Предыдущая публикация
Бычье счастье
— Здравствуйте! Мы к вам за бычком племенным приехали, — зайдя в коровник, позвал хозяина Леонид Семенович.
— Здра-а-а-вствуйте-здравствуйте, — вытерев руки о штаны, протянул свою пятерню продавец. — Проходите, он вас заждался уже! — предложил он Леониду и его супруге проследовать за ним в глубь коровника.
— Скажите, а он точно племенной? Документы в порядке? — спрашивал по пути Леонид, заглядывая при этом в глаза жующим коровам, словно те могли сигнализировать ему о непорядочности хозяина. Но ни одна буренка так и не подмигнула.
— Обижа-а-а-ете, обижаете. Бумаги подлинные. Он же из династии. Зовут Николай, отца, соответственно, звали Александром. Если поднять родословную, то и до Петра можно дойти. В общем, не бык, а император! —гордо заявил продавец, перешагивая через ведро.
— А что же ваш император так дешево стоит? — не смог утаить подозрения Леонид.
— Да что тут скажешь, врать смысла нет, — почесал затылок мужчина и наконец остановился возле стойла. — Есть у него одна небольшая особенность дурацкая. Проблемка, так сказать.
— Ну начинается, — открыла рот Вера Павловна, жена Леонида. — Что еще за проблемка?
— Да морда у него совсем не царская, — продавец включил фонарик и посветил на быка. — Улыбается без конца, как идиот.
— И правда, странно, — произнес задумчиво Леонид, глядя на быка.
На вид это было вполне обычное животное: здоровое, сильное, но вот эта его ухмылка выглядела весьма необычно и раздражающе.
— А чегой-то с ним?
— Никто не знает, — пожал плечами хозяин быка. — Может, при рождении сильно ударился головой или сена не с того луга сожрал, а может, анекдот какой забыть не может. Но вот эта его лыба ужасно бесит!
— Лёнь, да разве ж это проблема? — Вера дернула мужа за руку. — Надо брать.
— На-а-а-до, обязательно на-а-адо, — улыбнулся хозяин.
— Это точно всё, о чем мы должны переживать? — нахмурился Леонид.
— Точно, — кивнул продавец и, подойдя к быку, снял с его ног железные кандалы. — Сильный зверюга, но добрый, — почесал мужчина быка за ухом, и тот стал улыбаться еще шире. — Иногда убегает.
— Это ерунда, — махнул рукой Леонид, — я его быстро воспитаю. Да и ухмылку эту я с него смою.
— Тогда предлагаю оформить сделку, — радостно протянул руку хозяин, и жена Леонида вложила в неё заготовленные деньги.
Через два часа Николай уже находился в своей новой деревне и новом доме, откуда благополучно сбежал в первые же пятнадцать минут.
***
Так уж сложилось, что Леонид потратил на воспитание Николая несколько лет, но все они, словно прикормка на безрыбье, ушли впустую.
Улыбка Николая никуда не делась, как и его свободолюбие. Бык сбега́л из стойла каждый раз совершенно непонятным образом. Не останавливали Колю ни усиление заграждения, ни веревки, которыми его привязывали, ни даже перспективы получить взбучку. Бык, словно император, покидал свои покои, когда ему вздумается, и шёл на свой ежедневный променад по деревне, позоря своих хозяев.
Николая знали все. Ещё бы, его жизнерадостность была главным раздражителем в округе, а он приносил её каждый день и в каждый двор.
Бывало, не уродится у Валентины Евгеньевны новый сорт картошки. Сидит она, пригорюнившись, у ведра с этими карликами недоношенными, а тут Николай в дырку в заборе морду свою просунет и ухмыляется. Естественно, обида берет верх, и вендетта не заставляет себя долго ждать. В итоге Колю гонят через половину деревни, угрожая тяпкой.
Коля был любимцем рассказчиков анекдотов и главным врагом местного батюшки, который считал, что рогатый демон насмехается над словом божьим. Улыбка Коли могла как спасти от депрессии, так и вогнать в нее.
