Таловая. О земле мне милой и любимой.

ПОЭТ. УЧИТЕЛЬ. КРАЕВЕД. Возраст своих учителей, их неизбежное старение мы почему – то долго не замечаем. Встретишь однажды после длительной разлуки, вместе повспоминаешь хорошее и печально удивишься: неужели это тот самый учитель? Откуда взялись согбенная спина, шаркающая походка? Да, время… Впрочем, о Василии Михайловиче Кириченко, как о человеке старом говорить вовсе не пристало. Безусловно, шестьдесят лет – это возраст. Но быстрое старение, а тем более старческое дряхление не свойственны человеку оптимистическому, активному, по натуре лиричному. Все эти качества полной мерой впитала душа нашего земляка – поэта. Правда, здесь требуется небольшое уточнение. Родился В. М. Кириченко в соседнем, Новохоперском районе. Однако, думается, человека талантливого, общительного, патриота по большому счету признают за своего в любом месте. …Малая родина сквозь годы видится подслеповатой, соломенной, задымленной. И все – таки было очень много света: от радости взросления, от надежд. Но еще предстояло поколению, родившемуся в 20 – е годы, перенести великие трудности, в битвах устелить костьми родную землю, на свободу которой посягнули фашисты. Военное лихолетье огненным смерчем опалило и судьбу В. М. Кириченко. В 1944 году призвали его в армию. Служил до 1950 года. Честно и храбро служил, потому как награжден был высшей солдатской медалью «За отвагу». Во время службы впервые открылся у Василия Михайловича поэтический талант. Стихи молодого воина печатались в дивизионной газете «Огневой вал». Лирические строки были не только об армии и долге, но и о родной природе, большой ответственности человека перед миром, всеми живущими. Затем были учеба в университете, педагогическая работа, активное участие в общественной деятельности. Учителя обычно сетуют на нехватку времени. Уроки, тетради, классные часы, посещения на дому, а в итоге – некогда «для души» пожить. У Василия Михайловича времени хватает на многое. Помню, как он, будучи работником роно, пел в хоре вместе с учителями, даже исполнял роль Деда Мороза на школьных елках. Вероятно, не забыли таловцы о талантливой актерской игре Василия Михайловича в спектаклях театра юного зрителя при районном Доме культуры. Было, был такое доброе время еще в шестидесятые годы. В бытность свою инспектором роно В. М. Кириченко для того, чтобы в Таловой открыли Дом пионеров. Более того, он сам организовал там литературный кружок. Руководит им и поныне. Кружковцы побывали во многих литературных местах области и страны. Страсть к литературе в ребячьих душах укрепляет любовь к родине. Почти все кружовцы – краеведы. Вместе с наставником они собрали богатый материал в надежде на создание в будущем краеведческого музея. Переписываются с писателями, поэтами, учеными, краеведами. Столько наметок! Думается, все их воплотит в дела наш уважаемый юбиляр. Никакого разговора о старении он и не заводит. И, конечно, по – прежнему увлеченно пишет стихи, лиричные, мелодичные, богатые раздумьями. Многие из них увидели свет на страницах «Зари». В. М. Кириченко – активист газеты… Я. Цыганков. Заря. – 1986. – 16 августа. – С. 4 ПЕРЕЖИТОЕ - У роковой своей черты скажи, зачем родился ты? - Пока не подошел черед, скажу, откроюсь наперед. В том, что родился я на свет, моей заслуги, право, нет. Знать, очень нужен был родным, еще цветущим, молодым, чтоб в старости опорой стать. (Так думали отец и мать). Понятно, нужен был жене, и тестю с тещей, и родне. Известно, нужен был друзьям, с кем все делили пополам. И Родине, что из огня, как мать глядела на меня. Родимым рощам и полям, любимым рекам и ручьям. Рыбацкой зорьке у пруда. Кукушке, чтоб считать года. И песням, что в дороге пел с душой, от сердца, как умел. И нужен был я, наконец, как уважаемый отец. А внукам нужен я как дед. Живи себе несчетно лет! А после памятью своей их поддержать всегда сумей. В. М. Кириченко. Фото: https://www.moypolk.ru/soldiers/kirichenko-vasiliy-mihaylovich

ШАНИНСКИЕ СТЕПНЫЕ УЧАСТКИ Населенные пункты «отрубного» типа возникли в период проведения земельной реформы (1907-1922). По указу, подписанному П.А. Столыпиным 9 ноября 1906 года, предоставлялось право «… каждому домохозяину, владеющему землей на общинном праве, во всякое время требовать укрепления за собой в собственность причитающейся ему части из означенной земли». Крестьяне получили возможность осваивать залежные участки, возводить на них строения. Царское правительство предоставило Крестьянскому банку «для продажи малоземельным крестьянам некоторое количество земли государственной и удельной». Так на землях, прилегающих к железной дороге на перегоне Таловая – Абрамовка, возникают 40 отрубных участков. Более 15 тысяч десятин залежной земли, изрезанной оврагами и буераками и находящейся на стыке двух именитых владений – графа Орлова-Давыдова и боярыни М.