Предыдущая публикация
Я сам!
— Вам помочь? — спросила Жанна, заметив пожилого мужчину с окровавленной ногой на скамейке в парке. Он закатал штанину до колена и пытался попасть ниткой в иголку, которой, видимо, собирался провести операцию в полевых условиях.
— Нет-нет, спасибо, я сам, — улыбнулся белыми губами дядя и продолжил целиться.
Жанна снова взглянула на ногу. Кровь стремительно покидала тело мужчины, как вишневый сок — пробитую упаковку. Еще немного, и этот самостоятельный хирург вытечет полностью, а затем отправится из парка прямиком на высший суд, о чем Жанна и сообщила незнакомцу.
— Ничего страшного. Мне доводилось бывать на судах, — сказал невозмутимо мужчина.
— Это другой, там у вас адвоката не будет, — напомнила Жанна, а сама тем временем уже разблокировала телефон и набрала номер неотложки.
— Адвокат мне не нужен, я сам справлюсь, не беспокойтесь.
— Алло, скорая, тут в парке Пушкина мужчина кровью истекает, скоро потеряет сознание. Сидит прямо напротив памятника. Как зовут?.. Как вас зовут?
— Перестаньте! Мне не нужна скорая! — засуетился мужчина. — Я сам справлюсь, незачем людей тревожить. Скажите, чтобы не ехали!
— Не говорит, как зовут, видимо, бредит от потери крови. Да не знаю я, что с ним случилось! Наверное, тоже что-то не поделил с поэтом, но ему повезло, что тот стрелял плохо. Давайте быстрее, он сейчас к нему на второй раунд отправится.
«Вот тебе и борьба со стрессом с помощью вечерних пробежек», — подумала Жанна, сбрасывая вызов, и сделала шаг к раненому.
— Давайте я вам тугую повязку наложу.
— Ничего не надо. Вы бегунья?
Девушка кивнула, не понимая сути вопроса.
— Вот и бегите, пожалуйста, куда бежали, а я сам справлюсь, — совершенно беззлобно сказал мужчина.
Жанну эту повергло в бешенство. Первый раз в жизни она сама лезла к голой мужской ноге, да еще и вечером в парке, а ее буквально, хоть и вежливо, посылали.
Наконец дядя попал ниткой в иглу и достал из кармана шприц с неизвестной субстанцией внутри, которую собирался влить в себя методом тыка.
— Эй, вы чего?! — ужаснулась бегунья, подумав, что мужчина решил пойти по пути наименьшего сопротивления и собирается вколоть себе яд или, чего хуже, наркотик.
— Диклофенак, — промямлил тот нечленораздельно и, промахнувшись, засадил иглу в деревяшку скамейки.
Выбив шприц из его руки, Жанна без всякой скромности запустила руку мужику за пазуху и обнаружила там целую походную аптечку. Чего там только не было! Даже препараты первой помощи при радиоактивном облучении. А вот жгута и бинта, как назло, не оказалось. Видимо,использовал в прошлый свой поход. Найдя специальный тампон, Жанна наложила его на место течи, закрепила своей повязкой для головы и постучала по дряблым щекам несчастного, приказав ему не торопиться на суд, пока не получит официальное уведомление на Госуслугах. Вдалеке послышалась сирена.
Жанна побежала навстречу машине. Она передала всю информацию, указала еще раз направление и оставила свой номер телефона, а сама помчалась домой, готовить сына к школе.
Вечером ей позвонили из больницы и сообщили, что мужчина жив. Если вдруг она захочет его проведать, то это можно сделать завтра в часы приема, хотя пациент даже сквозь сон кричит, что навещать его и беспокоиться не стоит.
Жанна и не собиралась, но на следующий день снова решила заняться спортом, и ноги как-то сами довели ее до больницы. А раз уж она здесь, то глупо было не проведать вчерашнего потерпевшего.
Мужчина мирно спал на больничной койке, потому что находился под дозой снотворного, которую ему вкололи врачи без всякой медицинской необходимости. Руки и ноги мужчины были привязаны к углам кровати, на шее сидел огромный ветеринарный воротник, а место ранения было перебинтовано и источало крепкий запах лекарств.
— Сказал, что упал на торчащую из земли арматуру, которую строители не убрали после демонтажа ограждения в парке,— объяснил доктор.
— А откуда синяк под глазом?— удивилась новинке Жанна.
