👉 Дачные Хитрости ✔

Утром на работе Марине стало плохо. Она почувствовала резкую тошноту и головокружение. В последние пару дней она уже испытывала легкое недомогание, но старалась не обращать на это внимания. А сейчас ей стало по-настоящему плохо. - Что случилось? – обеспокоенно повернулась к Марине соседка по кабинету, Аня. - Да что-то вдруг затошнило, и голова закружилась, – расстегивая воротник блузки и проводя ладонью по вспотевшему лбу, отозвалась Марина. - А ты часом не беременна? – хитро улыбнулась Аня. - Да, ну нет, скажешь такое! – отмахнулась Марина. – Скорее всего, съела что-то несвежее. - Что ты могла съесть несвежее, если ты ярая сторонница здорового питания? – захихикала Аня. Марина задумалась. А что, если она и вправду беременна? Да нет, не может быть. Или все-таки может… - Слушай, Ань, я все-таки хочу провериться. Вдруг и правд. Я в аптеку сгоняю. Марина встала со стула, вышла из кабинета и быстрым шагом направилась к выходу из офиса... Через десять минут она стояла в офисном туалете и не могла отвести взгляда от двух полосок на тесте. Она беременна! Марина не знала, радоваться ей или огорчаться. Они с мужем Андреем были пока не готовы к детям. Но раз уж так получилось… Вдруг это судьба? Мысли путались. Марина поняла, что сегодня ей уже не удастся нормально поработать и пошла к начальнице, Ирине Ивановне, чтобы отпроситься домой. Начальница, узнав в чем дело, ласково улыбнулась: - Конечно, Мариша, иди домой. Отдохни, приди в себя, а завтра я жду тебя на работе. Домой Марина не шла, а летела. Ей не терпелось поделиться новостью с мужем. Он сегодня выходной. Вот сюрприз будет, когда она неожиданно появится на пороге, да еще с таким известием! Марина открыла дверь квартиры своим ключом, вошла и зажгла в прихожей свет. Первое, что бросилось ей в глаза – красные женские туфли, стоящие в прихожей. Она их сразу узнала, это были туфли ее подруги Аллы. - Что Алла делает у нас дома, да еще в такое время? – удивленно подумала Марина, входя в зал. В зале никого не было, а из спальни доносились голоса. Уже начиная подозревать неладное, Марина быстро прошла на звуки, распахнула дверь и замерла на пороге... Андрей и Алла увлеченно о чем-то беседовали. Марина ахнула от неожиданности, и парочка испуганно повернула головы в ее сторону. - Марина-а-а? – растерянно протянул Андрей. - Ты почему так рано? Алла ничего не говорила, только куталась в одеяло и испуганно хлопала глазами, глядя на подругу. Что было дальше, Марина помнила с трудом. Кажется, она кричала, швыряла вещи, выгоняя мужа и подругу из квартиры, потом упала на кровать и долго надрывно рыдала. А затем сидела на полу, уставившись в пустоту. Когда она пришла в себя, на улице уже стемнело. В квартире стояла тишина. *** Пять дней спустя Марина шла в частную клинику, чтобы записаться на аборт. За эти дни она приняла твердое решение... Андрей пришел домой всего один раз и то, только затем, чтобы забрать свои вещи и сообщить Марине, что они разводятся. Оказалось, что они с Аллой встречались уже полгода и это любовь. Марина не стала сообщать Андрею о своей беременности. Она уже поняла, что муж всерьез настроен на развод и не хотела удерживать ребенком человека, который ее больше не любил. Она долго думала, сохранять ей беременность или нет, и решила, что не хочет, чтобы ее хоть что-то связывало с предателем, даже ребенок. К тому же, она понимала, что не потянет малыша сама. А помочь некому: родители живут в другом городе, а зарплаты на няню не хватит. Вспоминая все события прошедшей недели, Марина добрела до клиники. Она села в кресло перед кабинетом, дожидаясь своей очереди. Через несколько минут вышла пациентка, и из-за двери раздался голос врача: - Заходите! Марина вошла. Врач оторвался от бумаг и взглянул на нее. - Антон?! – удивленно вскрикнула она. - Неужели это ты?! Антон был ее одноклассником и первой любовью. В одиннадцатом классе Марина была тайно влюблена в него, но так и не решилась признаться в своих чувствах. На выпускном он пригласил ее на танец, а в конце вечера робко поцеловал в щеку. Сердце замирало от счастья, но она так смутилась, что даже не позволила парню проводить ее домой, о чем впоследствии долго жалела. После выпуска Антон уехал в другой город поступать в медицинский, и с тех пор они больше не виделись, хотя Марина часто вспоминала о нем. И вот сейчас он сидел перед ней – взрослый, возмужавший и все такой же красивый. - Маришка! Вот это встреча! Антон явно был рад ее видеть. Он встал из-за стола, подошел и обнял ее. Эта неожиданная встреча так удивила Марину, что она на время забыла о своих бедах. Минут десять бывшие одноклассники оживленно беседовали. Внезапно Антон спохватился: - Ох, что ж это мы болтаем! Ты же у меня на приеме! Рассказывай, с чем пришла? Эта фраза вернула Марину в реальность и ее лицо снова погрустнело. Она тяжело вздохнула и рассказала бывшему однокласснику обо всем: об измене мужа, о предательстве подруги, о неожиданной беременности. - И ты решила из_бавиться от ребенка? – внимательно посмотрел на нее Антон. - Да! – твердо сказала она. После осмотра Антон предложил бывшей однокласснице: - Марина, а давай сегодня вечером сходим в кафе, посидим, поговорим. Все-таки аборт – это серьезное решение, его нельзя принимать вот так сразу. Ты не против? - Хорошо. Ей хотелось пообщаться с Антоном, побольше узнать о его жизни. *** Вечером Марина