Сергея, мы не ставим целью отомстить, ничего уже не докажешь и Сережу не
вернешь. Мы просто хотим, чтобы люди знали правду…
«Я,
Браславцева Анна Анатольевна, жительница Краснодарского края, города
Славянск-на-Кубани. Коренная жительница этих мест. Мать троих детей.
У меня врачи убили сына. Мой сынок
Браславцев Сергей Сергеевич, 03.07.1990 года рождения. Заболел в конце октября
2015 года.
Краснодарскими врачами-гематологами поставлен диагноз -
миелодиспластический синдром. Это не онкология, просто по каким-то причинам
разрушается костный мозг. Пересадка его дает практически стопроцентное
излечение. Чтобы болезнь не переросла в лейкоз, нужно раз в месяц колоть
лекарство - вайдаза (курс выходит около 500тыс.). Без вайдазы человек живет
около 6 месяцев. Мы этого, конечно, не знали. Зав. Краснодарским гематологическим
отделением Сердюк Д. и Филиппова О.Е. (лечащий врач) утверждали, что Сереже
достаточно переливать донорскую кровь, никакая пересадка костного мозга не
требуется. На фоне ослабленного иммунитета у моего сына прогрессировала
грибковая пневмония, температура была всегда повышенной. Не спорю, какие-то
обследования врачи делали, но это было просто для отводки глаз. Неоднократно
Сердюк намекала: "Не затягивайте, болезнь прогрессирует». Я тогда не
понимала ее. Мы ведь находились в больнице. Врач Филиппова предлагала искать
гематологов, но лечиться у частных врачей нет возможности.
Через 2 месяца нас выписывают в
Славянскую больницу.
Мы жители г.Славянска-на-Кубани, у нас
нет станции переливания крови. Состояние Сережи ухудшается, растет температура,
появляются на фоне низких тромбоцитов кровотечения. Сердюк отказывается брать
обратно. Пришлось обращаться в разные инстанции, чтобы моего мальчика снова положили
в Краснодар (Писала даже Кондратьеву В).
Самое главное, что Сердюк О.Д. потом
утверждала, что это мы сами отказываемся от госпитализации. Сережу возвращают в
Краснодарскую больницу (Димитрова, 146).
Состояние очень тяжелое. Через неделю
нас отправляют в Москву в гематологический научный центр (Новый Зыковский пер.,
4). Сердюк думала, что мы не доедем.
Врачи в ужасе от его состояния. Давали
понять, что он долго не проживет и почему вы так поздно приехали. С.н.с.
Чернова Н.Г. спрашивала: "Вы приехали с деньгами?". Денег на дорогие
лекарства у меня не было. Наш лечащий врач Беляева А.В., испытывая к Сереже искреннее
сострадание, пишет в фонд "Подари жизнь". Фонд откликается и лекарства
необходимые для лечения пневмонии выдает. (Хотя это лекарство было и в
клинике). Я лично сама ездила за ними в детскую клиническую больницу. Стоимость
лекарства для меня баснословная - 390 тыс. руб. На моего сына пошло только одно
лекарство, остальное ушло в небытие. Но почему-то в это же время отстраняют
нашего лечащего врача Бяляеву. У нас новый лечащий врач Бедмажапова Д.С. Мой
родной мальчик идет на поправку. Нам проводят курс дорогостоящей вайдазы.
(Первый курс начинала Беляева, она контролировала каждый укол
сама).Одновременно начинают подготовку для пересадки костного мозга. Врачи
Чернова и Бедмажапова говорят, что доноры найдены только в Германии. Для
типирования необходимо оплатить счет на сумму 6 тыс. евро. Нам ни разу не
предложили проверить родственников или друзей. Я смотрела на них тогда как на
Богов и верила каждому их слову. Ведь они спасли моего ребенка от пневмонии.
Курсы лечения вайдазой продолжаются.
Но мы с сыном начали замечать, что уколы
изменились. Перестали быть болезненными и цвет лекарства перестал быть мутным.
На мое замечание Бедмажапова ответила, что
такое бывает. Я ей очень верила. (Один курс вайдазы стоит около 500тыс.руб.).
В апреле месяце врачи ГНЦ поятоянно нам
намекали, что наши счета не оплачены, звоните в квотный отдел Краснодара. По
телефону мне в Краснодаре не ответили, тогда я позвонила по телефону горячей
линии в Министерство здравоохранения. Нас оставили в покое.
В мае месяце меня еще раз заставляют
съездить за вайдазой в фонд "Подари жизнь". (410тыс.руб.). Представитель
фонда меня предупредила: "Вашему сыну скоро исполнится 26 лет. Если врачам
нужны еще лекарства, пусть поторапливаются". (Я очень верила в
порядочность людей).
