Если бы эта “Машина времени” показала мне все то, что мне пришлось пережить от 1917 до 1946 года, я, человек в общем весьма жизнерадостный и оптимистический, предпочел бы пойти на любой риск, даже и на самоубийственный риск, ибо все то, что я пережил в течение следующих тридцати лет было сплошным риском, сплошным унижением, сплошным страхом: процесс жизни стал мучительным процессом, смягченным только надеждой на то, что не может же все это, наконец, не кончиться!
Из каждых 3-4 людей, присутствовавших при рождении великой и бескровной, погиб-один — я остался в числе уцелевших счастливцев. Но мой брат [Всеволод] погиб на фронте Гражданской войны, мать моей жены умерла в тюрьме Чрезвычайки, моя жена разорвана советской бомбой, мой отец сослан куда-то на гибель. И это есть средняя цена революции для среднего человека страны. Любой риск в 1917 году обошелся бы дешевле.
И.Л. Солоневич, "Диктатура сволочи".
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 7
Конюхом вчера был пьяница Кондрат.
Хамская ухмылка, дикий перегар.
Он сегодня важный, красный комиссар.
Шествует, шатаясь, улицей села,
Что душа хотела – партия дала.
Можно не работать и сивуху пить,
В дом нести чужое, барина сгноить.
Барин был хороший и семь шкур не драл,
Деток обучал их, людям помогал.
С воплем рвань вломилась в генеральский дом.
Били и крушили, всё изгадив в нём.
За своё вступился старый генерал.
Всю жизнь прослуживший, за страну страдал.
Шрамы и раненья в битвах получил
И награды честно кровью заслужил.
С верной саблей встал он у своих дверей,
Близких защищая от бешеных зверей.
Принял с честью славно свой последний бой,
Дав родным укрыться в темени ночной.
Грянуло веселье, шабаш ведьм, чертей,
Слышно отовсюду- Жги!, Насилуй!, Бей!
Из икон пылает уличный костёр.
Над Россией Дьявол крылья распростёр.
Низко он летает, скалится, урча,
На погромы смотрит, жутко хохоча.
Радуется нечисть – пал законный строй,
Над Отчизной слышен сатанинс...ЕщёКожанка, винтовка, парочка гранат.
Конюхом вчера был пьяница Кондрат.
Хамская ухмылка, дикий перегар.
Он сегодня важный, красный комиссар.
Шествует, шатаясь, улицей села,
Что душа хотела – партия дала.
Можно не работать и сивуху пить,
В дом нести чужое, барина сгноить.
Барин был хороший и семь шкур не драл,
Деток обучал их, людям помогал.
С воплем рвань вломилась в генеральский дом.
Били и крушили, всё изгадив в нём.
За своё вступился старый генерал.
Всю жизнь прослуживший, за страну страдал.
Шрамы и раненья в битвах получил
И награды честно кровью заслужил.
С верной саблей встал он у своих дверей,
Близких защищая от бешеных зверей.
Принял с честью славно свой последний бой,
Дав родным укрыться в темени ночной.
Грянуло веселье, шабаш ведьм, чертей,
Слышно отовсюду- Жги!, Насилуй!, Бей!
Из икон пылает уличный костёр.
Над Россией Дьявол крылья распростёр.
Низко он летает, скалится, урча,
На погромы смотрит, жутко хохоча.
Радуется нечисть – пал законный строй,
Над Отчизной слышен сатанинский вой.
И перевороту очень рад Кондрат.
Ведь уже взломали барский винный склад.
В раж пастух вошедший пляшет на столе,
Тонет Русь родная в беспросветной мгле.
Тащат из поместья всякое добро –
Мебель и посуду, утварь и сукно.
Двор ковёр украсил из страны степной
И в фужеры льётся самогон хмельной.
Вазы перебиты венского стекла.
Допереть до дома бабка не смогла.
Чтобы не досталась соседям красота,
В ход пошла тяжёлая бабушки клюка.
По благословению гнома из Кремля
Задыхалась в ужасе русская земля.
Гибли в жутком пламени храмы и дворцы,
Празднуют победу Октября творцы.
И Кондрат посильную лепту тоже внёс,
Сельскую церквушку под фундамент снёс.
Колокол утоплен в озере лесном,
А кирпич и мрамор – на босяцкий дом.
Верили, минует их небесный гнев,
Можно будет дальше превращать Русь в хлев.
Но свободы знамя белый ветер взвил,
Застоялый воздух клич борьбы пронзил.
Генерал Корнилов войско собирал
И в огне сражений Юг заполыхал.
По степным дорогам армия идёт,
Как во сне Кондратий участь свою ждёт.
Он за преступленья будет отвечать,
Пред людьми и Богом свой ответ держать.
Не спасёт ублюдка партбилет, мандат.
В погребе ,закрывшись, пьёт и пьёт Кондрат.
Но не помогает крепкий хмель ему,
Руки убиенных тянутся к нему.
Просит он прощенья, воет и скулит,
Стрелка грешной жизни всё быстрей бежит.
Тех он проклинает, кто головы дурил,
Ленинскими бреднями душу погубил.
Жил бы и работал, пас коров, коней.
В крови б не замарался загубленных людей.
Проклял день осенний, крест когда сорвал
И над Православьем громко хохотал.
Небо отвернулось и сейчас молчит.
Активист напрасно молится , кричит.
И придёт возмездие Сатане рабам,
Красные знамёна превратятся в хлам!
Белые дивизии южный край возьмут,
На штыках закон, порядок принесут.
А Кондрат рассудок в яме потерял
И среди бутылок тихо подыхал.
Пусть мелькнёт из жизни гнусной кадров ряд,
Ничего на свете не вернёшь назад!
Стефан Лиманский