Предыдущая публикация
Инга.
Глава 3
ADLER
Протоптанной дорожкой Инга отправилась к «ведьме». За советом, конечно. Попросила расклад сделать.
- Запуталась. – Инга чувствовала, как горят щеки.
- Добровольно с дороги ушла.
- Люблю его.
- Это не любовь, дорогая. – «Ведьма» разложила карты.
- А что?
- Помешательство.
- Вы ничего не знаете о любви. – Оскорбилась Инга и тут же притихла. Разве могла одинокая баба ее понять? Разве знала она что-нибудь о чувствах? На то и ведьмой ее кличут, потому что... Бездушная. Нечистая. Злая. Бесчувственная.
- Понесла? – Нахмурилась колдунья.
- Знаете...
- Карты знают. – «Ведьма» долго смотрела на расклад, изучала, что-то меняла. Инга сделала глоток предложенного чая. Но напиток вряд ли так можно было назвать. Так... горячая водичка по вкусу напоминающая сено и землю.
- Сбросишь дитя. Признаться тебе надо. Обман твой жизнь хорошим людям испортит.
- Нет. – Инга покачала головой, отказываясь верить. – Не может быть такого. Я Федьке скажу. Мы с ним уедем. Далеко. Я разведусь, он разведется. Посмотрите повнимательнее. Карты врут.
- Карты никогда не врут. Холоден к тебе твой Федька. Подальше от него держись. Счастье свое ты уже упустила... Почти.
- Вы врете! Вы шарлатанка! – Инга покраснела. – Сколько я должна?
- Другим расплатишься.
Инга не поняла сказанного, швырнула на стол деньги и выбежала из дома.
На языке крутилось неприятное слово «помешательство». Помешанными только сумасшедших называют. А она нормальная, здоровая. Она любит и хочет быть любимой. Разве это так много? И Федька ее... Он же то же самое чувствует, а иначе бы не случилось у них... Вот кто помешанная так это «ведьма». Ни за что Инга больше к ней не вернется. Сама справится. Без всяких карт и магии.
Домой Инга вернулась поздно. Домашние не спали. Золовка крутилась с матерью на кухне. Свекор храпел на диване с газетой в руках. Паша услышав, что пришла жена, встал. Подошел. Помог снять верхнюю одежду, а затем проводил ее за стол.
- Разговор есть. – Коротко сказал он и вышел из комнаты.
«Узнал! Да как не узнать... Все знакомы. Все друг друга знают. Кто-то увидел. Рассказал», - пронеслось в голове у Инги.
Паша вернулся в комнату держа в руках шубу. Свекровь зашла следом за ним.
- Холода скоро. – Потупился Паша. – И день рождения у тебя. Я знаю, что заранее дарить плохо, но хочется, чтобы ты была всегда в тепле. И вот...
Муж протянул Инге шубу, а свекровь положила на стол шапку.
- Это мутоновая шуба, воротник песец и шапка тоже. Посмотришь?
Свекровь улыбнулась и потрепала сына по волосам, как ребенка.
- Пашка на машину копил. Решил, что не к спеху. Инга... Ты чего?
А Инга пошевелиться не могла. Слезы сами полились из глаз. Громко всхлипнув, она встала из-за стола.
- Тебе плохо? – Ольга Степановна переглянулась с Пашкой. – Какая-то ты сама не своя в последнее время. Шубка не понравилась? Или обидел кто?
Инга попыталась выйти из комнаты, но Паша остановил ее за руку.
- Ты... не рада? Тебе кто-то причинил зло?
«Да, причинил», - хотела ответить Инга, да только сглотнула неприятный ком, образовавшийся в горле. Ведь сама себе боль причинила. Сама себе нагадила. И это шубка... Мутоновая... Разве она ее заслужила? Разве имела право обманывать хороших людей?
- Да, что я вам сделала, чтобы вы мне шубы дарили! Лучше бы дальше на машину копил. – Истерически закричала она, не зная что еще ответить. Инга вырвала свою руку и убежала в комнату. Закрыв дверь в спальню, упала на подушку. Рыдала до тех пор, пока не почувствовала чью-то нежную руку и ласковый шепот.
