Восстановим СССР.

О «коммунизме» стихийном и научном коммунизме

#философия Протокоммунистические учения стихийно родились практически одновременно с частной собственностью (до нас из древности дошли очень ничтожные отголоски этих учений). Письменность была развита плохо в те времена, и все держалась на личных талантах и личной харизме тех или иных проповедников, которые выражали стихийно-уравнительные идеи, нормальные для угнетаемых классов и трактовали, облачая в теоретическую форму, эти идеи как бог на душу положит (в основном, в религиозной форме - например, отсюда в христианстве идея о равенстве всех во Христе). В силу того, что в целом общесоциальные связи были достаточно слабыми, и крестьянин мог всю жизнь дальше окрестностей деревни не выезжать, то в каждой избушке водились свои погремушки - например, на территории одной лишь древней Иудеи количество различных пророков и проповедников зашкаливало. То есть, любая идея, которая так или иначе выражала идеи преодоления социального неравенства, имела шанс на массовую поддержку, неважно в какой форме она была выражена. Стихийная уравнительная реакция на частнособственнические отношения - это то, что мы называем «стихийным коммунизмом масс». Стихийный массовый «коммунизм» есть НЕПРЕЛОЖНЫЙ ЗАКОН любого эксплуататорского общества. Он так же неизбежен, как восход солнца. Но существенным фактором остается лишь ФОРМА, в которой он реализуется. Если он ухватится за форму, содержащую в себе толику научного содержания, то у него появляется неплохой шанс на реализацию [например, английские диггеры (левеллеры) несли в себе эту толику разума - фактический захват дворянской земли в условиях революции был абсолютно верной тактикой реализовать их уравнительную программу, другое дело, что собственно теоретическая часть, которая полагала, что можно уничтожить частную собственность, передавая в частную собственность равные доли земли, была убога]. Но христианская форма «коммунизма» веками топталась на месте и даже отползала все дальше и дальше от коммунистического содержания, пока не выхолостила от него почти всё, оставив лишь ритуал. В СССР ошеломленная успехами марксизма в 1917 году общественная наука почила на лаврах, полагая, что со стихийно-утопическими формами коммунизма после столь ошеломительных побед полностью покончено и на это не стоит обращать внимание. Но это ошибка. Стихийный коммунизм заменяется научным коммунизмом только в том случае, когда есть ДОСТАТОЧНО ГЛУБОКОЕ ПОНИМАНИЕ этого самого научного коммунизма. А это не равно пятерке по предмету «истмат» в институте и не равно вызубренному Уставу КПСС и десятку-полтора цитат из Программы. Из статьи «О юродствующих в коммунизме» - http://proriv.ru/articles.shtml/lbov?platonov76

О строительстве коммунизма

#экономика
Известное ленинское высказывание: «Социализм — это государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией». Каким образом происходит это обращение? Прежде всего, заменой диктатуры буржуазии на диктатуру работающего класса. Право частной собственности упраздняется, основные средства производства переходят в общенародную собственность под управлением пролетарского государства. Но чтобы формальное обобществление средств производства стало реальным, необходимо наладить систему централизованного научного планирования. А это задача нетривиальная.
Наши левые думают, что вот достаточно построить суперкомпьютер, загрузить в него данные — и дело в шляпе! Но проблема строительства коммунизма вовсе не в технических аспектах организации планирования или производства. Никакая система ОГАС не способна уничтожить отношения частной собственности или создать коммунистические производственные отношения, потому что все эти идеи с компьютерами — лишь инструменты, а частная собственность, обмен, стоимость и т. д. — это отношения между людьми. Вот в чем дело. При Сталине, между прочим, прекрасно сокращалась роль стоимостных отношений и без всяких компьютеров, хотя понятно, что их наличие упростило бы ряд технических моментов, позволило бы сделать ведомства более компактными и оперативными. Жулики во всякой системе способны найти возможность жульничать, бездельники — возможность «косить» от работы, а карьеристы — пролезать наверх. Упование на ОГАС и прочие проекты — попытка подменить марксистскую науку технократизмом.
Так что нужно сделать для построения правильной плановой системы, которая приведет к отмиранию рынка и построению полного коммунизма?
У нас нынче развелась тьма скептиков и критицистов, которые призывают критически рассматривать победоносный опыт сталинского СССР, а вот тех, кто нацелен на серьезное извлечение позитивного опыта, таких находится немного. Наши дежурные сталинисты, к сожалению, крайне поверхностны и не замечают тех вещей, которые действительно обеспечивали успех строительства коммунизма. Например, безналичный расчет между предприятиями. Непросто провернуть какую-нибудь махинацию, если на руках нет денег. При Сталине производство ориентировалось не на рыночные показатели, а на обеспечение условий для развития каждого члена общества. При этом присутствовало то, что буржуазные экономисты называют «ориентированием на потребителя»: красивая и разнообразная продукция, на разный вкус и цвет. Если рассматривать рекламные буклеты сталинской поры, то понимаешь, что все эти либеральные мифы о том, что план не способен удовлетворять запросы потребителя, — просто наглая ложь. А вот когда пришли хрущевцы и начали разваливать сталинскую систему планирования, вот тогда и начали возникать те пороки, которые сегодня либеральные экономисты приписывают плану, как якобы его органические недостатки...
Итак, необходимо признать, что сталинская эпоха есть эпоха победоносного строительства коммунизма, т. е. процесс отмирания товарно-денежных отношений в обществе. Следовательно, именно ее следует брать за пример того, как должно быть организовано планирование. Естественно, речь не идет о слепом копировании. Например, массовая организация колхозов в настоящее время — ненужная мера. Можно просто обобществить агрохолдинги, где труд сельских трудящихся будет организован так же, как на заводах и фабриках. В крестьянской России большевики вынуждены были вырабатывать форму строительства коммунизма с учетом сильных мелкособственнических инстинктов массы народа, современная же РФ значительно облегчила нам работу, пролетаризировав массу мелких собственников. Современное капиталистическое общество значительно упростилось относительно начала 20 века: исчезли все прослойки мелких и мельчайших хозяйчиков, полупролетариев, теперь население четко поделено на два класса: массу пролетариев и кучку капиталистов, численность которых сокращается из-за неизбежного роста концентрации капитала.
Из статьи "Кудрин и плановая экономика" - https://prorivists.org/65_antikudrin/

