Предыдущая публикация
К ДНЮ РОЖДЕНИЯ АЛЕКСЕЯ ЛИМАНОВА!
ОКТЕМБЕРЯНСКИЙ ПОГРАНИЧНЫЙ ОТРЯД. Командовал отрядом в 1987-92 г. подполковник В.КОРЕНЬКОВ.
АЛЕКСЕЙ ЛИМАНОВ
НЕ СУЙСЯ В ВОДУ, НЕ ЗНАЯ БРОДА.
В пограничные войска я призвался из Волгограда. Нас долго держали на призывном пункте в ожидании направления в часть.
В учебный центр Октемберянского отряда мы прибыли с опозданием в августе 1990 года. Обучение прошло для меня безболезненно, а по окончании учёбы я и два моих товарища Артур Блисковка и Сергей Труфманов были распределены на заставу Пайка. Один из нас был водитель и мы два стрелка.
Начальник заставы капитан Ю.Бобов находился в отпуске, нас принимал замполит лейтенант А.Цекин. Я сразу же попросил лейтенанта определить меня в вожатые службы собак. Просьбу мою лейтенант удовлетворил, но поставил условие. Пока свободной собаки нет, на первых порах я должен ходить в дозор с инструктором, набираться опыта. Я был рад и этому. Очень уж мне собаки нравились. У меня дома жила собака, я к ней был очень привязан и по ней скучал.
На границе в то время одновременно несли службу два дозора. Один шёл по правому флангу, другой - по левому. На заставу возвращались обычно в одно и то же время.
И вот однажды после вечернего дозора мы, пройдя по левому флангу, возвращались на заставу и возле ворот встретились с дозором с правого фланга. Бойцы где-то на участке поймали небольшую змею, сантиметров двадцать в длину. Они-то несли её аккуратно за хвост. Она была уже к тому времени изрядно измучена.
Не знаю почему, то ли для проверки есть ли у меня боязнь змей, или были ещё какие-то причины, но эту змеюку протянули мне, попросили подержать. Я, чтобы не показаться трусом, взял её, но не за хвост, как нужно, а почти за голову. И в моей руке змея пришла в чувство, зашевелилась и поползла по руке. Потом, повернув, голову и изогнувшись, ухватила меня за мизинец.
Почувствовав лёгкую боль, я пытался стряхнуть её с пальца, но что-то как-то не получалось. Я чувствовал, что она прокусила мне кожу. Я изо всех сил тряс рукой. Наконец, мне удалось сбросить эту гадину. Я поднял руку и взглянул на мизинец. На нём отчётливо были видны две кровавые точки.
У меня было такое ощущение в тот момент, или это я себе просто придумал, как будто яд растекается по венам. Кто-то из ребят сказал, что яд нужно высасывать из раны как можно быстрее. Я с этим не согласился, потому что опасался, что яд может мне навредить.
В общем, каких то особых болевых ощущений я на тот момент не испытывал, как, скажем, от жала осы или пчелы, не было ни жжения, ни особого дискомфорта. Чувствовалось что-то подобное простому уколу в палец. Может это оттого, что был я чуть шокирован произошедшим.
О случившемся решили пока никому не сообщать, тем более, что Иван Чаус, сержант, командир моего отделения, инструктор службы собак, сказал, что у него на питомнике есть противоядие, просто сделаем укол и все придёт в норму. Так и решили.
Вернувшись на заставу и сдав оружие, мы пошли на питомник, чтобы сделать укол. А к тому времени мой мизинец начал постепенно отекать. Ну и на всякий случай мы, дабы не дать яду распространяться дальше, перемотали палец у основания ниткой.
Противоядие было в ампуле, и к ней прилагалась инструкция. Чтобы сделать процедуру правильно, максимально эффективно, мы решили инструкцию изучить досконально. Прочли чуть не по слогам, но ничего не поняли. Только ясно было одно: укол нужно делать в мягкую мышцу.
Время было вечернее, личный состав ужинал. Мы подумали что важнее: успеть поужинать или вначале сделать укол. Решили, что укол сделаем после ужина. Кто-то из товарищей подсказал, что нужно пить много жидкости, и меня все начали поить чаем.
Палец к тому времени уже сильно отёк, стала раздуваться кисть. Нить на пальце врезалась в кожу, пришлось перемотать кисть полностью. Но и это оказалось бесполезным. Было заметно, что и предплечье тоже начало отекать. Поэтому решили самолечение прекратить и сообщить о случившемся замполиту. Лейтенант позвонил в ПМП, а меня отправили в кубрик отлеживаться. Наложили жгут уже чуть выше локтя и постоянно приносили мне чай.
Прошло минут двадцать. Меня вызвали в канцелярию, где уже находился комендант, который привёз с собой "Кашпировского". Так мы называли между собой солдата-срочника с медицинским образованием, который ездил по заставам комендатуры для оказания доврачебной помощи. Он сделал мне пару уколов. Вскоре приехал прапорщик из санчасти и забрал меня в отряд.
В отряд мы приехали глубокой ночью, и меня просто уложили спать. Утром часов в десять собрались врачи и решили меня отправить в госпиталь в Ереван, так как уже распухла рука, она была похожа на надутую резиновую перчатку. По дороге в Ереван мы заехали на заставу Махара, забрали заболевшего бойца.
В приемном отделении, бабушка, видимо технический работник, поинтересовалась что со мной случилось. Я сказал, что змея укусила. На что она ответила:
- Батюшки, это тёща что ли?
В отсутствии чувства юмора ей было не отказать.
- Нет у меня тёщи, мне ещё рано, - ответил я безрадостно.
- Хоть бы жив остался, - стала причитать она, чем меня весьма расстроила.
До того момента я был уверен, что ещё поживу.
Из всего лечения в Ереванском госпитале я помню, что меня положили в палату, поставили капельницу и влили пару пузырьков какого-то лекарства. Ну и потом я только ходил сдавал анализы и встретил там ту самую бабушку. Она очень, обрадовалась, что я всё-таки выжил.
Помню ещё душевную добросердечную медсестру в отделении. Она направила меня в душ, а потом перевела в послеоперационную палату, в которой было спокойнее, не было любителей слушать громкую музыку по ночам. Я был благодарен ей за это.
В этой палате моим соседом был казах, а к нему приходил светловолосый паренёк. Они подолгу разговаривали, что-то обсуждали, иногда спорили. Я молча слушал их негромкую беседу. И вдруг внезапно накатила на меня какая-то нестерпимая мучительная грусть. Вспомнил я родной дом, подумал, как далеко я оказался от него, от дорогих мне людей. Угнетало ощущение безысходности.
И буквально на следующий день этого приятеля моего соседа перевели в нашу палату. Парень оказался задорным, жизнерадостным малым. Он принёс с собой позитив, вселил в меня бодрость и веру в быстрое выздоровление. Тем более, что он оказался моим земляком из Волгоградской области.
Пролежал я в госпитале в тёплой компании около недели, потом за мной приехал прапорщик с ПМП и забрал в отряд. А уже из отряда с доставкой довольствия я прибыл на родную заставу, чему мои товарищи были несказанно рады. И служба продолжилась.
Но из этого непредвиденного злосчастного приключения я извлёк урок и сделал ценный вывод на всю жизнь: разумная осторожность – не значит трусость.
Следующая публикация
Нет комментариев