этом уютном домике на Верхне-Дворянской улице (ныне — Гоголевская) жила большая дружная семья, оставившая у земляков светлую память по себе. "У нас не просто дом, а дом-усадьба. Так было и раньше, когда будущий писатель жил здесь, — говорит экскурсовод Дома-музея В.В. Вересаева Софья Савищева. — Наш музей считается единственной сохранившейся усадьбой городского типа конца XIX века".
Дом этот принадлежал родителям Викентия Вересаева — Викентию Игнатьевичу и Елизавете Павловне Смидович. Здесь 16 января (4 января по старому стилю) 1867 года и родился будущий писатель.
"На экскурсиях дети часто задают вопрос: почему у него была другая фамилия? Вересаев — его литературный псевдоним. Он был известен и как писатель, и как врач, — продолжает Софья Сергеевна. — У него даже было два варианта визиток: врач Смидович и писатель Вересаев. Широкую известность он приобрел, конечно, именно как писатель, его книги переводились на разные языки. Но Вересаев не ограничивался литературной и медицинской деятельностью, на самом деле он был очень разносторонним и интересным человеком. Переводчик с древнегреческого языка, пушкинист, литературовед, литературный критик. Очень жаль, что сейчас его имя незаслуженно забыто. Когда я училась в школе, мы не знали ничего о Вересаеве, не знали, что у нас был такой земляк. К сожалению, его произведения не включены в школьную программу. Мы надеемся, что ситуация изменится, ведь он действительно достоин этого".
В России действует только один музей, посвященный Вересаеву. И весь фонд писателя сосредоточен именно здесь.
О родном доме и о Туле Викентий Викентьевич писал часто: он рассказывает о них в автобиографической книге "Воспоминания", да и в других произведениях упоминает нередко. "Вересаев вспоминал, что поначалу родительский дом был маленький, всего четыре комнаты, — рассказывает Софья Савищева. — Но семья у Смидовичей постепенно разрасталась, а вместе с ней рос и дом, к которому добавлялись пристройки. И, как писал сам Вересаев, в конце концов в доме было уже 13–14 жилых комнат".
В 1912 году, когда умерла мать Вересаева, дом был продан. Позже здесь разместилась коммунальная квартира, в которой жили 14 семей. В 1939-м дом взяли под охрану как памятник культуры, в 1940 году Вересаев передал в Тулу часть своих вещей, а в 1963-м его племянница передала оставшиеся вещи писателя. Но до открытия музея было еще далеко. В 1974 году в краеведческом музее появилась комнатка, посвященная Вересаеву. В 1982–1984 годах из дома переселили многочисленных жильцов. И только в 1992-м здесь наконец был открыт музей.
Теперь по всем комнатам — и пристроенным, и основным — водят экскурсии. "В первой экспозиционной комнате представлен интерьер столовой-гостиной Смидовичей, — поясняет Софья Савищева. — Вся мебель — XIX века, правда, из обстановки семьи писателя сохранился только круглый обеденный стол". Зато здесь представлены вещи семьи: кузнецовский фарфор, кресло, барометр-термометр, принадлежавший отцу писателя, который серьезно занимался метеорологией. Еще в гостиной есть овальный столик, на нем лежат журналы, которые выписывали Смидовичи. На стенах — семейные фотографии.
"Смидовичи — выходцы из древнего польского дворянского рода. Отец был врачом, учился в Москве, после окончания университета приехал в Тулу и около шести лет проработал в больнице. А потом занялся частной практикой, принимал пациентов прямо в этом доме, — рассказывает экскурсовод. — Причем многих лечил бесплатно. Можно сказать, что в этом доме действовала одна из первых приемных для неимущих. Поэтому вся беднота Тулы очень любила и уважала доктора Смидовича". Викентий Вересаев вспоминал, что отец в семье пользовался большим авторитетом, все сыновья хотели быть похожими на него.
Между прочим, отец и мать писателя принадлежали к разным конфессиям: Викентий Игнатьевич был католиком, а Елизавета Павловна — православной. Некоторые родственники этот союз не одобряли, например двоюродный брат матери прекратил с ней всякое общение. Но в семье Смидовичей никаких трений по поводу религии не возникало. "Уже на смертном одре Елизавета Павловна спрашивала мужа, не примет ли он православие, на что Викентий Игнатьевич ответил, что католиков и так мало. Если еще и он свою веру предаст, станет еще меньше", — говорит Софья Савищева.
