Предыдущая публикация
МИФ О ПАТРИОТИЗМЕ БЕЛОЙ АРМИИ ИЛИ ПОЧЕМУ ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ СЛЕДУЕТ НАЗЫВАТЬ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ.
18 сентября 2016 года в Керчи был поставлен памятник белому генералу Врангелю. На его открытии с пламенной речью и пафосными словами выступил заместитель министра культуры России Владимир Аристархов. Однако если точно исходить из исторических документов, то его речь должна была бы звучать следующим образом: «Мы поставили памятник русскому генералу, который торговал суверенитетом России, заключал союзы с ее злейшими врагами и нанес удар в спину соотечественникам во время войны за независимость…».
Гражданская войнаВ 1917 году еще до прихода большевиков к власти страна практически перестала существовать. От России фактически отвалились Украина, Дальний Восток, Финляндия и казачьи области. С лета уже перестали собираться налоги. Деньги на текущие расходы покрывались за счет их печатания и внешних займов. Дальнейшие перспективы были еще более мрачными. 1918 год Россия просто бы не пережила. И по большому счету уже никто не верил в то, что страну можно было бы собрать. Ее уже все фактически похоронили. И вот проходит каких-то пять-шесть лет, и происходит историческое чудо. Страна без какой-либо внешней помощи оживает, встает и начинает стремительно развиваться. Так, например, уже в 1922-1923 годах люди стали ездить в отпуск на юг.
В российской либеральной среде принято считать, что в гражданской войне белые были настоящими патриотами, сражавшиеся за возрождение страны, а вот красные были предателями национальных интересов России, и только тем и занимались, что осуществляли массовый террор. Однако посмотрим на факты. Такими ли уж ярыми патриотами были белые, и сражались ли они на самом деле за интересы страны?
На этот вопрос ответить не сложно. Белые управляли крупными территориями России, и порой довольно долго. Так Деникин управлял югом России. Под ним было 42 миллиона человек с размером в огромное европейское государство и с прекрасными возможностями: уголь Донбасса, зерно Кубани и Дона, теплые черноморские порты, материальная и финансовая помощь крупнейших государств мира. Спрашивается, почему это государственное образование так легко и быстро разложилось и фактически развалилось еще до разгрома самой армии Деникина. Что им не жилось счастливо? Деникин не просто потерпел поражение от Красной Армии, его политическое объединение просто напросто развалилось само по себе. К тому же, у него в тылу началось партизанское движение. Армия Деникина имела над Красной Армией техническое превосходство и более высокий кадровый военный профессионализм. Но, несмотря на это, Деникин бежал из-под Москвы со скоростью Наполеона. Под ним горела земля. Отступая, он все время пытался остановиться, чтобы закрепившись, создать оборонительный фронт. Сначала он попытался создать рубеж под Харьковом, потом на Дону, но безуспешно, пока остатки его когда-то мощной армии окончательно не были вышвырнуты с территории России. Тоже самое можно сказать и о Колчаке.
Есть высказывание одного из идеологов белого движения Шульгина: «Мы начинали почти как святые, а закончили как разбойники». Обратимся к белому генералу Врангелю, которому недавно в Керчи благодарные потомки поставили памятник. Когда англичане поняли, что Деникин свое отработал, они направили в Крым другого своего ставленника – Врангеля, который прибыл в Севастополь на британском линкоре «Император Индии». Кстати, это у белых так принято, когда они приезжают и уезжают на иностранных кораблях. Англичане и французы прекрасно понимали, что армия Врангеля физически не способна справиться с превосходящей по численности Красной Армией. Поэтому они рассчитывали на создание на территории Крыма и Новороссии некоего антибольшевистского государственного образования, которое на долгое время станет для России занозой и кровоточащей раной. В случае же победы Врангеля в общероссийском масштабе, что также не исключалось, по международному договору с Францией (государственное образование Врангеля в Крыму официально признала лишь Франция) Врангель на протяжении 35 лет (т.е. до 1955 года) обязывался выплачивать Франции заем, который она в крупном размере предоставит России в случае победы Врангеля. При этом долг должен выплачиваться по формуле «проценты на проценты». В соответствии с указанным договором ежегодное погашение процентов гарантируется передачей под управление Франции всех железных дорог европейской части России, а также передачей Франции права взимания таможенных и портовых пошлин во всех портах Черного и Азовского морей, предоставлением Франции излишков хлеба на Украине и Кубани в течение 35 лет, предоставлением в распоряжение Франции 3/4 добычи нефти на территории России и передачей 1/4 части добычи угля Донбасса. Более того, согласно этому договору при русских министерствах финансов и промышленности учреждаются официальные французские финансовые и коммерческие контрольные канцелярии. Причем размер зарплаты французским чиновникам в русских министерствах устанавливается французским Правительством и выплачивается за счет русского государственного бюджета (это примерно, как в 90-х годах при Ельцине). Как видно, условия данного договора означают полное ограбление России. Кроме того, Россия по этому договору обязывалась вступить в оборонительный военный союз с Францией сроком на 20 лет (т.е. русские в случае чего должны были за Францию еще и воевать). Поскольку Врангель был полным сателлитом французского Правительства, нет сомнений, что в случае победы он выполнил бы все до последнего условия договора. Не случайно, что у наших либералов Врангель является любимым персонажем времен гражданской войны. По своей щедрости он даже чем-то похож на Ельцина.
