Предыдущая публикация
Болшевицкий мятеж в Ростове, Калединский поход на Ростов, зарождение Добровольческой армии – ноябрь-декабрь 1917 г.
Заканчивалась осень 1917 г. Укреплялись захватившие власть в России большевики. Но не признавал их власти Донской Атаман генерал Каледин и Войсковое правительство. Область Войска Донского заявила о вынужденной своей самостоятельности, до постановлений Учредительного Собрания и установления порядка в России... Тем временем, большевики не собирались оставлять казачий Дон в покое...
Генерал А.М.Каледин на фронте Великой войны.
Донской военно-революционный комитет большевиков, к которому примкнула часть местных эсеров и меньшевиков, призывал население Области Войска Донского не подчиняться распоряжениям Атамана Каледина и Войскового правительства. 20 ноября генералу Каледину, усилием горстки добровольцев и лишь одной казачьей сотни, удалось разоружить подконтрольные ВРК (военно-революционному комитету) два запасных пехотных полка, дислоцировавшихся в Хотунке под Новочеркасском. 24 ноября на помощь большевикам в Ростов прибыли корабли Черноморского флота с десантным отрядом красных матросов. Из разнообразных источников стали поступать сведения, что против Дона у северных границ Области собираются красные войска. В ответ на это Донское правительство, до последнего стремясь избежать кровопролития, через казачьего комиссара Шапкина, находившегося при Ставке Главнокомандующего Русской армии, где уже заправлял большевицкий «главковерх» Крыленко, заявило свой протест «совнаркому», расценивая вмешательство Черноморского флота прямым нарушением объявленного суверенитета Дона.
Атаманом Калединым в согласии с Войсковым правительством была учреждена должность командующего войсками Ростовского округа, с назначением на нее недавно прибывшего в Новочеркасск лейб-казака генерал-майора Дмитрия Николаевича Потоцкого. В Ростове спешно стали формироваться антибольшевицкие отряды, был арестован известный своей резкой аппозицией Атаману и правительству новочеркасский казак войсковой старшина Николай Матвеевич Голубов. В ответ на это ростовские большевики вновь обратились за помощью к военно-революционному комитету Черноморского флота, а также и на кубанскую узловую железнодорожную станцию Тихорецкую, где были сконцентрированы крупные силы так называемой красной гвардии. Массово распространялось агитационное обращение «совнаркома» «К трудовому казачеству» с призывами свергнуть «генеральско-помещичью власть Каледина». Резко осудив ведущие к кровопролитию на Дону действия большевиков, о своем выходе из состава донского военно-революционного комитета объявил эсеро-меньшевистский центр.
25 ноября красными заговорщиками в Ростове был получен ответ, что из Севастополя против Каледина посылается помощь по воде и по суше, Тихорецкая также сообщила, что отправляет в Ростов отряд красной гвардии. Собранное в этот день в ростовском театре «Марс» (на Большой Садовой улице) совещание военно-революционного комитета приступило к планированию захвата города и дальнейшего движения большевицких сил на Новочеркасск. В тот же вечер в Коммерческом клубе под руководством большевиков было устроено собрание железнодорожников и почто-телеграфных служащих, где также обсуждались вопросы захвата врасплох казачьих частей, взятия под контроль вокзала, почты и телеграфа, разрушения связи с Новочеркасском. Знавший об этих собраниях генерал Потоцкий медлил, не решаясь пресечь большевицкие приготовления. Наконец, по настоянию офицеров Ростовского казачьего союза, для ареста всех собравшихся против законной Донской власти, уже ночью, к клубу была послана полусотня казаков, а к театру – офицерский отряд силой в несколько десятков человек. Там в ночь на 26 ноября и пролилась первая кровь в борьбе за Ростов. В результате оказанного вооруженного сопротивления, в Коммерческом клубе погибли командовавший полусотней офицер и один нижний чин. В развязавшейся перестрелке у театра был убит адъютант генерала Потоцкого вместе с еще одним офицером, а также несколько большевиков, среди которых был и один из их высокопоставленных главарей. Разбегавшиеся рабочие, опасаясь репрессий, тотчас же подняли тревогу и, разобрав заранее приготовленное оружие, большими группами вышли на улицы города. Против офицерского отряда к театру «Марс» военно-революционным комитетом были брошены учебная команда 187-го пехотного запасного полка и рота красных солдат 252-го пехотного запасного полка с пулеметами. Офицеры были вынуждены без боя отойти.
Ростовский театр "Марс".
Это здание в наши дни. В нем теперь располагается Ростовская государственная филармония.
