Предыдущая публикация
80 лет назад, 21 августа 1944 года.
Жагаре — прибалтийская «Прохоровка» Михаила Шуйдина
Памяти Гвардии лейтенанта, танкиста - Героя войны, Cолнечного Клоуна
МИХАИЛА ИВАНОВИЧА ШУЙДИНА
...После взятия Сморгони 35–я Гвардейская танковая бригада устремилась на Вильнюс. В тяжелых боях вновь прославился экипаж Михаила Шуйдина, который первым ворвался на улицы города. Можно представить, что такое уличный бой на «Шермане», когда по тебе в упор бьют из–за каждого угла, из окон и подворотен, бьют из пушек и фаустпатронов, забрасывают гранатами и бутылками с зажигательной смесью... В отчете о боевых действиях 35–й бригады говорится: «В боях за г. Вильнюс отличились: экипаж Шуйдина, который, находясь в разведке, уничтожил одно орудие, 7 пулеметных гнезд в домах и 35 автоматчиков, а действовавший с ним экипаж Данилова, уничтожил одно орудие и 50 немцев».
Из представления к званию Героя Советского Союза: «За период боевых действий с 23.06 по 21.08.1944 года командир танкового взвода тов. Шуйдин М.И. показал образцы мужества и геройства в борьбе с немецко–фашистскими захватчиками. Он проявил исключительное умение и храбрость при форсировании р. Березина, танками своего взвода первый ворвался и мастерски выиграл бой за город Вильно и Сморгонь. Смело и тактически грамотно неоднократно действовал в разведке, доставлял командованию ценные сведения о противнике. Лично сам и с танками своего взвода тов. Шуйдин уничтожил: 4 танка, 2 самоходные пушки, в том числе самоходное орудие «артштурм», 7 автомашин, 70 солдат и офицеров противника, взял в плен 20 немецких автоматчиков».
После освобождения Вильнюса танкистов ждали стремительный марш и блестящий бой за Шяуляй, после которого 35–я Гвардейская бригада получила почетное наименование «Шяуляйская».
Затем были Елгава и Добеле... Со дня ввода в прорыв 24 июня 1944 года «Шерманы» 35–й бригады прошли с боями уже более 1.500 километров! Темп движения в отдельные дни составлял 60 — 70 километров в сутки!
Успешные действия наших танкистов поставили Северную группу немецких войск в Прибалтике на грань окружения и полной катастрофы. Осознавая всю трагичность своего положения, немцы в пожарном порядке сосредоточили к северо–западу от Шяуляя мощный бронированный кулак из 5-ти танковых и одной моторизованной дивизии «Великая Германия» — это 800 танков и самоходных орудий! На участок фронта между Елгавой и Шяуляем должны были ринуться отборные танковые «псы–рыцари»: 510–й батальон тяжелых танков «Тигр», 12–я дивизия генерал–лейтенанта барона фон Боденхаузена, 14–я дивизия генерал–лейтенанта Упрейна, 4–я дивизия генерала Бетцеля, 5–я дивизия генерала Декера, 7–я дивизия генерала Шмидхубера. Замыкала танковую «свинью» моторизованная дивизия «Великая Германия».
Севернее Шяуляя, на самом острие удара, оказался мало кому известный поселок Жагаре, которому суждено было стать прибалтийской Прохоровкой. Здесь, под Жагаре, сдерживая страшный удар армады «Тигров» и «Пантер», мужественно сражались танкисты 3–го Гвардейского Сталинградского механизированного корпуса, здесь в течение 4 суток стояла насмерть танковая рота под командованием Гвардии старшего лейтенанта Михаила Шуйдина. Прекрасно зная, что в лоб пушка «Шермана» «Тигр» не возьмет, Шуйдин замаскировал свои горбатые танки в придорожных ямах на расстоянии всего 300 метров от шоссе. Выбирал места, где дорога делает изгибы, — здесь немец вынужден будет маневрировать и подставить борт своего танка под огонь.
18 августа немцы ринулись на Жагаре. Напоровшись на неожиданно плотный, кинжальный огонь, фашисты, оставив на дороге подбитые танки, отошли. Небольшое затишье — и снова атака, затем вторая, третья...
Горели танки, захлёбывались от натуги ревущие двигатели, не выдерживала броня, а рота Шуйдина держалась уже третьи сутки. Об отступлении Гвардейцы и не думали — за спиной, всего в трёх километрах, в деревушке Межамуйже, находился штаб корпуса, овеянное славой Боевое Знамя части. Комкор Герой Советского Союза Гвардии генерал–лейтенант Виктор Обухов отойти со штабом в тыл отказался.