В Туле хорошо знали и любили не только Викентия Игнатьевича, но и Елизавету Павловну. В 1872 году она открыла первый тульский детский сад в своем доме. Причем предварительно прошла курсы фребелевского обучения. Их создатель, педагог Фридрих Фребель, был автором идеи детских садов. Он считал, что дети — цветы жизни, потому и размещать их надлежало в детском саду, а воспитывать их должны садовницы (так тогда называли воспитателей). Стоит заметить, что у самой садовницы Елизаветы Павловны было восемь детей. "Вообще, в семье родились одиннадцать детей, но трое рано умерли, — уточняет Софья Савищева. — В итоге в семье росли четыре мальчика и четыре девочки".
Хорошо образованные родители постарались и детям дать прекрасное образование. В семье всегда много читали. По вечерам Смидовичи собирались в гостиной, дети читали родителям вслух, ставили небольшие спектакли или разыгрывали сценки. Иностранные языки учили с детства: один день в неделю в семье говорили на немецком, другой — на французском. Обязательным было и музыкальное образование: все девочки играли на фортепиано, мальчики — на скрипке.
"А здесь висит портрет двоюродного дедушки писателя — Викентия Михайловича, — продолжает экскурсовод. — Он был штабс-капитаном в отставке. Жил в селе Теплое Тульской губернии и частенько приезжал к Смидовичам в гости. Родной дед писателя, Игнатий Михайлович, был участником Польского восстания 1830-х годов, имение у него было конфисковано, и он умер в бедности. У него осталась супруга с детьми. Викентия Игнатьевича взял на воспитание родной брат отца — Викентий Михайлович. Так отец Вересаева и оказался в Тульской губернии".
Следующая комната — детская Вересаева, которую он делил со своим старшим братом. Вещей здесь сохранилось немного, но уцелела лампа, которую можно назвать "мемориальной". Эту лампу писатель взял с собой, когда уехал из Тулы. Позже сам переделал ее в электрическую. На лампе сохранилась выемка под стеклянный сосуд — след ее керосинового прошлого. Сейчас эта лампа, можно сказать, стала символом Музея Вересаева.
Наверное, лампа многое могла бы рассказать о жизни и переживаниях писателя, ведь она всегда была рядом с ним. Возможно, она была свидетелем и первой любви юного Смидовича. Напоминание об этой истории — фотография 10-летнего Викентия на стене в детской. Это фото мальчик сделал, чтобы подарить его Маше Плещеевой. Надо сказать, что такие портреты были по тем временам дорогим удовольствием. "Чтобы сделать эту фотографию, он довольно долго копил деньги, потом сделал фото и расстроился, когда увидел результат: он себе совсем не понравился. К тому же родители не разрешили подарить такой презент девочке, поскольку посчитали это неприличным. Так фотография осталась в семейном архиве, — рассказывает Софья Савищева. — А Викентий и Маша обменялись на память локонами волос. У обоих планы на будущее были серьезные: он хотел на ней жениться, она была не против выйти за него замуж. Правда, потом Плещеевы переехали в Москву и больше Викентий никогда не видел свою первую любовь".
Любовную тему продолжают еще три женских портрета на стене — это сестры Конопацкие. Их родители держали частный пансион для девочек — один из лучших в Туле. Отец Вересаева был врачом при пансионе, так что Конопацкие и Смидовичи дружили семьями. Однажды в дневнике юный Викентий размышлял, можно ли любить трех девушек одновременно. И пришел к выводу, что можно. Симпатию он испытывал сразу ко всем сестрам — Кате, Наташе и Любе. И потом на протяжении многих лет интересовался их судьбой. Кстати, одной из сестер, Екатерине, он посвятил стихотворение, ставшее его литературным дебютом.
В детской комнате также можно увидеть ведомость за выпускной класс: Викентий Смидович окончил Тульскую мужскую гимназию в 1884 году с серебряной медалью. "Вот здесь мы всегда обращаем внимание гостей на количество иностранных языков — раньше учили латинский, греческий, французский, немецкий. И Вересаев знал их очень хорошо", — говорит Софья Савищева.
После детской экскурсия продолжается в комнате, которую раньше занимала мать писателя. Из ее вещей здесь лишь несколько фотографий, в комнате разместились экспонаты, связанные со студенчеством Вересаева и с самым началом его литературной деятельности.
После окончания гимназии Викентий поступил в Петербургский университет на историко-филологический факультет. Там же состоялась его первая серьезная проба пера: Смидович написал статью "Что такое донкихотство" и прочитал ее своим товарищам. Вдохновленные студенты организовали литературный кружок, который просуществовал четыре года. Причем в итоге с обсуждения литературных тем члены кружка перешли на споры об общественных вопросах.
З. Мозалева
Продолжение следует
Следующая публикация
Нет комментариев