Предыдущая публикация
Милена очнулась от пронзительного холода, ворвавшегося в машину через разбитые окна.
Преодолевая боль в шее, она осторожно огляделась.
Подушки безопасности, которые почему-то выстрелили в самый неподходящий момент, уже немного сдулись. Левые боковые стекла были разбиты, а лобовое полностью засыпано снегом.
— Что это было? С трудом напрягая память, подумала женщина и застонала от боли во всем теле. Неужели я так и замерзну здесь, в сугробе, в совершенно незнакомом месте?
Милена была успешной бизнес-леди, знаменитой на весь регион меценаткой, но в свои за сорок она до сих пор так и не узнала, что такое любить и быть любимой. Продолжала жить вместе с родителями.
Ответственная, трудолюбивая, она, конечно, всегда была занята делами, но всякий раз, оставаясь наедине со своими мыслями, невыносимо страдала от тоски и одиночества. Может быть, поэтому мысль о том, что она может умереть прямо здесь и сейчас, была воспринята ею довольно равнодушно. Но, вспомнив тревожные глаза мамы, когда та провожала ее в дальнюю дорогу, Мила все-таки решила побороться за свою жизнь.
Машина врезалась боком и передом в сугроб, поэтому ничего не оставалось, кроме как добраться до пассажирского сидения и оттуда попытаться выбраться. Она освободилась от ремня безопасности, немного подтянулась и открыла правую дверь. Ух, ну слава богу, не заклинило. Милена вылезла наружу и схватилась за голову. Машина.лежала в глубоком кювете, в который слетела с трассы. Наверху, словно не замечая ее, мчались автомобили, но о том, чтобы вылезти отсюда, не могло быть и речи. Склон оврага был слишком уж крутым и заснеженным. Постояв немного на месте, Мила стала обходить машину сзади и вдруг заметила на снегу детские следы.
Кто-то подходил к месту аварии из низкорослого леса, а потом снова туда ушел. На снежной глади рядом со следами виднелись какие-то буквы. Милена, подойдя поближе, прочитала:
”Тетя, я сейчас”.
В том, что Миля стала известной бизнес-леди, никто из одноклассников поверить не мог. В школе ее считали зубрилой и серой мышкой, которую даже на дни рождения никто не хотел приглашать. Что толку? Придет и сядет где-нибудь в уголке с журнальчиком, не веселится, не танцует, только и знает, что очки на носу поправляет.
Мила и сама стеснялась своей угловатости, старалась на школьные вечеринки не ходить, а когда в их класс пришла новенькая красавица Тонька, то и школу посещать стало невыносимо. Эта девочка, неожиданно ставшая лидером класса, буквально затравила Милену своими издевками и еще больше настроила против нее всех ребят. Те потешались над ее внешностью, распускали слухи, говорили, что она стукачка. Милена, конечно, ничем таким не занималась,просто за прилежность и ответственность ее очень любили учителя, поэтому одноклассники с легкостью поверили в Тонькину клевету.
На выпускной вечер Мила впервые пришла без очков. Родители подарили ей в честь окончания школы водо градиентные контактные линзы. Восхитительные локоны длинных золотистых волос вместо привычной косы и воздушное кремовое платье сделали ее похожей на Золушку, буквально приехавшую на королевский бал. Но даже такое преображение не изменило отношение к ней Тоньки. Та, пройдя мимо, громко фыркнула:
— «Отстой!»
Сопровождавшие ее подружки заискивающе смеялись. Зато ребята выстроились в очередь, чтобы пригласить Милену на медленный танец. Сначала Тоня смотрела на это сквозь пальцы, но когда ее любимчик Даня с удовольствием обхватил одноклассницу за талию в очередном медляке, ее терпение лопнуло. Она подкараулила Милену в уборной кафе и, схватив двумя руками за горло, зашипела:
— Слышь, стукачка, тебе что партнеров мало? Выбирай, кого хочешь, а моего Даню не тронь, поняла?