21 августа обстановка накалилась до предела — немцы начали теснить наши войска. И Шуйдин идёт на отчаянный шаг: поднимает остатки своей роты в атаку, прямо на рвущиеся к Жагаре «Насхорны». Вид мчащихся на полном ходу и ведущих прицельный огонь «Шерманов» привел фашистов в полное замешательство. Воспользовавшись этим, наши сблизились с противником и зажгли 2 «Насхорна». Жёстко огрызаясь из мощных 88–миллиметровых пушек, немцы начали отход. К несчастью, один из снарядов разворотил броню танка Шуйдина. Михаил живым факелом выскочил из полыхающего «Шермана».
То, что он остался жив, иначе как чудом и не назовёшь, но не меньшее чудо и то, что ослепший, обгоревший танкист дополз до находившегося в тылу, почти в 5-ти (!) километрах от передовой, медсанбата. Когда, услышав громкие стоны, к обожжённому, окровавленному человеку – головешке подбежали санитары, то даже они, видавшие виды, с ужасом отшатнулись.
Состояние танкиста было очень тяжёлое. Узнав о случившейся беде, командир 35–й бригады генерал Асланов прислал в медсанбат свой «Виллис» с приказом: срочно эвакуировать Шуйдина во фронтовой госпиталь. Врачи долгих 6 месяцев боролись сначала за жизнь, а затем за здоровье танкиста. Прогнозы делались неутешительные — Михаилу грозила инвалидность: с трудом сгибались обгоревшие руки, упорно не хотели слушаться пальцы. Зрение восстановилось, но не полностью. Когда он в первый раз увидел в зеркало своё лицо, комок подкатил к горлу: на него смотрел какой–то уродливый незнакомец, знакомыми показались только глаза. Домой в Подольск Миша не писал: не хотел расстраивать маму и Зиночку. Очень радовался письмам от ребят–танкистов из родной бригады. Они–то и сообщили, что большим фронтовым начальством ему пожалован орден Красного Знамени за номером 185098, который дожидается его в бригаде. Значительно более высокую награду — Золотую Звезду Героя Советского Союза это самое начальство «зажало», но к счастью, ни он, ни его боевые друзья о том не знали.
Из представления к званию Героя Советского Союза:
«С 18.08 по 21.08.1944 года в боях в районе м. Жагаре тов. Шуйдин командовал танковой ротой. Его рота получила задачу стать в засаде и не дать противнику перерезать дорогу, идущую с запада на м. Жагаре. Тов. Шуйдин, умело расставив танки, проявил исключительную стойкость. Будучи в засаде, за 26 часов он отразил 7 контратак танков и пехоты противника. Несмотря на создавшуюся трудную обстановку, важный рубеж обороны тов. Шуйдин удержал, уничтожив при этом: 3 танка, 1 «Фердинанд» (видимо «Насхорн») , 50 солдат и офицеров противника, подавил огонь 2 батарей противника. 21.08.1944 года тов. Шуйдин отважно и решительно повел свою роту в атаку на противника и уничтожил при этом 2 «Фердинанда» и 6 автомашин противника. В этом бою тов. Шуйдин был тяжело ранен».
Разве такого человека может сломить даже самая страшная, самая безнадёжная болезнь? С вердиктом врачей об инвалидности Шуйдин решительно не согласился. Терпя страшную, мучительную боль, он буквально истязал себя изнурительными тренировками, укрепляя руки, заставляя двигаться пальцы. И совершил то, во что никто не верил: победил свой недуг, победил свою немощь и вопреки всему вернулся в строй. Но на фронт уже не успел. 25 июня 1945 года командира танковой роты, кавалера орденов Красной Звезды и Красного Знамени Гвардии старшего лейтенанта Михаила Шуйдина уволили в запас, и уже в июле его встречали в родном Подольске.
Мечту стать артистом Михаил не оставил и вновь пошёл в Московское цирковое училище. Тяжёлые ожоги рук не позволили работать на турнике, поэтому пришлось переквалифицироваться в акробата–эксцентрика. Жить на стипендию было трудно, приходилось подрабатывать, в том числе и клоуном. Получалось смешно, да и густой грим позволял скрывать ожоги, которые разгладятся на его лице лишь спустя многие годы. К сожалению, в московском училище не готовили клоунов. Тогда он поступает в студию разговорных жанров при Московском цирке, где учится вместе с Юрием Никулиным.
