У бабушки всю жизнь было железно:
— Поднялась? Ставь чайник…
А жизнь бывала разной…
И железной, и стальной, и бетонной, и картонной, и мечущей отточенные ножи в спину…
Репрессия. Тюрьма. Война. Ссылка. Возвращение в никуда. Ни к кому. Вдовство. Нищета. Скитания. Безысходность. Одиночество.
Не до депрессий…
А, может быть, и до них… но что она могла с ними поделать…
Одна с двумя детьми, без пособий, помощи, поддержки…
Только одно — ставить свой чайник…
И она ставила…
Всегда…
Сколько помню бабушку, столько помню её вечно пышущие чайники…
И крепчайший индийский… это себе…
И в отдельном прозрачном — зелёный с травами и листьями… это для всех остальных, для кого крепка была её