«Даже у быка жизнь веселее, чем у меня», — лез в петлю дядя Андрей — человек «не судьба». Ничего у дяди Андрея не складывалось: ни личная жизнь, ни дрова в дровнице, ни даже пасьянс.
«Чтоб ты провалился, гад!» — кричал он на быка, собираясь повеситься, но Коля каждый раз мешал ему это сделать: подставлял огромную спину под ноги или бодал, пока дядя Андрей не передумывал.
Женить Колю, чтобы тот наконец остепенился, было тоже крайне непросто. Коровы Леонида Колю не желали и воротили морды от такого несерьёзного самца, а к соседским тёлкам Колю никто не подпускал даже за деньги. Телят-клоунов никто не хотел плодить. На простолюдинок Коля сам не смотрел, хоть те были и не против этого дурашливого бунтаря.
Пару раз Леонид в горячке порывался пустить Колю на котлеты, но морда быка была такой невинной и беззлобной, а улыбка — такой чистой и добродушной, что хозяин каждый раз опускал оружие и уходил в запой.
Маленькая проблемка оказалась совсем не маленькой, и надежда на его императорское величие падала каждый день, пока однажды не пробила дно.
Как-то раз Коля сбежал из дома и, вдоволь нагулявшись по лугам, увидел кладбище. Николай понял, что ему туда обязательно нужно. В этот момент как раз шли похороны местного предпринимателя, который скупил половину деревни. Батюшка произносил заказанную ему речь, когда на публике появился Николай со своим вечно довольным выражением лица.
Быка преследовали до самого дома, где на его защиту встал законный владелец.
— Да вы же все этого гада терпеть не могли! Он же дома́ сжигал ради своей лесопилки и половину озера огородил! — кричал Леонид на соседей.
— Неважно! Не положено себя так вести на скорбном мероприятии, это не по-христиански!
— А он… — взглянул Леонид на прячущегося за столбом Николая, — буддист он, у него своё отношение.
Кое-как отбив быка у толпы, Леонид приковал его кандалами и пообещал в ближайшее время во что бы то ни стало продать Колю. Фермер предлагал лучшую цену, но найти такого же простофилю, как он сам, оказалось непросто, пока однажды в гости не зашёл старый друг Сан Саныч.
— В соседней деревне есть один мужик, он своего поросёнка в интернете показывает, — сказал за рюмкой чая Саныч. — Деньги зашибает — мама не горюй.
— Деньги? За поросёнка, которого показывает в интернете? — скептически посмотрел на товарища Леонид. — Кому интересно смотреть на поросёнка? Свиней в жизни мало, что ли?
— Там поросёнок непростой. У него глаза такие грустнючие, что аж рыдать хочется. Я сам видел. Мужик там с внуком для хряка всякие истории придумывают и на аккордеоне играют, короче говоря, целый спектакль. Люди даже на экскурсии приезжают. Ты подумай, у тебя же тоже тут «талант» имеется.
Леонид подумал. Вернее, предложил подумать жене, а она нашла в интернете того самого поросёнка.
— Дед тот тоже с фантазией, — начала свой доклад Вера Павловна. — Поросёнка Романом поименовал. У чудаков мысли, видать, и правда сходятся. В общем, Лёня, бери телефон и иди снимай нашего оболтуса, потому что либо мы окупим вложения, либо я его цыганам отдам, — вынесла вердикт Вера.
Леонид вздохнул и, зарядив телефон, отправился в коровник. Естественно, Николая на месте он не застал. Его величество проделало свежую дыру в стене и отправилось покорять новые вершины своего неуважения и хамства.
Снимать Николая оказалось ещё сложнее, чем просто содержать. На съемки бык являлся не по графику, а когда приходил — то и вовсе ложился спать, устав после бега от соседей. Кроме этого недоактёра у Леонида имелось целое хозяйство и куча других более ответственных животных, которые к своей работе относились серьёзно: родился, откормился, отправился на хозяйский стол.
