До сих пор этот полет считается самым сложным в истории космонавтики. Было нарушено энергоснабжение станции, она не выходила на связь. Для ремонта были посланы Джанибеков и Савиных на корабле «Союз Т-13».
Пристыковались, взялись за ремонт. Ремонт происходил примерно так: вынимался какой-то блок, проверялся тестером, нормальные возвращались на место, неисправные заменялись. И вот, после замены очередного блока, Джанибеков отчетливо услышал за спиной спокойный голос: "Здорово, отцы!". Первая мысль у него была: "Все, песец, прощай, космонавтика - у меня поехала крыша". Потом заметил, что и у Савиных побелел нос. Это несколько успокоило - сразу у двоих крыши поехать не могли. Ме-едленно обернулись (ну блин, кто там еще мог находиться-то, кроме них?!) и начали истерично ржать.
Предыдущий экипаж оставил в видеомагнитофоне кассету с "Белым солнцем пустыни". Пока станция была обесточена, видик спал, а как запитался - так и проснулся. Как раз на том самом месте, когда красноармеец Сухов подходит к аксакалам. В ЦУПе началась тихая паника, когда там заслышали истеричный хохот космонавтов, а те еще долго не могли внятно доложить обстановку.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3
Ещё на земле случилось несколько внештатных ситуаций. Сначала взвешивание космонавта в скафандре показало, что он весит больше расчётного на 14 кг. Пришлось срочно придумывать как уменьшить вес: срезали два датчика со скафандра.
После того, как задраили люк, оказалось, что он негерметичен. До пуска оставалось мало времени, но успели раскрутить и закрутить 30 винтов и запуск состоялся.
Дальше все опять было не по плану. Вторая ступень, с которой никогда не было проблем, отработала на 13 секунд больше и космический корабль не вышел на расчётную орбиту, Гагарину об этом не сказали, но он понимал, что ситуация не штатная. Несколько раз он спрашивал ЦУП, что случилось, но ответа не было. Все ждали момента, сработает ли двигатель торможения. Он сработал. Но спусковая капсула от него не...ЕщёЭто фотография Юрия Гагарина через несколько часов после приземления. Здесь нет его знаменитой "гагаринской" улыбки. Есть человек, который наконец осознал, что произошло и каким чудом он остался жив.
Ещё на земле случилось несколько внештатных ситуаций. Сначала взвешивание космонавта в скафандре показало, что он весит больше расчётного на 14 кг. Пришлось срочно придумывать как уменьшить вес: срезали два датчика со скафандра.
После того, как задраили люк, оказалось, что он негерметичен. До пуска оставалось мало времени, но успели раскрутить и закрутить 30 винтов и запуск состоялся.
Дальше все опять было не по плану. Вторая ступень, с которой никогда не было проблем, отработала на 13 секунд больше и космический корабль не вышел на расчётную орбиту, Гагарину об этом не сказали, но он понимал, что ситуация не штатная. Несколько раз он спрашивал ЦУП, что случилось, но ответа не было. Все ждали момента, сработает ли двигатель торможения. Он сработал. Но спусковая капсула от него не отделилась, и вместе они начали падать на землю.
"Я горю! Прощайте!" Об этих словах Гагарина долго не говорили, но именно так он сказал, когда увидел в иллюминаторе языки пламени и ручейки расплавленного металла. Он думал, что это гибель.
Но это обгорала обшивка и благодаря высокой температуре спускательная капсула наконец-то отсоединилась и началось штатное снижение.
Все мы знаем, что Гагарин должен был катапультироваться из капсулы вместе с креслом. Катапультировался, летит, отброшено кресло, раскрылись парашют, вот она, Земля!
Нет, опять внештатка. Запас воздуха в скафандре закончился, а открыть его он не может, чтобы дышать уже земным воздухом. Шесть минут и только после приземления это удалось.
Юлия Кузнецова