Вот наши старожилы и рассказали, что наши предки прибыли в Притомье из Прииртышья: Иртыш, Ишим... . Шли они из Казахстана - их монголы вытеснили, по пути научились сибирско-татарскому языку, но сохранились казахские и алтайские обороты речи. Эуштинцы-то у нас алтайцы, у них есть два рода: цицканы и царкины. Так вот цицканы приплыли на плотах с гор и привезли с собой много мышей - поэтому их и назвали "цицканы" - мыши. А до них здесь жил народ "жилья", уж не их ли назвали "царкины"? Где-то вычитала, что "царкин" в переводе значит "комар", но мы воспринимаем второй перевод - "неряха". Вот кому было хорошо ругаться между собой - выяснять, кто лучше, неряхи или мыши?
Манешевы - семья, которая живет с основания деревни, это хранители нашей истории и фольклора. Это сейчас можно открыть интернет и прочитать все, что нужно. В стародавние времена все передавалось от отца к сыну, или к старшему рода, который должен был знать и уметь все - это был, обычно, старший сын, старший внук. Вот и нашего Аухата Ильхамовича, 1957 года рождения, как старшего внука, готовили быть старшим в роду. Он рассказывает: "Когда я был маленький, я не понимал, почему в то время, пока мои ровесники бегают по улице, я с двух лет должен был с дедом ездить на покос, ходить с деревянной косой за дедом и повторять все его движения, меня с двух лет посадили на лошадь, я учился запрягать и распрягать коней и прочим другим премудростям. Впрочем, - добавляет он, - я не сопротивлялся, послушно прослушивал каждый день новые сказки, притчи, легенды, мифы. Мне это даже нравилось". Нам тоже рассказывали сказки, только в одно ухо влетало, в другое вылетало. А он был мальчик впечатлительный. Он запомнил!!! Были темы закрытые - это военные и шаманские. Тридцать лет шло сопротивление, рассказывается, как нас завоевывали - при царском режиме это рассказывать было опасно, там была история с точки зрения нашего народа. Шаманские тоже не приветствовались, муллы за это гоняли. Еще в начале ХХ столетия сельчане бегали в лес молиться своим богам - от муллы за это попадало. Даже, говорят, в двадцатых годах ХХ века шаманы камлали, но тихо, чтобы чужие не слышали. Рассказывали старожилы, что у нас не было умельцев делать идолов, которые должны были стоять в лесу, их поставляли нам барабинские татары. В то время связи были между разными группами татар.
Сегодня Аухат Ильхамович рассказал притчу о медведе и женщине. Эта притча есть у многих народов, а наша притча приспособлена к нашей деревне.
Это было давным-давно. Собрались сельчане на берегу, Каш башында, до сих пор собираются там для общения, на берегу была дорога в соседние русские деревни, дорога разветвлялась и шла по направлению к горе. Видят люди. что от горы бежит странная женщина, вся растрепанная, в одежде из травы, перемотанная веревками и что-то кричит на русском языке. Никто не понимает, что она кричит, в то время русский язык плохо знали. За ней гонится медведь с детенышами, с медвежатами или человеческими детьми - никто не может разобрать, далеко еще. Медведь тоже что-то кричит, непонятно что. Позвали шамана, он перевел, что медведь кричит женщине: "Вернись, или я разорву наших детей". Женщина кричит, просит помощи у людей, не хочет возвращаться. Медведь разорвал одного ребенка, грозится, что разорвет второго, если женщина не вернется к нему. Женщина не послушалась и он разорвал второго и отстал от нее, так как она уже прибежала к людям. Женщина рассказала, что три года назад ушла в лес по ягоды из Спасского села, заблудилась, попала к медведю и три года с ним прожила. Люди послали в Спасское, (Коларово), гонца сказать, что в деревню пришла русская женщина, приехали казаки, узнали ее, сказали, что действительно три года назад она не вернулась из леса. Но в свою деревню они ее не забрали, сказали, что медведь придет за ней, напугает всех, может, кого-нибудь покалечит, и увезли её в Томск.
Много русских людей терялось в лесу. Наши не терялись, в лесу чувствовали себя как дома. Это старались шаманы: проводили обряды, у них были обереги для разных жизненных ситуаций. Зимой небо замерзало, духи к людям не спускались, во время ледохода проводился широкий обряд очищения, весь накопленный негатив вместе со льдом уплывал на север - это был большой праздник. Аухат Ильхамович в свое время тоже проводил обряд очищения (он тогда жил в Новокузнецке), но только как шоу, это было целое представление вместе с кострами, с бубнами и прочими прибамбасами. А ведь когда-то люди верили.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев