Предыдущая публикация
— Как расписались?
И ничего не сказала! Вот дуреха! — всплеснула руками Прасковья Ивановна, — что же я матери твоей скажу, когда на ее могилку пойду? Девчонке всего девятнадцать лет, а она без моего ведома замуж выскочила непонятно за кого! Ни свадьбы, ни праздника, как мышки, по-тихому расписались, не по-людски. Что я деревенским скажу? Разве так можно? Соседи мне помогали тебя растить с трёхлетнего возраста, когда твои родители со света белого сгинули. Эх...
Прасковья Ивановна обессиленно села на лавку в горнице и с негодованием уставилась на самовар, словно это он был во всем виноват. Она так всегда делала, когда была в расстроенных чувствах. За распахнутым окном кудахтали куры, а летний ветер доносил лай деревенских собак.
— Ладно, — Прасковья решительно хлопнула по столу, — чего теперь делать, хоть плачь, хоть ругайся — толку нет. Собирать тебя надо. Пойду курицу словлю, в дорогу вам зажарю, пирогов опять же надо испечь, сметанки, творога с собой положить, гостинцев разных. Путь неблизкий. В райцентр с Митькой соседом съезжу, денег тебе с собой со сберкнижки сниму. Теперь они мне ни к чему, пенсии хватит, а вот тебе денежки пригодятся. Чай, не бесприданница ты у меня. Мой дом тебе достанется, когда помру, хозяйство опять же крепкое у нас…
Бабушка заплакала, утираясь фартуком. Ей было жаль отпускать внучку, но она понимала, что сейчас такие времена, и молодёжь стремится в город.
Настя села рядом и тоже заплакала:
— Бабуля, не переживай. Я устроюсь в городе и тебя к себе заберу. Будешь жить с нами. Роберт сказал, что квартиру снимет для нас. Всё будет хорошо. А через год пойду работать.
Бабушка посмотрела на Настю, такую наивную и добрую, и слёзы потекли из глаз еще сильнее. "Если её обманут и обидят, я не переживу", — подумала Прасковья Ивановна. А вслух сказала:
— Ты за меня не беспокойся, я всё же дома остаюсь, здоровье ещё хозяйство вести позволяет. А в случае чего гаврюшкинские люди у нас хорошие, помогут. Иди, собирайся, вон уж, твой Роберт приехал.
За окном послышался звук мотора и хлопок дверцы. В избу вошёл Роберт — высокий симпатичный парень. Сразу было видно — не местный, городской. Даже одет по-другому — дорогая рубашка-поло и кремовые шорты. Ансамбль завершали лёгкая хлопковая кофта, небрежно накинутая на плечи, и новенькие белые кроссовки, умудрившиеся остаться белоснежными, несмотря на деревенские тропинки. Ни дать, ни взять — персонаж с теннисного корта. Увидев нарядного Роберта, бабушка Прасковья замолчала, насупившись. Этого парня она видела всего несколько раз, а уж зятем стал.
— Здравствуйте, Прасковья Ивановна, — чинно сказал Роберт, — Настя уже вам сказала новость? Вы не беспокойтесь, я позабочусь о ней. И семья у меня приличная.
— Это ваше дело, молодое, — ответила Прасковья Ивановна, — да только Настеньку мне не обижай и в обиду не давай. Одна она у меня на всём свете осталась. Родители твои в курсе, чего вы наделали-то?
Роберт улыбнулся:
— Сегодня маме позвонил, сообщил. И вы правильно сказали — это наше дело. Ну, она примерно в таком же недоумении была, как и вы сейчас, но моё решение приняла. Так что не волнуйтесь, всё идёт по плану.
— По плану так по плану, — улыбнулась Прасковья Ивановна, — садитесь, внуки мои, за стол, сейчас кормить вас буду. Когда ещё щей из печи поедите да парного молочка попьёте.
Настя вздохнула с облегчением — бабушка смирилась и приняла её выбор. Она посмотрела на молодого мужа, и ее сердце наполнилось счастьем и надеждой.
***
Настя и Роберт познакомились всего три месяца назад на молодежном празднике в райцентре. Она — студентка колледжа, он — специалист банка, посланный на практику по распределению от университета. Простая деревенская девушка с ангельским личиком и таким же нравом с первой минуты покорила сердце видавшего виды парня из большого города. В ней не было напыщенности и равнодушия, присущих его бывшим подружкам. Уже на следующий день Настя повезла его к себе в деревню Гаврюшкино, чтобы познакомить с бабушкой. Разве могла тогда подумать Прасковья Ивановна, что эта дружба зайдёт так далеко?
***
Наутро Настя и Роберт попрощались с Прасковьей Ивановной и уехали, забрав с собой её спокойные ночи и радость сердца.
— Вот, возьми, — бабушка сунула Насте в руку записку, — тут адрес моей старинной подруги. Она в том же городе живёт. В случае чего, поможет. Бери и не спорь.
Настя взяла записку, положила её в сумочку и обняла единственного родного человека. Настала пора прощаться...
Прасковья Ивановна ещё долго стояла на дороге, всматриваясь в удаляющийся джип Роберта. Соседи, что вышли проводить Настю, сочувствующе смотрели на пожилую женщину, утирающую глаза кончиком косынки.
К Прасковье подбежала соседская девочка Маша и обняла её:
— Не плачь, тетя Прасковья, я буду к тебе каждый день приходить, хочешь? Мама сказала, что мы будем тебе помогать.
Прасковья Ивановна взяла на руки курносую девчушку и погладила ее по кудряшкам:
— Спасибо, милая моя, всё же наш гаврюшкинский люд хороший. Пошли-ка, Машенька, чай пить с малиновым вареньем.
***
Когда машина Роберта подъехала к роскошному коттеджу его семьи, Настя ахнула: такого красивого дома она не видела. Дальше райцентра девушка никогда не была. А тут такая красота!
— Пошли, — позвал за собой Роберт, — наконец, с моими познакомишься.
В холле их встретили отец и мать Роберта. По выражению их лиц было видно, что они тоже переживают за сына и с некоторой опаской рассматривают свою невестку.
— Здравствуйте, — робко приветствовала Настя новых родственников, машинально поправляя ладошкой ситцевое платье, — меня Настей зовут, я из Гаврюшкино.
— Ну, здравствуй, Настя из Гаврюшкино, — хохотнул отец, очевидно, девушка пришлась ему по душе, — а я — Семён Петрович, отец Роберта. Можешь звать меня папой, если хочешь.
— Не могу пока, — честно призналась Настя, — вот попривыкну к вам, тогда и назову, а пока можно я вас дядей Семёном величать буду, не обидитесь?
— Нет, конечно, — улыбнулся отец Роберта.
— А меня мамой называть не нужно, — сухо сказала мать Роберта, — лучше Эльзой Эдуардовной, по имени отчеству.
Настя поёжилась от холодного тона матери Роберта. "Просто она не привыкла ко мне, — успокаивала себя Настя, — всё впереди".
***
Позже Настя поняла, что семья Роберта была богатой и влиятельной. Вскоре в городе узнали, что в доме Картапольских появилась невестка из деревни. Потешались все кому не лень. К тому же масла в огонь подливала Настя, сама того не ведая.
Как-то, во время приёма, устроенного Эльзой Эдуардовной для высшего общества в честь внезапной женитьбы сына, Настя, которая сидела возле свекрови, заявила:
— Такие курицы у вас в городе мелкие. Вот у нас в деревне курицы откормленные. Надо на колхозном рынке кур брать. Завтра съезжу, куплю курицу пожирнее, зарубим её, я её ощипаю и сварю суп. Пальчики оближете!
Довольная собой Настя посмотрела на оторопевших гостей и встретилась с колючим взглядом побледневшей свекрови.
— Настя, это куропатки, а не курицы, — сказала Эльза Эдуардовна, — если тебе они не нравятся, тебе подадут мясо с шампиньонами.