Учиться трудно, а поучать - легко

#политика
«Прорыв» не утверждает, что все должны стать теоретиками и писать статьи по методологии марксизма. «Прорыв» утверждает, что первично - самообразование и укрепление наших изданий, а трубить сбор призрачных коммунистов или пробуждать ото сна народные силы критикой действий российских властей в СВО, когда ещё сам себя не побудил на самую ответственную работу - хуже, чем дрова в лес носить.
Кто ясно мыслит - ясно излагает. А если с ясностью всё туманно, если её нет из-за нехватки знаний, порой обострённой раздутыми амбициями: не читал, не конспектировал классиков марксизма, не читал, не конспектировал журнал/газету, значит индивидуум вопреки любым декларациям строит свою жизнедеятельность по обывательскому, мелкобуржуазному принципу: брать побольше, давать поменьше. В этом случае ни на какие твёрдые убеждения, на научный подход, на реальный авторитет рассчитывать не приходится.
При наличии сонма левых солистов, не всегда возникает виртуозный оркестр. Почему? Оказывается, потому, что учиться трудно, а поучать - легко. Плодящие потенциальные партии, движения, группы, как им кажется, коммунистов, не придают должного значения тому, что наличие потенции - обязательно.
Принимая сосредоточенность «Прорыва» на решении, в первую очередь, теоретических вопросов как апатию к практике, нас могут спросить: а почему источником новых задач может выступать только ЦО?
Почему нельзя поразмышлять вслух на тему наших будущих планов?
Конечно, запретить человеку мечтать сложно, но как показывает практика, привлечь его к интеллектуальной деятельности - ещё сложнее. А все говорильни разномастных демократов - планы коллективной мудрости индивидуальных невежд, как правило, исчезают во время перехода от слов к делу.
Во-первых, все дальновидные планы составляются с учётом лени - одного из первых недостатков самовоспитания. Если составлять план исходя только из достоинств и преимуществ, он останется не выполненным, так как хороший план всегда учитывает риски. Поэтому «Прорыв» учитывает, что среди возможных соратников есть как безнадёжные, так и перспективные лентяи. Последние отличаются тем, что понимают - время их активной жизни конечно, поэтому имея достойную цель, реальные рабочие планы, им нужно совершенствовать свою волю, повышать работоспособность, так как другой дороги к подлинно творческой результативности - нет.
Во-вторых, все грамотные планы ориентированы на достижение ближайших, промежуточных целей. Когда эти цели достигнуты перспектива дальнейшего планирования расширяется - завоёванное служит исходной точкой движения к новым свершениям. Чем глубже замысел устремлён в грядущее, тем больше он зависит от реализации ближайших задач.
Сознательность, марксистская квалификация, непоколебимое дерзание «карабкаться по каменистым тропам к сияющим вершинам науки», когда нет партии научного централизма, когда для революционной ситуации нет предпосылок, когда массы ещё не в силах понять, из-за чего даже при экономическом росте происходит неуклонное снижение уровня жизни - вырабатывают в себе не страстно-разнузданной, непреднамеренно комичной и научно не обоснованной агитацией, а исключительно волевым и побудительным подходом к самообразованию и самовоспитанию.
Из статьи «О потенциале научного единомыслия» - http://proriv.ru/articles.shtml/nazarenko?edinomyslie78