Провозившись с телефоном месяц, Леонид смог отснять только четырнадцать секунд чистого видео, и то в темноте. Было неясно — улыбается бык или скалится, отчего его амплуа вызывало только еще большее раздражение.
***
— Добрый день, я фанат Романа, — слукавил Леонид, придя на ферму поросёнка-блогера.
— Ага, сейчас я вам принесу его автограф, — зевнул дед и уже было отправился в свинарник, но Леонид его остановил:
— Послушайте, у меня тут есть один весьма любопытный экземпляр. Думаю, вам было бы интересно.
— Если это не премиум техника в «танках», то неинтересно, — махнул рукой старый геймер.
— Знакомьтесь: Николай, — сказал гость и показал на быка, который должен был сидеть в кузове машины, но, как обычно, покинул его без разрешения.
— О как, а чего он лыбу давит? — удивился дед, разглядывая быка. — Над лысиной моей насмехаешься? — грозно воззрился он на животное.
— Он всегда такой, — поспешил с объяснениями Леонид, — императорское наследие. Насмехается над нами, чернью, и никого не уважает.
— Хах, с неуважением мы знакомы, — усмехнулся дед, гладя быка. — И чего хотите?
— Продать вам его хочу. Может, найдется у вас место для нового актера? Он парень с характером, но особенный.
— Это я заметил, — почесывал быка дед. — Особенный — это хорошо. Особенных мы любим.
— А цена за него смешная, — похихикал печально Леонид и назвал сумму, от которой деду стало совсем не смешно, но и отказывать он не спешил.
— Знаете, а оставьте его на пробные съемки. Выгоду пополам. Если сработаемся, я у вас его куплю, — предложил старик-блогер.
— Почему бы и нет, — согласился Леонид, и они скрепили договор рукопожатием.
Николай был против такого уговора. Он привык к дому. Там — безмятежность и свобода, а тут — большой бизнес и ответственность. Он хотел было сбежать, но боялся рисковать, пока за ним наблюдают, тем более что дед этот был вооружен острыми вилами. Побег был запланирован на ночь.
Николай улыбался как обычно и делал вид, что он со всем согласен, хотя сам считал окружающих идиотами и простаками. Он покорно зашел в хлев и был готов ко всему на свете, кроме того, что он там увидел.
— Пока переночуешь с Роминой семьей, а если останешься, я тебе отдельное место сварганю, — дед показал «царю» на его новые покои и ушел.
Николая тут же окружили пять поросят с самыми грустными глазами в мире. Бык стоял, не двигаясь, и смотрел на них. Любопытные свинки кружили вокруг него и щекотали ноги своими мокрыми пятачками. Слёзы текли в нигилистической душе быка. Поросята были такими хорошими и такими грустными, что он боялся даже шелохнуться и сделать их ещё печальнее. Улыбка с его морды по-прежнему не сходила и сильно контрастировала с этими меланхоличными животными, чего, конечно же, не могли не заметить зрители, следящие за всем через веб-камеру. Деду тут же упало на карман за этого неожиданного гостя.
А тут ещё туристы пришли и, зайдя в хлев, сразу обратили внимание на нового жильца. Никогда еще Николаю не уделяли столько внимания. Все его хвалили и умилялись его улыбке, никто не называл идиотом или клоуном.
Тут-то бык и поплыл. Побег был отложен на следующую ночь. А потом ещё на одну и ещё. А потом у Николая появился свой уголок в новом доме, свой личный канал и свои благодарные почитатели, от которых его императорское величество просто не имело права отказаться.
Николай разжирел и обленился. И даже когда дед забывал закрыть стойло, бык оставался внутри. Хорошая компания, пассивная известность и вкусная еда — много ли надо быку, чтобы улыбаться от души.
Александр Райн
Следующая публикация
Комментарии 2