и Антон сидели в маленьком кафе и говорили обо всем на свете. Вспоминали школьные годы, шутили и смеялись. Впервые за последнюю неделю Марина почувствовала себя хорошо. Ей нравилось общаться с Антоном и не хотелось уходить. Внезапно Антон завел разговор о беременности Марины. Он стал уговаривать ее оставить ребенка, говорил, что она пожалеет, ведь малыш не виноват в предательстве ее мужа. - А у тебя у самого есть дети? – перебила его Марина. - Ты вообще женат? - Был... Но я не могу иметь детей. Жена ушла от меня, когда узнала об этом. – тихо проговорил Антон и опустил глаза. Повисла пауза. Антон отвел в сторону глаза. Когда он вновь взглянул на Марину, по ее щекам текли слезы. - Знаешь, – прошептала Марина, - а я ведь в душе хочу этого ребенка, но боюсь, что не справлюсь. - Ну что ты! Конечно справишься! А если будет трудно, я всегда рядом. – с улыбкой заверил ее друг и ободряюще погладил по руке. Беседа закончилась тем, что Антон предложил Марине стать ее личным врачом и вести беременность... *** Впервые за последние дни, Марина спала спокойно. С души будто камень упал. - Эх, была бы я посмелее, тогда, на школьном выпускном, возможно мы с Антоном сейчас были вместе... – засыпая, думала она. Следующим вечером в квартире Марины раздался звонок. Она открыла дверь и замерла от удивления. На пороге стоял Антон с пакетом свежих фруктов в руках. – Пришел навестить свою пациентку! – немного смущаясь, улыбнулся он. – Можно? - А как ты узнал мой адрес? – растерянно спросила Марина. - Он же указан в твоей медкарте! – рассмеялся друг. - Ну тогда заходи! – улыбнулась хозяйка. Марина и Антон сидели на кухне, пили чай и разговаривали. - Знаешь, Мариша, - внезапно сказал Антон, - а я ведь был влюблен в тебя в школе. Но боялся признаться. Тогда, на выпускном, когда мы танцевали, я решил, что у меня есть шанс. Но ты убежала от меня. - Ох, если бы ты знал, как я потом ругала себя за это! – с жаром ответила Марина. - Я ведь тоже была влюблена в тебя, но очень стеснялась. Я часто тебя вспоминала потом, жалела, что ты уехал в другой город. Несколько минут Антон молчал, что-то обдумывая. Затем посмотрел Марине прямо в глаза и серьезно сказал: - Мариша, а может быть еще не все потеряно? Может быть, судьба дает нам второй шанс? - Но я ведь беременна... от другого мужчины. - растерянно сказала Марина. - Зачем тебе чужой ребенок? - Ну и что? Своих детей у меня все равно никогда не будет, а папой стать хочется. - тепло улыбнулся Антон. - Я согласна. - смущенно произнесла Марина и вновь почувствовала себя влюбленной старшеклассницей. Антон придвинулся к ней, обнял и поцеловал. Марина крепко прижалась к нему. По ее щекам потекли слезы. Но на этот раз это были слезы счастья. автор: ГЛУБИНА ДУШИ

Бабки начали плакать, а Витька ничего не мог понять, он таращился на стол, где в большом, продолговатом ящике, оббитом красным и чёрным материалом, с бумажкой на лбу, лежит кто -то, очень сильно похожий на мамку. -Иди, иди малыш, попрощайся с матерью -то, ох на беду ты родился, сироткаааа. -Чего это он сиротка, – говорит скрипучим голосом бабушка Клава, – у него родной отец имеется. Бабки примолкли конечно, глаза в пол, бабу Клаву боялись, за её крутой нрав Боярыней называли за глаза, а может и не за нрав вообще, может по фамилии, Боярынцева она была. Но то что побаивались бабушку, то точно. Конечно, как и другие мальчишки и девчонки, у Витьки тоже был отец, да только не видел он его никогда. Мамка рассказывала что приезжал, когда Витька маленький был, а больше его и не было. Потом они поехали далеко за деревню, на кладбище. Тогда как увидел Витька яму разрытую, так и начало до него доходить, что там мамка его, в ящике том и что сейчас её в землю закопают, как заорёт тогда Витька, как бросится к мамке. -Мамка, мамка, – кричит,- на кого ты меня оставила? На кого покинула? Как жить я буду? -Словно взрослый голосит, – судачат старухи, – ой, миленкааай, жизнь без мамки не мёд, то без отца можно прожить, а вот без матери. Как девять дён справили бабушка куда-то собралась. С вечера Витьке наказала что каша будет в котелке, в печи стоять, на обед и ужин картошки пусть Витька поест с кислым молоком, а там уже и бабушка приедет. Затопила с утра печь, велела в обед, как погаснут все до единого угольки, закрыть вьюшку, если холодно будет, то на печь залезть, да тулупом дедовым укутаться, бабушка к ночи всё одно обернётся. -Не забоишься? А то может к Анатольевне тебя отвести, а? Бабушка знала что Витька не любит и боится Анатольевны, она заставляет учить его странные стихи, которые называет молитвы и целовать тёмные доски с нарисованными там людьми, нет уж, Витька дома с Мурзиком посидит лучше. К тому же бабуля сказала что к вечеру обернётся. Ещё через неделю, чистому, умытому, подстриженному Витьке, тихо сидящему на стуле посредине горницы, давала бабушка наказы. -Ты, Витюшка, главное не боись, не будь тюнтей. Мачехе спуску не давай, так мол, и так, я к отцу родному приехал, а не к тебе мол, и ты мне не указ. Я Витюшка сама с мачехой росла, знаю как это. Что только не было, и из-за стола меня вышвыривала, и по рукам била, когда за лишним куском хлеба тянулась, и отцу напраслину возводила, что мол ледащая я, только жру да, сплю. Ой намаялась, бежала замуж, едва пятнадцать исполнилось, лишь бы сбежать из того пекла. Ты на всяк случАй, хлеб, сухари суши, я наволоку тебе дам, ты в