В 1920 году Польша, воспользовавшись тяжелым положением нашей страны, напала на Россию, стремясь восстановить границы бывшей Речи Посполитой, существовавшие на 1772 год. Врангель отнесся к этому мероприятию исконных врагов русского народа более чем благосклонно. Вот, что он писал главе французской военной миссии по этому поводу: «Крупные успехи поляков в борьбе с Красной Армией дают возможность путем согласованных действий польской и русской армий под высшим руководством французского командования нанести советской власти решительный удар. Посему главнокомандующий (т.е. Врангель) ставит вопрос о создании общего фронта вместе с поляками против большевиков». Таким образом, в то время как польские интервенты стремительно продвигаются вглубь территории России, Врангель наносит России (пусть даже большевистской) удар в спину. И за это тоже Врангеля обожают наши либералы. Он, как и Власов, несомненно, их человек. Власов же, по их мнению, тоже воевал не против России, а против большевиков.
После поражения и бегства остатков своей армии в Константинополь Врангель посылает французскому Правительству телеграмму следующего содержания: «Учитывая, что Франция единственная из держав, признавших Правительство юга России и обещавшее ему свою поддержку, я отдаю мою армию, флот (126 кораблей) и всех тех, кто ушел со мной, под ее покровительство. Вследствие этого я отдал приказание русскому военному флоту и всем коммерческим кораблям при входе в Константинополь поднять на фок-мачту французский флаг». Таким образом, этот пламенный «патриот» и кумир нынешней кремлевской власти приказал своим морякам спустить с кораблей андреевские флаги и поднять флаги иностранного государства. А под флагом иностранного государства русские военнослужащие автоматически превращались в обычных наемников, а точнее, как правильно сказал Шульгин, в разбойников. Иных героев у кремлевского либерального руководства и быть не может. Вот так вот потихоньку нынешняя власть и выстраивает свой пантеон героев, состоящий из негодяев и разбойников.
Как уже говорилось, в апреле 1920 года Польша, оснащенная французским оружием, осуществила против России военную интервенцию, захватив правобережье Украины, включая Киев, и стремилась еще более расширить свои территориальные приобретения. Поначалу жители Украины, как всегда, встретили захватчиков с цветами. Однако спустя некоторое время, на Украину стали переезжать польские помещики и устанавливать свои средневековые порядки, обращаясь с украинцами, как с холопами. После нескольких ударов Красной Армии поляков начали стремительно гнать на запад, что естественно, среди населения России самой разной политической ориентации вызвало патриотический подъем. В связи с этим, в сознании многих бывших царских генералов происходит переоценка роли большевиков. Так, например, генерал Брусилов выступил с воззванием ко всем бывшим офицерам, где призвал забыть все обиды ради спасения Родины, и присоединиться к Красной Армии, чтобы отстоять Россию от иностранных захватчиков. При этом Брусилов выступил за возбуждение народного патриотизма как о первой мере в отражении внешней агрессии. Он сказал: «Без патриотизма крепкой и боеспособной армии не будет». И, надо признаться, руководство советской России приняло на вооружение идею патриотизма, вернее, советского патриотизма.
Такие же мысли возникали и у многих других представителей небольшевистского лагеря. Так, работавший в правительстве Колчака Николай Устрялов в 1920 году писал: «Когда мне приходится читать о боях большевиков с финляндцами, поляками и румынами, не могу не признать, что симпатии мои были не на стороне финляндцев, поляков и румын». Достаточно известна фраза Великого князя Александра Михайловича, находившегося в Париже: «Когда весной 1920 года я увидел заголовки французский газет, возвещавших о триумфальном шествии Пилсудского по пшеничным полям Малороссии, что-то внутри меня не выдержало, и я забыл про то, что и года не прошло со дня расстрела моих братьев. Я всей душой желал победы Красной Армии». И это пишет Великий князь. А что делает Врангель? Когда Буденный стал теснить поляков на запад, врангелевцы в это же время по договоренности с французами нанесли удар в тыл Красной Армии.
Возникает риторический вопрос. А правильно ли мы называем гражданскую войну гражданской войной? Это уже не гражданская война. Это вообще-то уже война отечественная. По всем классическим признакам ее правильнее было бы назвать именно так. Да, несомненно, война начиналась как гражданская, но с определенного момента она перерастает в войну отечественную. Всплеск патриотических чувств наблюдался буквально у всего населения. С определенного момента большинством населения России война начинает восприниматься не как война с соотечественниками, а как война с иностранными интервентами и их белогвардейскими сателлитами, выступающими как наемники на стороне внешних врагов. Таким образом, белая армия в глазах народа стала восприниматься как армия коллаборционистов, воюющая за интересы стран Антанты – лютых врагов России. Так можно и Великую отечественную войну назвать гражданской войной, ведь были же там власовцы, воюющие за интересы Германии.