— Ой, нет, этих поганок я есть не стану, — ответила простодушная Настя, — такие белые грибы у нас в погребе от сырости растут. Лесные грибочки кушать надо, они куда ароматнее. Я вот грузди уважаю, знаете, как бабушка их вкусно солит? Хотите, принесу, бабушка нам с собой гостинцы направляла?
— Нет, не надо, — процедила сквозь зубы мать Роберта, — может, ты гостям ещё варёной картошки предложишь или щучью голову? Сиди и молчи уже.
Настя недоумевала. Что же она такого сказала? Она посмотрела на Роберта. Тот сидел весь красный и испуганно смотрел на мать. За другим концом длинного стола кто-то прыснул. Это была молодая красивая девица в элегантном платье и с безупречной укладкой. На Насте тоже был красивый костюм, который лично выбрала ей свекровь. Но девушка чувствовала себя в нем неуютно и боялась испачкать его едой. К тому же Настя все ещё плохо управлялась ножом и постоянно забывала, какой вилкой нужно есть салат, а какой — рыбу. Всё это безмерно бесило Эльзу Эдуардовну и смешило Семена Петровича, который ко всему относился гораздо проще, чем его супруга.
Когда гости разошлись, мать Роберта молча удалилась в свои покои, оставив остальных членов семьи в гостиной.
— Чего ты лезла со своей курицей? — негодовал Роберт, — ты понимаешь, что опозорила нас? У нас приличная семья, так веди себя соответственно.
— А что я такого сказала? Смотрю, все молчат, вот и решила начать разговор, — ответила Настя.
— Зато весело получилось, — засмеялся свекор, — они что, на самом деле, куриц не ели? Да половина из них приехали из провинции, а гнут из себя лордов. Вообще, они пришли сюда не ради вас с Настей. Они пришли из-за моего положения, так что пусть слушают. Так их, Настена. Между прочим, Роберт, твоя прабабка тоже из деревни была. Да, да, чего смотришь? Так что не задирай нос, сын. А Настя всему научится, всему своё время.
Настя благодарно посмотрела на Семена Петровича, и тот ей подмигнул. Но Роберт, кажется, разозлился ещё больше, однако промолчал. Молодые ушли в свою комнату и легли спать, не сказав друг другу ни слова. Если Настя уснула сразу, то Роберт долго ворочался в постели. Его мучили сомнения.
***
Начало сентября для Насти ознаменовалось продолжением учебы. Она пошла в колледж, а Роберт занял руководящую должность в банке отца. Он работал допоздна, и Настя скучала вечерами одна.
Так прошёл почти год, и вот — Настя получила заветный диплом менеджера по гостиничному делу.
— Поздравляю, дорогая невестка, — сказал Семен Петрович, — это дело надо отметить. Бери мою карту и отправляйся к Роберту на работу. Сделаешь ему сюрприз: скажешь, я даю ему выходной в честь такого случая.
— Спасибо, папа, — сказала радостная Настя и обняла свекра.
— Беги, стрекоза, — улыбнулся Семен Петрович. Ему нравилась эта простая и открытая девушка.
Настя надела нарядное платье и отправилась прямиком в банк. Сотрудники с удивлением смотрели на невестку босса и исподтишка перешептывались.
Настя, не замечая насмешливых взглядов, быстрым шагом прошла по коридору и открыла дверь в кабинет Роберта. Он был не один. За столом сидела молодая красивая женщина и что-то обсуждала с Робертом.
— Добрый день, — сказала Настя, — Роберт, папа дал тебе выходной и сказал отпраздновать мое окончание колледжа!
— Колледж — это круто, — усмехнулась девушка, — куда уж нам со своими двумя универами.
Роберт покраснел, а Насте стало не то себе. Она промолчала, боясь, что муж снова отругает её за лишние слова.
— Хорошо, пойдём, — сказал Роберт, который хотел как можно скорее выйти их этой неловкой ситуации, — знакомься, Настя, это — Милана. Она раньше была моей однокурсницей, а теперь работает здесь.