26 ноября большевики объявили, что власть на Дону переходит в руки ростовского военно-революционного комитета. Последние попытки всевозможных делегаций предотвратить боевые действия в Донской области окончились неудачей. Ростовская дума объявила о своем «нейтралитете». Еще с ночи военно-революционным комитетом из казарм были выведены все запасные полки и отряды красной гвардии. К утру большевиками уже были захвачены градоначальство, канцелярия милиции, государственный банк, почта, телеграф и другие важные пункты Ростова. Тогда же в город прибыли пять кораблей Черноморского флота, во главе с яхтой «Колхида», оборудованной мощной радиостанцией, поддерживающей связь с Петроградом. Они высадили на берег матросские отряды, около тысячи человек, с большим количеством пулеметов. Корабли открыли артиллерийский огонь по местам расположения казачьих подразделений. Железной дорогой в Ростов спешили еще два отряда красных матросов-черноморцев.
В тот же день «совнарком» РСФСР выступил с обращением ко всему населению «О борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина, Корнилова, Дутова, поддерживаемым Центральной Радой». Из Тихорецкой в Ростов прибыл отряд красной гвардии силой в 500 штыков с пулеметами. Большевики уже праздновали победу и решили не медля идти на Новочеркасск, образовав «карательный отряд», усиленный пленными австрийцами, мадьярами и немцами, находившимися в большом количестве в Ростове. Ими были быстро заняты станица Александровская и железнодорожная станция Кизитеринка – восточнее Ростова и Нахичевани, со стороны железнодорожного сообщения с Новочеркасском. На окраине Нахичевани, со стороны Александровской, вырыли окопы. Все казачьи силы Ростова, вместе с генералом Потоцким, сосредоточились в районе железнодорожного вокзала, вокруг которого происходили постоянные стычки. Четкого руководства не удавалось наладить, поэтому каждый командир сотни или отряда действовал по своему собственному усмотрению. Не имевшие никакой артиллерии казаки были фактически окружены во много раз превосходящими их численно и вооружением солдатами, матросами и красногвардейцами.
Бои около вокзала шли два дня. Казаки отчаянно оборонялись, несли потери, не имея продовольствия и фуража, не получая подкреплений. 28 ноября, видя безвыходность своего положения, генерал Потоцкий сдался в плен и был отправлен на яхту «Колхида», где уже находились другие пленные: окружной атаман Ростовского округа, градоначальник В.Ф.Зеелер и другие. Взятых в плен и сдавшихся казаков держали под солдатским караулом в казармах 255-го пехотного запасного полка, а попавших в большевицкие руки казачьих офицеров решено было отправить в театр «Марс». Чтобы оставаться вместе со своими офицерами, казаки прибегли к хитрости, потребовав, чтобы «офицерье», как и они сами, было размещено в грязи, холоде и со вшами, а не «барствовало» бы в театре. Такое требование было исполнено, что, возможно, спасло жизни многим офицерам.
Яхта "Колхида".
Первые сведения о начавшемся большевицком мятеже в Ростове генерал Каледин получил 26-го утром. На созванном экстренном заседании правительства он предложил организовать серьезный поход на Ростов, сказав, что без крови уже не обойдется, но он сделает все, чтобы пролилось ее возможно меньше. Получив единогласное одобрение правительства, Донской Атаман немедля приступил к решительным действиям. Поскольку прибывшие на Дон фронтовые казачьи части «болели революцией», в те из них, что располагались поблизости от Новочеркасска и планировались для участия в походе на Ростов, были отправлены члены Донского правительства для разъяснений и поднятия боевого духа казаков. Тем же днем редакция газеты «Вольный Дон» выпустила специальный номер с горячим призывом ко всему населению Области встать на защиту Родного Края от большевиков. Несмотря на все сложности, Атаман располагал достаточными силами, чтобы самостоятельно отвоевать у красных Ростов; но желая показать казакам, что они не одиноки в борьбе с большевизмом, а жителям Ростова, что против захвата власти в городе идут не только «казаки-нагаечники», он попросил генерала Алексеева дать для похода и его добровольцев. Генерал Алексеев ответил: «Все, что у меня есть, рад отдать для общего дела».
