Предыдущая публикация
"Кот Мурыч и его коврик"
( Рассказ Натальи Винярской)
Кот Мурыч лежал на куске старого одеяла под лестницей и размышлял о своей горькой судьбинушке. Хотя почему горькой? Могло быть и хуже. О том, что могло быть лучше, кот старался не думать. Но над своими снами он властен не был. Во сне приходила баба Шура, брала его на руки, гладила и приговаривала: «Ну вот зачем я тебя подобрала? Ведь знала же, что жить мне сталось недолго… А как можно было не подобрать? Маленький, тощий, облезлый, глаза больные, слиплись, почти не видят… А уж до чего грязный!»
Она и при жизни часто это повторяла, а Мурыч, прижавшись к ней, громко мурлыкал. Потом хозяйка давала ему что-нибудь вкусненькое, и он дремал, свернувшись на своём любимом коврике. Этот коврик баба Шура сшила из разноцветных лоскутков и набила чем-то мягким. До чего же сладко на нём спалось!
Коврик и сейчас оставался в квартире, под старым диваном, куда он залетел после меткого удара мужского ботинка. Этим же ботинком досталось и Мурычу. Долго бок болел, но рёбра вроде бы целы остались. А принадлежали ботинки мужу хозяйской внучки Алёны. Алёна Мурычу нравилась, это она придумала ему такое хорошее имя. Сначала-то, пока он не вырос, баба Шура звала его Мурчиком, но разве это имя для взрослого белорыжего красавца! То ли дело – Мурыч! Вот только мужа Алёна себе нашла совсем неподходящего – в этом и баба Шура, и Мурыч сходились, но что поделаешь: не их это дело…
– Мы же обещали бабушке, что заберём кота к себе, – пыталась остановить мужа Алёна. Она собрала миски кота, оставшийся корм, но мужчина вырвал всё из её рук, бросил на лестничную площадку и туда же пинками выгнал Мурыча.
– Бабушке уже всё равно, а нам с тобой лишняя морока ни к чему, – заявил он и почти насильно увёл Алёну.
Больше Мурыч их не видел. На шум тогда вышла соседка Антонина.
– Баба Шура так и думала, – вздохнула она. – Выбросили они тебя, как ненужный мусор. Алёна-то добрая девушка, а муж её – не приведи господь.
Антонина устроила кота под лестницей, перенесла туда его миски и кормила, как могла. Хотела взять его к себе, но её вертлявая тявкающая Чапа и Мурыч не переносили друг друга.
Лоток Мурыча остался в квартире, и теперь у него появилась новая забота: караулить, когда кто-нибудь откроет дверь подъезда, чтобы выскочить на улицу, а потом вернуться. Да ещё не попасться на глаза злого дядьки с третьего этажа, который ненавидел кошек, дескать, грязь от них и вонь. «Себя бы лучше обнюхал, – думал Мурыч, тщательно вылизываясь. – Идёт, качается, куревом от него несёт и ещё чем-то… ужасно противным».
Иногда Мурычу везло: ломалась старая дверная пружина и дверь легко открывалась лапой. Но к зиме поставили новую пружину… Вынужденно бродя по заснеженному двору, Мурыч общался с другими бездомными кошками. В их старом доме жили по большей части одинокие люди пенсионного возраста, они подкармливали бедолаг и держали открытыми подвальные окошки. Иногда Мурыч тоже забирался в подвал, но всегда возвращался к себе, под лестницу. Он сам не понимал, что его держит в родном подъезде, на что он надеется…
. . .
Прошло полгода, как кот осиротел. Приближался Новый год. Квартира бабы Шуры оставалась свободной. Изредка мужчина, которого называли риелтор, приводил кого-то смотреть её, но почему-то никому она не нравилась. Мурыч в таких случаях крутился неподалёку, но не слишком близко, чтобы не получить очередной пинок по рёбрам. Иногда дверь в квартиру какое-то время оставалась приоткрытой, тогда кот незаметно засовывал туда голову и нюхал родной, уже полузабытый запах – запах своей счастливой жизни…
Ничего, кроме денег, не забрали внучка с мужем после смерти бабы Шуры.