Г. Раевской, - были выделены для продажи крестьянам сел Новая Чигла и Александровка Ново-Чигольской волости. Землемер Шанин, имя которого закрепилось за отрубами, выделенную площадь разделил на участки, обозначив их на карте цифрами. Участки № № 1-9 были заселены крестьянами из села Новая Чигла, №№ 12-15 – из села Александровка. Остальные заселялись из соседних северных и украинских губерний. Октябрьская революция освободила крестьян от выкупных платежей, которые они должны были выплачивать Крестьянскому банку в течение 49 лет. Огромный материальный ущерб неокрепшим хозяйствам нанесла гражданская война. Боевые действия на территории участков проходили в период с октября 1918 по январь 1919 года, а также летом и осенью 1919 года. На борьбу с разрухой выступили сообща, уже в 20-е годы крестьяне объединились в товарищества по совместной обработке земли, а с 1929 года – в колхозы. В 1931 году на шининских участках было 14 коллективных хозяйств. Одним из самых крупных считался колхоз имени Сталина, под председательством Ивана Терентьевича Цыганкова. Он объединял 13 участков (№ 12-15, 19, 21-26, 30-31) и по производственным показателям занимал ведущее место в районе. Так, в 1932 году в государственные закрома им было засыпано более 12400 ц зерна. В 1934 году его разукрупнили на 6 колхозов. Все участки объединились в три Шанинских сельских Совета. В годы Великой Отечественной войны здешние колхозники внесли большой вклад в общее дело победы над врагом. Оставшиеся в тылу женщины, старики и малолетки не ослабили темпы роста производства сельхозпродукции. В 1950 году члены колхоза имени Калинина (участки №№ 24-26), которым руководил с 1930 по 1954 год опытный организатор коллективного хозяйства Иван Степанович Алимов, завязали связи с артистами Большого театра. В 1950 году московские гости дважды приезжали к трудящимся Таловского района. Возглавляли концертные бригады Народные артисты СССР Сергей Яковлевич Лемешев и Максим Дормидонтович Михайлов. В июне 1954 года был упразднен 3-й Шанинский сельский Совет. Все участки вошли в два оставшися. В этом же году произошло первое укрупнение колхозов, в 1957 году – повторное. На территории участков было образовано три крупных хозяйства: имени Ленина, «Аванград» и «40 лет Октября». В 1992 году на их базе созданы товарищества с ограниченной ответственностью (ТОО) «Восход-2», «Степное-2» и «Шанинское». Шанинская земля по праву может гордиться своими сынами. На участке № 15 до 1931 года жил Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда Петр Афанасьевич Трайнин, бюст которого установлен в центре р.п. Таловая. Уроженец участка № 4 Александр Федорович Кондратьев в годы ВОВ за храбрость и отвагу удостоен орденов Славы трех степеней. На участке № 1 родился и провел юношеские годы Герой Социалистического Труда Геннадий Федорович Анучин, кузнец Воронежского завода имени Коминтерна. Здесь же родился и работал учителем первый орденоносец района Федор Андреевич Кружилин. В 1939 году он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Уроженец участка № 13 Иван Никитович Кузнецов в годы войны за героизм, проявленный в боях при форсировании Днепра, представлялся к званию Героя, кавалер ордена Ленина, участник Парада Победы в Москве. Детские и юношеские годы провел на участке № 32 Александр Иванович Иевлев. Кандидат экономических наук, он был первым заместителем Председателя Государственного агропромышленного Комитета СССР, Министром Союза ССР. Многолетним добросовестным трудом прославили себя шанинцы: Иван Федорович Зарубин – председатель сельсовета, руководители колхозов Иван Степанович Алимов, Роман Васильевич Махинов, Петр Дмитриевич Стольников, Василий Федорович Королев, Василий Владимирович Лебедев, а также многие рядовые труженики полей и ферм. Участок № 11 Примерно в десяти километрах к северу-востоку от районного центра Таловая и в двух километрах от участка № 12 – центральной усадьбы колхоза «40 лет Октября» - располагался шанинский степной участок № 11. Поселок тянулся одной длинной, улицей (слободой) от развилки дороги, ведущей на участок № 16, до СТФ (позже ОТФ) п. Нехворощановка. Вначале XX века он заселялся выходцами из Донецкой, Полтавской, Сумской и других областей Украины. Крестьяне строили саманные хаты, крытые соломой, обзаводились хозяйством. Но в 1915 году в села пришла страшная беда – началась эпидемия тифа. Умирали целыми семьями, так как медицинское обслуживание было на самом низком уровне: на всю Таловую был всего один фельдшер. В газете «Таловский колхозник» от 5 декабря 1947 года, в статье, посвященной Дню конституции, приводятся воспоминания старейших жителей района, в том числе и степного участка № 11 Харченко Ксении Ивановны: «… Примерно в 1915 или в 1916 году все посельчане вповальную тифом болели и ни фельдшера тебе, ни лекарств, много умирало, прямо жутко было». (Стилистика и пунктуация сохранены). До 1957 года участок № 11 относился к 1-му Шанинскому сельскому Совету, а с 1957-го – ко 