Большевики постарались сорвать скорую переброску войск к Ростову, в 10 часов утра все того же 26 ноября забастовали железнодорожники Новочеркасска. Атаману Каледину, совместно с начальником Новочеркасского казачьего училища генералом Петром Харитоновичем Поповым, быстро удалось взять ситуацию под контроль и из студентов-добровольцев умеющих водить паровозы сформировать около десятка поездных бригад. Генералу Анатолию Михайловичу Назарову, находящемуся в Таганроге с казачьими частями, было поручено готовить свои силы для похода на Ростов и, со своей стороны, блокировать подход к городу всех железнодорожных эшелонов. Всюду в Новочеркасске и окрестных станицах началась вербовка добровольцев, спешно сколачивались отряды. Донской Атаман запретил записывать в них учащуюся молодежь, но она тайно ухитрялась попасть на войну. Тем более что донским юнкерам их командирами разрешалось брать с собой добровольцев из знакомых.
Супруга Донского Атамана Мария Петровна Каледина лично возглавила Комитет помощи воинам. В самом Новочеркасске была сформирована местная дружина силою до 1000 штыков и сабель. В нее вошли множество офицеров всех родов оружия, всех возрастов, различных станиц и всевозможных положений. Вступил в нее и пребывавший в те дни в Новочеркасске действующий офицер Лейб-Гвардии Атаманского полка подъесаул Георгий (Юрий) Александрович Греков. Одной из сотен Новочеркасской дружины командовал есаул Л.-Гв. 6-й Донской казачьей батареи Иван Григорьевич Коньков – младший брат Атаманца есаула Михаила Григорьевича Конькова. Были здесь и два будущих знаменитых чернецовца – есаул Роман Григорьевич Лазарев (казак Усть-Белокалитвенской станицы) и сотник Моисей Тихонович Попов (казак станицы Каменской, уроженец хутора Диченского, ставший впоследствии командиром чернецовского отряда и председателем их объединения в эмиграции). Новочеркасский вокзал превратился в улей, заполненный отправлявшимися на фронт. Печальным взглядом от голой буфетной стойки провожал войска остававшийся на станции известный всему городу старик-лакей.
Атаманец Георгий (Юрий) Александрович Греков.
Родные братья Иван и Михаил Григорьевичи Коньковы, Лейб-батареец и Атаманец соответственно.
Уже днем 26 ноября сводный отряд под командованием донского полковника Юдина без особого труда выбил красных из станицы Александровской и станции Кизитеринки. Противник откатился и занял заранее подготовленные им окопы на окраине Нахичевани. На следующий день красные попытались перейти в контрнаступление, но все их атаки были отбиты. 27-го с подкреплениями сюда на позицию прибыл сам Атаман Каледин с генералом Иваном Георгиевичем Эрдели. Этим же днем вышел официальный приказ Донского Атамана о формировании добровольческих сотен. Полковника Юдина в должности командующего сводным белым отрядом сменил полковник Николай Александрович Краснов – местный казак станицы Александровской*.
* После нескольких серьезных ранений в боях с красными, этот храбрый и скромный офицер, и талантливый писатель, погибнет уже в чине генерал-майора, командуя 1-й Донской пластунской бригадой в самом конце лета 1918 г. под хутором Ильмень станицы Краснощековской.
Лихим ночным налетом отряда «охотников» от Новочеркасской дружины, возглавляемых вышеупомянутыми есаулом Лазаревым и сотником Поповым, были освобождены четыре пленных офицера, а при поддержке конных казаков 7-го Донского казачьего Войскового Атамана Денисова полка, был захвачен военно-революционный комитет в составе: комиссара Цуркина, секретаря ревкома, известного ростовского большевика Николаева и одной кровожадной еврейки-большевички – любовницы Цуркина.
Той же ночью на 28-е ноября матросы прислали Донскому Атаману требование убрать казачьи части из под Ростова и передать власть военно-революционному комитету. Атаман ответил: «Убирайтесь прочь с Дона, и дайте казакам у себя на Дону устраиваться, как они хотят». Рано утром 28 ноября под Ростов прибыли новые подкрепления, но несмотря на это, во второй половине дня в ходе ожесточенных боев красным удалось потеснить войска полковника Краснова. Подчинявшаяся большевикам флотилия вела обстрел станицы Александровской. Казачки и деды станицы потребовали от своих мужей, братьев, детей и внуков выступить на фронт, что и было сделано без каких-либо официальных приказаний. Казаки с только что прибывшими от генерала Алексеева юнкерами-артиллеристами пошли в атаку и снова отбросили красных в Нахичевань, которую можно было занять с ходу, но сделать это запретило командование. Тем временем новочеркасскими юнкерами был оборудован примитивный бронепоезд с пулеметами и одним бомбометом, тут же принявшийся бесстрашно циркулировать по железной дороге вдоль берега Дона, обстреливая красные корабли, которые, спасаясь, вынуждены были прекратить огонь и скрыться. Юнкера-артиллеристы Алексеевской организации, следуя примеру донцов, также оборудовали свой бронепоезд, начав обстрел красных окопов на окраинах Нахичевани.