– Зачем нам всякий хлам? – заявил супруг, когда Алёна пыталась взять альбом с семейными фотографиями. – Поставим квартиру подешевле, пусть новые хозяева сами тащат всё на помойку.
Однажды, когда Антонина меняла Мурычу воду в миске, в подъезд влетела её дочка Любаша.
– Мама, – закричала она, увидев Антонину, – квартиру ещё не купили? Вернулся мой вчера с севера…
Они быстро поднялись к себе. Мурыч ничего не понял, но почему-то заволновался. Любашу он знал хорошо: она часто с дочкой Викой навещала Антонину. Вика вообще все каникулы проводила здесь и заходила к бабе Шуре поиграть с Мурычем. А вот мужа Любаши он видел только один раз, тот всё время уезжал куда-то «на заработки».
На следующий день кот заметил, что Антонина какая-то взбудораженная. Насыпая Мурычу сухой корм, она сказала:
– Ох, Мурыч, хоть бы у Любаши всё получилось…
Заинтригованный кот попытался подслушать разговоры Антонины с соседями, с мерзкой собачонкой Чапой, но… всё мимо, всё только о наступающем новом годе, который – совершенно точно! – принесёт всем счастье. «Какое уж там счастье, – сомневался далеко не глупый Мурыч, – хуже бы не стало…»
Заметив пробегающую мимо Любашу, он насторожился. Прижимая к уху телефон, она сказала странную фразу:
– А что мне её смотреть? Я выросла там вместе с твоей женой.
Ничего эта фраза не прояснила для Мурыча…
. . .
Ох, уж этот предновогодний вечер! Ну и досталось бедному Мурычу! Казалось, в каждой квартире обитает толпа народу, и все, как один, непрерывно носятся с сумками туда-сюда – с улицы в подъезд и обратно, хлопая дверью и напуская в кошачье убежище клубы морозного воздуха. Как только кот ни пытался вжаться в угол, свернуться клубочком, ничего не помогало – холод донимал. Задремать не получалось никак. Рассердился бедняга и выбежал во двор: «Уж лучше отсижусь в тёплом подвале с другими кошками, пока это новогоднее безобразие закончится».
Улица встретила его морозом и сильным ветром. Мурыч торопливо повернул в сторону кошачьего подвала, как вдруг… Он даже присел, когда над самым его ухом раздался оглушительный залп, а затем началась такая канонада, что мозги у Мурыча отключились и он в панике помчался сам не зная куда.
Бежал он долго. Праздничная канонада осталась далеко позади. Казалось бы, можно остановиться, но лапы не слушались, продолжали бежать. Очнулся Мурыч на самой окраине города, среди старых деревянных домишек, сломанных заборов и в полной темноте. Свет от звёзд и далёких фейерверков не очень-то помогал что-либо разглядеть. «Ну и зачем я это сделал? – ругал себя Мурыч. – Сам же вчера втолковывал кошке из подвала, что не надо фейерверков бояться, надо всего лишь отойти подальше. Ну и что теперь делать?!»
До чего же Мурыч был на себя зол! Лапы сильно болели, ветер и сдувал, и продувал насквозь. Мороз, который не чувствовался, пока кот бежал, казалось, усилился в несколько раз. Надо немедленно искать какое-то убежище! Мурыч свернул с дороги и, проваливаясь в снег, побрёл к забору в надежде, что найдёт какой-нибудь старый дом или сарай, где можно спрятаться от холода.
Кот почти добрался по сугробам до сломанной ограды, как из-за угла вывернула компания шумных подростков, и в тот же момент по дороге быстро проехала легковушка. В свете фар подростки увидели Мурыча! Они с воплями кинулись ловить его. Кот попытался скорее добраться до укрытия, но не успел: снег, глубокий для него, вовсе не был помехой парням. Один из них схватил Мурыча за лапу и запрыгал, радостно гогоча. Лапу пронзила боль, и вдруг… они с парнем куда-то полетели под крики других: «Вовка, осторожно!» …
С головой погрузившись в рыхлый снег, кот больно ударился о какую-то огромную железяку. Зато парень при падении отпустил его лапу! Собрав все силы и превозмогая боль, Мурыч сумел заползти за эту железяку. Он замер, не дыша, ведь его мучитель, чертыхаясь, барахтался совсем рядом.