— Ну… — хирург набрал воздуха в щеки. — Врачи пытались отобрать у него иголку с ниткой и уговаривали поехать с ними, но он сопротивлялся, без конца кричал: «Спасибо, я сам справлюсь», брыкался, кусался… Врач скорой не выдержал и вырубил его. В общем, все как обычно.
— Как обычно? — удивилась Жанна.
— А вы ему не родственница, что ли?
Жанна рассказала о вчерашнем знакомстве.
— Ясно. Сан Саныч — популярный персонаж в нашем отделении. В прошлом году сам на третий этаж холодильник без лифта затащил. Два дня потом с кровати не вставал. Соседи почувствовали неладное и вызвали спасателей, он же на контакт не идет. Квартиру вскрыли, а он в этот момент пытался дрессировать голубей, чтобы те ему еду таскали. Окно пылесосом с дивана открыл и подманивал их какими-то крошками.
— А чего это он? Шибко гордый?
— Не то чтобы гордый, просто не любит людей тревожить, а еще во всем видит подвох. Излишне деликатный, но иногда бывает вспыльчивым. В общем, мы его тут прозвали Сам Самычем.
— А родственники?
— Коллеги с другого отделения сказали, что есть сын. Но Самыч его номер не дает. И разведен, судя по штампу в паспорте. В общем, как он говорит, «всё сам».
— Ну ладно, я вижу, что все хорошо, пойду тогда, — повернулась Жанна к выходу.
— Ему уход нужен будет после выписки. Хоть и говорит, что сам сможет, но очевидно, что нет, — крикнул вдогонку врач.
— На что это вы намекаете?— нахмурилась Жанна, повернув голову.
— Ну… Вы же спасли его разок, а где раз, там и два…
— У меня, по-вашему, дел других нет? — от наглости врача у Жанны непроизвольно повысился голос. — Сиделку пусть наймет.
— Так он, наоборот, подкупает их, чтобы уходили, — развел руками доктор. — Не бросайте его хотя бы пару недель. А мы вам потом всем отделением скинемся. Хороший мужичок, жалко.
— Раз жалко, себе возьмите.
— Мне некуда, у самого отец слепой на иждивении.
— Я подумаю, — сказала Жанна и покинула палату, чтобы вернуться сюда через несколько дней, когда совесть пересилит гнев.
***
— Я сам, не надо мне ничего, поезжайте домой, к мужу, — бухтел Сан Саныч, когда Жанна утрамбовывала его в такси. Денег с врачей она так и не взяла, но те и не настаивали.
— Да сам, сам. Только сядьте уже, а то я вам вторую ногу в гипс закатаю!
Испугавшись угрозы, мужчина сдался.
До дома ехали молча. Лишь изредка Сам Самыч вел тихий монолог, глядя в окно и без конца повторяя свою мантру: «Я сам бы мог. Зачем такси вызывать, беспокоить, сам я, сам…»
В квартиру он Жанну тоже пускать не хотел, но та уже потеряла остатки приличия и затолкала мужчину внутрь грудью, чему тот, как ни странно, был совершенно не рад.
Жилище представляло собой нерукотворный портрет Сам Самыча. Здесь в каждом углу витал дух его самостоятельности и отражался внутренний мир. Хозяин все ремонтировал и устанавливал своими руками. Где-то получалось аккуратно, где-то, где торчали саморезы, —не очень. Меланхоличный уют создавала старая перетянутая мебель, обои примыкали друг к другу не всегда плотно, углы плитки в ванной закрывали декоративные уголки, где-то волной пошел линолеум. В целом жилье напоминало чистую съемную квартиру студента-одиночки.
На телевизионной тумбе стояла покрытая слоем пыли коробка, в которой, точно в гробу, был зажат новенький смарт-телевизор.
— А чего не смотрите? — спросила Жанна.
— Не разобрался, как им пользоваться. Сын подарил на день рождения. Я попробовал, а там к интернету подключать нужно, а я не знаю как, — упав в кресло, бубнил Саныч.
— Так сына и попросили бы помочь.
В ответ Жанна поймала умоляющий взгляд.
— Поняла. Так, ладно, что у вас там в холодильнике? — Жанна прошла на кухню и открыла тот самый холодильник, который пожилой Геракл втащил на свой Олимп. — Да у вас тут мыши удавки крутят!
— Ничего страшного, я в магазин схожу, когда вы уйдете.