ту наволоку клади, да прячь, прячь. Чтобы голодом не сидеть, ох милааай были бы силу у бабушки, нешто бабушка тебя отдала бы, ииии, касатик ты мой. Плачет бабушка, текут слёзы по коричневым, морщинистым щекам её, трясётся всем худеньким, старушечьим телом, прижимает к себе плачущего Витьку. -Баба, бабинька, не отдавай меня мачехе, я не хочуууу. Я слушать тебя буду, я дрова заготавливать в лесу с дедом Никишкой буду, я учиться в школе на одни пятёрки буду, бабааааа, ууу, – захлёбывается слезами мальчишка,- баба… -Миленькай миленькай, да рази я…да не отдадут тебя, старая я, охохонюшки, я ить не бабушка тебе, Витюша, а прабабушка. Я, мамку твою, Катерину вырастила, тебя вынянчила, золотко ты моё, внучечек ты мой ненаглядный. А потом приехала большая светлая машина и забрали Витюшку в город. Ох, и тяжело ему было. Отец, не смотря в глаза Витюшке, сказал что теперь будет Виктор, так и сказал, Виктор, жить с ними. С отцом Витюшкиным, Владимиром Ивановичем и его женой, Марией Николаевной. Целую неделю Витюшка боялся из комнаты выйти, плакал тихонечко, да в окно глядел, всё ждал что бабушка вдруг за ним приедет. Позовут есть его, а он качает головой, не хочу мол. А ночью проберётся на кухню, хлеба стащит, да воды. Поест хлебушка немного, а остальное на сухарики, на батарею положит горячую, они и высохнут за ночь, а утром в наволоку, что бабушка дала, положит и под матрас спрячет. Мачеха нашла, отцу показала, тот так строго на Витюшку смотрел, Витюшке так стыдно было. -Виктор, разве мы тебя не кормим, ты брат, что это такое выдумал? Садись со всеми за стол, кушай сколько хочешь. Начал Витюшка со всеми к столу выходить, да только сухари сушить не перестал, стал прятать просто получше. Витюшка плакать перестал, но всё так же дичился, боялся что сейчас мачеха свой характер и покажет, как дааст Витюшке по рукам, или за волосы из-за стола вытащит и выбросит на улицу, на мороз. Приезжали тётя Оля и дядя Степан. Тётя Оля что -то шептала Марии Николаевне, вроде зачем взяли Витюшку, а дядя Степан весело подмигнул и подарил пистолет, и книжку с картинками. Настало лето, Витюшка тихонько во двор стал выходить, там с ребятами познакомился. С мачехой никак не контактировал, только она спросит что-то, Витюшка весь сожмётся, голову в плечи втянет и молчит. А тут ещё Васька, друг новый, сказал что мачеха у Витюшки змея, потому что папку из семьи увела, он Васька точно знает, у него тоже змея – мачеха папку из семьи увела. Так он, Васька, по наущению мамки, когда папка его забирает, он тихонько пакостит мачехе. То туфли ей исцарапал вилкой, то порвал юбку, то в суп уксус налил, она орёт, папке жалится, а Васька глазами хлопает и плачет, что это не он, что она специально. У папки с мачехой скандал, а им с мамкой радостно, так и надо этой змее. – Вернулся папка, добили мы его с мамкой,- говорит весело Васька. -Куда вернулся, -не понял Витюшка -Домой вернулся, к нам с мамкой, – говорит Васька. – Только опять ушёл, ну как ушёл, мамка выгнала его. Пить начал, драться. Мамка и выгнала. Пришёл Витюшка домой, взял и гвоздём на улице найденном, исчеркал все туфли этой…мачехе…Спрятал гвоздь в карман, а туфли в шкаф поставил. Вечером пошёл мыться, снял штанишки, а гвоздь выпал и покатился, зазвенел по кафельному полу. Мачеха подняла его, посмотрела. -Витя, – спросила тихо, – он нужен тебе? Витюшка голову в плечи вжал и молчит, так ему стыдно стало вдруг. А потом мачеха туфли эти надеть захотела , а они… -Что это, Маша? Вроде гвоздём исцарапаны? – спросил отец. Втянул Витюшка голову в плечи, вот сейчас начнётся, думает. И зачем он этого дурацкого Ваську послушал… Она ведь ни разу плохого слова ему не сказала, и из-за стола не выгоняет, еду всё подкладывает, красивые рубашки к школе покупает, линейку, тетради и карандаши… -А я тебе говорила, Володя, что там гвоздь в шкафу торчит, давно говорила, ты всё никак не убирал его, вот и результат… -Где этот гвоздь? Сейчас я его вытащу. Побежал отец к шкафу. -Ха, проснулся, его уже давно…Витя вытащил. -Виктор? – удивился отец. -Да, Виктор! Наш Виктор! А Витюшке вдруг так тоскливо и стыдно стало, что побежал он в свою комнату, забился в угол на кровати и дал волю слезам. Опять к столу не вышел, так стыдно, горько и тоскливо мальчику никогда не было. А на второй день оказывается у Витюшки был день рождения, проснулся он, а на столе подарки стоят, как мама делала. Это был сон, понял Витюшка… -Мама, мамочка… В комнату заглянула мачеха. -Витенька, с днём рождения, мальчик мой. -Спасибо, – тихо сказал Витя и сел в кровати опустив голову. Подарила мачеха Витюшке много полезностей к школе и конфеты в коробке, и рубашку красивую, и свитерок, что сама связала. На день рожденья отец машинку большую подарил и портфель, что ранец называется, тётя Оля зайца подарила плюшевого, кеды, как у взрослого и шапку с ушами, дядя Степан подарил автомат игрушечный, на батарейках, нажимаешь на курок, а на конце лампочка красная горит и звук такой, тра-та-та-та, ещё пенал подарил специальный, готовальня называется, отец сказал что в школе нужен будет. Осенью Витюшке идти в первый класс. А ещё…Вот это подарок, так подарок, к Витюшке приезжала бабуля его любимая, бабушка Клава. Носки ему привезла, варежки и шарф колючий, сама связала. Всё пытала Витюшку, ласков ли отец с ним? Не забижает ли мачеха. Витюшка головой машет, нет мол, всё хорошо. А вскорости поехали они с папой и мачехой, к бабушке в деревню, не стало бабушки. Отец с мачехой похороны ей делали, кроме Витюшки никого и не было у бабушки. -Дом -то продавать будете, али как, – интересуются старухи. -Нет, – говорит отец, – это Витино наследство, вырастит и решит что с этим добром делать, а пока будем приезжать как на дачу, ребёнку воздух нужен. Ходили отец с Витюшкой и к маме. -Вот Катюша, Витя со мной, не переживай там… и прости меня, милая. Вот так получилось, брат Виктор, что не смог я тебя растить, пока малышом был… -Потому что к ней ушёл?