– Эй, Вовка, как ты там? Вылазь давай! Брось ты этого кота, идти надо, а то всё съедят и выпьют без нас!
Вовку вытащили из ямы, и весёлая компания удалилась. Мурыч ещё какое-то время прислушивался, но быстро понял, что если сейчас же не выберется отсюда, то не выберется никогда. Однако… первое же движение вызвало такую острую боль, что он не смог сдержать стон. Неужели он сломал лапу, и это уже всё… конец!? Из-за своей глупости, из-за того, что испугался новогоднего фейерверка, он больше не увидит своё жилище под лестницей, его не покормит Антонина, не погладит Вика и не скажет: «Ты моё солнышко!», он не заглянет в свою бывшую квартиру, где был так счастлив с бабой Шурой, где спал на любимом коврике…
Мурыч почувствовал, что мысли его путаются, он погружается в сон, свой последний сон… Кот прекрасно понимал, что здесь, в этой яме, ночью, никто его не найдёт и не поможет, поэтому, услышав чей-то голос, решил, что это ему снится. Но голос не умолкал:
– Эй, дружище, ты жив? Не бойся, они ушли!
Мурыч с трудом посмотрел вверх: над краем ямы смутно виднелась кошачья голова.
– Я Васька, живу тут поблизости. Давай я сейчас спущусь и помогу тебе выбраться. Мне эта яма, как дом родной.
– Оставь меня, все равно у тебя ничего не получится, я лапу сломал, – пробормотал Мурыч. Он уже мысленно попрощался с жизнью.
– Ну уж нет! Встряхнись! Ты же кот, ты не должен падать духом! – возразил Васька. – Всё получится, а если и нет, то хозяина на помощь позову.
Здоровенный кот спустился к Мурычу, растолкал его и потащил вверх. Было очень больно, зато Мурыч быстро пришёл в себя и начал помогать спасителю, опираясь на здоровые лапы. Окончательно он поверил, что спасён, когда они доковыляли до ближайшего жилого дома.
Оставив Мурыча на крыльце, Васька ловко запрыгнул в форточку, и через минуту распахнулась входная дверь. Увидев, кого привёл Васька, хозяин, бородатый мужчина средних лет, почему-то захохотал. Не переставая смеяться, он взял Мурыча на руки и вошёл в ярко освещённую комнату, где был накрыт стол и перемигивались гирлянды на ёлке.
– Вы представляете, – весело заявил он своим гостям, – мой Васька – уникальный кот! Два года назад я подобрал его, полузамёрзшего, на дороге. Год назад, в прошлую новогоднюю ночь он привёл Мусю, а сегодня ещё одного потеряшку отыскал!
– Подожди-ка, рыженький, уже куранты бьют! Или ты хочешь, чтобы я весь следующий год уличных кошек спасал?
Он аккуратно опустил Мурыча на подстилку рядом с Васькой и худенькой чёрной кошечкой и поднял бокал:
– С Новым годом, друзья! Счастья всем и здоровья! Ну и удачи обязательно!
- Удачи и вам, хвостатые! – повернулся он к кошкам.
– Удача – это здорово! –замяукал Васька. – Ведь это настоящая удача, что я оказался на улице и видел, как на тебя напали хулиганы. А то б нашли дохлого кота в яме по весне.
Мурыч к этому времени наелся, согрелся и почти спал, тем более что хозяин осмотрел его лапу и сказал, что перелома нет. Так что на Васькины слова он не обиделся. Да и какие обиды? В самом деле, спас ведь его Васька, сам бы он из той ямы не выбрался… И всё из-за своей глупости. Ужас и позор!
. . .
