И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной... Срок настанет - Господь сына блудного спросит: "Был ли счастлив ты в жизни земной?" И забуду я всё - вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав - И от сладостных слёз не успею ответить, К милосердным коленям припав. 1918
В гостиную, сквозь сад и пыльные гардины, Струится из окна весёлый летний свет, Хрустальным золотом ложась на клавесины, На ветхие ковры и выцветший паркет. Вкруг дома глушь и дичь. Там клёны и осины, Приюты го́рлинок, шиповник, бересклет... А в доме рухлядь, тлен: повсюду паутины, Все двери заперты... И так уж много лет. В глубокой тишине, таинственно сверкая, Как мелкий перламутр, беззвучно моль плывёт. По стёклам радужным, как бархатка сухая, Тревожно бабочка лиловая снуёт. Но фортки нет в окне, и рама в нём - глухая. Тут даже моль недолго наживёт! 1905