О «двуглавых мыслителях»
#философия К удовольствию диалектиков, вопрос о развитии общества многие века остаётся в центре идеологической борьбы. Но самое забавное в том, что инициаторами полемики по этому вопросу, чаще всего, выступают именно те, кто на каждом коренном повороте истории, с лукавством «кошки, которая знает чье сало съела», исповедует идею незыблемости общества.
К одной из групп таких «кошек» относятся адвокаты всех исторических типов рабовладения. «Нельзя в одну и ту же реку войти дважды», резонно замечают они по поводу всего, что не затрагивает устройства общества, но, в то же время, именно они утверждают, что рабовладение естественная и справедливая социальная форма.
«Певец» классического рабовладения, Аристотель, апологет христианского рабства, Фома Аквинский, основоположники буржуазного рабовладения, Вашингтон, Мальтус, Муссолини, Гитлер, Бакаса, авторы концепции «золотого миллиарда» не только теоретизировали, но и затратили немало сил и средств, чтобы их рабовладельческие пристрастия воплотились в жизнь.
Ко второй группе «кошек» относятся те, кто делает вид, что признают возможность изменения общественного устройства, НО только... с сохранением буржуазной формы частной собственности... как справедливой и потому тоже вечной. В подобных случаях математики шутят: «Тот же шар, но вид сбоку». Здесь спектр «авторитетов» простирается от Прудона и Бернштейна до юриста агрономических наук Горбачева и такого же доктора философии Зюганова, известного изречением: «Россия исчерпала лимит на революции» и, кончая подпевалами «развитого социализма» и рыночного геноцида, Волкогоновым с Яковлевым, каждый из которых в своё время «доказали» окончательность «развитого социализма», в котором благоденствовали сами, мобилизовав для этого всю свою природную беспринципность, а затем с еще большей бессовестностью «доказали» вечность капитализма.
Ясно, что оба отряда этих «теоретиков» отличаются друг от друга не больше, чем откровенный рабовладелец от застенчивого и образуют как бы двуглавого идеологического орла, клюющего и в грудь, и в спину тех, кто стремится познать общество в его естественном виде, в каком оно существует и развивается НА САМОМ ДЕЛЕ.
При всей широте понятия «развитие общества», основным объектом идеологических наскоков со стороны «двуглавых мыслителей» является вопрос о скачкообразном характере этого процесса, т.е. о революции. Говоря о революции, идеологи рыночного рабовладения чаще всего делают вид, что не принимают идей революционного развития потому, что не приемлют насилия.
Между тем именно насилие позволило купцам Англии, Бельгии, Голландии, Испании, Италии, Португалии, Турции, Франции, Японии и в эпоху Великих «географических» открытий, и несколько позже, под гром орудийной пальбы, создать классические рабовладельческие империи и сохранять их вплоть до середины семидесятых годов. Да и сегодня предприниматели США для аналогичных целей содержат пятнадцать атомных авианесущих флотов и многие тысячи ядерных бомб и боеголовок.
Иначе говоря, предположение, что предприниматели и их «адвокаты» выступают против революции потому что искренне преданы идеям пацифизма, дважды идиотично поскольку, во-первых, история буржуазных стран есть история кровавых аннексий, революций и мировых войн, а во-вторых, надо быть зеленоградским кретином, чтобы «не знать», что каждое массовое безоружное выступление трудящихся за улучшение своего материального положения без уничтожения буржуазных экономических отношений, каждое национальное восстание против иноземной буржуазии
топились в крови.
В то же время буржуазия, никогда не сдерживавшая себя в применении насилия, всегда благосклонно относилась к тезису о мирном, парламентском пути свершения революции, за исключением тех случаев, когда это у кого-то действительно начинало получаться.
Учитывая опыт Лумумбы, Альенде и Бишопа буржуазия знает, что через парламент отнять у неё власть можно... ПОКА ТОЛЬКО ТЕОРЕТИЧЕСКИ и поэтому поощряет думских шутов, которые парламентскими методами «борются» против криминально-демократической тирании в России [речь о ситуации 1998 г.].
Однако, к сожалению, и «парламентский», и «непарламентский» путь свершения коммунистической революции в России дело не близкое, ибо нынешний объем знаний представителей АВАНГАРДА пролетарского класса по коренным вопросам теории коммунистической революции объективно скромен. Положение изменится, если люди, назвавшиеся коммунистами, действительно начнут штурм вершин диалектико-материалистической методологии по вопросам революции, тем более, что кроме них эту работу никто делать не будет.
«Всякое начало трудно», заметил Маркс, обращаясь к читателю «Капитала». Современная «многопартийная» привычка удовлетворяться не истиной, а собственным мнением, усугубляет это обстоятельство, ибо, если современный читатель не находит в первых строках текста аксиом «своей веры», то ничтожна вероятность, что он дочитает его до конца. Другую трудность порождает синдром «диссертабельности», который заменил «учёным» из КПСС принцип научности. Руководствуясь сроками, отведёнными для написания диссертации, они стремились сразу взять «быка за рога» и делали предметом исследования только сам... предмет исследования, ограничивая свой методологический багаж философским МИНИМУМОМ.
Чтобы не повторять ошибок, канувшего в Лету коллектива академии общественных наук при ЦК КПСС, воспитавшего Полозкова и Зюганова, необходимо отказаться от высокомерного наскока на исследуемый материал и «не страшась усталости, карабкаться» к истине от самых общих начал к «сияющим высотам» научных выводов.
Опережая обвинения оппонентов в непочтительном отношении к целой академии, предлагаю возможным критикам отыскать конструктивные следы от этой «академии» в мироздании, кроме помпезных зданий, которые она некогда занимала.
Из статьи «Методологические аспекты теории развития» -
http://proriv.ru/articles.shtml/podguzov?metodolog_1998
Комментарии 4