Прошло несколько дней. Лапа уже почти не болела. Мурыч подружился с шумным Васькой и скромной Мусей. Ему нравилось на новом месте. Так хорошо было дремать возле тёплой печки, поглядывая на хозяина, целыми днями нажимающего кнопки на компьютере. Васька объяснил, что хозяин так работает, за работу получает деньги, а на них покупает кошкам еду, ну, и себе, конечно.
И всё-таки время от времени Мурыч заговаривал о том, что пора бы к родному дому податься, только бы немного потеплело.
Васька его отговаривал, он уже знал, что хозяйка Мурыча умерла, что живёт он в подъезде.
– Что тебя там ждёт? Так и будешь жить в подъезде, никому не нужный? Оставайся с нами: свобода, заботливый хозяин, – о чём ещё можно мечтать? Знаешь, как здесь здорово летом бывает!
Мурыч и хотел бы остаться с новыми друзьями, но что-то влекло его домой, какая-то непреодолимая сила. Он вспоминал старую хозяйку, свой любимый коврик, вспоминал добрых соседей, даже визгливая Чапа больше не казалась ему противной. Он почему-то был уверен, что его помнят и волнуются из-за его исчезновения. Он должен вернуться!
Однажды вечером, выскочив на минутку во двор, Мурыч почувствовал, что мороз стал слабее. Было тихо, спокойно, безветренно. Вдруг он услышал жалобное мяуканье. Вроде бы Муся?! Где она? Что-то случилось?
По слегка припорошённой снегом тропинке он завернул за дом и в свете ярких звёзд увидел страшную картину: маленькая, беззащитная Муся сидит на верхушке корявой яблони, а под ней расхаживает большая лохматая псина. Ждёт гадкая тварь, когда добыча спустится с дерева!
Мурыч в ярости бросился было на пса, но вовремя сообразил, что не справится. Надо звать на помощь!
- Муся, держись! Я сейчас! – мяукнул он и побежал ко входу в дом.
- Мурыч, спасайся! – тут же услышал он голос Муси, оглянулся и увидел, что за ним мчится пёс, решивший переключившийся на новую жертву.
Огромными прыжками он почти настиг Мурыча, когда кот, сам не ожидая от себя такой прыти, взлетел на перила крыльца и, пробежав по ним, перепрыгнул на окно. Увы! Запрыгивать в форточку, как Васька, он не умел.
- Васька! На помощь! – изо всех сил замяукал он. Услышат ли его? Изнутри доносился звук телевизора…
Пёс скакал под окном, но достать Мурыча не мог. К счастью, Васька его услышал, через минуту они с хозяином выскочили из дома и прогнали зверюгу. Тут и обеспокоенная Муся подбежала.
- Ну, ты молодец! – одобрительно замяукал Васька. – Запрыгнуть на окошко, да ещё с больной лапой.
- Да я сам от себя не ожидал, - смутился Мурыч.
Правда, спрыгнуть вниз с окна Мурыч не решился, его снял хозяин.
- Ну, теперь ты наш! – заявил Васька, когда они после ужина грелись у печки.
- Я так испугалась за тебя, - тихонько мяукнула Муся…
. . .
И всё-таки Мурыч сделал свой выбор: идти домой – к Вике, Антонине, к лохматой Чапе.
– Не так уж это далеко, – сказал ему Васька, прощаясь. – Я знаю тот пруд, возле которого твой дом. Приходи к нам в гости или возвращайся насовсем, если тебе там будет плохо.
Мурыч шёл в сторону дома и чем ближе подходил, тем меньше сомнений у него оставалось, что его любят и ждут. А лапа всё-таки побаливала. Сначала кот шёл бодро, а в родной двор вошёл уже прихрамывая, стараясь не наступать на больную лапу. Во дворе бродила знакомая кошка из подвала.
– Мурыч! Это ты? Где ты был? Тебя искали люди по всем подвалам! Думали, ты под машину попал! А почему ты хромаешь? – замяукала она, но кот её почти не слышал.