- тихо спросил Витюшка. -Нет, – отец покачал головой и посмотрел задумчиво на Витюшку, – вырастишь, поймёшь. Молча ехал Витюшка домой, смотрел в окно и вытирал слёзы, не стало бабушки, остался он один на всём белом свете. Васька рассказал Витюшке, что мамка нового мужика нашла, он мамку бьёт, Ваську обижает. Папка опять с той сошёлся, теперь его Ваську, к себе не берёт уже, так в парке погуляют и всё… Пришёл Витюшка домой, а мачеха сидит на стуле, бледная такая. Он руки помыл и на кухню прошёл, сел тихонечко и сидит, а она сидела, сидела и падать вдруг начала. Ох, и напугался Витюшка, думал что всё, умерла мачеха – как мама и бабушка. Как заорёт, как упадёт перед ней на коленки, тягает из стороны в сторону и плачет -Мама, мамочка, – кричит, – просыпайся, просыпайся, не умирай, мамочка. На его крик соседка прибежала, хорошо дверь была не закрыта, скорую вызвали и увезли мачеху Витюшкину. Отец прибежал с работы, схватил Витюшку в охапку, а тот кричит, плачет, захлёбывается -Папка, папочка, она умрёт, мама умрёт, как та, моя родная мама, как бабушка, её в землю закопают. Едва успокоил отец Витюшку, а утром поехали в больницу. -Мама…мама… -Я здесь сынок, – не открывая глаз, говорит мама Маша. -Ты не умрёшь? -Нет конечно, ты же у меня ещё такой маленький. -Не умирай, мамочка, пожалуйста. Пошёл осенью Витюшка в первый класс, держа за руку маму и папу, счастливыыыыый. Ночью приснились ему мама Катя и бабушка. И только когда подрос Витюшка, то понял что Оля и Степан, не тётя и дядя. а брат и сестра его, родные по папе. Даже спрашивать не стал у папы и мамы как так получилось. Решил что не к чему прошлое ворошить. Автор: Мавридика д.

Когда мужчина вернулся домой, на том же месте он увидел ответное послание: «Дорогой, я то помню о том, что мне 45, но и ты не забывай, что тебе столько же. И ты, по правде говоря, тоже немножко не справляешься… Поэтому я проведу эту ночь со своим студентом, ровесником твоей секретарши. И как преподаватель математики я могу с уверенностью сказать тебе только одно: число 20 входит в 45 намного больше раз, чем 45 в 20, поэтому не жди меня до утра» Из Сети

- Ничего, пусть на хозяйстве остаются, а мы с тобой в больницу поедем, вот скоро молоковоз пойдет, так и поедем. - Так собраться же надо. - А я помогу. В районной больнице строгая доктор в очках, увидев, что женщине сорок два года, с сочувствием спросила: - Как же вы так, рожать в такие годы… да и здоровье ваше крепким не назовешь. - Ой, батюшки, - охнула Таисия, - ведь догадывалась я, да протянула. - Ну, и что делать будем? – спросила доктор. - А я у мужа спрошу, он у меня тут рядом, меня ждет. Домой возвращались притихшие, как будто удивленные новостью. И оба думали, как сказать старшим детям - Сашке уже двадцать, а Нинке четырнадцать. - Ну, ладно, чего уж, подумаешь, - сказал Сашка смущенно, - родится брат или сестра, только пусть побыстрее, а то мы с Галкой думаем пожениться. - Ничего сынок, все будет в самый раз, мать родит, потом тебе свадьбу, потом у тебя дети, в общем, все по расписанию. Из-за состояния здоровья Таисию увезли рожать в областной центр, и от того Петр расстроился, сильно переживал за жену и все думал, верное ли они решение приняли, что оставили ребенка. Нет, он не боялся, что теперь у них будет трое детей, он боялся за жену. Но все обошлось, хоть и с немалым риском. Таисия с новорожденным приехала домой какая-то другая. Бабы в селе говорили: «Как будто обновилась Тася, взгляд даже другой стал». И в самом деле, ее голубые глаза светились счастьем. – Ну, вот, Петя, считай, что на старости лет нам с тобой подарок будет - сыночек младшенький… - Ага, - улыбался Петр и огромными ручищами трепетно держал сына. С явной подачи Сашки и Нины братишку назвали Васей, Васенькой. А со временем стали звать Василек, потому как глаза у него голубые, как у Таисии. Сашка хоть и отделился после женитьбы, но забегал часто, брал брата на руки и подкидывал вверх, а тот смеялся, обнимал Сашку и просил, чтобы еще. Нина часто возилась с братиком вместо матери, закинув его на горбушку, шла на улицу. - Нина, айда с нами, - кричали девчонки. - Я с Васькой вожусь. - Пойдем, мы по очереди будем водиться. – И подружки охотно брали голубоглазого мальчика с вьющимися русыми волосиками на руки, и никогда он им не был в тягость. - Брось, доча, сама достираю, отдохни, или уроки делай, - просила Таисия, - и так ты мне помощница большая. В школу Вася пошел в новенькой форме, купленной в райцентре и в новых ботиночках. Игрушки в доме тоже не выводились. У Сашки никогда таких игрушек не было, а у Васи и конструктор, и машины разные, и игры настольные, ну и велосипед, конечно. И каждый год родители провожали сына в школу, оставаясь первого сентября на торжественную линейку. А в пятом классе Вася заупрямился. – Один пойду, - нахмурив