С наступлением следующего дня красные вновь и с большой решительностью атаковали позиции казаков и добровольцев Алексеевской организации. Бой был затяжной. Полковник Краснов вынужден был ввести в него все свои силы. В этих боях 29 ноября особую благодарность заслужили казачьи дружины Александровской и Аксайской станиц. Большие потери – 34 человека убитыми и ранеными – понесли юнкера-артиллеристы Алексеевской организации. Несмотря на отчаянный порыв, изрядно оскудев своими убитыми и ранеными, красные не добились никакого успеха. У них начались митинги, на которых раздавались призывы к прекращению гражданской войны, потому что «казаки – сила, с которой им не справиться».
В те дни не сидел сложа руки и верный помощник Атамана Каледина Митрофан Петрович Богаевский. Его стараниями удалось организовать и направить в Ростов делегацию от Областного совета солдатских и рабочих депутатов, а также несколько агитаторов призывавших к прекращению боевых действий и подчинению Донской власти. Весь день 30 ноября под Ростовом прошел в позиционной перестрелке. Потрясенные потерями и неудачами красные не решались на новые атаки, а полковник Краснов, исполняя приказание Войскового Атамана, должен был сдерживать свои войска, рвавшиеся в бой. Атаман Каледин накапливал силы, окружая город, чтобы одним быстрым и решительным ударом положить конец большевицкому мятежу с наименьшим кровопролитием. Время тогда работало на казаков. Красные части уже начали разлагаться. Все собранные со стороны Новочеркасска войска разделили на четыре группы, одной из которых оставался командовать полковник Краснов. Пятая группа во главе с генералом Назаровым подходила к Ростову со стороны Таганрога, и должна была наступать от станицы Гниловской. Конечным пунктом для всех был железнодорожный вокзал. К вечеру 1 декабря все войска заняли исходные позиции.
Тем временем в Ростове шли митинги. Посланные М.П.Богаевским делегация и агитаторы делали свою работу. Группа генерала Назарова умелым артиллерийским огнем остановила посланное ростовским большевикам очередное подкрепление из Севастополя, на трех кораблях уже шедшее по Дону. Корабли получили серьезные повреждения, два были вынуждены уйти обратно в Азовское море, причем один из них чуть было не затонул. Напуганные матросы с третьего корабля, прорвавшегося в город, лишь вызвали панику в стане левых мятежников.
Генерал А.М.Назаров.
2 декабря с рассветом началось общее наступление на Ростов казаков и добровольцев Алексеевской организации. Артиллерия открыла огонь по красной эскадре и окопам. Большевицкие войска обратились в паническое бегство. Корабли снимались с якорей, бросая часть своих матросов на берегу, уходили вниз к Азовскому морю. Большевицкая верхушка убежала за Дон. Орудия генерала Назарова действовали очень быстро, искусно меняли позиции, создавая впечатление, что огонь ведут одновременно десятки пушек. Красная гвардия попыталась по железнодорожному мосту убежать в Батайск, но генерал Назаров приказал обстрелять мост шрапнелью. Красногвардейцы вынуждены были вернуться в Ростов, пытаясь скрыться в городе под видом мирных граждан, попадали в руки казаков. Наступающие спешно осматривали кварталы, кое-где оставляя небольшие группы. По городу слышались одиночные выстрелы, реже звуки небольших перестрелок. Главные улицы центра были запружены праздной толпой. Как и намечалось, в районе вокзала наступавшие от станицы Александровской войска встретились с группой генерала Назарова. Большевицкие силы в Ростове окончательно убедились, что казаками для них был приготовлен отнюдь не фарс, а настоящая война, которую они сами же и спровоцировали.
Ростовский железнодорожный мост через Дон.
Атаман Каледин въехал в Ростов на автомобиле со стороны станицы Александровской, сопровождаемый криками «ура», несколько раз останавливался и говорил с населением, призывая не устраивать ему неуместных оваций. В сопровождении одного адъютанта он поехал в казармы запасных пехотных полков, где приказал солдатам немедленно сдать оружие, обещая безнаказанность. Приказ был выполнен. На всех углах принялись говорить, что Атаман «один разоружил аж четыре полка». Стало известно, что спешно уходившие из Ростова яхта «Колхида» и один тральщик сели на мель. На них находилась группа пленных во главе с генералом Потоцким, которых матросы планировали публично расстрелять в Мариуполе. Генерал Назаров по приказу Атамана Каледина отправил требование освободить всех пленников, выкатив напротив кораблей на берег два орудия. Рано утром 3 декабря все пленные – более 10-ти человек – были переданы казакам. В этот же день генерал Назаров был назначен командующим войсками Ростовского округа, а через 10 дней – Походным Атаманом Войска Донского.