На Михаила Ивановича сразу же обратил внимание знаменитый клоун Карандаш — Михаил Николаевич Румянцев. Он же в 1949 году и вывел Шуйдина с Никулиным на цирковую арену. Они стали идеальными партнерами, самым прочным клоунским дуэтом за всю историю мирового цирка. И никто из зрителей не догадывался, что один из клоунов, неказистый, невысокого роста, в огромных нелепых башмаках, с неизменной тросточкой в руке и в мятой шляпе–канотье, в прошлом — герой–танкист. Шуйдин никогда не носил своих боевых наград, нигде не рассказывал о своих подвигах, да и на цирковой арене не выпячивался, пребывая как бы в тени своего партнёра Юрия Никулина.
Вне цирка Михаил Иванович казался чрезмерно серьёзным и недоступным человеком. Ему нравилось, надев очки, мастерить своими золотыми руками слесаря–лекальщика реквизит для выступлений. Любил свою семью, сыновей Вячеслава и Андрея, которые пошли по его стопам и тоже стали цирковыми артистами. А ещё с удовольствием ездил на гастроли в ставшую ему родной Белоруссию, в Минск. Ему казалось, именно здесь его особенно тепло принимают. Однажды, во время посещения столичного Комаровского рынка, они с Никулиным даже подсмотрели сценку для своего знаменитого номера «Весы».
В 1969 году Михаил Иванович Шуйдин стал заслуженным артистом РСФСР, в 1980–м — народным артистом. Но самого главного звания, звания, честно заслуженного в бою, так и не получил. Благодаря активной помощи сотрудников Центрального архива Министерства обороны РФ мне удалось найти необходимый документ: представление гвардии старшего лейтенанта Михаила Шуйдина к присвоению звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда. На нём стоят необходимые подписи командира 2–го танкового батальона 35–й гвардейской Шяуляйской Краснознамённой, ордена Суворова танковой бригады гвардии капитана В. Гичко, командира бригады Героя Советского Союза гвардии генерал–майора А.Асланова, командира 3–го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса Героя Советского Союза гвардии генерал–лейтенанта В.Обухова, стоят печати, но... На заключительном этапе все перечёркивает решение командующего бронетанковыми и механизированными войсками 1–го Прибалтийского фронта генерал–лейтенанта К. Скорнякова, посчитавшего, что Шуйдину вполне достаточно ордена Красного Знамени. В чём причина? Может, в том, что 3–й гвардейский корпус из 3–го Белорусского фронта в состав 1–го Прибалтийского передан только 15 июля и о подвигах Шуйдина при освобождении Белоруссии Скорняков ничего не знал? А может, не понравилось, что Шуйдин геройски сражался на американском «Шермане», а не на отечественной «тридцатьчетверке»? Кстати, в документальном фильме «Минск наш!», вышедшем на экраны в августе 1944 года, на площади Ленина у Дома правительства стоят именно «Шерманы».
Однозначно можно предположить только следующее: кто–то очень влиятельный, на самом «верху», предвзято относился и к генералу Асланову, и к танкистам из его 35–й Гвардейской бригады. Приведу удивительный и просто потрясающий своей несправедливостью факт: в 3–м Гвардейском корпусе, в котором эта бригада была самой прославленной, Героями Советского Союза стали 49 человек, но среди них нет ни одного (!) аслановца. Представлялся к Герою за операцию «Багратион» и сам Асланов, но получил орден Суворова II степени. За освобождение Белоруссии получили Героя и командир 3–го корпуса генерал Обухов, и действовавший бок о бок с его танкистами командир партизанской бригады «Народные мстители» подполковник Покровский, чьи бойцы, кстати, удостоились высокой чести открывать 16 июля в Минске легендарный партизанский парад, но не аслановцы. Дважды Герой Советского Союза Легендарный танковый генерал Асланов, погиб от пули снайпера в январе 1945 года, там же в Курляндии...
24 августа 1983 года после тяжёлой и продолжительной болезни ушёл из жизни великий солдат и клоун XX века Михаил Иванович Шуйдин. Своей Золотой Звезды он так и не дождался. Наверное, понимал: это на какой же подвиг пришлось бы пойти чиновникам, чтобы присвоить звание Героя Советского Союза человеку, чья профессия — клоун...
Но для нас всех он — НАРОДНЫЙ ГЕРОЙ
Следующая публикация
Комментарии 2