брови, сказал он. - Так мы проводим, сегодня же линейка будет, мы только в сторонке постоим, - сказала Таисия. - И чего со мной идти? Сам пойду! Или вон с Сашкой, он Аньку в школу поведет, вот и я с ними. - Ну, ладно, тогда хоть с Сашкой, - согласился Петр. Таисия, сорвав в огороде осенние цветы, сложила их в букет и отправила сына в школу. Долго смотрела вслед и даже прослезилась. Когда Вася был в старших классах, родители заметили, что как-то сторонится он их, не хочет чтобы в школу наведывались. Разве что на классные собрания – тут уж не отговоришь. Но надо сказать, что учился он неплохо, спасибо старшей сестре, даже выйдя замуж, она наведывалась к родителям и проверяла Васины тетради и дневник. Так что в техникум Вася Пономарев поступил без особого труда. Таисия собирала огромные сумки, пока он был студентом и вместе с Петром везли в город, чтобы младший там не голодал. Ну и деньгами, конечно, помогали. Устроившись после техникума в строительное управление, получил комнату в общежитии, обрадовав родителей. - Васька-то у нас человеком вырос, - радовался Петр, - молодец парень. - Только приезжает редко, - вздохнув, сказала Таисия. За эти годы они с Петром заметно сдали. И седина в волосах, и морщинки у глаз - возраст себя выдает. Одна радость – дети и внуки. Но Василий тоже как-то проговорился, что есть у него девушка. А может и промолчал бы, но Таисия выпытала. А потом переживала, что молчит сын, не очень-то разговорчив, слова из него не вытянешь. - Ох, отец, что-то младшенький наш не едет, как бы чего не случилось. - Да не впервой, приедет, сама же знаешь, он теперь редко наведывается. - Да не могу я, переживаю. У нас полное подполье овощей и в погребе соленья стоят, а сынок может голодает там… давай, Петя съездим. - Ну, тогда собирай сумку. _________ Октябрь выдался дождливым, и только иногда небо разъяснивалось, и голубой небосвод обещал, что скоро выглянет солнце. Они так и выехали по солнышку, а в городе снова накрапывал дождь: то пойдет, то перестанет. Подойдя к общежитию (оставалось всего несколько метров), остановились, потому как Василий, статный молодец, русоволосый и голубоглазый, вышел как раз из общежития с милой, улыбающейся девушкой, придерживая ее за талию. Родители так и застыли, хотели окликнуть… девушка повернулась к ним спиной, не заметив их. А сын, увидев родителей, вдруг поторопил ее, и они скрылись в маленьком сквере, укорив шаг. - А-ааа, - в растерянности попытался что-то сказать Петр, - а куда это он? Таисия, в осеннем пальто и цветном полушалке, испуганно смотрела вслед сыну. - Петя, так он разве не видел нас? Петр осунулся, догадка мелькнула на его морщинистом лице. - Не думаю, - тихо сказал он. - Может, вернется? Видел же нас… и эта девушка, это, наверное, его невеста, он ведь говорил про нее. - Ладно, мать, давай подождем, вон скамейка, присядем, пока дождя нет. Просидев полчаса, почувствовали, что стали замерзать, да и дождь снова пошел. - Пойдем, хоть зайдем в общежитие, авось вахтер не выгонит, а то замерзнешь у меня. И как только поднялись, вынырнул Василий и прямо к ним навстречу. - Сынок, куда же ты пропал? Ты же видел нас... - А чё вы приехали-то? Не договаривались же, - спросил сын. - Так ты сам не едешь, картошки вот привезли тебе… В небольшой комнате сына родители разгрузили сумку. - Да этого добра и тут хватает, купить можно. - Так это же свое, на нашей родной землице выросло, - оправдывалась Таисия. - Батя, а ты чего в кирзачах приехал? – спросил сын. – В люди все-таки выбрался... - Обижаешь, сынок. Какие кирзачи? Это чистый хром. Хромовые сапоги-то, настоящая кожа, мать прошлый раз в автолавке купила. - Мог бы и ботинки обуть, в них легче. - Вася, так слякотно на улице, пока до автобуса дойдешь, пока доедешь… а сапоги у отца новые и чистые, я вот тряпочку прихватила, так мы их вытерли. Давай-ка лучше котлеты разогреем, вчера готовила, ты поди голодный… - Ты уж приезжай, сын, не теряйся, - просил Петр, - хотя бы за продуктами приезжай, да и нас не забывай. - Вася, а эта девушка - твоя невеста? - Ну почти. - Ну, а что же ты нас не познакомил? - Мам, ну чего сразу знакомить? Не было же разговора. - Ну, раз мы повстречались… а ты ее взял и увел, как-то нехорошо, сынок… - А что нехорошего? Вы вот только из деревни и сразу вас с невестой знакомь… а у нее, между прочим, родители… ну, отец у нее в институте преподает… - Ладно, мать, не приставай к нему, - сказал Петр,- да и вообще домой надо ехать. Василий все же пообещал в ближайшее время приехать в родительский дом. ________ До автобуса было еще полно времени, и Петр с Таисией заглянули в универмаг. – Петя, а друг и в самом деле жениться надумает, давай-ка мы тебе костюм возьмем, а то у тебя тот поношенный. Костюм подобрали в самый раз, а еще Таисия купила отрез на платье. – Вот, Петя, сошью себе платье, Вале Семашко закажу – она хорошо шьет. Петр досадливо махнул рукой.