Первомайская сельская библиотека

Пропавший гений. Почему художник, чьи картины покупала дочь императора, умер в забвении и нищете. Как-то по пути домой художник Саврасов заглянул в фотоателье, которое держал его зять, муж дочери Евгении, и попросил сделать его фотопортрет. Саврасов всегда интересовался фотографированием и даже сам когда-то снимал, но в этот раз он хотел оказаться по другую сторону громоздкого аппарата на треножнике, завешенного тёмным покрывалом. Алексей Кондратьевич был суров и печален - болезни одолели его. Oн плохо видел, часто очертания предметов начинали расплываться, принимать зыбкие, неясные формы. Нездоровый образ жизни подорвал его последние силы, разрушил некогда могучий организм. Он осознавал, что жизнь уходит, что у всего есть свой предел, и потому ему, возможно, хотелось оставить память о себе в виде карточки. Этот снимок сохранился и дошёл до наших дней - и в этом удивительном портрете отразилась вся драма художника и человека. Саврасов в тёмной рубашке, с небрежно повязанным на шее шарфом, а в сложенных на коленях руках — небольшая рисовальная папка. Лицо больного, измученного человека, седая, совсем поредевшая борода, а из-под нависших бровей — горящий пронзительный взгляд. В этом взгляде есть и страдание, и боль, и неоскудевшая духовная сила. И немой укор... Трагической образ погибающего художника. Уже в детстве маленький Алёша, сын мещанина, знал, что станет художником. По крайней мере, очень к этому стремился. А вот его отец был против - хотел, чтобы сын продолжил его дело (торговлю шерстью), и в воспитательных целях запирал его на чердаке. Но Алексей добился своего и стал пейзажистом. Его самое известное произведение «Грачи прилетели» давно стало хрестоматийным, а его появление рассматривается как «важный этап в развитии русской пейзажной живописи». Павел Третьяков выкупил эту картину почти сразу, как она была закончена. Примерно к этому, как правило, сводится биография одного из самых ярких отечественных живописцев. Хотя нет. Часто приводится ещё один факт его биографии - Алексей Саврасов спился в полном одиночестве и умер, успев сотворить один единственный шедевр. Не вполне свободны от этого шаблона были даже маститые критики. Вот как отзывался о Саврасове Александр Бенуа, автор «Истории русской живописи»: «Его деятельность и до, и после появления «Грачей» прошла бледной, жалкой и ненужной. Художник последние 25 лет прожил в полном бездействии, страдая запоем, еле-еле перебиваясь продажей в московских подворотнях своих очень неважных этюдов». ⠀ Будущий художник родился в 1830 году в Замоскворечье и довольно рано проявил способности к рисованию. Его отец, Кондратий Соврасов (именно так, через «о», раньше писалась его фамилия) очень ждал, когда сын подрастёт, чтобы помогать отцу в торговле. И всячески противился его «малеваниям». Но только до поры. Когда «малевания» отпрыска неожиданно стали приносить доход (Алёше тогда было всего 12 лет), отец перестал возражать и дал своё согласие на поступление в училище живописи. Иногда, кстати, пишут, что маленький художник продавал свои рисунки за гроши, но на самом деле владельцы лавок и развалов у Ильинских ворот, где шла торговля лубком и бульварной литературой, платили ему неплохо. Первый заработок Алексея составил 6 рублей за дюжину рисунков - столько же в то время получал разнорабочий за целый день. А поступив в училище живописи в 14 лет, Алексей уже сам был в состоянии вносить плату за обучение. ⠀ Саврасов учился в классе пейзажиста Карла Ивановича Рабуса, от которого узнал о творчестве Леонардо да Винчи, Рафаэля и Гёте. И самое главное, Рабус научил своего студента видеть величие и красоту природы - уже тогда ценители называли Алексея «надеждой русского искусства». Карл Рабус помог Саврасову найти и своего «спонсора», которым стал известный в ту пору коллекционер Лихачёв. С его помощью он объездил чуть ли не всю Россию, долго жил в Крыму, правда, все картины, созданные в тот период художником, по договору становились собственностью мецената. ⠀ В 20 лет Соврасов (художник изменил свою фамилию только, когда ему исполнилось 30) получил аттестат нештатного художника, а в 24 - звание академика и чин титулярного советника. Именно тогда, в 1854 году, училище посетила великая княгиня Мария Николаевна, которая купила семь картин, в их числе - две Саврасова. Это было полной неожиданностью, ведь все знали, что в коллекции дочери Николая I собраны лишь работы лучших русских и европейских художников. Но и это ещё