2-му. На его территории был образован колхоз «Новая жизнь». В 1950-м году проходило укрупнение хозяйств, и участок № 11 соединили с поселками Нехворощанка и Гавриловка в один колхоз – имени Шевченко. В 1954-м его присоединили к колхозу «Большевик» (участки №№10,18, 29), а в 1957-м, в результате очередного укрупнения, «Большевик», наряду с «Красным знаменем» (участки №№ 17-18), вошел в состав колхоза имени Хрущева (участки №№ 12-15). Хозяйсьво в этом же году было переименовано в колхоз «40 лет Октября». Вспоминает бывший работник бухгалтерии 1-го Шанинского сельского Совета Антонина Ивановна Кондратьева (Анучина), уроженка участка № 11: «Наша семья переехала из Украины в 20-х годах. Построили саманку и стали обживаться. Мама, Софья Федоровна, вышла замуж за Ивана Михайловича Анучина. Вступили в колхоз. До войны на 11-м участке было около 40 крестьянских дворов. Когда началась война, всех мужчин забрали на фронт, мама осталась с тремя детьми. В 42-м ей пришло извещение, что отец пропал без вести. Всего с фронта возвратилось шесть человек, и весь тяжелый труд лежал на плечах женщин и детей, которые уже дет с десяти работали наравне со взрослыми. Пахали на быках, сеяли, жали серпами, косили косами, молотили вручную. В 1946-1947 годах вместе со всей страной переживали страшный голод. Трудились, восстанавливали разрушенное хозяйство, летом – в поле, зимой – на свиноферме в Нехворощановке и на конюшне. За огородами построили ветряную мельницу. На лугу был единственный на весь поселок колодец, куда с коромыслами через плечо ходили за питьевой водой. На хозяйственные нужды брали воду в пруду, который тянулся от участка № 17 до Таловского «моря». Школы не было, поэтому ходили за три километра, в Нехворощановску, начальную. Учила нас Раиса Ефимовна Батракова. В 5-й класс ходили в Нижнекаменскую школу. Почти на каждом участке, и на нашем в том числе, был клуб. На 2-3 клуба была передвижная киноустановка. Фильмы привозили по графику. Киномехаником работал Василий Иванович Тупикин. На нашем участке было много молодежи. На праздники устраивали народные гуляния, концерты. В селе имелись свои артисты – семья Лещенко: Василий Иванович и его сестры-певуньи. Среди гармонистов славился Григорий Савельевич Шажко. В начале 60-х годов одиннадцатый участок исчез с карты района. Участок № 13 Он находился западнее участка № 12 и в начале XX века он был заселен выходцами из села Александровка. Среди переселенцев значились семьи Титовых, Евстратовых, Долгушиных, Ольховских, Трайниных и других. Участок входил в состав 2-го Шанинского сельского Совета. В 1930 году крестьяне вступили в колхоз, который с 1931 по 1934 год носил имя Сталина (председатель И.Т. Цыганков). В 1934 году хозяйство было порушено, а участки 12-13 образовали колхоз имени Варейкиса (председатель А.П. Кузнецов), с 1939 по 1950 год он носил им В.И. Чапаева. Пять раз за этот период менялись председатели (П.Г. Скребнев, Г.Н. Покатаев, В.С. Костопраев, Городецкий, В.С. Кудрящов). В 1950 году хозяйство было переименовано в колхоз имени Хрущева, а в 1957 – в «40 лет Октября». На участке насчитывалось около 30 дворов в двух слободах, была свиноферма. Но рабочих мест не хватало, крестьяне работали на фермах участков № 14 и № 12. Вспоминает Григорий Федорович Агапов: «…Почему исчез 13-й участок? Здесь не было ни яслей, ни школы, ни клубы, ни магазина. Дети посещали начальную школу 14-го участка. Женщины работали на МТФ участка № 14. Медицинский пункт отсутствовал. Если человек серьезно заболевал, его на лошади отправляли в больницу 19-го участка или в Таловую». В 1961 году на участке № 13 уже оставалось 15 крестьянских дворов, а каждым из которых числилось по 0,41 га приусадебной земли колхозного двора, в том числе под постройками – 0,1 га. В 1963 году он прекратил свое существование. Нехворощанка Этот поселок можно назвать географическим центром района. Точка, обозначающая его на карте, расположена как раз в центре. На первый взгляд, ничего особенного в нем нет: два порядка домов, разделенных прудом, «Сельский пейзаж» с домашней живностью… Но есть у него одна особенность. Из 15 домовладений, составляющих нынче поселок, восемь используются в качестве дач. А потому к нему применимо определение «дачный». Сказалась на его статусе близость районного центра. Здесь нет ни одной брошенной усадьбы. Желающих приобрести загородный дом (если это термин применим к нашей местности0 в пяти минутах езды среди таловчан немного. В лучшие для поселка годы насчитывалось здесь до 30 дворов. Еще более десятка – в «пригороде» – соседней Гавриловке, считавшейся частью Нехворощанки. К 1986 году уехал отсюда последний житель. Даже фундаменты домов уже успели зарасти крупным кленом. Разъехались нехворощанцы почти по всему району. Была в поселке и своя начальная школа. Сегодня детские голоса слышны только в двух домах. Заря - 2008. - 19 августа Т. Красильник, С. Алиева, С. Степанова.