- Костюм ни к чему мне было брать, куда нам готовиться, пусть сначала приедет, а то он и глаз не кажет… ___________ Василий сдержал свое слово и приехал ровно через неделю на выходной. - Ты на одну ночку? – спросила мать. - Ну почему? Весь день впереди, а потом ночь, утром обратно. - Да я к тому, что хоть бы с Сашей повидался, Нина обещала зайти… Санька был занят на работе и никак не мог вырваться, а вот Нина пришла. - Здорово, братишка! – Сказала она с порога, сняв утепленное пальто и платок, подошла к брату и потрепала его вихры. - Ну ладно, чего ты меня как маленького... - Да уж вижу, что немаленький, появляешься у нас как ясно солнышко, родители извелись. - А чего изводиться? – беспечно спросил Василий. – Я ведь тоже работаю. - Ага, работаешь, и жениться, наверное, собрался. С невестой-то когда познакомишь? - А что – это обязательно? – уклончиво спросил младший брат. - Ну да, наслышана, мать говорила, что невеста у тебя из культурной семьи… а мы институтов не заканчивали… - Нина, - Таисия попыталась остановить дочь, потому как знала ее нрав. - Погоди, мама, дай я скажу, а то когда еще придется высказать, он ведь женится, а мы и знать не будем. Так я ему для начала напутствие прочитаю. - Ну что ты, Нинка, начинаешь, как училка, - отмахнулся Василий. Не обращая внимания на его слова, сестра продолжала: - Стыдно тебе стало за родителей?! Стыдишься их? Как заяц в кусты прыгнул, как только увидел... под дождем оставил. - Ну я же пришел… - Спасибо, что хоть не к вечеру пришел. И на том спасибо, братик. Нина подошла к брату, и слегка склонившись, сказала: - Ты, конечно, можешь хоть на ком жениться, хоть на дочке министра, хоть на царевне, но знай: вот здесь твои корни. Вон там люлька твоя качалась, вон там твой горшок стоял, за этим столом ты уроки делал, так что здесь твои корни. Мы – твои корни. А без корней, Вася, засохнешь. - Нина, ну чего ты? – заступился Петр, испугавшись, что совсем рассорятся. - Погоди, папа, я еще не все сказала. – Она снова повернулась к брату. – Так вот, родители у нас и впрямь не молоденькие, они себя изработали. У отца вон ноги болят, зато медаль за трудовую доблесть в буфете пылится, отец стесняется ее носить, говорит, не один я такой. Да и мать, когда тебя рожать решилась, то врачи отговаривали, а она не сомневалась, что ты родиться должен. - Нина, да ладно, хватит, - попросила Таисия. Потом обратилась к сыну: - Сынок, мы не жаловались, но так получилось, ты уж не обижайся, свои же мы. - Мама, перестань! Он не маленький, пусть слушает. И пусть не забывает о своих корнях, может поймет чего. Да, Вася? Понял? – она снова потрепала его за вихры. - Да понял, понял, - ответил брат. – Чаще буду приезжать. - Ну тогда я пошла, а то мне еще на работу заглянуть надо. – У двери остановилась. – Я же луку хотела у вас взять. - Ой, правда, дочка, да бери сколько хочешь, у вас ведь нынче не ахти какой вырос. - Да мне маленько. - Пойдем, помогу, - вызвался Петр, неспешно поднявшись и потерев колени, - он у нас во времянке пока. Выйдя из дома, Петр спросил: - Дочка, а не перегнула ли ты палку? Уж больно строго ты с братом, я даже испугался. - В самый раз, папка, ему полезно. А кто еще скажет как ни я? Петр взглянул на дочь и тихо спросил. – А где ты так говорить научилась? Такая речь у тебя была, ну прямо как у директора нашего совхоза на собрании. Нина рассмеялась. – Папка, так я же бригадир, мне теперь всегда надо знать, кому и что говорить. А еще у меня обязанность: политинформации с девчатами проводить. Так я теперь газеты просмотрю, отмечу себе важное, а потом разбираем все вместе. - Давай помогу, - предложил отец. - Нет, папка, тут немного, сама донесу. - Ну, давай хоть до калитки. __________ На другой день Пономаревы с грустью смотрели вслед автобусу, на котором уезжал Василий. - Как думаешь, Петя, понял он хоть что-нибудь? – спросила Таисия. - Думаю, что понял, - задумчиво ответил Петр. Через неделю платье Таисии было готово. Она принесла его домой и еще раз примерила. Голубая ткань и белый воротничок преобразили женщину. Выкройка как раз по ее статной фигуре, а цвет – почти как ее глаза. Только улыбка грустная. - Что-то и радости не чувствую, - призналась она мужу, - приедет ли еще сынок… а может уже и женился без нас… Во дворе залаял Пес Прошка. - Погоди, гляну, кто там, - Петр накинул ватник и вышел. Хозяйка увидела в окно, что это почтальон. А вскоре Петр вернулся и с растерянным видом подал телеграмму. «Буду 12-го с невестой», - прочитала Таисия. - Петя, это как? Вася приедет с невестой? - Получается, что так. – Он посмотрел с улыбкой на жену. – Все-таки понял... понял наш сын. - Ой, батюшки, так три дня осталось, успею ли… надо же угощенье, да и живем мы не богато, что девушка-то Васина подумает... - Эх, мать, да всё мы успеем, всего наготовим. Позовем Саньку с женой, Нину с мужем, внуки придут – вот оно наше богатство! И сразу глаза Таисии повеселели и даже ярче стали - как раз под цвет платья. - А платье-то не зря сшила, - сказал Петр, - как раз пригодится. А за окном легкий ветер срывал последние желтые листья с березы, что росла у самого дома. И не было дождя, и даже солнце выглянуло. Петр включил погромче радио и сел у окна. Таисия тоже стала прислушиваться к голосу Валентины Толкуновой, такому теплому и такому родному. Но где б ты вдали не бродил, все равно, Ты помни, встречая рассвет, Что место одно, есть такое одно, Где ты появился на свет. Таисия взглянула на календарь, где красовалась цифра 1982 год, украдкой смахнула слезу. Я верю – поймешь ты когда-нибудь сам, Что нет ни печали, ни бед, Пока тебя помнит хоть кто-нибудь там, Где ты появился на свет. Автор рассказа: Татьяна Викторова