Д.Н.Потоцкий.
Атаман Каледин освободил пленных матросов-черноморцев. Генерал Назаров, прочитав морякам наставление впредь никогда не воевать с казаками, отправлял их в состоянии побитых собак по железной дороге в Севастополь. Отъехав подальше и придя в себя, многие из них снова принимались проклинать Каледина, по-большевицки делая ударение в его фамилии на второй слог, на букву «е» (на казачьем Дону фамилия Атамана произносилась с ударением в третьем слоге – на «и»), клялись отомстить казакам за поражение. Порядок в Ростове был быстро восстановлен. В Новочеркасске в своем докладе Кругу, генерал Каледин отмечал, что враг силен, что казачество вступило в очень трудную полосу своей истории. Некоторые члены Круга упрекали Атамана в «ростовском кровопролитии». Говоривший следом М.П.Богаевский отвечал: «Я не стану призывать вас проливать свою и чужую кровь. Но когда приходят чужие и отнимают у нас Ростов, я заявляю: не боюсь я этой крови, ибо на ней строится великое будущее… Я с тоской и мукой стоял над гробами тех, кого мы похоронили. Я искал ответа: лежит ли эта кровь и на моей душе? И говорил: да, лежит… Я принимаю ее на свою душу, но если потребуется моя кровь, то я отдам ее за казачество. К этому я готов…» С заседания Круга Атаман Каледин вернулся чернее тучи. Под горячую руку попал ожидавший его юнкер, докладывавший об успешном захвате красной батареи в селе Лежанке у границы Донской области и Ставропольской губернии.
Поход на Ростов был началом военной борьбы Дона с большевиками за свою свободу и сохранение казачества, как такового, над которым, как и над всей Россией, сгустились тучи, угрожавшие полным уничтожением. Начавшиеся и на Дону боевые действия Гражданской войны позволили генералу Алексееву не покидать Области Войска Донского, как это изначально планировалось, но уже открыто продолжать здесь формирование своей антибольшевицкой армии. 6 декабря к этой деятельности подключился прибывший на Дон генерал Корнилов, недавно освобожденный со своими сподвижниками из тюрьмы в Быхове, по распоряжению Главнокомандующего генерала Духонина. 18 декабря Каледин, Алексеев и Корнилов образовали так называемый «триумвират», ставший во главе Донского гражданского совета, созданного для руководства антибольшевицким движением на всей территории бывшей Российской Империи и исполнявшего роль Всероссийского правительства. Это признали страны Антанты, прислав в Новочеркасск своих представителей. 20 декабря 1917 г. приказом Атамана Каледина за № 1058 официально разрешалось формирование на территории Донской области антибольшевицких добровольческих отрядов. Официально о создании Добровольческой армии и об открытии записи в нее было объявлено 24 декабря.
А.М.Каледин.
М.В.Алексеев.
Л.Г.Корнилов.
Таким образом, можно смело заявлять, что Добровольческая армия родилась на Дону, точнее – в Новочеркасске, а затем перебралась в Ростов. Причины и цели создания Добровольческой армии, а также ее политические задачи были опубликованы 27 декабря в газете в специальном воззвании и содержали следующие основные положения:
1). Противостоять надвигающейся анархии и немецко-большевицкому нашествию… Добровольческое движение должно стать всеобщим, снова, как 300 лет назад, вся Россия должна подняться всенародным ополчением на защиту своих прав…
2). Рука об руку с доблестным казачеством противостоять вооруженному нападению большевиков на Юг и Юго-Восток… защищая самостоятельность Областей, давших приют и являющихся последним оплотом Русской Независимости – последней надеждой на восстановление Великой Свободной России…
3). Новая армия должна стать на страже гражданской свободы, в условиях, кои хозяин Земли Русской – народ – выявит через посредство избранного Учредительного Собрания…
«Я, генерал Корнилов, успешно отбиваю наступление красных банд на подступах к Ростову. Я с честью выведу всех к победе, кто пойдет за мной, против красных разбойников. Мне нужна от бойца только уверенность в себе и в правоту своего дела…»
Параллельно на Дону шел и стихийный набор в местные казачьи партизанские отряды (т.е. нерегулярные воинские формирования), куда спешила записываться местная донская молодежь...
Следующая публикация
Комментарии 3