Мы начинаем сбор средств для Сережи.
Люди со всего Краснодарского края за 4 недели собрали около 700тыс. руб. Мне
Бедмажапова отдает некое письмо(ксерокопию) из Германии со счетом. Подлинника я
так и не видела. Но мы находились в таком зависимом состоянии, что лишний раз
боялись что-то спросить. Родственники оплачивают этот счет Остальные 2млн.руб.
обещает выделить фонд борьбы с лейкемией. Этот фонд нам даже подарил шапочку с
девизом "Самое время жить". Настроение у нас сыном прекрасное.
У нас появилась надежда жить.
Мы ужасно любим этих людей, которые
буквально сдувают с моего сына пылинки. Проводится 4 курса вайдазы. Пересадка
назначена на октябрь.
3 июля Сереже исполнилось 26 лет. - 9
июля должен начаться новый 5-й курс вайдазы. Утром меня вызывает Зав.
отделением ОХЛ Звонков Е.Е., который сообщает, что он и так много потратил на
нас бюджетных средств, что нужно нам лечиться по месту жительства, что из-за
нас у него в отделение эпидемия (куда девалась галантность?), что он уже договорился
с Краснодаром и нас там ждут. Позже более хитрая Чернова Н.Г. скажет, что у них
закончилось лекарство вайдаза (Это в день начала нового курса, а заранее они
сказать не смогли?). Куда же делось лекарство привезенное мною из фонда? И
почему это он потратил средства? Мы ведь лечились по квоте.
Я чуть ли на коленях умоляла Звонкова не
отправлять нас В Краснодар. Ведь у Сережи пратически отсутствовал имунитет
(лейкоциты), была постоянная угроза кровотечения, периодически поднималась
температура. Дорога домой 36 часов и это в июльскую жару. Но мы уже врачам ГНЦ
не нужны, на все циничный отказ.
Как я довезла моего сыночка описывать не
буду. Молодой организм выдержал, он у меня никогда не был болезненным
человеком. Встретили нас Краснодарском гематологическом отделении
враждебно-холодно. Положили на кровать в общей палате в проходе. На мои просьбы
предоставить место в боксе ответили: "Положим в коридоре". Не
торопились обрабатывать и шейный катетер после дороги. Я думала, что главное
они не отказываются продолжать курсы дорогостоящей вайдазы, капать антибиотики,
донорскую кровь. Как позже сказала Сердюк О.Д.:"Вы единственные в
Краснодарском крае кому вводят такие дорогие лекарства". Но если бы это была
правда. Моего сына постоянно держали на низких тромбоцитах (нет тромбоцитов при
Краевой онкологической больнице, пункт переливания крови рядом). Постоянно была
угроза кровотечений, температура держалась постоянно (в больнице страшная
антисанитария, а у сына нет имунитета). Несколько раз из-за халатности медсестры
пропущен прием антибиотиков. Препараты соседа по койке капались моему сыну. А
тот оставалася без лечения. Я через день ездила к сыну и была свидетелем этого
безобразия.
Начался сентябрь. Устали выпрашивать для
сына тромбоциты. Сережу в палате посещает врач-проктолог. После его варварского
осмотра (есть свидетели в палате), начались сильные боли, через день начинается
кровотечение. И даже тогда для Сережи не было тромбоцитов. Через несколько дней
проктолог опять посещает Сережу, но мы от его услуг отказываемся. Сережа
перестает почти кушать, боится вставать лишний раз, чтобы не вызвать
кровотечений. Постепенно начинает расти температура. Лечение врачи не меняют.
О каких дорогих лекарствах может идти
речь?
14 сентября я приехала к сыну утром в 10
часов утра. Он меня встретил со словами:"Наконец-то хоть один человек кому
можно пожаловаться". У меня сын очень терпеливый человек, очень редко
жаловался. Да и в палате люди стали рассказывать, что Сереже с вечера было
очень плохо. Температура 40. Никто из врачей не подошел, прокапали жаропонижающее
медсестры. Было уже 10 утра, лечащий врач не торопилась подходить. Пошла к ней
я. Со мной Филиппова О.Е. отказалась разговаривать без заведующей. Я, естественно,
стала возмущаться таким жестоким отношением. Сережу быстренько отправляют в
реанимацию. Больше я его живого не видела. Слышала, как сестра-хозяйка
советовала, чтобы я везла сына в реанимацию сама. Такая грубость здесь
постоянная.