— Ага, я так и поняла,— сказала Жанна и, достав телефон, начала оформлять доставку продуктов.
Сам Самыч тем временем решил прикинуться спящим дедушкой, которого нужно просто оставить в покое до утра. Но быстро проснулся, когда из ванной послышались звуки.
— Вы чего там делаете? — рявкнул он.
— Машинку запускаю, у вас тут белье мокрое неделю пролежало, надо перестирать.
— Оставьте! Я сам!
— А жены у вас нет, потому что вы тоже все сам? — противно улыбнулась Жанна, заходя в комнату.
Сан Саныч обиделся и промолчал весь вечер. Лишь когда пришел курьер, он чуть было не устроил скандал, но Жанна подавила этот одиночный пикет. Затем приготовила нехитрый ужин, как маленького вредного мальчика накормила мужчину и отобрала дубликат ключа. Затем ушла.
На следующий день она решила зайти сразу после работы, забрав по пути сына из школы. Сан Саныча она застукала на полу корчащимся от боли. Он пытался сменить замки, но задел больной ногой тумбу и упал.
— Ну вы, блин, даете! — Жаннаперешагнула через страдальца и вместе с сыном начала его поднимать.
— Это вы даете! Вернее, не даете человеку права выбора!
— Знаете что, мне тоже не давали! —не выдержала Жанна. —Надавили на совесть, а она у меня, представьте, есть. Дайте номер сына, я ему позвоню, и пусть он с вами тут нянчится!
— Не надо никому звонить!— испугался мужчина. — Я сам все могу…
— Сам, сам, заладил. Тёма, — обратилась Жанна к своему отпрыску, — сходи в аптеку за бинтом, перевязку надо сделать.
— А вы что, врач, чтобы самостоятельно перевязку делать? — удивился Самыч.
— А вы? — парировала Жанна, вспомнив несостоявшуюся операцию в парке.
Через час все трое сидели (оккупировали, как говорил Сам Самыч) на кухне. Жанна пекла блины, Тёма делал домашнюю работу, а Сан Саныч просто был под присмотром, как кот, который вечно бросается на новогоднюю елку.
— Двадцать один, — произнес ни с того ни с сего мужчина.
— Спасибо, конечно, приятно, но мне тридцать пять, — смущенно зарделась Жанна.
— Знаменатель — двадцать один, — внес ясность Саныч.— Ты неправильно считаешь, — показал он мальчику на пример. Жанна уже почти огорчилась надуманным комплиментом, но быстро передумала.
— Ого, а вы, смотрю, еще помните школьную программу. Я уже забыла, как эти дроби считать, привыкла к калькулятору в телефоне.
— Вы серьезно? — мужчина взглянул на Жанну с явным разочарованием. — Такие элементарные вещи с калькулятором? А что потом? Будете через интернет проверять, как работают стрелочные часы?
— Ох… Лучше вам не знать… Что ж, здесь я с вами согласна, иногда надо бы и самому что-то уметь.
— А я о чем! — обрадовался Саныч.
— Но кто-то же должен сперва научить, объяснить, — Жанна сняла со сковороды последний блин, добавила его к остальным и, схватив две тарелки поставила их перед мужчинами, а сама принялась за салат. — Вот вы и научите его, а заодно и мне напомните, как там что. После обеда.
Вечер все трое провели за домашним заданием Тёмы. Начали с математики, а закончили историей. Сан Саныч, несмотря на свою нелюбовь к общению, умел хорошо объяснять. Видимо, экономил слова, пуская в ход только нужные. В благодарность за помощь Жанна не только приготовила ужин, но и настроила телевизор. Мужчина снисходительно поблагодарил и пообещал, что завтра обязательно сменит замки. Но не сменил.
Жанна стала приходить к нему каждый день. Она делала перевязки, приносила продукты, прибирала в квартире и выносила мусор. В качестве платы она просила Сам Самыча заниматься с сыном уроками. Так решались сразу две проблемы: мальчик не слонялся без дела, пока мать занята, а Сам Самыч честно отрабатывал свое техобслуживание и не бухтел.
Впервые Сам Самыч позвонил Жанне через неделю.
— Мне к врачу надо. Неудобно вас просить, но не могли бы вы помочь?
— Помогу, чего уж, вы ведь наверняка такое усилие над собой сделали, чтобы мне позвонить, — беззлобно съязвила Жанна. — Но вам разве не в среду надо к врачу?