Милена, у которой от сдавливания шеи пропал голос, а на коже проступили красные пятна, молча кивнула. Тонька напоследок ударила ее ладонью в лоб и довольная собой ушла. Мила, еще немного постояв, чтобы прийти в себя, незаметно сбежала из кафе и всю оставшуюся ночь прорыдала дома, в своей комнате, так что рассвет одноклассники встречали уже без нее. С тех пор Милена поклялась себе, что сделает все, чтобы доказать самовлюбленной Тоньке, что может чего-то достичь.Для этого нужно было как минимум стать богатой, а как максимум знаменитой. Девушка внимательно изучила рынок занятости в интернете и поняла, в ближайшее время самым доходным будет туристический бизнес. Поэтому она отучилась на факультете туризма и гостеприимства и устроилась на работу в небольшое турагентство. Потом подкопила денег, купила онлайн-курс и получила дополнительные знания по теме авторские туры. Когда весь мир погрузился в хаос от страшной эпидемии, она сумела не только остаться на плаву, но даже развить собственное турагентство, которое специализировалось именно на уникальных турах.
Тем временем Тоня сосредоточенно устраивала свою семейную жизнь. Отучившись на бухгалтера, устроилась в коммерческую организацию на относительно спокойную должность. Муж Даня по ее совету пошел работать в полицию, потом поступил в Академию МВД и стал уверенно продвигаться вверх по службе. Их дочки сначала ходили в частный детский сад, потом в гуманитарную гимназию. Все было хорошо, пока как-то вечером Тоня не решила посмотреть передачу регионального телевидения об успешных бизнес-леди.
— Дань! — закричала она не своим голосом, — ты посмотри на нее.
Муж, порядочно раздобревший за годы семейной жизни, испуганно прибежал из кухни и уставился на экран.
— А это кто?
— Ты что, правда не узнаешь? Это же наша серая мышь, Милка!
— Да ну! — удивился Даня. — Ты ничего не путаешь?
— Нет, не путаю. Вот ее фамилию и имя, отчество назвали. Похоже, замуж она так и не вышла. — Нет, ты посмотри, какая дама! — тарахтела Тоня, дергая мужа за локоть.
— Да видел я, ну и чего? Она ведь не глупая была, так что ничего удивительного.
— А я, значит, по-твоему, тупая, да? Ты это хочешь сказать? — завелась Антонина.
— Тонь, ну чего ты начинаешь? — лениво отозвался Даня. — У каждого своя судьба. — Чем тебе твое положение не нравится? Семья, муж, дети? Ну подумаешь, по телевизору не показали, ах, невелика печаль. Он вздохнул и взял пульт, чтобы переключить канал. Но Тоня вцепилась в него, как сторожевой пес в грабителя:
— Дай сюда, досмотреть хочу.
Муж махнул рукой и улегся на диван со смартфоном в руках. А Тоня досмотрела передачу и заболела. Теперь при одном только упоминании о бывшей однокласснице ее начинали душить самые тяжелые и низкие чувства. Злоба, зависть, ненависть, будто Милена отняла у нее семейное счастье.
— Теперь понятно, почему эта мымра так ни разу и не явилась на встречу одноклассников. Некогда ей, бизнесменше, на нас мелочь-пузатую размениваться. Вот змеюка. И даже ведь никому не сказала, — злобно думала Тоня, с утра и до вечера одержимой идеей как-нибудь напакостить сопернице.
Чтобы всегда быть в курсе дел Милены, Тоня не пропускала ни одного интервью, ни одной газетной статьи и телепередачи о ненавистной однокласснице. И каждый новый шаг владелицы турбизнеса приводил ее в настоящую ярость:
— Не, вы только посмотрите, какая добренькая, подарки детям-сиротам привезла. Да с такими доходами могла бы и усыновить с десяток детей. Не обеднела бы, — злословила она Милену.
— Благотворительность, — ой, не могу, Милка, депутат горсовета. Конечно, когда есть деньги, не хватает только одного — власти. Почему бы и нет?— снова клокотала в ее горле досада.
В конце концов, Даня понял. От его прежней любимой жены почти ничего не осталось. Вместо нее в квартире жила незнакомая женщина, которая от собственной злости стала похожей на настоящую ведьму. Только помела и ступа не хватало. Муж пытался образумить Антонину, мол, не слишком ли много сил она тратит на беспочвенную ненависть. Но та сразу же набрасывалась на него с обвинениями:
— А чего ты ее защищаешь? Небось, восторгаешься ее выходками.