— Оль, короче… давай поговорим. — Короче давай – пожала плечами я – Хотя мне и так уже все понятно. — Ну тем проще… – тяжело вздохнул он – Давай тогда все решим сразу. Настроен я серьезно. — Да я уже давно готова – кивнула я – Ты как, временно уходишь, или совсем? С разводом? — С разводом – присаживаясь рядом, ответил Игорь. Ну отлично, тогда я сейчас Мишкины (это сын наш) вещи соберу, и можете идти. Тут надо было видеть его лицо…) Медленно повернулся ко мне, посмотрел и говорит. — В каком смысле Мишкины вещи соберешь?! — В прямом – как ни в чем ни бывало ответила я – Люба со мной останется, а Мишу с собой возьми. Ему отец нужен обязательно. Ты же хороший папа? — Ээээ – только и смог сказать он – Дети обычно с мамой остаются. У тебя что вообще совести нет? Как я вообще мог с тобой прожить столько времени – он схватился за голову. — А что такого? Почему я должна двоих воспитывать, а ты со своей курицей веселиться? Ты ведь там жизнь пошел налаживать семейную? Вот считай, ребенок у вас уже будет! Полдела сделано! — Да ты что несешь такое?! Игорь вскочил с дивана и принялся названивать любовнице. — Ты прикинь! Говорит он в телефон – Она говорит, чтобы я сына с собой взял! Вообще конченая да?! Сижу на диване посмеиваюсь. Жду чем дело кончится. Короче они поругались по телефону, потом он к ней поехал, уговаривать ее видимо сына нашего воспитывать. Та ему отказала. Он вернулся мрачный, пытался со мной помириться. Да только он мне теперь нафиг не нужен. А сына отдавать ему я и не собиралась. Пусть идет куда хочет. Мне все равно. Из Сети

— А-а-а. Полины. Мы делаем всё возможное, у неё молодой организм. — Прогнозы, какие прогнозы? — нервничал муж. — Я ничего не могу вам обещать. Отключать её от аппарата и выводить из комы мы пока не планируем. — Вы просто тянете из меня деньги, вам не важно, что она уже овощ. — Вы не правы, динамика хорошая после последней операции, — врач хотел найти карту пациентки и показать результаты исследований. Он остановился у поста и стал перебирать карты, но Антон просто повернулся и ушёл. В офис он уже не поехал, отправился домой. На повороте он вдруг осознал, что проскочил на красный. Выругался и добавил газу. Четыре месяца назад он был также зол, тогда на жену, вёл автомобиль и тоже проскочил на красный. Сильный удар КамАЗа пришёлся как раз в то место, где сидела Полина. Они были женаты чуть больше года. Такая прекрасная пара, такие влюблённые. Казалось, что всё прекрасно. Достаток, молодые ни в чём не нуждались. У жены после родителей остался бизнес, который она в свои двадцать восемь продолжила вести сама. Муж был старше на два года, из простой работящей семьи, но с большими амбициями. Умел убеждать, работал в хорошей торговой компании на должности менеджера. Встретились Полина и Антон на одной из выставок, познакомились, и завязался роман. В начале отношений Антона всё устраивало, он спокойно тратил деньги жены, если было необходимо, сразу взял себе дорогую машину. Но вскоре этого ему стало мало. Антон сначала намекал, потом просил, а через год после свадьбы, стал требовать передать управление делами компании ему. — Зачем? — удивлялась Полина. — У нас есть всё: квартира, загородный дом, машина, деньги. Зачем тебе официальный документ? У нас и так всё общее. — Это твоё, ты не понимаешь, — начинал нервничать муж, — это твоё, а я словно приставка ко всему этому. Я тоже работаю наравне с тобой, даже больше, я же мужчина в семье. Кризис первого года семейной жизни набирал обороты. Молодые всё чаще ссорились и «кидались» друг в друга упрёками. — Не понимаю, любимый. Бумага ничего не изменит. Мы как были мужем и женой, так и останемся. К чему это всё? Как потом объяснять клиентам? Они привыкли доверять мне. Нашей фамилии. Название компании ты тоже хочешь поменять? — Полина начала сердиться. — Ничего я не хочу менять! Хочу, чтобы ты ценила меня и уважала. А ты меня используешь! — У тебя доверенность! Ты можешь подписывать все документы — это ли не доверие? — кричала Полина, а Антон давил на газ. Антон был виновен в той аварии, хотя признавать этого не хотел. Свидетелей толком не нашли. В КамАЗе не было видеофиксации, и место аварии было неудачно скрыто от камер, расположенных на соседних домах. Видео с регистратора в своей машине Антон предусмотрительно стёр. Через неделю Антон вновь приехал в больницу, но и в этот раз состояние жены его не удовлетворило. — Вы разговаривайте с ней, она же слышит вас, пусть так, неосознанно. Знаете сколько случаев, когда пациенты просыпались от того, что их родственники… — Замолчите, — прервал медсестру Антон. Девушка обиделась и вышла из палаты. Антон крепко сжал руку Полины так, что побелели костяшки её пальцев. Её бритая после последней операции голова уже обрастала русыми волосами, которые раньше так нравились ему. Но сейчас. Сейчас Антон хотел одного — чтобы Полины не стало. Тогда всё, что принадлежало ей, перешло бы ему по праву. За четыре прошедших месяца он уже свыкся с этой мыслью и не допускал другого исхода. Антон уже жил так, словно Полины больше нет. — Хочешь я тебе помогу уйти? Это не больно, — улыбался он ей, глядя в лицо. Её веки слегка дрогнули. — Ты устала от этого, я тоже. Я тебе помогу, мне рассказали как. — Вы здесь? — в дверях палаты появился лечащий врач, — Здравствуйте. Мне сообщили, что вы пришли. Я изменил схему лечения, назначил новые препараты и… — Делайте, что считаете нужным, — Антон не стал слушать врача и просто вышел из палаты. Идея избавиться от больной жены не выходила у него из головы. Становилась навязчивой. Антон всё чаще придумывал