не всё! Мария Николаевна пригласила молодого живописца провести лето на её даче под Ораниенбаумом. Здесь Саврасов напишет две свои известные картины, которые принесут ему заслуженный успех, а первую из них - «Вид в окрестностях Ораниенбаума» - снова купит Третьяков. С тех пор Саврасову посыпались многочисленные заказы, и появился шанс стать востребованным придворным живописцем, но он вернулся в любимую Москву. ⠀ А вот как отзывалась о нём пресса тех лет: «Обратили ли вы внимание на пейзажи Соврасова? От зимы его веет холодом, и какая тишина в этом замёрзшем воздухе! Очень приятно видеть, что в такое короткое время существования училища появляются такие замечательные таланты». ⠀ После смерти Рабуса Саврасова пригласили преподавать в его училище. Для своих учеников Алексей Кондратьевич стал кумиром. Он старался привить студентам желание больше работать и говорил им: «Манер в живописи много. Но дело не в манере, а в умении увидеть красоту». У него такое умение безусловно было. Причём красоту он видел сам и показывал другим там, где до него никому не приходило в голову её искать. Его известные ученики, Константин Коровин и Исаак Левитан, спустя годы вспоминали Саврасова исключительно как «человека необычного дара видения всего доброго и прекрасного». ⠀ В начале 1860-х годов художник путешествовал за границей. Он посетил всемирную выставку в Лондоне, затем поехал через Францию, Швейцарию, Германию. А по возвращению в Россию пишет новые картины, которые вызывают только восхищение у зрителей. Иными словами, ещё до «Грачей» у Саврасова были и мастерство, и признание. Кстати, в тот же год, когда были написаны «Грачи», Саврасов отметился ещё в одном шедевре отечественной живописи. Они были очень дружны с Василием Перовым, который как раз работал над своей знаменитой картиной «Охотники на привале» и пригласил товарища поучаствовать. Так что, когда будете любоваться полотном Перова, помните: великолепный мрачный пейзаж, на фоне которого расположились охотники, написан Саврасовым. И всё же «Грачи» - вершина его творчества. Отзывы о главной картине Саврасова лежат совсем в иной плоскости. Павел Третьяков, увидев «Грачей», не мог сдержать эмоций: «Она излучает свет. Да-да, свет! Этот мартовский снег, воздух, берёзки, грачи... Весной пахнет!» А художник и теоретик Иван Крамской сказал так: «Хорош Шишкин, хорош Боголюбов... Но душа есть только в «Грачах»!» ⠀ Однако многие считали и считают до сих пор, что Саврасов творил не в своё время. Оно диктовало совсем другой формат живописи, насчёт которого Достоевский сказал так: «Дайте русскому человеку самую поэтическую картину. Он её отбросит и непременно выберет ту, где кого-нибудь секут». Репинские «Бурлаки», перовская «Тройка», мясоедовская «Земство обедает» - все эти полотна «гневно бичуют», «вскрывают язвы» и «обличают пороки» того времени. Но Саврасов не хотел писать об этом. Всё своё творчество он посвятил русской природе и крестьянскому быту, однако мужицкой повседневности не было места в высоком искусстве. ⠀ Скоро о Саврасове в «Петербургской газете» стали появляться такие рецензии: «В картине «Вечер» никакого сюжета. Изображён какой-то пожар с отлетающими стаями галок. Грачи там отлетели или галки, не разобрать, но талант Саврасова отлетел - это верно!» ⠀ Удивительно не то, что Саврасов начал выпивать и заболел алкоголизмом, а то, что в таких условиях он пристрастился к алкоголю сравнительно поздно. Отец его был трезвенником, да и сам он почти до 50 лет не увлекался спиртным. Добрый, робкий и ранимый человек. Родоначальник русского пейзажа. Учитель многих будущих выдающихся художников и автор учебника рисования, по которому училось несколько поколений русских живописцев. Его работы выставлялись на всемирных выставках и на Всероссийской выставке в Москве. И вдруг такое... ⠀ Подтолкнули художника к выпивке смерти двух маленьких дочерей, а затем и уход от него любимой жены Софьи. Она была сестрой учившегося вместе с ним художника Константина Герца. Алексей и Софья поженились в 1857 году, в браке родилось четыре дочери и сын, но до взрослого возраста дожили только две дочери. Брак Саврасовых распался в 1876 году, именно тогда, когда период творческого подъёма художника сменился затяжным кризисом. Алексей Кондратьевич тяжело заболел, был уволен из училища, которому отдал 25 лет жизни, начал сильно пить. ⠀ Константин Коровин вспоминал, как выглядел тогда Саврасов: «Он похудел и поседел, и нас поразила странность его костюма. Одет он был крайне бедно: на