В конце концов, Даня стал находить утешение в кабинете молоденькой инспекторши по делам несовершеннолетних. И Тоня, узнав об этом, подала на развод. Дочери к тому времени уже выросли и жили отдельно. Так что после развода осталась Тонька совсем одна. Теперь ей еще больше хотелось отомстить Милене за свою поломанную жизнь. Поэтому Антонина узнала новый адрес бывшей одноклассницы и выследила, на какой машине та ездит в офис. Турагентство «Милена Плюс» находилось на той же улице, что и организация, где работала Тоня. Поэтому вскоре на лобовом стекле Милы стали появляться странные записки, выведенные печатными буквами. «Я за тобой слежу». «Ты за все заплатишь» и тому подобное.
Милена понятия не имела, кто ей угрожает, поэтому установила видеорегистраторы не только на зеркало заднего вида, но и потайной, на боковую стойку. Когда она увидела, кто именно прикрепляет к стеклу дурацкие записки, тут же взяла смартфон и набрала номер единственной одноклассницы, с которой поддерживала связь. Попросила дать ей номер Тони, а потом набрала её :
— Привет, Тонь,— стараясь говорить как можно мягче, начала Мила.— Может, объяснишь, зачем ты все это делаешь? Мой видеорегистратор очень здорово тебя заснял.
Тонька хотела было как-то съязвить, но не нашла ничего лучше, как просто грубо послать её куда подальше.
Мила спокойно ответила:
— Еще раз что-нибудь подобное выкинешь, будешь объясняться с полицией.
Тоня негодовала. “Надо же было так подставиться. И теперь эта зазнайка поняла, кто ей угрожал, и вдруг и впрямь заявит в полицию. Тогда Тоню выгонят с работы, и что она будет делать? Чем больше она себя накручивала, тем сильнее хотела, чтобы Мила исчезла из ее жизни насовсем. Просто перестала существовать. И Тоня решила действовать. Она завела знакомство с Сергеем, слесарем автосервиса, услугами которого пользовалась Мила. Тот с удовольствием принимал от Антонины подарки в виде хорошей выпивки, дорогой закуски и приятных вечеров. А вскоре поверил ей, что некая подруга детства мечтает убить его любимую Тонечку. Мужчине было жалко потерять такую щедрую подругу. И потому он поклялся встать на ее защиту. Так у них и созрел план подстроить ДТП. Когда бизнес-леди отправилась в очередную деловую поездку в Белорецк, где заключался контракт с горнолыжным курортом, в машине ни с того ни с сего загорелись датчики подушек безопасности. Милена попробовала сбросить скорость, но защитное устройство неожиданно сработало, и женщина потеряла управление. Почти сразу почувствовал удар в боковую дверь. Крутой бросок машины в сторону — и падение. Следы вели в лес. Милена уже сомневалась, а стоит ли идти по ним в надвигающихся сумерках, как вдруг услышала голоса — детский и мужской.
— Она вон там лежит, в сугробе, — торопливо говорил ребенок. Я в окошко постучала, она не шевелится.
Через минуту из лесу вышли мужчина средних лет и девочка лет семи. Незнакомец тянул за собой большие деревянные сани. Подойдя к Милене, они остановились.
— Здравствуйте, — сказала бизнес-леди, — это вы подходили к моей машине?
— Это я была, — робко ответила малышка с выразительными грустными глазами. — Я хворост собирала и услышала, что вы упали в овраг. Хотела помочь, но я же маленькая, поэтому за помощью побежала.
— Спасибо тебе, — улыбнулась Милена, — так это ты написала, тетя я сейчас?
— Ну да, чтобы вы не подумали, что вас бросили.
Милена снова улыбнулась:
— Какая смелая у вас дочь, — сказала она, обращаясь к мужчине.
— Я ему не дочь, я соседка, — поправила Милену девочка.Это Павел Сергеевич, лесник. Он мне показывает, где можно хворост собирать для печки. Живу я с бабушкой.
Лесник наконец дождался, когда малышка договорит и представился:
— Павел Сергеевич Гурьев, егерь здешний. А это моя соседка, правда, Наташенька. Вы вообще как в наших краях оказались?
— Да говорю же, её машина с трассы упала, — стала опять объяснять девочка, но Павел поднял ладонь. — Наташ, подожди, пожалуйста, пусть женщина сама расскажет.
Милена вздохнула:
— Я в Белорецк ехала, но почему-то в машине прямо на ходу сработали подушки. Видимо, меня занесло на другую сторону и ударилась об скалу. Весь левый бок побит. Теперь даже не знаю, как доставать её из сугроба.