ПРОЩЕННАЯ ЖЕСТОКОСТЬ | РАССКАЗ - БЫЛЬ | ПАВЕЛ ТОКАРЕВ | ТВОРЧЕСТВО НАШИХ ЗЕМЛЯКОВ Однажды соседи подарили нам котенка. Уж слишком мягка на нем была шерстка! Он всем очень понравился. Наши дети играли с ним. Потом из него выросла пушистая, ласковая кошка. Она всегда забиралась к кому – нибудь на колени и мурлыкала, закрыв глаза от удовольствия. Но достаточно было где – то зашевелиться мышке, кошка, как тигр, прыгала на этот звук – и вот уже жертва в ее зубах. Дети назвали кошку Зося. Она отзывалась на эту кличку, играла с ребятами, могла стоять на задних лапках. Если кто – нибудь из детей болел, она ластилась к нему. А когда занемогшего ребенка укладывали в постель, Зося ложилась на его животик и снимала боль. Однажды она притащила на крылечко громадную крысу. Кошачья мордочка была искусана серой хищницей. Однако та не упустила доселе невиданного ей «зверя». Потом Зося ловила крыс не только на своем дворе, но и на других. За это соседи с уважением относились к кошке и старались чем – то угостить ее. Приезжая с работы на обед, я ходил на речку искупаться. Как – то следом за мной пришла на речку Зося. Села на самом берегу и смотрит, как я плаваю. Тогда я вышел из воды, взял ее на руки и бросил в речку метров на пять от берега. Зося вынырнула, посмотрела по сторонам и поплыла к берегу. На второй день я повторил свой маршрут. Но не успел я опуститься в воду, как кошка вновь появилась на берегу. Когда же я подходил к ней, она не убежала. Я спокойно взял ее на руки и бросил еще дальше от берега. Та очень быстро возвращалась к берегу и довольная водными процедурами, уходила домой. Шли год за годом, и вот нашей Зосе сравнялось двенадцать лет. Она стала плохо видеть, перестала ловить крыс, только иногда поймает мышку. И вот однажды отец сказал мне: «Сын, чтобы кошка не мучилась, ее надо усыпить». Нет, только не это. Лучше с глаз долой – из сердца вон. Зося шла по двору, я позвал ее к себе. Она с недоверием посмотрела в мои глаза, наверно что – то почувствовала. Я взял Зосю на руки и быстро опустил ее в приготовленный заранее мешок. Она заволновалась, закричала. Но я завел мотоцикл и поехал в сторону Еланки. Вблизи крайних дворов села Ярки развязал мешок и выпустил кошку. Когда она скрылась за сараями, я развернул мотоцикл и поехал обратно. На душе у меня был какой – то неприятный осадок. Прошло два месяца, стоял сентябрь. Я направлялся по тропинке к дому и вдруг из-за куста вылезла трехшерстная пушистая кошка. Но, увидев меня повернула назад. Это была наша Зося. Я позвал ее. Она остановилась и, крича, тихо смотрела на меня. Я взял ее на руки и понес домой, как самый драгоценный груз… Павел ТОКАРЕВ, село Вязовка Заря. - Январь, 1997 г.

РАСТИ СЕЛУ, МОЛОДЕТЬ... (с. Синявка) Если ты, дорогой читатель, не был в Синявке, то я тебя могу познакомить с ней. Пройдемся этой новогодней ночью по улицам. Заглянем в дома, посмотрим, как живут люди. Вот мы сейчас с тобой в центре села. В какую сторону ни посмотри, цепочки ярких электрических огней. Цепочки этиобозначают улицы. А вот там, за околицей на пригорке, целое ослепительное созвездие. Там животноводческая ферма. Я уверен, что именно вот в этот час с того самого пригорка любуется родной Синявкой ночной сторож Иван Сидорович Новиков. И думает, поди, думает… может быть, Синявка кажется ему оттуда небольшим городком. Да и чем действительно не городок. Разве только трамваев нет. А по всему другому мало чем уступает городку. В каждом доме электричество, радио. Молодой, пока еще редкий лес телевизионных антенн поднимается к небу. Но раз уж синявская почва подходящая, густеть этому лесу непременно. А ведь десяток лет назад совсем не такой была Синявка. Редели дворы – люди уходили на сторону. А теперь земляки мои укоренились на родной земле. Никому не приходит в голову от добра добро искать. Посуди, дорогой читатель, сам. Вот видишь большое здание. Что в нем? Школа размещается. Чтобы получить среднее образование, не надо никуда ехать за тридевять земель. И аттестат зрелости можно получить в родном селе, а если пожелаешь — и специальность шофера, тракториста. И отдохнуть есть где. Пожалуйста, вечером заходи в клуб, кино посмотри. Правда, тесноват клуб для нашего села. Да ничего, в тесноте недолго быть осталось. Видишь, стены возвышаются. Это новый клуб заложили—просторный будет, светлый. Самодеятельные кружки развернутся на полную силу. Тогда для скуки попросту места на останется. На сельпо жаловаться не приходится. Услугами четырех магазинов пользуются синявцы. Своя пекарня в селе. Весной будем строить столовую. Есть добротные медпункт и детские ясли. Действует колхозная баня. Старинное наше село, а никак нельзя не заметить его моложавости. Преобразовалось оно за последние годы. Каждый второй дом — новый. Теперь и слово - то «изба» кажется устаревшим. Язык не поворачивается назвать избой пятистенок, покрытый шифером или железом, с просторной. застекленной верандой. Может, вот в этот белый особняк заглянем? Переступаем порог. Празднично, светло, чисто, уютно. Знакомимся с хозяевами Виктором Васильевичем Данилиным и его женой. Оба они животноводы. Дом построили в минувшем году. Хорошо живут. По аппетитным запахам, разлившимся по комнатам, нетрудно догадаться, что праздник здесь готовятся встретить во всеоружии. С Новым годом, друзья, с новым счастьем! Теперь пройдем вон к тому дому с четырьмя окнами. Неплохое жилье соорудил себе Михаил Яковлевич Авдеев. Знаете такого? Да и как не знать, приметный он человек. Четверть века проработал на комбайнах, тракторах. Столько при жизни золотых памятников себе понаставил в виде хлебных ворохов! А несколько недель назад Михаил Яковлевич стал пенсионером. Теперь государство о нем постоянно будет заботиться. - Доброго здоровья тебе, Михаил Яковлевич, и большого счастья! Шестьсот пятьдесят домов в Синявке и в каждом – радостные огни. Трудно обойти такое село за ночь. Богатеет артельное хозяйство, хорошеет жизнь людей. Слышите? Песни звучат над Синявкой. Вольно летят, легко. Счастье – то оно крылато, к каждому сердцу спешит попасть. Вот и познакомил я тебя, дорогой читатель, с нашей Синявкой. Знаю, что понравилось тебе это привольно раскинувшееся, все в огнях село. Расти ему, молодеть, процветать. И. Зубков, Председатель Синявского сельского Совета. Заря. – 1965. – 1 января.

