Новогодние истории

В преддверии Нового года в магазинах появляется множество елочных игрушек и елок, но я никогда не забуду свою первую елку. Нет, не ту, что в садике или школе, когда вы читаете стихи и получаете подарки, а ту, что ставите дома. Она была такой огромной, пушистой, и запах еловых веток стоял невероятный.
Но у родителей не было лишних денег на шары и гирлянды, и они украсили ее мандаринами и конфетами. Это была самая красивая и «вкусная» елка в моей жизни. С друзьями мы устраивали возле нее представления для родителей, а наградой были шоколадные конфетки с елки. Хочу поставить такую ель в этом году. Окунусь в детство.
***
В детстве мне всегда было интересно побывать в гостях у каких-нибудь богатых людей. Моя семья жила не то чтобы бедно, но и деньгами мы не умывались: обычная среднестатистическая семья из маленького города. Однажды мы с друзьями пошли колядовать на Рождество. Прошлись по домам и рискнули заглянуть в особняк на краю города. Там жили какие-то богатые люди, которые в итоге тепло нас встретили.
Мы за 10 секунд спели им глупую песенку, за что получили по большому пакету конфет, горячие пирожки, деньги, а в придачу они еще накормили нас варениками и напоили компотом! Все-таки не всех людей деньги меняют в худшую сторону.
***
В 5 лет я узнала, что если под елку поставить валенок, то там появится подарок. Сделала. Наутро — ничего. Я плакала. Родители объяснили, что подарок не влез в мой валенок, и предложили папин. На следующий день там лежал потрясающий леденцовый лебедь в красивой прозрачной обертке с бантиком. Его крылья и клюв были невероятно тонко сделаны и точны, будто леденцовую копию уменьшили с оригинала. Было безумно вкусно, и это одно из самых ярких воспоминаний из моего детства.
А в 31 год я узнаю, что папа всю ночь после моих детских слез лепил этого лебедя вручную из сахара, выводя кружевную красоту крыльев из сиропа. До сих пор он не считает этот поступок чем-то особенным, а у меня слезы наворачиваются от умиления и благодарности за мои счастливые детские воспоминания. Спасибо, пап!