— За это не переживайте. Здесь по оврагу грунтовка проходит, просто под снегом не видно. Так что подгоним технику и вытащим. Вы-то сами как, не пострадали? Мила повернула голову влево-вправо и ответила:
— Шея болит и голова. Подташнивает ещё. Не успела она договорить, как почувствовала шум в ушах и потеряла сознание.
В избушке лесника было жарко натоплено. Пахло еловыми ветками и пряными травами. На печи закипал чайник. Когда Милена открыла глаза, за окнами выла ночная вьюга. Павел сидел за столом и что-то читал при свете настольной лампы. Заметив, что гостья приходит в себя, он подошёл ближе:
— Как себя чувствуете, Милена?
— Откуда вы знаете моё имя? — пробормотала та.
— Простите, пришлось посмотреть ваше водительское удостоверение. Я пытался вызвать скорую, но здесь очень плохая связь, да ещё метель такая. Теперь на машине к нам не подъехать. Он налил кипяток в заварочный чайник и по дому поплыл аромат травяного напитка.
— Даже не знаю, что мне с вами делать. Судя по всему… Он кивнул на записи в тетрадях, которые только что листал. — У вас травма шейных позвонков, и лишний раз шевелиться вам нежелательно. Утром попробую сходить в местный сельсовет, может, у них есть какая-то экстренная связь с городом, или хотя бы гипс для шейного корсета.
— Вы что, врач? — спросила Милена.
— Нет, я тренер, бывший, правда. Несколько лет назад одна моя воспитанница неудачно прыгнула с вышки, сломала шею и погибла. С тех пор я и ушёл в эту глушь, чтобы никого не видеть и не слышать. Подучился в лесном техникуме, взяли на работу, но так и не смог себя простить после той трагедии, хотя никто меня в ней не обвинял.
Милена слушала чужого одинокого мужчину и незаметно для себя проникалась к нему сочувствием и доверием. В последнее время она жила в какой-то детской уверенности, что каждый человек чуть ли не обязан за свою жизнь объездить почти весь мир, иначе, считала она, жизнь просто бессмысленна. А этот Павел добровольно ушёл из шумного, суетливого мира и, судя по всему, совсем по нему не скучает.
— А что вы читали, пока я спала?
— Старые конспекты. В своё время пытался учиться на спортивно-медицинском факультете, да так и не закончил. Но кое-какие знания всё же остались, поэтому ваше состояние меня очень тревожит. В больницу вам надо. В это время в трубе так сильно засвистело, что Мила невольно поёжилась.
— Ну и метёт. Моей машины, наверное, уже и не видно.
— Вашу машину мы успели притащить во двор, так что, если её и засыплет снегом, быстро откопаем, — успокоил Павел и улыбнулся. — Время ужина, давайте помогу вам поесть.
На следующий день едва за окнами появилось ослепительное утреннее солнце, в избушку кто-то постучал. Это была Наташа. Она принесла глубокую миску, обёрнутую чистым кухонным полотенцем.
— Вот, бабуля вареники с творогом сварила, сказала, чтобы завтракали пока горячие. Ну, как там тетя Мила-то?
Девочка подошла к женщине и покачала головой. — Как вы на мою маму похожи, точь-в-точь, как на фотографии.
— А где ж твоя мама? — спросила Мила.
— Её машина сбила. Когда мы в городе жили, она почтальоном работала, а папа нас бросил, когда я совсем маленькая была. Вот бабушка меня к себе и забрала, а он даже не навестил ни разу, — рассказывала девочка, смахивая слёзы.
— А в школу ты где ходишь? — спросила Милена.
— Нас в соседнюю деревню возят, только сегодня автобуса не будет, дорогу сильно замело, никак не почистят.
— Ох, мне бы домой позвонить, — забеспокоилась Мила. — Родители меня, наверное, заждались.
— Связь ещё не восстановили, да и свет ночью пропал, так что, похоже, это авария надолго, сказал Павел. — Ладно, я схожу в деревню, постараюсь организовать вызов скорой. А ты, Наташ, если сможешь, посиди с тётей Милой. — Ой, дядь Паш, я не могу. Бабушка попросила, чтобы я не задерживалась, ей сегодня нездоровится, так что нужно помочь по хозяйству.
Малышка убежала, а Мила стала звонить родителям, надеясь, что связь восстановилась. В это время новостные каналы региона опубликовали сенсационное сообщение: “Пропала депутат горсовета, известная бизнес-леди и меценатка Милена Полозова”.
