Матушка Амвросия, Александра Дмитриевна Оберучева, монахиня и врач, написала историю своей «многолетней жизни», для нее самой, конечно, только жизни, и, быть может, именно поэтому так велика надежда, что перед нами — самое настоящее житие. Книга составлена по ее дневникам, которые она вела всю жизнь и отобрала, привела в порядок, дополнила по просьбе близких незадолго до кончины.

Кажется вполне закономерным, что Александра Оберучева выбрала специальность врача, специальность профессионального служения людям. В Женском Санкт-Петербургском медицинском институте, только что открывшемся (1897) и единственном в России, дававшем высшее медицинское образование женщинам, преподавали замечательные профессора, звезды тогдашнего медицинского небосклона.
Но слишком быстро институт пропитался духом времени. Врачебная наука, только и интересовавшая Александру Дмитриевну, для многих слушательниц оказалась второстепенной по сравнению с кружковой работой, с революционной борьбой. К участию в этой работе постоянно привлекалась и Александра Оберучева. Она не отказывалась их слушать, не отказывалась их принимать, но при этом так и не дала обратить себя в новую веру. Более того, с настойчивостью и мужеством, достойным изумления, отстаивала преимущества и силу веры «старой», никогда не боясь оказаться не то чтобы в меньшинстве — в полном одиночестве.
С удивительным спокойствием мемуаристка замечает, что на небольших студенческих вечерах, часто собиравшихся и у нее на квартире, при голосовании она «неизменно оказывалась в единственном числе». Любопытно, что это не отвращало сокурсниц от нее, но, по-видимому, внушало к ней только большее уважение.
Высшей точкой этого незримого противостояния большинству стало ее выступление на многочисленной студенческой сходке, собравшейся по поводу исключения из «товарищества» десяти студенток — вопреки общему договору они не стали участвовать в бойкотировании лекций и сорвали забастовку. Александра Оберучева поднялась и попросила исключить и ее тоже, поскольку она полностью разделяет взгляды все-таки пришедших на занятия студенток, а кроме того, не хочет состоять в товариществе, которое «так жестоко поступает». Оберучеву внимательно выслушали и… поблагодарили за доброту. Что это: жизнь, житие?
Следующую забастовку она сорвала уже сама, одна придя в день забастовки на занятия. В пустом институте ее встретил только швейцар, воскликнувший: «Что же вы пришли, ведь вас застрелят, там за углом стоят с револьверами!» Александра Оберучева нашла профессора, занятия которого должны были начаться по расписанию, и буквально заставила его читать лекцию. При этом ей руководило отнюдь не законопослушничество, не верность существующему режиму (вопросы политические обходятся в мемуарах стороной), но страх, что из-за очередной забастовки институт закроют, а значит, лишат всех возможности доучиться и стать врачами…