— Приятно познакомиться, — тихо сказала Настя.
Милана же промолчала, разглядывая свой маникюр.
— А можно и мне с вами? — вдруг спросила она.
— Не знаю, — замялась Настя.
— А я знаю, — нагло сказала Милана и поднялась с места, — а ещё я знаю, где можно отлично провести время.
Настя умоляюще посмотрела на Роберта, желая, чтобы он отказал настойчивой девице. Но тот сделал вид, что ничего не заметил.
Милана привела их в модный ночной клуб "Посейдон". Здесь царил полумрак, и гремела музыка. Почти все столики с мягкими диванчиками были заняты "золотой молодёжью", к которой Роберт тоже принадлежал. Но не Настя. Она чувствовала себя среди них, как инородное тело.
— Эй, молодожёны! — крикнул им какой-то парень, — идите к нам! Давно не виделись, Роб, что, кольцо к земле тянет? Или в деревню?
И все рассмеялись, кроме Роберта и Насти. Чтобы отвлечь друзей от неприятных шуток, Роберт заказал на всех выпивки и дорогих закусок.
Настя терпеть не могла ни устриц, ни других морских гадов, что здесь подавали.
— Что, в твоей деревне такого не видели? — спросила одна из знакомых Роберта, яркая блондинка в откровенном платье.
— Нет, — ответила Настя и отвернулась. Праздник для неё обернулся мучением. Зато Роберт был в "своей тарелке". Он веселился и, кажется, совершенно забыл, что женат.
Время для Насти тянулось долго, наконец, она не вытерпела:
— Роберт, пойдём домой. Я устала.
— Тебе надо, ты и иди, — отрезал Роберт под одобряющие возгласы пьяной компании, — и вообще, Настя, давай разведемся! Мы с тобой разные люди.
— Вот это поворот! — заорали богатые друзья Роберта, — давно пора! А мы уж думали, что до тебя никогда не дойдет. Молодец, Роб!
Роберт вернулся к друзьям, а Настя стояла бледная и ошарашенная. Её словно облили холодной водой. Сразу вспомнились слова бабушки, которой сейчас так не хватало. Настя вызвала такси и уехала в дом Картапольских собирать вещи. Квартиру Роберт так и не снял. Заявление на развод она решила подать завтра. Но сегодня она ни за что не останется в этом доме.
— Не пори горячки, Настя, — уговаривал невестку Семен Петрович после того, как она все ему рассказала, — завтра подумаем, как быть. Я сниму тебе квартиру, устрою на работу. Потерпи немного.
— Нет, Семен Петрович, — ответила Настя, — Роберт прав: чужая я здесь. За меня не волнуйтесь, у меня здесь есть одна знакомая. У неё и буду жить. Берегите себя, вы хороший человек.
И Настя ушла, как и пришла, с одним чемоданом. Все вещи, что покупала ей Эльза Эдуардовна, а также дорогое обручальное кольцо, Настя оставила на столе вместе с прощальной запиской.
***
Когда Роберт вернулся, то, несмотря на уговоры отца, не стал искать Настю. Роберт испытал облегчение от того, что ошибка юности исправилась сама собой и без особых трудностей.
А в это время Настя постучала в большие дубовые двери старинного особняка. Ей открыла пожилая женщина в элегантном чёрном платье, похожая на даму с полотен старых художников.
— Это вы Изольда Тихоновна? — робко спросила её Настя, — я — Настя, внучка Прасковьи Агатовой, вашей подруги. Она говорила, что я могу к вам обратиться, когда попаду в беду.
— Заходи, — коротко сказала Изольда Тихоновна.
Когда Настя, запинаясь и дрожа, поведала подруге бабушки свою историю, та нахмурилась и сказала:
— Разводись с ним и не переживай. Я помогу тебе и сделаю из тебя настоящую леди. А Прасковью мы сюда заберём, как только она будет готова к переезду. Вот вернётся внук из-за границы, так сразу за ней и съездим. Нечего Прасковушке там одной куковать. Бабушку твою я уважаю, она мне однажды жизнь спасла. А тебе, Настенька, я скажу одно: всё, что ни делается — к лучшему.