ногах его были видны серые шерстяные чулки и опорки, вроде каких-то грязных туфель; чёрная блуза повязана ремнём, на шее выглядывала синяя рубашка, на спине был плед, шея повязана красным бантом. Шляпа с большими полями, грязная и рваная». Друзья пытались помочь Саврасову, но безрезультатно. ⠀ Владимир Гиляровский, побывав у художника в гостях, так описывал его скромное жилище: «Я прошёл за перегородку. На кровати, подогнув ноги, так как кровать была коротка для огромного роста, лежал на спине с закрытыми глазами большой человек с седыми волосами и седой бородой, как у библейского пророка. В «каютке» этой пахло винным перегаром. На столе стояли две пустые бутылки водки и чайный стакан. По столу и на полу была рассыпана клюква. – Алёша, – потормошил его Неврев. – Никаких! – хрипел пьяным голосом старик. - Никаких! – Пойдем, – обратился ко мне Неврев, – делать нечего. Вдребезги. Видишь, клюквой закусывает, значит, надолго запил… Уж я знаю, ничего не ест, только водка да клюква». Художник Николай Неврев был одним из тех, кто опекал Саврасова. Он положил на стол пару двугривенных на опохмелку, чтобы художник не пропил последнее пальто, и сказал Гиляровскому, указывая на стоящую рядом картину: «Вчера утром я подмалевку видел, а сейчас почти зaкончено… Надо присмотреть, чтобы спьяна не испортил… Забегу к нему завтра утром…» ⠀ В другой раз Владимир Алексеевич встретил пейзажиста на улице: «И вот на тротуаре около этих ворот я увидел огромную фигуру, в коротком летнем пальтишке, в серых потрёпанных брюках, разорванных резиновых ботинках. Ветер раздувал косматую гриву поседелых волос и всклокоченную бороду. ... Я подошёл ближе. Он правой рукой шарил в кармане и сыпал на ладонь левой копейки». Конечно же, Владимир Алексеевич привёл художника домой, опохмелил и накормил, дал отогреться, дал денег и что-то из одежды. Как и многие другие, он пытался помочь, но сделать большего не мог - лишь облегчить сиюминутные страдания. ⠀ Саврасову предоставлял приличное жильё и еду владелец магазина эстампов «Ница». Только работай, да не пей. Тот даже соглашался, несколько дней выдерживал без алкоголя, но потом снова пропадал в бесчисленных московских кабаках. Впрочем, чаще Алексей Кондратьевич подрабатывал всё в тех же кабаках, где пьянствовал и рисовал кабатчику картинки за водку и еду. Иногда это были копии «Грачей» или «Радуги». Ничего нового Саврасов больше не писал, не получалось. ⠀ Одно время жил он у художника Сергея Грибкова, который очень любил Саврасова, и как только тот переступал порог его мастерской, сразу же вёл Саврасова в баню, к цирюльнику и приводил домой свежего, в чистой одежде. Какое-то время пейзажист отдыхал, отъедался, а потом снова уходил – ведь у Грибкова было категорически запрещено употреблять спиртное. ⠀ Часто Саврасов жил у своего доброго друга Кузьмича – такого же мрачно спивающегося писателя Ивана Кондратьева, на так называемых «Балканах», в Живорезном переулке. Кузьмич любил Саврасова и тоже опекал – делился выпивкой, а если были деньги на извозчика, то возил за свой счёт, обнимая Саврасова за пояс, чтобы пьяный пейзажист не вывалился из саней... ⠀ «За последние двадцать лет он уже не появлялся на выставках, и о нём как будто забыли», - писал Левитан. Исаак Ильич тоже старался всячески помочь своему обожаемому учителю. И тоже без толку. ⠀ В последние годы своей жизни Саврасов жил с Екатериной Матвеевной Моргуновой, которая была моложе его на 26 лет. Екатерина родила художнику двоих детей, один из которых, Алексей Моргунов, в будущем стал художником-авангардистом. ⠀ Алексей Саврасов умер в сентябре 1897 года. Незадолго до этого его отвезли во 2-ю городскую больницу на Калужской улице — больницу для бедных, которую называли «чернорабочей». Там он и скончался 25 сентября на 68 году жизни. На Ваганьковском кладбище, где хоронили художника, собралась многочисленная толпа. Кроме родных, друзей и учеников Саврасова в последний путь пришли провожать двое — Павел Третьяков и отставной солдат, швейцар Училища живописи по фамилии Плаксин, с которым Саврасов был дружен. По иронии судьбы, первый открыл Саврасову двери в бессмертие, а второй - затворил за художником дверь его любимого училища, где он проработал четверть века. По горькой иронии судьбы трагически завершилась и жизнь сына Саврасова - Алексея Моргунова, участника общества художников-авангардистов и друга Казимира Малевича. Он унаследовал от отца алкоголизм, уходил в чудовищные запои и умер в 50 лет, так и не успев завести семью.