Любимые стихи Ларисы Рубальской

РОЖДЕСТВО НА ПЯТЬДЕСЯТ ДОЛЛАРОВ...

В сентябре я уволилась с работы, уверенная, что меня ждёт более интересная должность. Но этот вариант сорвался. До Рождества оставалась всего неделя, а я не могла никуда устроиться. Временно работая то тут, то там, я платила за аренду жилья и покупала продукты, но на большее денег не хватало. Моя дочь Лесли училась в восьмом классе, поэтому я очень удивилась, когда однажды за завтраком она выдала: — Мам, я знаю, что у тебя нет работы и с деньгами туго. Можешь не покупать мне подарок на Рождество. Вот устроишься на работу до моего дня рождения, тогда и придумаем что-нибудь особенное. — Спасибо, милая, отличная идея, — сказала я и обняла её. Затем я быстро убрала со стола и отвернулась к раковине, чтобы она не увидела моих слёз. В конце концов я смогла взять себя в руки и отвезти её в школу, но стоило ей хлопнуть дверцей машины, как я зашлась в рыданиях. — Такой хороший ребёнок заслуживает прекрасного Рождества! — кричала я. — Боже, будь у меня хоть пятьдесят лишних долларов, я бы купила ей подарки... В тот вечер мы с Лесли поехали в церковь. Она пошла на встречу своей молодёжной группы, а я направилась в часовню, где проходила служба для взрослых. На полпути в фойе я решила, что у меня нет настроения для наставлений вроде «оглянитесь на радость вокруг». Развернувшись, я пошла обратно и столкнулась в дверях со своей подругой Джоди. Она схватила меня за руку: — Ты куда? — Домой, — коротко ответила я. — Почему? — удивилась она. — Потому что не хочу слушать, как прекрасно Рождество, — объяснила я. — Понимаю, — кивнула она. — Мне тоже неохота слушать об этом. Но, может, именно поэтому нам обеим и стоит туда пойти? Давай ты останешься и сядешь рядом? Спрячемся на балконе и будем ненавидеть Рождество вместе, пока никто не видит. Я согласилась. Мы были как две школьницы, задумавшие шалость в воскресной школе. Я взяла Джоди под руку, и мы пошли наверх. Пока я слушала библейские стихи о рождении нашего Спасителя, мой гнев постепенно утихал. Я думала о том, как много лет назад ангелы возвестили благую весть, и от этого мне становилось спокойно. В конце концов, Рождество всегда полно радости и надежды на будущее, есть под ёлкой подарки или нет. Я была благодарна Джоди за то, что она уговорила меня остаться. Когда я потянулась за курткой, Джоди снова взяла меня за руку. — Возьми, пожалуйста, — сказала она, протянув мне сложенный листок бумаги. — Но не плати по счетам. Потрать их на подарки для дочери. Это был чек на пятьдесят долларов. Символичность этой суммы поразила меня. Я снова почувствовала, что глаза заволакивает слезами. Я не рассказывала Джоди о своей отчаянной утренней молитве. Бог ответил на неё. Ему было дело до всех глупых желаний моего сердца. — Но я не знаю, когда смогу вернуть долг, — пробормотала я. — И не надо его возвращать, — ответила Джоди. — Когда встанешь на ноги, сделай то же самое для кого-нибудь другого, вот и всё. — Сделаю! — воскликнула я и поспешно добавила: — Спасибо тебе огромное. Мы молча спустились вниз. Я обняла её, когда мы вышли на улицу, ещё раз сказала спасибо, и мы простились. Чудесная служба и своевременная щедрость Джоди сняли с моего сердца тяжкую ношу. Я снова была в радостном предвкушении праздника. В Сочельник у меня на пороге появилась картонная коробка. Внутри была огромная индейка и множество гарниров для сытного ужина, и ещё кое-какая еда на завтрак и обед. Там были даже десерты. Лесли восхищённо ахала, пока мы доставали из коробки всен новые и новые лакомства. Когда она опустела, весь наш обеденный стол был заставлен едой. — Куда же нам всё это ставить? — спросила Лесли. — Мы это не съедим, — согласилась я. — Индейка даже в холодильник не влезет! — воскликнула Лесли. Мы посмотрели друг на друга и поняли, что делать. Практически одновременно мы сказали: — Давай всё отдадим! Мы знали одну большую семью, которая тоже страдала от безработицы и безденежья. Мы снова упаковали коробку, добавили кое-что из своих запасов и положили сверху целый мешок конфет, который нам прислали накануне. — У меня идея! — Лесли побежала в свою комнату и вернулась с парой мягких игрушек, несколькими статуэтками и настольной игрой. — Для детей, — объяснила она, положив их поверх продуктов. Мы обмотали коробку пищевой плёнкой и прикрепили разноцветные бантики. Потом мы осторожно перенесли её в машину и отвезли к другому дому. — Может, отъедешь немного и подождёшь меня? — спросила Лесли. Через несколько минут она, запыхавшись, прыгнула в машину. — Здорово получилось! Я позвонила в дверь и убежала. Всю дорогу домой мы хохотали над своим «забегом с коробкой». Когда смех утих, мы приготовили какао и обсудили, как здорово было отдать еду. В конце концов Лесли пошла спать. Я разложила скромную кучку разноцветных подарков под искусственной ёлкой, которая ещё неделю назад казалась совсем унылой. Какой же красивой она стала теперь! Затем я наполнила рождественский носок Лесли «мелочами», полученными от родителей. Моя мама аккуратно запаковала каждую безделушку и отказалась даже намекать мне, что внутри. «Понимаешь, — сказала она, — Рождество должно удивлять даже взрослых!». Как же это правильно, мама! Как же верно! /Бриджет Колерн/