О «двуглавых мыслителях»

#философия
К удовольствию диалектиков, вопрос о развитии общества многие века остаётся в центре идеологической борьбы. Но самое забавное в том, что инициаторами полемики по этому вопросу, чаще всего, выступают именно те, кто на каждом коренном повороте истории, с лукавством «кошки, которая знает чье сало съела», исповедует идею незыблемости общества.
К одной из групп таких «кошек» относятся адвокаты всех исторических типов рабовладения. «Нельзя в одну и ту же реку войти дважды», резонно замечают они по поводу всего, что не затрагивает устройства общества, но, в то же время, именно они утверждают, что рабовладение естественная и справедливая социальная форма.
«Певец» классического рабовладения, Аристотель, апологет христианского рабства, Фома Аквинский, основоположники буржуазного рабовладения, Вашингтон, Мальтус, Муссолини, Гитлер, Бакаса, авторы концепции «золотого миллиарда» не только теоретизировали, но и затратили немало сил и средств, чтобы их рабовладельческие пристрастия воплотились в жизнь.
Ко второй группе «кошек» относятся те, кто делает вид, что признают возможность изменения общественного устройства, НО только... с сохранением буржуазной формы частной собственности... как справедливой и потому тоже вечной. В подобных случаях математики шутят: «Тот же шар, но вид сбоку». Здесь спектр «авторитетов» простирается от Прудона и Бернштейна до юриста агрономических наук Горбачева и такого же доктора философии Зюганова, известного изречением: «Россия исчерпала лимит на революции» и, кончая подпевалами «развитого социализма» и рыночного геноцида, Волкогоновым с Яковлевым, каждый из которых в своё время «доказали» окончательность «развитого социализма», в котором благоденствовали сами, мобилизовав для этого всю свою природную беспринципность, а затем с еще большей бессовестностью «доказали» вечность капитализма.
Ясно, что оба отряда этих «теоретиков» отличаются друг от друга не больше, чем откровенный рабовладелец от застенчивого и образуют как бы двуглавого идеологического орла, клюющего и в грудь, и в спину тех, кто стремится познать общество в его естественном виде, в каком оно существует и развивается НА САМОМ ДЕЛЕ.
При всей широте понятия «развитие общества», основным объектом идеологических наскоков со стороны «двуглавых мыслителей» является вопрос о скачкообразном характере этого процесса, т.е. о революции. Говоря о революции, идеологи рыночного рабовладения чаще всего делают вид, что не принимают идей революционного развития потому, что не приемлют насилия.
Между тем именно насилие позволило купцам Англии, Бельгии, Голландии, Испании, Италии, Португалии, Турции, Франции, Японии и в эпоху Великих «географических» открытий, и несколько позже, под гром орудийной пальбы, создать классические рабовладельческие империи и сохранять их вплоть до середины семидесятых годов. Да и сегодня предприниматели США для аналогичных целей содержат пятнадцать атомных авианесущих флотов и многие тысячи ядерных бомб и боеголовок.
Иначе говоря, предположение, что предприниматели и их «адвокаты» выступают против революции потому что искренне преданы идеям пацифизма, дважды идиотично поскольку, во-первых, история буржуазных стран есть история кровавых аннексий, революций и мировых войн, а во-вторых, надо быть зеленоградским кретином, чтобы «не знать», что каждое массовое безоружное выступление трудящихся за улучшение своего материального положения без уничтожения буржуазных экономических отношений, каждое национальное восстание против иноземной буржуазии
топились в крови.
В то же время буржуазия, никогда не сдерживавшая себя в применении насилия, всегда благосклонно относилась к тезису о мирном, парламентском пути свершения революции, за исключением тех случаев, когда это у кого-то действительно начинало получаться.
Учитывая опыт Лумумбы, Альенде и Бишопа буржуазия знает, что через парламент отнять у неё власть можно... ПОКА ТОЛЬКО ТЕОРЕТИЧЕСКИ и поэтому поощряет думских шутов, которые парламентскими методами «борются» против криминально-демократической тирании в России [речь о ситуации 1998 г.].
Однако, к сожалению, и «парламентский», и «непарламентский» путь свершения коммунистической революции в России дело не близкое, ибо нынешний объем знаний представителей АВАНГАРДА пролетарского класса по коренным вопросам теории коммунистической революции объективно скромен. Положение изменится, если люди, назвавшиеся коммунистами, действительно начнут штурм вершин диалектико-материалистической методологии по вопросам революции, тем более, что кроме них эту работу никто делать не будет.
«Всякое начало трудно», заметил Маркс, обращаясь к читателю «Капитала». Современная «многопартийная» привычка удовлетворяться не истиной, а собственным мнением, усугубляет это обстоятельство, ибо, если современный читатель не находит в первых строках текста аксиом «своей веры», то ничтожна вероятность, что он дочитает его до конца. Другую трудность порождает синдром «диссертабельности», который заменил «учёным» из КПСС принцип научности. Руководствуясь сроками, отведёнными для написания диссертации, они стремились сразу взять «быка за рога» и делали предметом исследования только сам... предмет исследования, ограничивая свой методологический багаж философским МИНИМУМОМ.
Чтобы не повторять ошибок, канувшего в Лету коллектива академии общественных наук при ЦК КПСС, воспитавшего Полозкова и Зюганова, необходимо отказаться от высокомерного наскока на исследуемый материал и «не страшась усталости, карабкаться» к истине от самых общих начал к «сияющим высотам» научных выводов.
Опережая обвинения оппонентов в непочтительном отношении к целой академии, предлагаю возможным критикам отыскать конструктивные следы от этой «академии» в мироздании, кроме помпезных зданий, которые она некогда занимала.
Из статьи «Методологические аспекты теории развития» - http://proriv.ru/articles.shtml/podguzov?metodolog_1998