ТАЛОВАЯ ПЕРЕД ЛИНИЕЙ ФРОНТА С начала сражения под Сталинградом прекратилось движение по сталинградской железнодорожной ветке. Основная нагрузка по обеспечению Cталинградского фронта легла на Лискинский и Поворинский станционные узлы. Враг всячески мешал работе этих отделений, он стремился парализовать их работу с тем, чтобы сорвать подвоз подкреплений к линии фронта. Особенно интенсивным налетам подвергались станции Лиски и Поворино, а также все станции и перегоны линии Поворино – Сталинград. Погрузка и выгрузка осуществлялась под обстрелом вражеской артиллерии в непосредственной близости к передовой. Прибывающие свежие воинские формирования, выгрузив боевую технику, сразу же вступали в бой. (ст. Воронежский тыл – фронту. А. М. Аббасов, Н. В. Денисова из книги «Воронежский фронт: история, люди, победы» под ред. А. М. Аббасова и В. А.Шамрая) В первый же день Великой Отечественной войны на Юго-Восточной железной дороге было сформировано военно-эксплуатационное отделение, главной задачей которого являлось обслуживание прифронтовых участков стальных магистралей. Первое боевое крещение таловские железнодорожники получили на Брянщине… Летопись войны летом 1942 года снова заполнилась трагическими строками. Как известно гитлеровцам удалось прорвать оборону в направлении Купянск - Валуйки. Под угрозой оказались Лиски. Наше военно-эксплуатационное отделение в спешном порядке переброшено в родные края. Перед нами была поставлена задача - обслужить прифронтовой участок Лиски - Поворино. Фашистские стервятники бомбят Таловую, вой сирен - ни с чем не сравнимое чувство ожидания чего-то более страшного. Но всей нашей работой руководили коммунисты. Мы постоянно чувствовали твердую руку Таловского райкома партии. Большую нагрузку в те дни несли вагонники. Хорошо помню Федора Митрофановича Бородаенко, его помощников – слесарей Сергея Ермолаевича Синюкова и Ивана Васильевича Толкачева. И когда только эти люди отдыхали! Ведь фашисты делали все для того, чтобы вывести из строя наш железнодорожный узел. Бомбили, засылали лазутчиков, но станция жила. Поток следования поездов с каждым днем возрастал. Поэтому мы особое внимание обращали на оперативность в продвижении воинских эшелонов. Цель была одна – до минимума сократить простои на станции. Благодаря самоотверженности и энергии нам удалось стоянки сократить с 40 до 7-10 минут. При этом и отправления были отработаны безукоризненно. Тут нельзя не вспомнить имена Александра Ивановича Жаркова, Тихона Алексеевича Квашина, Тита Ивановича Коробенко - беззаветно преданных Родине, выполняющих свой долг по-солдатски. Время бессильно стереть имена тех, кто в тяжелый для Родины час принял на себя свинцовую тяжесть испытаний. Скоростным методом проводили осмотр вагонов, ремонт и пробу автотормозов старший осмотрщик Лев Сергеевич Костылев, автоматчик Петр Харитонович Калинин, Алексей Иванович Сторожев. Солнечным июльским утром наша смена вступила на очередное дежурство.  Станция, тревожная и сосредоточенная, принимала на себя мощный поток щедрого солнца. Все шло в русле того сурового времени, в рамках, продиктованных военной грозой. Телефонный звонок. Дежурный пункта ПВО сообщил, что со стороны Лисок, в боевом порядке на расстоянии двух-трех километров друг от друга держат курс на Таловую вражеские самолеты.  Раздумывать было некогда. На втором главном пути стоял санитарный состав с ранеными. Машинист Василий Павлович Маслов вместе со всеми проявил быстроту, находчивость и смелость, в результате чего эшелон был отправлен в более безопасное место. Легко сказать: «Отправлен в безопасное место». А тогда делалось это в кромешном аду – рвались бомбы, свистели осколки. Маслов был ранен. Этот день стал последним для весовщика станции Андрея Кирилловича Хмельникова, человека скромного, в высшей степени добросовестного и дисциплинированного. Он погиб на посту как солдат. Это было 9 июля 1942 года. Фашистские стервятники один за другим сбрасывали на станцию смертоносный груз, стремясь парализовать нашу работу. Гибли люди. Разрушения были ощутимые, но тут сказали свое веское слово путейцы и связисты. Они бесстрашно держали свою вахту. Не ушли с поста бригадир пути Илья Семенович Ивутин, ремонтные рабочие Трофим Андреевич Моргунов,Александра Ивановна Житкова, Иван Матвеевич Лиманский, Ульяна Матвеевна Сидоренко, Яков Никитович Шишлянников. Надо отдать должное нашим женщинам, они проявляли в те неизмеримо труднейшие дни такую спокойность и отвагу, такое государственное понимание гражданского долга, что не поклониться им просто нельзя. В этой массированной бомбежке наше отделение получило второе боевое крещение. Я находился в комнате дежурного по станции. Дрогнула земля, раздались