- Ну тише, тише... - Паша прижал жену к себе. – Успокойся.
Инга больше не сопротивлялась и не вырывалась. Лишь долго всхлипывала и тяжело дышала. Так и уснула у мужа на груди.
Утром проснулась от стука в дверь. Посмотрела в окно. Шел дождь. Ольга Степановна принесла завтрак. Поставив поднос с едой на стул, присела на край кровати.
- Инга... - Свекровь защелкала пальцами. Нервничала. Паша тоже так делал, когда начинал волноваться. – Поговорить с тобой хочу. Не знаю... Имею ли на это право, но мы вроде не чужие. Родные уже.
- Простите за вчерашнее. Шубка очень красивая. - Инга подогнула ноги и отвернулась. Смотреть в глаза матери мужа было стыдно.
- Не в этом дело, - отмахнулась Ольга. – Считай, что забыли... Я о другом... Изменилась ты сильно. Всегда немногословной была, а тут... И истерика твоя... Тебе не стоит бояться. Лучше скажи. Заступимся. Не последние люди в поселке. Людей позовем. Разберемся.
- Я не понимаю...
- Тронул тебя кто-то? – Чуть замявшись спросила свекровь... - Из соседнего поселка или свои? Стыдится тут нечего... Таких нужно наказывать.
Инга почувствовала подступающую тошноту, когда догадалась о чем пытается поговорить свекровь.
- Я не готова...- выдавила из себя Инга. Да и разве можно было что-то здесь сказать? Какой позор! Стыд просто! Гадость...
- Я тебя поняла, - приняла ответ невестки Ольга, делая какие-то свои выводы.
Инга не притронулась к завтраку, который принесла свекровь. Аппетита не было. Когда Ольга Степановна вышла из комнаты. Инга обняла себя за колени и завыла.
Признаться надо родным. Рассказать о том, что оступилась. И забыть о произошедшем как о страшном сне. Ее измена проступок, который ей никогда не искупить. Посмотрев на поднос, сердце закололо. Манная каша, булочка с маслом, чай, яблочко и печенье. И все для кого? Для нее? Такой неправильной, подлой, отвратительной невестки... Жалко стало Ольгу Степановну и Пашку. Они не виноваты были. Не знали, что Инга о другом мечтала. Но и признаться как? Заклеймят ведь позором. Не простят никогда. Выгонят. И как она одна справится? Пустит ли ее обратно мать? Смирится ли с тем, что ее дочь дрянью оказалась? Ведь все пальцем показывать будут. Злорадствовать. И никто на целом свете никогда не сможет ее понять. Не назло мужу она так поступила, а из-за любви. Чистой, всепоглощающей, уничтожающей. Точно помешательство случилось. Может и права "ведьма" оказалась...
Надо было сразу честной быть. Не дурить мужу голову. Да разве думала ли она о том, что все так получится?
Пашку все уважали. Честные, трудолюбивые люди ценятся везде. И отец его всегда уважением пользовался. А тут такое клеймо.
Долго думала Инга как поступить. Часа два просидела не двигаясь. А затем подскочила с кровати и засуетилась. Федьке о проблеме рассказать надо. А затем и с домашними вопрос решить. Обманывать она точно никого не собиралась. Нельзя так. Не по-людски!
До Федькиного дома Инга добралась быстро. Калитка была открыта.
Под яблонькой на самодельной скамейке сидела Люба. Вязала что-то. Увидев незваную гостью, встрепенулась и отложила пряжу.
- С Федей надо поговорить. – Промолвила Инга и зачем-то добавила. – Он в больнице у нас недавно лечился...
Люба не стала расспрашивать зачем и почему. Лишь молча кивнула и ушла в дом. #опусы Амеба покорная, без права голоса, серая моль...
Федька вышел во двор спустя несколько минут. Увидев Ингу, не обрадовался.
- Чем обязаны? – Голос у него был холодным, отстраненным. Словно и не знал он ее до этой встречи.