И Настя успокоилась. Она поняла, что теперь у неё появилась ещё одна бабушка.
***
После развода Насти и Роберта никто из них больше не вспоминал друг о друге. Обида Насти испарилась, когда она познакомилась с Михаилом, внуком Изольды Тихоновны. А дальше — влюблённость, пышная свадьба, приезд бабушки Прасковьи и рождение дочки и сына.
Десять лет промелькнули быстро. За это время Михаил построил сеть отелей, одним из которых, самым крупным, управляла Настя.
***
— Милая, а нас с тобой зовут на приём, — хитро улыбнувшись, как-то сказал Михаил, — один бизнесмен находится на грани банкротства и хочет, чтобы мы инвестировали в его компанию. Ее еще можно спасти, если убрать из правления его бестолкового сына-выпивоху вместе с его алчной жёнушкой. Иду туда только из уважения к преклонному возрасту приглашающего.
— Давай сходим, если надо, — ответила Настя. Она во всем поддерживала мужа.
Машина Михаила остановилась возле до боли знакомого коттеджа. Это было семейное гнездо Роберта, бывшего мужа Насти! Но теперь Настя была уверена в себе и ничего не боялась. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она зашла в ненавистный дом.
Их встречала жена Роберта, та самая Милана, что открыто издевалась над Настей раньше. Милана не узнала в красивой женщине с безупречным вкусом ту самую деревенскую девушку. Зато узнала Эльза Эдуардовна. Она испуганно замерла, увидев бывшую невестку под руку с могущественным бизнесменом.
— Счастлива видеть вас в нашем доме, — услужливо пролепетала она и собственноручно приняла пальто Насти.
Узнал её и Роберт. Он натужно краснел и кашлял, речь его путалась, а рука постоянно тянулась к бутылке дорогого коньяка. Милана постоянно что-то шипела ему на своём змеином, а мать обжигала сына взглядом, виноватясь перед высокими гостями. Один только Семен Петрович держался со всеми просто и с достоинством.
— Не видать мне инвестиций, так, Михаил Романович? — прямо спросил он, отводя гостя в сторонку, — это из-за Насти, да?
— А это решать ей, — ответил Михаил и подозвал жену.
Втроем они вышли в беседку, чтобы никто не мешал их разговору.
— Рада видеть вас, дорогой Семен Петрович, — Настя обняла бывшего свекра, — я помогу вам, но с одним условием. Вы снова возьмёте управление компанией и банком в свои руки и назначите достойного преемника.
Семен Петрович радостно кивнул и горячо пожал руку Насти, у которой словно камень с души упал.
***
А Роберт с Миланой стояли возле Эльзы Эдуардовны и пыхтели от злости. Они понимали, чем для них грозит помощь Михаила и решение отца.
— У вас такая утончённая и умная жена, к тому же просто красавица! — воскликнул один из гостей, неженатый владелец крупной адвокатской конторы, — Михаил Романович, поделитесь, где вы добыли такой редкий алмаз? Я тоже хочу такую найти.
Михаил улыбнулся, похлопал молодого мужчину по плечу и громко, чтобы все слышали, ответил:
— В деревне Гаврюшкино, что в тысяче верст отсюда. Там целая кладезь достойных невест. Моя бабушка и моя жена оттуда родом. Я женился и ни о чем не жалею. Скажу больше — я счастлив!
— Буду знать, — улыбнулся адвокат, — ждите в гости, с невестой из Гаврюшкино. Я сейчас серьёзно.
Настя почувствовала, что, гордится своей родиной. И всё благодаря Михаилу. Она тоже ни о чем не жалела.
Жалел один лишь Роберт. Жалел об упущенном счастье...
____
Автор: Ирина Ошланская
Следующая публикация
Комментарии 9