оглушительные взрывы, со свистом разрезали воздух осколки. Разрывы - в 20-30 метрах от вокзала, вылетели окна. Воздушная волна сбила с ног. Встаю, отряхиваюсь и вижу, как оператор, комсомолка Катя Пирогова, сидит на своем рабочем месте. Ей некогда было отвлекаться от аппаратуры. Во второй половине 1942 года работа станции осложнилась еще больше: шли бои за Сталинград. Железнодорожная ветка Таловая – Калач оказалась одной из главных, снабжавших фронт всем необходимым. Мы не знали ни сна, ни отдыха. Через станцию беспрерывно шли эшелоны. Их приходилось переформировывать. Умело и быстро это делали составители поездов Казьма Васильевич Переславцев, Иван Петрович Черных и другие. Частым бомбежкам подвергалась и Калачеевская ветка. Здесь погибли машинисты-коммунисты Иван Сидорович Стеганцов и Михаил Петрович Атисков. Перелистываю в памяти книгу тех лет и встречаю на ее страницах имена исполняющего обязанности начальника станции Александра Михайловича Должикова и вагонного мастера Александра Андреевича Еремина. В исключительно трудных условиях они проявляли организаторские способности, мужество, умение вести за собой людей, отлично знали свое дело. Это способствовало ритмичной работе станции. А разве можно забыть самоотверженность бригадира по водоснабжению Якова Васильевича Ермакова, машиниста-коммуниста Константина Даниловича Зайцева и многих, многих других. Видимо немногие знают, что в депо Таловая было освоено производство миномета-лопаты. Это дело было поручено Дмитрию Мышаку, Петру Лысенко и Михаилу Воротягину. И они успешно справлялись с заказом фронта. Почти полгода, когда шли самые напряженные бои за Сталинград, наше отделение обеспечивало пропуск военных эшелонов на Палассовском прифронтовом участке (севернее Сталинграда), внося большую лепту в разгром немцев на Волге. ( ст.Таловские железнодорожники в годы войны. Г. Калгин «Заря» 8 мая 1982 г.) Справка: автоматчик – слесарь по ремонту приборов в автотормозах паровоза. Миномет-лопата – это обыкновенная штыковая лопата с металлическим цилиндрическим черенком по диаметру соответствующий мине, в него она вставлялась и при помощи спускового устройства производился выстрел.

ВЕРХНЯЯ ОРЛОВКА (история сел и поселков) В 1927 году, осуществляя государственную программу по заселению земель, из поселка Большой Чулок, что на бутурлиновской дороге, выселили несколько семей. Новое место жительства поселенцам определили немного западнее современного расположения Верхней Орловки, и стало оно именоваться Коммуной. Но вскоре от этого названия не осталось и следа. Сам поселок сдвинулся на место современного и получил название Сталинский. Ностальгия, однако, заставила жителей поменять его на Чулоцкий. Потом оно кануло в лету, уступив еще одному, оставшемуся до конца существования поселения - Верхняя Орловка. Возводились новые дома, люди обзаводились хозяйством. Для переселенцев и их детей это место стало малой родиной. Полевые работы с ранней весны до поздней осени породнили жителей с землей. Поселок рос. Открыли магазин, построили ясли, клуб, молочнотоварную ферму, мельницу, крупорушку, амбары. Чуть позже на высоком берегу здешней речки вырос кирпичный завод. Все бы хорошо, но молодежь чувствовала свою оторванность от остального мира: не было дороги. И люди понемногу начали разъезжаться.Колхозные постройки, то ли за ненадобностью, то ли за надобностью их в другом месте, стали потихоньку разбирать. Когда уже почти ничего не осталось, построили дорогу Таловая - Бобров, которая прошла прямо по поселку. Автобус стал ходить ежедневно и в любую погоду, да только ездить почти некому. Из ста дворов, которые насчитывала Верхняя Орловка в годы своего расцвета, в девяностые прошлого века осталось только шесть, а проживало в них всего десять человек. На левом берегу речки пять обитаемых дворов. На правом только один. В нем жили старейшие жители поселка Захар Данилович и Наталья Федоровна Першины. Они, родившиеся соответственно в 1909 и 1908 годах поженились еще в Большом Чулке и прожили вместе более 60 лет. Тогда в беседах сельчане вспоминали самое дорогое, что тревожило или радовало их. Но главная наболевшая тема - поселок, который считался неперспективным. По этой причине желающим построиться на своей родине было отказано в выделении усадьбы под застройку. И бабушки в один голос жаловались, что нет в деревне ни одной молодой семьи. Неоткуда ждать помощи при болезнях, негде купить молока. Не получали последние годы здесь и газет. Телевизор один на всю деревню. В настоящее время здесь прописаны два человека - Мария Ивановна Кумицкая и Виктор Иванович Чванов, не живущие здесь постоянно. А еще стоят восемь необитаемых домов. Александр САЛИКОВ Заря. - 2008.