О культурной столице

#публицистика
Главной и, по правде говоря, единственно реализуемой функцией Питера является исполнение мечты обывателя, стремящегося спрятаться от капиталистической эксплуатации в бездумном и непрекращающемся веселье. И Петербург, надо отдать ему должное, успешно с этой функцией справляется. К счастью, я был к этому готов, так как не питал надежд насчёт упомянутого выше «благотворного» влияния капитализма на культуру. Но одним пониманием невозможно полностью подавить неприятные впечатления от непосредственного восприятия источника отвращения.
Стоит, правда, отметить, что мои негативные эмоции не касались самого культурного наследия, поэтому ничто не помешало мне с большим удовольствием посетить, например, Эрмитаж и Михайловский дворец, где мне удалось насладиться шедеврами Айвазовского и Брюллова, Рембрандта и да Винчи, Репина и Куинджи, ближе познакомиться с античными статуями, с бюстами Сократа, Спинозы, Герцена, Толстого, соприкоснуться взглядом и мыслями с величайшими произведениями искусства, которые когда-либо видела русская земля.
Однако даже с «прекрасным» всё не так гладко. Дело в том, что многие из достопримечательностей за пеленой внешнего блеска таят в себе страдания и муки трудящегося населения. Роскошные вазы и бриллиантовые украшения были приобретены на материальные средства, добытые жесточайшей эксплуатацией трудящегося населения. Грандиозная по своему великолепию архитектура скрывала за собой грандиозные по зверству преступления власть предержащих, не останавливающихся ни перед какими жертвами на пути к показному величию. Об этой «мелочи» большинство, к сожалению, забывает. А зря.
Посещение музеев и иных примечательных с культурно-исторической точки зрения мест навело меня на ещё одну мысль. Бродя по прекрасным залам и любуясь достопримечательностям, я видел тысячи и тысячи туристов, бездумно созерцающих экспонаты и экспозиции. Люди, не имеющие доступа к коммунистической системе образования, наивно полагали, что пара часов, проведённых в «эстетской» атмосфере, способна заменить им десятилетия обывательской, чуждой культуре жизни, вознеся их на «духовный Олимп». И даже так называемые аудиогиды, развешанные по ушам (как лапша в известной русской поговорке), не смогли бы помочь за всё те же пару часов повернуть вспять десятилетия планомерной деградации и оглупления. Это наблюдение в очередной раз напомнило мне о былом величии некогда культурного города. Сегодня же люди съезжаются в Питер не из тяги к прекрасному и великому. Нет. Их привлекает бренд, мода, тщеславие мещанина-индивидуалиста, стремящегося похвалиться своим культурным опытом перед другими такими же мещанами-индивидуалистами. Питер из культурной столицы превратился в столицу показного престижа, кутежа и запрещенных удовольствий.
В продолжение темы стоит также добавить, что здесь очень развит институт экскурсоводов (по большому счету бесполезный). Многочисленные экскурсии по музеям или по водным каналам, забивающие пустые головы слушателей бессмысленной и пустой информацией, например о количестве бриллиантов в браслете императрицы, являются фикцией, обманкой для самолюбивых туристов, лицемерно уверяющих самих себя и всех окружающих в своей заинтересованности, в своей грамотности, в своем чутком и изысканном вкусе.
Современные искусствоведы не объясняют сути искусства и культуры как особой, необходимой формы человеческого труда, не рассказывают (правдиво и научно) про ужасы, которые сопутствовали строительству Петербурга в целом и отдельных дворцов и замков в частности, не объясняют всей глупости и дикости подобных мероприятий, обрекающих тысячи и миллионы рабов на страшную духовную, а затем и физическую смерть ради фальшивого счастья кучки самопровозглашенных властителей. Вся их искусствоведческая учёность ограничивается перечислением второстепенных фактов, затмевающих свет истины, одинаково скрытый как от самих экскурсоводов, так и от их платежеспособных, а потому беспомощных жертв.
Таким образом, посещение памятников и музеев является не более чем данью некоему богу лицемерного приличия, оно является всегда вынужденной, но не всегда интересной обязанностью наивного путешественника.
А как должно быть на самом деле? Музей должен быть понят, а не просто просмотрен. Сокровища человеческой культуры, хранящиеся в наших музеях, могут быть восприняты только людьми всесторонне образованными, число которых при капитализме стремится к нулю.
До тех пор, пока общественные отношения не претерпят качественного изменения, ни о каких действительных культурно-просветительских мероприятиях говорить не приходится. Популярные лекции и экскурсии есть лишь способ вытягивания денег из туристов, способ, отрицающий настоящую культуру, подменяя её красиво упакованным суррогатом.
Изучение науки и культуры должно быть организовано на основе диаматической методологии мышления, исключающей идеализм, плюрализм, буржуазный объективизм и иные формы оглупления человечества. Спорадические и случайные моменты получения знаний (к тому же зачастую сомнительных; вспомним буржуазное искусствоведение и естествознание, которые распространяются так называемыми популяризаторами науки) должны быть заменены плановой, целенаправленной педагогической научно-просветительской практикой, что возможно только при коммунистической организации общества.
Из статьи «Ленинград или Петербург» - https://prorivists.org/86_leningrad/