3 дня сын еще по телефону разговаривал
бодрым голосом по телефону, даже шутил. Говорил, что ничего нового ему не
делают, пожаловался, что стал синеть палец на руке. Видимо начиналась гангрена.
Пожаловался, что ему зачем-то одели подгузник. Сильно не скрывали от Сережи что
его ждет.
В субботу и воскресенье еле говорил
из-за сильной одышки. Но ничего поддерживающего для сердца, деже кровь ему не
капали.(Это со слов Сережи). Вечером в воскресенье на вопрос: "А что же
врачи?", ответил: "Ждут". Утром 19 сентября я уже была у
реанимации. Дежурная сказала, что Сережа в крайне тяжелом состоянии. Но по ее взгляду
я поняла, что случилось страшное - моего сына нет. Пошла к Филипповой. Та
подтвердила, что Сережа очень плохой. "Что вы хотите? Он перенес столько
химиотерапий" У нас очень легкая химия, даже волосы не выпадают. Я
вернулась к реанимации. Впустить меня отказались, сказали, что операционный
день. Я отправила в Москву Черновой Н.Г. СМС и пришел очень странный ответ:
"Я разговаривала с Сердюк О.Д. Ничего не предпринимайте". О чем они
договаривались?
Около 11 часов видела, как в реанимацию
вошли зав. Сердюк и Филиппова. Когда они выходили Сердюк сказала мне: "А
вы подумайте почему вас Москва выгнала?".
В 12 часов мне позвонили и сказали, что
Сережа умер. Кто звонил я не знаю. Вышла врач-реаниматолог. На мою просьбу
впустить к сыну, пока он еще не остыл ответила отказом. Впустили только через 2
часа.
Сын лежал уже холодный, руки связаны.
Явно было, что он умер явно раньше. Никто из врачей отделения гематологии не
выразил мне лично соболезнований, хотя знали, что я нахожусь на территории
больницы. Не хватило смелости, а может посчитали не нужным. Ведь у Филипповой
за этот месяц уже 3 смерти молодых людей. И все безнаказанно. А когда муж
забирал тело сына из морга, узнал, что она еще и заведующая лабораторией. Как
удобно приговаривать!
Я уверенна, что моему сыну не кололи
вайдазу. Он умирал от рака. Деньги разошлись по карманам врачей. Но
приближалось время трансплантации. Надо было скрывать свои преступления. Мой
сын был очень крепким по здоровью человеком. Тело моего сына анатомировали без
моего разрешения.
Убили молодого мужчину. У него остался
сынишка 6 мес. Он никогда не узнает своего отца.
Диагноз Сережи был уже известен в ноябре
месяце (3 ноября 2015 года была взята первая пункция костного мозга). Уже тогда
нужно было начинать лечение. Врачи промолчали об этом. Умышленно затягивали с
лечением. Первый курс вайдазой начат только в марте 2016 года Никто даже не
посоветовал самим оплатить лечение. Я бы продала квартиру.
Кто ответит за это? Или врачи имеют
право лишать человека жизни?
Сережа закончил политехнический
институт. Отслужил в армии. Пошел работать и отработал на государственном
предприятии около года "Кубаньэнерго" мастером. 9 месяцев он
практически не выходил из больниц. Но инвалидность мы так оформить и не успели.
Со стороны врачей были постоянные препятствия и задержки в оформлении
документов.
Я многодетная мама, я боюсь за своих
оставшихся детей. Мне страшно представить, как умирал мой сын. Ведь тогда дежурили
в реанимации двое мужчин, а Сережа как ненужный свидетель мешал. Мешал только
тем что хотел жить.
В больнице лежат много людей, которые
хотят выжить. Своего сына я уже не подниму. Пишу письмо ради них. "Собака
вкусившая кровь человека будет убивать" - это понятно всем.
За Сережу в больнице заступился парень.
Он очень возмущался поведением врачей, хотя у самого здоровье не лучшее. Это
Павел Усенко(г.Армавир). Поверьте, не каждый заступится за другого под дулом
пистолета (а именно так находятся там больные). Это настоящий герой. Именно
такими людьми как Паша была одержана победа в Великую Отечественную войну.
Очень хочется, чтобы деньги. которые люди собрали для Сережи. были как-то
изъяты и направлены на лечение таких как Паша.
Я очень горжусь, что я русская, горжусь
своей историей. Не убивайте эту веру.
Подлецы должны быть наказаны!!! Я теперь
понимаю почему избивают врачей. За их жестокость.
Как жить дальше? Понимаю, что надо ради
детей и внука. А очень сильно хочется к сыну.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 4