- Я... Ну как... - Растерялась Инга. – Жду...
- Кого? – Не понял ее Федька.
- Ребенка.
- Поздравляю.
- От тебя, - выдавила Инга, поражаясь холодности и отрешенности в его голосе.
Федька шумно выдохнул, взъерошив себе волосы.
- И?
- Что делать? – Инга готова была расплакаться. Не так в голове она представляла себе эту минуту. Казалось, что Федька поднимет ее на руки. Обрадуется. А он лишь пожал плечами.
- Избавься. Что же еще...
- А как же мы?
- Не было никаких мы. Так... Помогли друг другу. Кто же знал, что выйдет такое.
Инга шмыгнула носом.
- Я же люблю тебя – Прошептала она и спрятала глаза, на которых выступили крупные слезы.
И это было правдой. Она любила его безнадежно и сильно, отчаянно. Грезила в своих мечтах о жизни с ним. А он... А ему было плевать... Он слышал такие признания от многих девушек. Инга была очередной. Просто галочкой в его списке. Сколько уже было у него таких, а сколько еще будет...
Из дома выглянула Люба.
- Чай будете? Вот-вот дождь опять пойдет.
- Не нужно. – Ответил ей Федька. – Инга уже уходит. Не все документы в больнице оформили. Она пришла сообщить об этом...
- Мы же вместе были... - Не поднимая глаз, сказала Инга.
- Избавляйся от проблемы, как хочешь. – Федька понизил голос. - Хоть вешалку в руки бери. А к моему дому не подходи. Нечего жизнь людям ломать.
Инге захотелось выкрикнуть что-нибудь злое, страшное, до того обидно стало. Пусть его жена Любка все слышит. Пусть знает про ту единственную ночь в больнице. И про ребенка. Пусть все вокруг знают, как он поступил. Несправедливо и бесчестно.
Но Инга ушла, низко опустив голову. Зашла к маме, потому что возвращаться домой не было сил. Долго сидела в своей комнатке боясь пошевелиться. Жить не хотелось, до того больно было.
- Инга. – Мать чувствовала, что что-то происходит не так. – Говорят тебя у местной ведьмы видели. Зачем к ней ходишь? Проблем мало?
- Да я так... Пару раз... Судьбу узнать хотела.
- Наговорит она тебе всякого. Глаза у нее злые. Нечего вокруг ее дома шататься. Нормальные люди к ней не ходят. Обманет, травами своими опоит и понимай как звали. Чужое счастье ворует. Спрашивается, а на что живет? Ну да ладно. Надеюсь, ты меня услышала. Анька тут на днях заходила...
Услышав имя золовки Инга вздрогнула.
- Говорит, ты совсем странная стала. Недовольны тобой. Не ухаживаешь за мужем. Ольге огрызаешься. К себе никого не подпускаешь. Это правда?
- Правда.
Мать замолчала, а затем спросила:
- В чем дело? Неужто слухи правдивы?
- Какие? – Инга посмотрела на мать пустыми глазами.
- Знаешь... Я когда тобой беременна была, сама не своя ходила. Отца твоего ко всем ревновала. Мне казалось, что он уйдет. Раздуло меня сильно. От отеков ничего не помогало. Один словом, как слон была. А он смеялся. Говорил, что я еще краше стала. Разве можно изменять той, что внутри себя человека целого носит? Да только не слышала я его. Ревновала к любой стройной девице. Одержимой была собственными мыслями. И вот однажды, с работы иду и догоняет меня моя подружка. Говорит, что твой отец с Василисой в сарае чужом закрылся. Мне так дурно стало. Аж в глазах потемнело. Жить расхотелось. Как думаешь, что было дальше? Не было никакой Василисы. Отец твой на работе задержался. А подруга моя от зависти так сказала. Плохо сделать хотела. Семейную жизнь сломать. Знала, какая я ревнивая и воспользовалась этим. Почему? Ну обидно ей было, что меня муж на руках носит, а ее пьет целыми днями. Потому, когда мне рассказали будто ты не по мужу своему страдаешь, а о другом грезишь, я у виска покрутила пальцем. И очень надеюсь, что была права.