Тонька и ее подельник ликовали. Дороги в их местности в основном горные, так что улетела Милка в какое-нибудь глубокое ущелье. Больше не будет мозолить глаза своими публичными выступлениями и показательной благотворительностью. По такому случаю Антонина купила приятелю хорошие выпивки и накрыла стол. Так что слесарь даже отпросился с работы, чтобы отметить удачно провернутые дельцы. Но не успели они выпить по второй, как у Сереги задребезжал телефон. Он хотел было не брать трубку, но звонили с работы, пришлось ответить.
— Сергей, кто вчера обслуживал машину Полозовой, не знаешь? – спросил его главный механик.
— Как же , Василий Петрович знаю, Игорек Поддубный.
— Хорошо. А ты тогда что в этой машине делал? – строго спросил начальник.
Серега залебезил:
— Да ничего особенного, Василий Петрович, просто хотел глянуть, Игорек-то молодой, как бы не напортачил чего.
— Точно? , – переспросил механик,
— Почему мне врать-то, а ты вообще зачем спрашиваешь?
— Да тут родители Полозовой подъехали с полицейскими, говорят, их дочь собиралась в наш сервис заглянуть перед дальней дорогой. По камерам смотрим, кто к ее машине подходил и что делал. И ты там довольно долго сидел.
— Ну, так надо же было бортовой компьютер проверить, это вообще не шуточное дело, – ответил Сергей и, нахмурившись, посмотрел на Тоню.
Когда механик сказал, чтобы Серега никуда из города не уезжал, он прохрипел.
— Вот засада. Меня камеры засняли, когда я в Милькином компе ковырялся. Если полицейские давить будут, я не выкручусь. Хоть бы узнать, что с ней случилось, с подругой твоей ненавистной.
— Да, может, не случилось ничего, – испуганно пробормотала Тонька. — Ну, выскочили подушки, может, занесло куда. В такие снегопады на дорогах сотни машин в пробках стоят.
— Два дня в пробках стоят, да не болтай чепухи. Если на меня нажмут, я так и скажу, что ты меня подговорила.
— Сереж, да ты чего? Что ты выдумываешь? Ничего я тебя не подговаривала. Ты же сам сказал, что этот Игорек молодой еще, за ним все проверять нужно.
Парочка всполошилась не на шутку, и праздник пришлось отменить. Серега выпил одну за другой три рюмки, занюхал рукавом и, кое-как напялив куртку, пошатываясь, ушел. Тоня решила, пора бежать, стала собирать вещи.
Милена наконец-то дождалась возвращения Павла из деревни. В сельсовете ему удалось связаться со скорой по стационарному телефону, объяснить ситуацию. Услышав, кто пострадал в аварии, врачи пообещали, что для доставки Милены Глебовны в городскую больницу, они пришлют санитарный вертолет. Вдруг послышался знакомый стук в дверь. Прибежала Наташа. В этот раз она была чем-то сильно встревожена.
— Дядь Паш! — закричала девочка с порога. — Там бабуля упала возле печки, не встает.
Мужчина бросился к соседке. Анна Федоровна лежала на полу и.тяжело дышала. Павел увидел на столе ее сердечные капли, накапал в стаканчик и поднес к губам. Но та не могла ни открыть рот, ни проглотить лекарства. Паша с трудом дотащил бабушку до дивана и уложил, подсунув под голову, две высокие подушки. Когда на опушке за двором Павла приземлился вертолет, лесник сразу сообщил прибывшим врачам, что в соседнем доме тоже находится человек в тяжелом состоянии.
— Да у вас тут просто лазарет, — удивился один из врачей и тут же успокоил. — Ничего, заберем и соседку, в такую погоду другого транспорта все равно не дождетесь. На улице и в самом деле стемнело, и, похоже, начиналась новая метель. Так Анна Федоровна и Милена Глебовна оказались в одной больнице, только в разных отделениях. Бабушка в кардиологии, бизнес-леди в травматологии. Из больницы Милена наконец дозвонилась до родителей и те почти сразу приехали, правда не одни, а вместе со следователем, который вел это странное дело.
— Так, что вы говорите случилось с вами на дороге? — начал он расспрашивать пострадавшую.
И когда Милена рассказала о внезапно раскрывшихся подушках, об ударе, падении, он уже почти не сомневался, что аварию подстроил автослесарь.