Любовь с препятствиями

#философия
Кризис семьи и брака, наблюдаемый сегодня, не может разрешиться в рамках буржуазного общества, поскольку оно выкорчевало с корнем экономическое основание, на котором покоилась старая патриархальная семья. На место патриархальной семьи с ее связью поколений пришла семья нуклеарная, но и она не имеет экономической основы: в развитом буржуазном обществе, где не осталось места семейному производству, где каждый работник выступает индивидуальным продавцом рабочей силы и соединяется со средствами производства и с другими работниками лишь на время, не осталось места и семье.
Брак между двумя экономически независящими друг от друга индивидами, таким образом, может быть только добровольным союзом, основывающемся на взаимной симпатии, но и ей нет места в обществе, где каждый не только независим от другого, но и напрямую противопоставляется ему как конкурент. Мы видим, что противниками брака сегодня выступают не только мужчины, но и женщины, от которых все чаще и чаще приходится слышать, что брак обременителен; длительному совместному проживанию молодые люди предпочитают т.н. гостевой брак, свободные отношения или их отсутствие вообще.
Буржуазное общество, освободив семью от пут экономической зависимости, с одной стороны, с другой стороны, противопоставило индивида обществу вообще и семье в частности. Его прогресс есть одновременно и регресс: освобождение семьи было одновременно и ее разрушением. На место экономических отношений, бывших основанием семьи, пришли экономические отношения, препятствующие ей. Любовь же, долженствующая стать основанием семьи нового типа, не может развиться в обществе всеобщей конкуренции. Конкуренция порождает тип личности, неспособный ни вызвать любовь, ни испытать ее, и не существует такой техники, которая спрятала бы от чужих глаз эгоизм и мелочность или породила бы любовь в эгоистичном и мелочном сердце.
Вся «хитрость» любви заключается в «адекватности социально-интеллектуальной РАЗВИТОСТИ личностей, переживающих чувство взаимного влечения», а значит, единственный способ разрешения любовного кризиса заключается в том, чтобы поднять человека до такого уровня, при котором отпадет сама нужда в хитростях. Необходимо создать условия для всестороннего развития каждой личности, когда внутреннее и внешнее, индивидуальное и общественное перестанут находиться в противоречии - только в этом случае человек сможет по-настоящему, честно и искренне любить и быть любимым.
Из статьи «О любви на фоне «Гранатового браслета» Куприна» - https://prorivists.org/86_love/