С замиранием сердца он приближался к родному подъезду. Почему-то вспомнилось, что оставил там, у себя под лестницей, недоеденный кусок вкуснющей колбаски… Ну, колбаса эта конечно же досталась вредной Чапе, а для него Антонина наверняка держит мисочку с сухим кормом, ведь она не знает точно, когда он вернётся. Зато стоит Антонине увидеть его, как… Его мысли были прерваны скрипом входной двери: из подъезда выходила женщина с детской коляской. Пока она проталкивала коляску через узкую дверь, Мурыч прошмыгнул между колёс в подъезд.
Когда после заснеженного и залитого солнцем двора глаза привыкли к полумраку, Мурыч остолбенел. Под лестницей было пусто: ни куска одеяла, на котором он спал, ни мисок с едой и водой. Вообще ничто не напоминало, что здесь когда-то жил кот… Как же так? Значит, его не ждали? Значит, Васька был прав: он здесь никому не нужен?
Мурыч поплёлся к выходной двери. «Вот откроют её и уйду отсюда навсегда, вернусь к Ваське и Мусе», – грустно думал он.
Ждать пришлось довольно долго. Наконец, наверху хлопнула дверь, и кто-то с грохотом помчался по ступенькам. Этот кто-то подлетел к двери, резко распахнул её и… споткнулся о выбегающего Мурыча. Перед дверью образовалась небольшая куча-мала, а через секунду раздался радостный вопль:
– Мурыч! Мурыч! Ты вернулся!
Вика, а это, оказывается, она с такой мальчишеской удалью спускалась по лестнице, схватила кота и бросилась назад, в дом.
– Мама, бабушка, он вернулся! Мы не зря ждали! Наш Мурыч вернулся! Я же говорила, а вы не верили! – девочка обнимала кота, плача и смеясь одновременно.
Подошли Антонина и Любаша. Его гладили, радостно улыбаясь, даже лай Чапы звучал вполне приветливо. Мурыч был счастлив, он блаженно щурился и мурлыкал на руках у Вики.
Первую ночь у Антонины спал Мурыч неспокойно. Вспоминал прощанье с Васькой, тяжёлую для его больной лапы дорогу домой, ужас, который он испытал, увидев пустоту под своей лестницей… Спали они с Чапой на разных концах старенького дивана. Увидев, как радостно её хозяева встретили Мурыча, вредная собачонка сообразила, что ей не стоит уж очень явно демонстрировать свою неприязнь к чужаку. «Что бы такое придумать? – размышляла Чапа. – Хозяева должны понять, что я их любимица, а гадкому коту здесь не место!»
Но придумывать ничего не пришлось. На следующий день, к вечеру, в квартире Антонины собрались все родные, заглянула даже Алёна – внучка бабы Шуры. Мурыч насторожился, но она была одна, без ненавистного коту супруга. Тем временем намечалось что-то непонятное. Все беспорядочно, как-то возбуждённо двигались, весело переговаривались, хлопала входная дверь, кто-то приходил, уходил, с лестницы слышался непривычный шум.
Наконец, улыбающаяся Вика взяла Мурыча на руки, и вся семья вышла на лестничную площадку. Чапа тоже путалась под ногами. Мурыч напрягся и разволновался. Что происходит? Куда его тащат?
Высокий мужчина, как догадался Мурыч, это был Викин папа… распахнул дверь квартиры бабы Шуры! Вика прошла вперёд и опустила кота на пороге его бывшей квартиры.
– Есть примета! – торжественно начала она. – Первым в новую квартиру должен войти кот! А ещё лучше, если он не просто войдёт, а поселится здесь. Входи, Мурыч! Ты снова здесь хозяин! А мы с мамой и папой будем жить с тобой.
Кот вошёл не сразу, он принюхивался и настороженно смотрел на людей. При виде Алёны вдруг вспомнил, как её муж вышвырнул его отсюда…
– Не бойся, малыш, заходи, – ласково сказала Антонина. – Это снова твой дом!
И кот неуверенно шагнул… шагнул в новую жизнь, хотя ещё и не догадывался об этом. В жизнь, где он будет сыт и любим, где его уже так долго ждёт уютный коврик, сшитый бабой Шурой…
Автор: Наталья Винярская
Следующая публикация
Нет комментариев