Предыдущая публикация
Злыдня
Злыдня с громким лаем бросалась на забор, хрипя от врезавшегося в горло ошейника и давясь слюной. Неосторожные прохожие испуганно шарахались в сторону и старались как можно быстрее миновать территорию, охраняемую Злыдней. Местные жители старались и вовсе не ходить по этой стороне улицы, предпочитая скорее влезть в грязь, нежели приблизиться к Злыдне, хоть та и была надёжно заперта за забором, да плюс ещё и посажена на толстенную цепь.
Нет , она вовсе не была злой, эта собака. Просто работа у неё была такая. Собачья. Ведь люди же часто выполняют работу, которую терпеть не могут, чтобы обеспечить себе хлеб и крышу над головой, и никто их за это не осуждает. Вот так же и Злыдня. В обмен на тёплую конуру, набитую сеном, и трёхразовое сытное питание она стерегла хозяйское добро. От кого стерегла ? Да она и сама этого не знала. Пара–тройка соседских кур, пролезших под забором, на всякий случай была задавлена и уложена на крыльцо. Хозяин её, Степан, — человек скупой, молчаливый и нелюдимый, — прошел мимо уничтоженных «врагов» и закрыл дверь. А Злыдня осталась соображать: правильно она поступила или нет.
Когда-то Злыдня была милым, толстым и пушистым щенком. Она навсегда запомнила запах тёплого молока, исходивший от большой и доброй мамы; как она вылизывала горячим мокрым языком её и таких же, как и она, толстых смешных братишек и сестрёнок; их весёлую шутливую грызню с ворчанием, больше похожим на кошачье мурлыканье.
А потом она попала к Степану. Ему не нужен был смешной весёлый щенок. Ему был нужен Сторож. Поэтому он стал воспитывать в ней злость. Он накрывал щенка большим оцинкованым корытом и изо всей силы колотил по нему палкой до тех пор, пока обезумевший от грохота щенок не начинал кричать. Тогда он поднимал корыто и тыкал ей в мордочку палкой. Злыдня — а впрочем, тогда у неё ещё не было имени — была очень умной собакой. Она поняла, что нужно изо всех сил вцепляться зубами в палку, рычать и кусать её, тогда невыносимый грохот прекратится. Потом её посадили на цепь и не отпускали даже ночью.
И Злыдня стала Злыдней. К себе она подпускала только хозяина, да и то потому, что он приносил ей вкусную кашу, щедро заправленную молоком и полную мясных обрезков. Забудь он её накормить, то, вероятно, ждала бы его та же участь, что и несчастных кур. Хозяйку она не замечала. То есть делала вид, что не замечает. Тихая, бесцветная и забитая женщина тенью скользила мимо лежащей у своей будки Злыдни. А Злыдня следила за ней из-под прикрытых век и думала, что и её он, наверное, тоже сажает под корыто и бьёт по нему палкой, поэтому у неё такой замученный вид. Только кусаться она, видно, никак не научится...
***
А по соседству с богатым справным домом Степана жила семья. Мама, папа и дочка Машенька. Жили они совсем небогато, потому что мама и папа Машеньки уж очень любили пить водку. А Машеньке было только два года и она не умела зарабатывать деньги. Когда мама была трезвой, то кормила Машеньку и даже молоко ей покупала. Но стоило ей выпить хоть чуть-чуть, то... Машенька для неё переставала существовать. И тогда её подкармливали сердобольные соседи. Жена Степана, Ольга, тоже подкармливала несчастную девчонку, пока этого не заметил муж. Он молча показал ей большой волосатый кулак и Ольга молча вышла во двор. Машеньку подкармливать она не перестала, но стала делать это тайно.
Той ночью ударил первый заморозок. Температура опустилась до пяти градусов ниже нуля. Трава и ветки деревьев покрылись густым пушистым инеем — игольчатым и хрупким. Всё вокруг замерло, не смея шелохнуться, чтоб не разрушить эту красоту. Солнце вышло сонным, большим и красным. Оно зависло над улицей, не решаясь растопить эту сверкающую красоту.
И в этот миг сонную тишину улицы разрушил крик. Кричала непутёвая мамаша маленькой Машеньки. Проснувшись от холода после очередной пьянки, она обнаружила, что дочери нет, постель её пуста и дверь раскрыта, и, видимо, уже давно. В одной рубашке выскочила она на улицу в напрасных поисках дочери. Из домов, привлечённые криками, начали выходить соседи. Ребёнка не было ни у кого. Да и куда могла уйти маленькая девочка в маечке и трусиках в такой мороз?
Машеньку искали уже больше двух часов. А потом кто-то заметил, что калитка во двор Степана приоткрыта и собака молчит. Злыдня... Эта мысль закралась в головы сразу нескольких человек. В ужасе стояли они около калитки, не решаясь войти внутрь. Потом кто-то догадался позвонить Степану на мобильный телефон. Тот вышел во двор и заглянул в будку, а там...
Да, именно там, тщательно закопанная в сено, сытно поужинавшая щедро сдобренной молоком кашей с мясными обрезками и согреваемая большим горячим собачьим телом спала счастливая, на всякий случай облизанная Машенька. А Злыдня обнимала её передними лапами и приподнимала верхнюю губу, показывая белоснежные клыки.
К себе она не подпускала никого, даже Степана. Не помогли ни палка, ни принесённая колбаса. Злыдня лежала, обнимая спящего ребёнка, и глухо ворчала. Кто-то даже предложил пристрелить собаку, но это предложение отвергли из боязни задеть ребёнка. И тут...
Робкая забитая Ольга смело протянула руку к рычащей Злыдне и... погладила её по голове. Злыдня вздохнула, положила голову на лапы и посмотрела на хозяйку умным взглядом. А Ольга протянула руки и взяла спящую девочку. А после отдала с рук на руки шмыгающей носом перепуганной мамаше. Спящую, тёплую и улыбающуюся.
А Злыдня подошла к Ольге, уткнулась мордой в её колени и заскулила так жалобно, как будто наружу рвалась вся боль её сердца...
Автор: Екатерина Ложкина.
Следующая публикация
Комментарии 1