Свое имя Красновка получила в годы революции с. Красновка До 1917 года поселок звался Тишанскими отрубами В этом месте проходило жестокое сражение белогвардейских и красноармейских отрядов. После него все поле возле поселка было усеяно телами погибших и полито их кровью. Отсюда и пошло название - Красновка. КАК ПОЯВИЛСЯ ПОСЕЛОК Первые поселенцы приехали сюда в 1906 году. Это были выходцы из соседней и густонаселенной Тишанки. Угодий там на всех не хватало, и зажиточные крестьяне, отделяя женатых сыновей, отправляли их на свободные графские земли - отруба. Богатые сразу могли выкупить их. Те, у кого не было столько денег, платили за пользование ими трехрублевый годовой налог в казну государства. Наделы нарезали по обе стороны проходящей здесь лощины. Потом по ней поставили плотины, сделали пруды. Ехали сюда уже со срубами домов, так как вокруг на многие километры - ни деревца. Да и в самой Тишанке лес появился не сразу. Когда-то здесь были зыбучие пески. Старожилы рассказывали, как один богатый человек завез сюда саженцы красного хвороста. Он, подобно сорняку, разросся быстро и укрепил своими корнями песчаную почву. На ней потом посадили лес. А из хвороста того плели мебель, корзины. Строили даже хаты, покрывая плетневые стены толстым слоем глины. Крытые камышом или соломой, они хорошо сохраняли тепло. Такие мазанки были и у части жителей вновь образованного поселка. Все переехавшие испытывали большую нужду в дровах. Печи топили соломой, бурьяном, сделанными из навоза и высушенными за лето кизяками. Те, у кого были лошади, отправлялись за сухостоем в тишанский лес. Зимы были снежные, холодные, отмечали даже 43-градусные морозы. Так и жили, замерзая, пока не вырастили свои рощи и сады. В ЧИСЛЕ НОВОСЕЛОВ БЫЛА И АВДОТЬЯ БЛИНОВА С девяти лет, живя еще в Тишанке, девочка нанялась в няньки к богатым соседям. То время, по словам внуков, вспоминала всегда с теплотой. Привычная смалу к любой работе, она не только занималась с детьми, но и управлялась по дому, по хозяйству, помогала на кухне. Нередко во время уборки комнат находила на полу монетки и всегда отдавала их хозяйке. Та, растроганная честностью маленькой крестьянской девочки, однажды призналась ей: - Это я нарочно подбрасывала денежки. Хотела проверить тебя. Теперь вижу, что ты не позарилась на чужое добро. С тех пор в доме больше не прятали драгоценности. Кольца, серьги, бусы, браслеты и бумажники с деньгами лежали на виду. Дуняша и без хозяйских пятачков была счастлива, что получала хорошее жалованье и питалась с барского стола. Еще она научилась там многим премудростям и неизвестным в ее доме кулинарным рецептам. Все они потом пригодились ей в семейной жизни. - Бабушка очень вкусно готовила, - вспоминала внучка Валентина. - Особенно ей удавался рождественский гусь. Его она делала строго по барыниному рецепту. Нижнюю часть тушки чуть обваривала, затем всю ее натирала солью, усаживала на глубокую сковородку, смазывала яичными желтками и отправляла в русскую печь. Запеченная дичь с расправленными крыльями и румяной корочкой очень красиво смотрелась на праздничном столе, а мясо было нежное и сочное на вкус. Еще она учила нас различать пасху и кулич. Для первой делали массу из творога, сахара, изюма и масла, укладывали в самодельную деревянную форму, выносили на холод. Второй выпекали в печи из сдобного дрожжевого теста. Когда господские дети подросли, Дуня устроилась щипалыцицей пуха к другому богатому человеку. Тот держал у себя стада гусей и индюков и возил их на продажу в столицу. По утрам у его дома собирался бедный люд. Для них это было чем- то вроде «биржи труда». Здесь почти для каждого находилась пусть разовая, но оплачиваемая деньгами работа. Чтобы занять очередь и получить наряд на щипку птицы, Дуняша и ее сестра Хавронья вставали в три-четыре утра. За день обе получали по 50 копеек. Это были хорошие деньги, если учесть, что взрослые мужики зарабатывали по 70, кто с лошадью - по рублю. Счет вели по вырванным птичьим язычкам. Раз приключилась здесь смешная история. Приготовили как- то хозяева брагу на ягодах. Готовый напиток слили, а гущу вывалили за двор. Утром в загоне обнаружили с десяток павших индюков. Те были еще теплые. Перед тем, как выбросить птицу, решили хотя бы ощипать ее. Дуняша с подружками ободрали только пух, а перья на хвосте и крыльях не тронули. Так и снесли в яр. Когда индюки протрезвели от склеванных хмельных ягод и октябрьской стужи, то