и узнавал новые способы отправить жену на тот свет и начать новую жизнь, без всех этих больниц и прошлого, что перестало его устраивать. Полина открыла глаза и почувствовала как горячая, обжигающая капля медленно катилась по щеке. Она всё слышала. Каждое слово своего мужа. Своего Антоши, Тошечки. Она хотела от этого мужчины детей. Хотела дожить с ним до глубокой старости. Полина закрыла глаза. Силы вновь покинули её. Когда пришла медсестра, пациентка вновь открыла глаза и посмотрела на молоденькую девушку. Та машинально делала свою работу, не обращая внимания на лежащую на кровати женщину. Полина смогла пошевелить пальцами, когда девушка подошла близко. — Очнулась! — воскликнула медсестра и ушла за доктором. Дежуривший доктор осмотрела Полину и мягко улыбнулась, посмотрев в её голубые глаза. — Молодец, девочка, ты сильная, справишься. Конечно, где ей было знать, что это совсем худая, слабая женщина собрала в себе остаток сил, чтобы остаться жить. Они, какие-то тайные, неведомые, запустили организм. — Надо сообщить вашему мужу радостную новость, — объявила врач и посмотрела на медсестру. — Нет, — тихим, слабым голосом выдавила из себя Полина и повторила, — нет. — Хотите набраться сил? — понимающе кивнула доктор, — хорошо, отложим это до завтра. Согласна, лишние эмоции пока ни к чему. — Я боюсь мужа, нет — мотала головой из стороны в сторону Полина на следующее утро, когда силы вновь вернулись к ней. По щекам покатились слёзы. — Не волнуйтесь, всё хорошо, я позову дежурного доктора. Доктор, тот самый новый врач, что всего несколько недель вёл пациенток этого отделения, пришёл через полчаса. — Знаю, знаю, всё знаю. И очень рад, что вы очнулись сами. Теперь всё будет хорошо. Полина вновь заплакала. — А вот лить слёзы не нужно. На это такие силы нужны, что можно забыть, как дышать. — Муж приходил и сказал, что лишит меня жизни, я слышала. — О чём это вы? Она кивала, собираясь с силами. — Не пускайте его ко мне, прошу. И позвоните Павлу Андреевичу, пусть приедет. Доктор посмотрел на медсестру, затем вновь на пациентку. — Успокаивающее вколите. — Я прошу, — начала плакать Полина. Доктор ушёл, а молодая медсестра, сделав укол, посмотрела на Полину и сказала. — Я буду приглядывать за вами, мне ваш муж тоже показался странным. — Позвоните Павлу Андреевичу, — тихо попросила пациентка. Полина вновь провались в сон, а когда открыла глаза, почувствовала, что в палате кто-то есть... Перед ней, развалившись на стуле, сидел Антон. Полина закрыла глаза, словно делая вид, что вновь находится в бессознательном состоянии. — Я знаю, что ты пришла в себя, — шипел Антон, наклонившись над своей женой. — Ты решила вернуться, но этого не нужно было делать. — Что вы тут делаете? Её нельзя волновать, — закричала молодая медсестра, — все вопросы к доктору, выходите или я вызову охрану. Девочки, позвоните на пост! — медсестра взволнованно выскочила в коридор. Антон встал и спокойно пошёл к выходу. — Я вернусь. Так что или сама, или я тебе помогу, — Антон ткнул в сторону жены пальцем. Полина почувствовала, как учащённо забилось её сердце, и запищал монитор, к которому она была присоединена датчиками. Медсестра вернулась в палату и показала Антону на дверь. — Ушёл я, ушёл. — Боже, как я испугалась за вас. Как он зашёл? — Позвоните Павлу Андреевичу. — Да не знаю я кто это такой, нет данных в вашей карточке. Полина закрыла глаза. Как же сотовые телефоны нас спасают в экстренных ситуациях и, наоборот, заставляют доверять и не запоминать номера нужных нам телефонов. — Наберете в поисковике фирму «Сотников и Ко». Павел Андреевич приехал к Полине поздно вечером. Он был очень удивлён тем, что она находилась в больнице. — Антон сказал, что вы на Бали, отдыхаете, готовитесь к материнству. Полина закусила губу. Медсестра хотела выйти, но Полина попросила её остаться. — Доверенность на управление аннулируйте и составьте на себя. Муж планировал, чтобы я больше отсюда не вышла. Он не хочет, чтобы я жила, и сделает это при удобном случае. — Полина собралась с силами и продолжила, — Наймите мне охрану, если на счетах ещё есть деньги. Продайте машину, загородный дом или квартиру, если денег нет. Павел Андреевич, я могу обратиться только к вам. Мужчина кивнул. — Я работал с твоим отцом, ты выросла у меня на глазах. Можешь не беспокоиться, я понял. Я всё понял, Полиночка. Поправляйся. Завтра я приготовлю всё, что может здесь понадобиться. Да. И телефон, — улыбнулся он. Следующим утром в больнице появился незнакомый персоналу мужчина. Он был одет в больничную униформу и старался вести себя словно работает здесь уже давно. Приехал Павел Андреевич с доверенностью и другими документами. — Я заблокировал все счета и забрал у него машину. Антон останется без копейки, я постараюсь, — успокаивал Полину мужчина. — Он отдал? — удивилась она. — Не хотел, конечно. Но я его убедил. Убедил, — словно подтверждая свои слова повторил мужчина. — Живой он, не беспокойся, но спесь сняли с него, чтобы понял. Больше ты его не увидишь. Меры все предпринял, не впервой, мы с твоим отцом и не таких усмиряли. Павел Андреевич держал слово, которое дал. Когда Полину выписали из больницы, она ещё долгое время восстанавливалась дома. Правда, сменила квартиру, не могла находиться в том месте, что ассоциировалась у неё с бывшем мужем. Да. С Антоном она официально развелась. АВТОР: Вкусные рассказы/Сысойкина Наталья