За интересы врагов России воевал не только Врангель, но и все остальные главари белого движения. Просто Врангель – это классический пример продажности национальных интересов в его самом отвратительном и мерзком виде. И вот в 2016 году наше «патриотическое» государство в Керчи открывает памятник Врангелю. На его открытии присутствовал заместитель министра культуры России Владимир Аристархов. Он произнес следующую речь: «Сегодня мы вспоминаем великого человека Петра Николаевича Врангеля, чье имя должно встать по праву в один ряд с выдающимися полководцами нашей истории вместе с Дмитрием Донским, Александром Невским и другими нашими великими военачальниками. Именно здесь в Крыму был показан образец того, что Россия может быть русской, национальной, державной и правильно устроенной, чему и сегодня не грех поучиться». И это сказал заместитель министра культуры не Украины (что было бы объяснимо), а России.
Если пройтись по другим фронтам, то мы увидим ту же картину гражданской отечественной войны, то есть, что в какой-то момент гражданская война приобретает характер войны отечественной. Этим и объясняется, почему большевики в конечном итоге одержали победу. Так, в 1919 году другой английский марионетка Юденич пошел своей небольшой 25-тысячной армией на Петроград, рассчитывая, что население миллионного города, настрадавшись от большевиков, будет встречать его как освободителя. Как впоследствии отмечали сами белогвардейцы, наибольший урон им нанесли даже не красноармейцы, а петроградские ополченцы из числа рабочих, вставших на защиту своего города. Вообще-то говоря, эта картина уже напоминает оборону Ленинграда во время Великой отечественной войны. Ни один из петроградцев на сторону Юденича так и не перешел. Убедившись, что белые не имеют абсолютно никакой поддержки со стороны населения, англичане сразу же прекратили финансирование армии Юденича, после чего она, естественно, сразу же развалилась.
У белого движения изначально не было никакой идеологии. Весь смысл их действий сводился к укрощению, как они выражались, восставшей черни. Иными словами белые воевали с быдлом. Именно так они и воспринимали простой народ. Соответственно, подавляющая масса населения относилась к белым как к чуждому элементу. Так Ворженский, воевавший в армии Колчака, писал: «Простые люди относились к нам враждебно, питание и фураж достать было невозможно, деревни, которые попадались нам на пути, были совершенно пустыми, так как перед нашим приходом население покидало их в полном составе. Жители бежали от белой армии в леса и горы». Военный министр в Правительстве Колчака барон Будберг в своих воспоминаниях откровенно писал: «Я высказал главе французской военной миссии генералу Жанену о том, что нам нужна прочная и планомерная военная помощь, но не для войны на фронте, а для оккупации важнейших населенных пунктов. Сделать сами мы это не в состоянии». Тем самым, колчаковский генерал признается, что они сами не могут управлять занятой ими территорией и нижайше просят французов помочь им в этом. То есть белые призывают иностранные войска для оккупации России, ссылаясь на то, что сами сделать это они не в состоянии. Отсюда и понятно, почему местное население относилось к белым не иначе, как к иноземным оккупантам. Так какая же это гражданская война? Это самая что ни на есть война отечественная.
В сентябре 1919 года Деникин послал генерала Мамонтова в рейд по красным тылам, где он занимался не столько борьбой с подразделениями Красной Армии, сколько грабежами крестьян. Когда отряды Мамонтова возвращались обратно, то их обоз с награбленным тянулся аж на 60 километров. Терские казаки, когда заключали договор с Деникиным о совместных действиях против Красной Армии, то казаки требовали включение в договор условия о том, чтобы любой освобожденный город им отдавался на разграбление на три дня. Такие действия белых свидетельствуют об отношении к стране, на территории которой они воюют, не как к своей, а как к чужой. Это один из ответов, почему белые так и не дошли до Москвы. Они и не могли дойти.
Важно понять, с какого момента гражданская война приобрела характер отечественной войны. Думается с того момента, как белые поняли, что они не в состоянии управлять занятой ими территорией, и в связи с этим, стали рассчитывать исключительно на иностранную интервенцию. То есть война стала отечественной с того момента, когда былые заключили союз с дьяволом, пригласив поганых иноземцев на свою землю. С этого момента начинается национально-освободительная война народа за свою независимость, а белые стали рассматриваться в качестве коллаборционистов.
Министр иностранных дел в Правительстве Колчака Юрий Ключников, будучи в эмиграции, признал: «У большевиков была историческая и политическая правда. Сознание изменилось. Теперь русская народная масса Красную Армию рассматривает, как свою армию, как свою силу… Большевизм окреп тогда, когда окруженный со всех сторон силами Колчака, Деникина, Юденича и Миллера, казался многим окончательно гибнущим. В этот критический для него момент создался своеобразный большевистский национализм, давший ему силу для сопротивления и победы, ибо народная психология была, скорее, за него, чем за белых генералов… Несмотря на все ужасы и разрушения, сопровождавшие русскую революцию, положительное значение этой революции для дальнейшего прогресса несомненно. Эдак нельзя управлять Россией, говорили о народных комиссарах прежде.
#Гражданская
Следующая публикация
Комментарии 49