Сергея допрашивали уже несколько раз, но его показания не выглядели убедительными. Когда же ему наконец пригрозили сроком, он тут же признался в их с Тоней сговоре. Теперь дело приняло совсем другой оборот. Налицо были умышленные причинения вреда здоровью и покушения на убийство. Так что Тоню, которая успела купить билет на поезд и ждала его отправления в зале ожидания на вокзале, довольно быстро нашли и арестовали.
Повреждение позвонков у Милены оказалось незначительным, поэтому вскоре ей разрешили ходить, и она решила проведать Наташину бабушку. Пожилая женщина тоже чувствовала себя лучше, но все еще с трудом передвигалась из-за одышки. Миля принесла ей в палату выпечку, фрукты, которыми буквально завалили ее родители, и женщины пили чай и тихонько беседовали, рассказывая о своих таких разных судьбах. Вдруг в дверь палаты постучали, и Мила узнала этот стук:
— Наташа! Входи, Наташа!
Дверь открылась, и в палату вошла девочка, вслед за ней Паша. Увидев их, Милена улыбнулась.
— Второй раз вижу вас вместе, и опять принимаю вас за отца с дочерью.
— Не, теть Мила, дядя Паша не мой папа, он намного лучше. С серьезным голосом возразила Наташа, обнимая бабушку. Дядя Паша меня не бросает.
Взрослые улыбнулись, а малышка, подойдя к Миле, тоже ее обняла. — А вы теперь еще больше на мою маму похожи.
Милена удивленно посмотрела на Анну Федоровну, и та объяснила. — Да вы не смущайтесь. Наташеньке почти все женщины кажутся похожими на маму. То новая учительница, то медсестричка в сельской амбулатории, теперь вот вы. Просто она по маме очень скучает. — А хочешь, Наташ, я стану твоей мамой? Неожиданно даже для самой себя предложила бизнес-леди. Вот выпишусь из больницы и удочерю, ну, если бабушка будет не против.
Бабуля сначала растерялась, а потом, всплеснув руками, чуть не расплакалась.
— Да почему ж я должна быть против? Я-то старенькая, здоровье подводит, а за девочкой уход нужен, воспитание. Не подниму я ее одна.
— Ну-ну, Анна Федоровна, только не плачьте, вам же нельзя нервничать, — спохватилась Мила и обняла Наташу, которая от радости не знала, что и сказать.
— Ну, раз уж вы тут решили стать семьей, тогда я получается здесь лишний, — полушутливо, полу грустно сказал Павел и собрался уходить. Но Наташа его остановила.
— Как ты лишний, дядь Паш, ведь я сказала, что вы для меня лучше родного папы, а значит, ребенок к вам привязался, а вы такое говорите.
Взрослые переглянулись и все трое покраснели. Бабушка попыталась приструнить внучку.
— Наташенька, ну ты опять слишком много болтаешь, нехорошо себя так вести. Но Павел остановил бабушку:
— Да не ругайте ее, Анна Федоровна, ребенок говорит искренне, от сердца, разве можно запретить человеку чувствовать. Это у нас, у взрослых, руки связаны условностями. Мне, например, никогда бы не пришло в голову предложить руку и сердце женщине, стоящей намного выше меня по социальной лестнице. Даже если эта женщина мне очень нравится, — добавил он, посмотрел на Милу и опустил глаза.
— Ну и напрасно, — вдруг сказала Милена, — Если женщина ценит не социальное положение, а искренность, почему бы не одарить ее настоящим чувством? Тем более, если именно этого ей для полного счастья и не хватает. Бабушка слушала этот диалог и чуть заметно улыбалась. Она уже поняла,что между Павлом и Миленой появилась какая-то привязанность. Оставалось только распутать клубок тех самых условностей, которые мешали им соединить свои судьбы. И вскоре им это удалось. Павел, у которого в городе осталась родительская квартира, ради Милены и Наташи решил вернуться и открыть свой фитнес-клуб. Пришлось вспомнить бывшую профессию, хотя бы для того чтобы никто не посмел упрекнуть его в корысти.
Когда Мила выписалась из больницы, она познакомила Пашу со своими родителями, сказав, что скоро они распишутся. А после свадьбы, на которой, конечно же, были и Наташа с бабушкой, молодожены, удочерив девочку, зажили дружной счастливой семьей, при этом решив не останавливаться на одном ребенке
Life stories
Следующая публикация
Комментарии 30
А у хороших людей даже несчастье оборачивается счастьем.