- Я Федьку люблю. – Инга посмотрела на мать. – Больше жизни. И ребенка от него жду.
- Чепуха, - рассмеялась мать. – Не шути так! Не смешно.
- А я не шучу! Правду говорят! Пра-вду! – Зарыдала Инга.
Мать только руками всплеснула, да за голову взялась. Долго они сидели молча. Думали. Наконец мама встала и заходила по комнате.
- У меня сегодня останешься! Ольке скажу, что помощь твоя нужна. Плохо чувствую себя. Горе-то какое! Позорище! К тетке в город поедешь. Решим вопрос! Вернешься, разведешься. Нечего было... - Мама стала перекладывать вещи с одного места на другое, - Ой, беда... Ой, горе... Подсунула честным людям девку... Стыд-то какой... Жить ты здесь не будешь. Комнату там найдешь, в больницу устроишься. Медсестры везде нужны... Ой, не узнал бы кто... Воспитала шельму...
- Не надо. Уеду в город, там рожу и жить останусь.
- Глупая!
- Ты ничего не понимаешь!
- Да что тут понимать?!
- Тебя только чужое мнение волнует!
- А тебя что? А тебя? – Мать схватилась за голову. – Только ты сама себя и волнуешь! А о других подумала? Зачем всех дурила? Кто тебя насильно замуж тащил? Не ты ли Пашке предложение сделала? А он разве заслужил такое? О родных бы подумала, прежде чем в чужую кровать ложиться. Видеть тебя не хочу. Беда...
Инга сжалась клубочком на кровати и ничего не отвечала. А мать все продолжала и продолжала...
В город к тетке Инга поехала рано утром. Ни с мужем, ни со свекрами и золовкой не попрощалась. Сил не было. Мать наплела им про неизлечимо больную сестру, которой требуется особый уход. Да не простая сиделка нужна, а медсестра!
От ребенка Инга избавляться не хотела. От любимого он был. Частичкой его. Да только права оказалась «ведьма». Сглазила ее или опоила чаем своим. Сбросила Инга дитя. Случилось все рано утром. Закололо живот, кровь пошла.
- Стресс. – Сухо сказала тетка. – Но может оно и к лучшему. Меньше на одну проблему. И скрыть можно.
А Любка, жена Федькина, тем временем к третьему ребенку готовилась. Счастливая ходила. Улыбалась. Муж ей лисью шапку подарил. И так нелепо эта шапка смотрелась на ее голове. Сама Любка маленькая, а головной убор огромный.
Золовка со свекровью по возвращению Инги с вопросами не лезли. У них было свое представление о том, что случилось со снохой. А Пашка исхудал, бледный ходил. Разговаривать перестал. Точно, чувствовал, что происходит в его жизни нечто плохое. Как-то за ужином, наблюдая как Инга скребет вилкой тарелку, сорвался. Стукнул кулаком по столу, да так что вся семья вздрогнула:
- Что вы все меня за дурака держите! Кто он?! – Первый раз за всю совместную жизнь муж повысил голос на Ингу. – А ну говори кто он?! Слово даю, что отомщу! Там где живут - не гадят!
- Федька... - промямлила Инга.
Тут же Пашка сорвался с места, опрокинул стул и выбежал из комнаты, точно пожар начался.
Первой отмерла свекровь:
- Девочка, милая... - Ольга Степановна, положила руку на плечо Инги, - сразу нужно было сказать. О таком не молчат. Насилие должно наказываться. Пойдем, кивнула она свекру. Как бы беда не случилась! Страшная будет ночь.
Насилие, какое страшное слово... Опасное, жестокое, ужасное... Инга еще раз вздрогнула, когда до нее дошел смысл слов свекрови.
Продолжение следует… #инга_опусы
Ekaterina Adler
Художник: Чайников Григорий Леонтьевич
Блог на дзене: Adler
#опусыИрассказы
Следующая публикация
Комментарии 9
Хештег стоит, глупости не пишите пожалуйста