— Мне к другому.
Жанна отпросилась пораньше с работы и отвезла Сан Саныча к неврологу, который следил за мужчиной уже больше десяти лет.
— А что вы не сказали про перенесенный инсульт? — спросила после приема Жанна.— И вы еще сами таскали холодильник? Простите, но это перебор. Могли же умереть!
— Ну не умер же. Да и зачем вам знать?— пытался закончить диалог Саныч, когда они ехали обратно в такси.
— Я в ответе за того, кого приручила.
— Тоже мне, нашли пса, — хмыкнул он. — Со мной тогда и жена, и сын два года возились, как с немощным, а я ведь и ходить мог, и зад сам вытирал. Удар-то несильный был, лишь частично меня отключил.
«Так вот откуда ноги растут»,— догадалась Жанна. Сан Саныч и сам не заметил, как начал одну за другой раскрывать карты.
— Нас тогда знакомый кинул. Обещал с квартирой помочь, кредит на нас оформил и свалил в закат. Ну я и перенервничал. Итог — инсульт.
«Вот тебе и недоверие, страх и вся эта самостоятельность».
— А жена где?
— Развелись, — поморщился Саныч. —Поставила на ноги, продержалась пару лет со мной, а потом сказала, что я неблагодарный и не умею принимать помощь.
— Так а в чем она не права? Я так понимаю, что и сыну вы всю плешь проели своей самостоятельностью. Так нельзя же…
— Я в состоянии был сам все делать! И сейчас в состоянии, не надо со мной как с ребенком возиться! Видеть вас больше не хочу, —впервые Сан Саныч прикрикнул на Жанну, и та замолчала. Больше они не разговаривали.
Жанна проводила его до квартиры, подогрела ужин и ушла, оставив дубликат ключа на тумбочке.
Три дня прошло с тех пор, как она ушла из квартиры Сам Самыча. Тёма принес пятерку за контрольную по дробям и похвастался маме, что это благодаря приемам, которым обучил его чудаковатый дядя с больной ногой. Остыв и перестав проклинать старого ворчуна, Жанна решила сходить и проведать, как он там. Она уже подготовила пламенную речь и кучу быстрых ответов на случай конфликта, как вдруг Саныч сам позвонил.
— Жанна, я хочу попросить у вас прощения. Я тут подумал и наконец понял, как был не прав. Я в очередной раз повел себя как идиот и лишил себя близкого мне человека…
— Это точно.
— Не могли бы вы приехать? Мне нужна ваша помощь… — не своим голосом умолял Сан Саныч.
Видимо, случилось действительно что-то серьезное. Жанна сорвалась с места и на всех парах помчалась, забыв дома текст, который специально распечатала для переговоров.
На пороге квартиры ее встретил незнакомый бледнолицый мужчина со спортивной осанкой и совершенно спокойным взглядом, представившийся Александром.
— Я сын Сан Саныча, — объяснил он.
— Жанна, — протянула руку девушка.
— Сам Самыч младший? — улыбнулась девушка.
— Вроде того. Так значит, это вас надо благодарить за то, что он мне позвонил впервые за десять лет, — пожал руку Александр.— Раньше даже с троянским конем к нему не пробиться было, а тут сам пригласил.
— К нему просто подход требуется, —улыбнулась Жанна.
— Чего вы там стоите, проходите уже, мне тут дополнительные четыре руки нужны, — раздался из комнаты жалобный крик.
— А что вы там такое делаете? — спросила Жанна шепотом у Александра.
— Отец решил маму пригласить на ужин. Я ему сказал, что она развелась в прошлом году. Хочет попробовать наверстать упущенное. Ему надо помочь стол собрать и приготовить. Мне, если честно, ужасно неудобно просить вас о помощи, но это он настоял…
— Неудобно спать на потолке, Александр,— разуваясь, ворчала Жанна. — Вы завязывайте с этой семейной традицией, а то тоже потом в парке Пушкина будете нитку в иголку засовывать.
— Вы о чем? — удивился мужчина.
— Он вам не рассказывал? А впрочем, неважно. Попросить о помощи не стыдно, чтоб вы знали. А потому съездите, пожалуйста, за моей курткой в химчистку, а я пока начну готовить.
Она достала из кармана квитанцию и, передав новому знакомому, закатала рукава.
Александр Райн
Следующая публикация
Комментарии 1