вернулись в таком виде домой, важно прошествовав через все село. ПРИДАНОЕ НЕВЕСТЫ ГОТОВИЛИ САМИ Вот так, где со слезами, а где и со смехом, девушки сами зарабатывали себе на приданое. У каждой из сестер было по сундуку, куда они складывали юбки, сарафаны, сорочки, скатерти, полотенца. Их шили из домотканого конопляного полотна. Культура эта возделывалась тогда на всех крестьянских наделах. Из ее семян били масло, а из самих растений делали холсты. Сначала стебли вымачивали в пруду, потом сушили и мяли. Полученное волокно чесали, пряли и ткали на самодельных станках долгими зимними вечерами. Крестьяне, наверняка, не знали, что это двудомная культура, зато безошибочно определяли, где мужское, а где женское растение. Особенно ценилось первое. Ткань из него отливала блеском и имела свое название - поскань. Она шла на праздничные мужские рубахи. Искусно выполненные (порой со сложным рисунком) и отбеленные полотна не потеряли своего вида и сейчас. Изделиям этим более 100 лет, а они до сих пор поражают воображение тонким узором кружев, мережки и красотой вышивок, на обратной стороне которых нет ни одного узелка. Валентина хранит у себя более десятка таких раритетов своей бабушки и других близких родственниц: Марфы и Марии Мельниковых, Анны Городецкой, Екатерины Морозовой. Так вышло, что сестра Дуняши сильно простудилась на ощипке поздней осенью и умерла, а приданое Хавроньи досталось ей. Она выходила замуж за своего Ивана с двумя сундуками. Мужу от его родителей досталась корова, пара лошадей и сруб дома. С этим богатством молодые переехали на свой отруб в Красновку. Освоение тех земель шло очень активно. Были среди новоселов и очень зажиточные люди. Напротив того места, где сейчас магазин, жила богатая семья Тихона Афанасьевича Мельникова. У них была мельница, трактор, а поросят там кормили молочной кашей. По соседству стояла изба его двоюродного брата Тихона Дмитриевича. Он рано умер, оставив 36-летнюю вдову с четырьмя ребятишками. Но богатый родственник помогал им, никогда не обносил детей куском хлеба, особенно в голодные годы. Старший племянник Гриша даже запечатлен на одной фотографии с дядей и его семьей. Снимок был сделан незадолго до их раскулачивания. - Видать, Тихон знал, что к нему придут с обыском, и разбросал по огороду мешки с мукой, - вспоминала при жизни Авдотья. - Соседи видели, но никто не взял. Собрал их потом хозяин и забрал с собой в Сибирь. В их хоромах потом школа была. Отобрали тогда дом и у другого красновца, Тимофея. Разместили в нем правление колхоза. Сам хозяин никуда не уехал, а вырыл в своем дворе землянку и жил в ней с семьей до самой смерти. КЛАДЫ ПРЯТАЛИ С ФАНТАЗИЕЙ Богатые люди понимали, что с нажитым состоянием им далеко не уехать, и припрятывали свои сокровища на месте в надежде забрать их потом. Ходила легенда, что один из них, по фамилии Грачев, пригласил к себе в гости под предлогом именин жены работников сельсовета. Накормил и напоил их так, что те заснули прямо за столом. Достал хозяин из их портфеля бланки, печати и сделал себе новые документы со статусом бедняка. Лошади стояли запряженные, проснулась местная власть, а Грачевых и след простыл. В их особняке открыли клуб для молодежи, и никто не обратил внимания на неподъемную, забетонированную внутри бочку у порога. Думали, попала, мол, случайно вода и испортила насыпанный туда цемент. А спустя время увидели эту глыбу разбитой. В центре ее была полость в виде большой бутыли. Рядом нашли золотую монетку. Живший в соседнем Сергиевском богач Резцов облюбовал тогда местечко под усадьбу сыну недалеко от Красновки. Заложил фундамент, завез стройматериалы, посадил сад. Деревья в нем располагались в форме полумесяца. После революции хозяева уехали. Говорили, что они перешли на сторону советской власти и жили в Москве. С усадьбы народ растащил все до камушка. В 50-е годы Резцов-старший объявился здесь, нашел в Красновке бывшего садовника Осипа Кузьмича и повез его в то место, которое и сейчас зовут Резцовым кустом. А после их посещения жители увидели здесь выкопанную с корнем и лежащую на боку грушу. Видать, клад был под ней.

‼ Друзья, если вы отправляете в группу фотографии, то указывайте: автор фото, кто или что изображено на снимке, по возможности в каком году сделана фотография. Иначе, ваш материал приниматься не будет.

Исторические публикации Село Никольское: найдены сведения о неизвестных сооружениях воронежского архитектора С. Л. Мысловского