О культурной столице

#публицистика
Главной и, по правде говоря, единственно реализуемой функцией Питера является исполнение мечты обывателя, стремящегося спрятаться от капиталистической эксплуатации в бездумном и непрекращающемся веселье. И Петербург, надо отдать ему должное, успешно с этой функцией справляется. К счастью, я был к этому готов, так как не питал надежд насчёт упомянутого выше «благотворного» влияния капитализма на культуру. Но одним пониманием невозможно полностью подавить неприятные впечатления от непосредственного восприятия источника отвращения.
Стоит, правда, отметить, что мои негативные эмоции не касались самого культурного наследия, поэтому ничто не помешало мне с большим удовольствием посетить, например, Эрмитаж и Михайловский дворец, где мне удалось насладиться шедеврами Айвазовского и Брюллова, Рембрандта и да Винчи, Репина и Куинджи, ближе познакомиться с античными статуями, с бюстами Сократа, Спинозы, Герцена, Толстого, соприкоснуться взглядом и мыслями с величайшими произведениями искусства, которые когда-либо видела русская земля.
Однако даже с «прекрасным» всё не так гладко. Дело в том, что многие из достопримечательностей за пеленой внешнего блеска таят в себе страдания и муки трудящегося населения. Роскошные вазы и бриллиантовые украшения были приобретены на материальные средства, добытые жесточайшей эксплуатацией трудящегося населения. Грандиозная по своему великолепию архитектура скрывала за собой грандиозные по зверству преступления власть предержащих, не останавливающихся ни перед какими жертвами на пути к показному величию. Об этой «мелочи» большинство, к сожалению, забывает. А зря.
Посещение музеев и иных примечательных с культурно-исторической точки зрения мест навело меня на ещё одну мысль. Бродя по прекрасным залам и любуясь достопримечательностям, я видел тысячи и тысячи туристов, бездумно созерцающих экспонаты и экспозиции. Люди, не имеющие доступа к коммунистической системе образования, наивно полагали, что пара часов, проведённых в «эстетской» атмосфере, способна заменить им десятилетия обывательской, чуждой культуре жизни, вознеся их на «духовный Олимп». И даже так называемые аудиогиды, развешанные по ушам (как лапша в известной русской поговорке), не смогли бы помочь за всё те же пару часов повернуть вспять десятилетия планомерной деградации и оглупления. Это наблюдение в очередной раз напомнило мне о былом величии некогда культурного города. Сегодня же люди съезжаются в Питер не из тяги к прекрасному и великому. Нет. Их привлекает бренд, мода, тщеславие мещанина-индивидуалиста, стремящегося похвалиться своим культурным опытом перед другими такими же мещанами-индивидуалистами. Питер из культурной столицы превратился в столицу показного престижа, кутежа и запрещенных удовольствий.
В продолжение темы стоит также добавить, что здесь очень развит институт экскурсоводов (по большому счету бесполезный). Многочисленные экскурсии по музеям или по водным каналам, забивающие пустые головы слушателей бессмысленной и пустой информацией, например о количестве бриллиантов в браслете императрицы, являются фикцией, обманкой для самолюбивых туристов, лицемерно уверяющих самих себя и всех окружающих в своей заинтересованности, в своей грамотности, в своем чутком и изысканном вкусе.
Современные искусствоведы не объясняют сути искусства и культуры как особой, необходимой формы человеческого труда, не рассказывают (правдиво и научно) про ужасы, которые сопутствовали строительству Петербурга в целом и отдельных дворцов и замков в частности, не объясняют всей глупости и дикости подобных мероприятий, обрекающих тысячи и миллионы рабов на страшную духовную, а затем и физическую смерть ради фальшивого счастья кучки самопровозглашенных властителей. Вся их искусствоведческая учёность ограничивается перечислением второстепенных фактов, затмевающих свет истины, одинаково скрытый как от самих экскурсоводов, так и от их платежеспособных, а потому беспомощных жертв.
Таким образом, посещение памятников и музеев является не более чем данью некоему богу лицемерного приличия, оно является всегда вынужденной, но не всегда интересной обязанностью наивного путешественника.
А как должно быть на самом деле? Музей должен быть понят, а не просто просмотрен. Сокровища человеческой культуры, хранящиеся в наших музеях, могут быть восприняты только людьми всесторонне образованными, число которых при капитализме стремится к нулю.
До тех пор, пока общественные отношения не претерпят качественного изменения, ни о каких действительных культурно-просветительских мероприятиях говорить не приходится. Популярные лекции и экскурсии есть лишь способ вытягивания денег из туристов, способ, отрицающий настоящую культуру, подменяя её красиво упакованным суррогатом.
Изучение науки и культуры должно быть организовано на основе диаматической методологии мышления, исключающей идеализм, плюрализм, буржуазный объективизм и иные формы оглупления человечества. Спорадические и случайные моменты получения знаний (к тому же зачастую сомнительных; вспомним буржуазное искусствоведение и естествознание, которые распространяются так называемыми популяризаторами науки) должны быть заменены плановой, целенаправленной педагогической научно-просветительской практикой, что возможно только при коммунистической организации общества.
Из статьи «Ленинград или Петербург» - https://prorivists.org/86_leningrad/

Любовь с препятствиями

#философия
Кризис семьи и брака, наблюдаемый сегодня, не может разрешиться в рамках буржуазного общества, поскольку оно выкорчевало с корнем экономическое основание, на котором покоилась старая патриархальная семья. На место патриархальной семьи с ее связью поколений пришла семья нуклеарная, но и она не имеет экономической основы: в развитом буржуазном обществе, где не осталось места семейному производству, где каждый работник выступает индивидуальным продавцом рабочей силы и соединяется со средствами производства и с другими работниками лишь на время, не осталось места и семье.
Брак между двумя экономически независящими друг от друга индивидами, таким образом, может быть только добровольным союзом, основывающемся на взаимной симпатии, но и ей нет места в обществе, где каждый не только независим от другого, но и напрямую противопоставляется ему как конкурент. Мы видим, что противниками брака сегодня выступают не только мужчины, но и женщины, от которых все чаще и чаще приходится слышать, что брак обременителен; длительному совместному проживанию молодые люди предпочитают т.н. гостевой брак, свободные отношения или их отсутствие вообще.
Буржуазное общество, освободив семью от пут экономической зависимости, с одной стороны, с другой стороны, противопоставило индивида обществу вообще и семье в частности. Его прогресс есть одновременно и регресс: освобождение семьи было одновременно и ее разрушением. На место экономических отношений, бывших основанием семьи, пришли экономические отношения, препятствующие ей. Любовь же, долженствующая стать основанием семьи нового типа, не может развиться в обществе всеобщей конкуренции. Конкуренция порождает тип личности, неспособный ни вызвать любовь, ни испытать ее, и не существует такой техники, которая спрятала бы от чужих глаз эгоизм и мелочность или породила бы любовь в эгоистичном и мелочном сердце.
Вся «хитрость» любви заключается в «адекватности социально-интеллектуальной РАЗВИТОСТИ личностей, переживающих чувство взаимного влечения», а значит, единственный способ разрешения любовного кризиса заключается в том, чтобы поднять человека до такого уровня, при котором отпадет сама нужда в хитростях. Необходимо создать условия для всестороннего развития каждой личности, когда внутреннее и внешнее, индивидуальное и общественное перестанут находиться в противоречии - только в этом случае человек сможет по-настоящему, честно и искренне любить и быть любимым.
Из статьи «О любви на фоне «Гранатового браслета» Куприна» - https://prorivists.org/86_love/