Предыдущая публикация
У разбитого корыта
Часть 3
На самом деле Слава вовсе не собиралась задерживаться и уж тем более знакомиться, да распивать в унылой компании Оленьки что бы то ни было.
То, что Игорь-Уголек женат, не являлось секретом с самого начала, но то какой оказалась его жена, стало для Славы большим сюрпризом, если не потрясением. Она легко могла представить себе рядом с Игорем любую женщину, начиная от приезжей из дальних-далей хабалки, до балерины из Мариинки, но только не Оленьку, не эту бледную, полумертвую моль, начисто лишенную чувства собственного достоинства.
"Интересно, что их связывает? На чем вообще держаться такие вот нелепые союзы?" - думала Слава, глядя на немую сцену, перед ней развернувшуюся.
Не дождавшись ответа, она озорно подмигнула Игорю и сказала, добавив в голос немного грусти:
— Не хотите шампанского? И чаю тоже не желаете? Как жаль... Ну что ж, в таком случае я, пожалуй, пойду. С вами мне невыносимо скучно. Прощайте, друзья, счастливо оставаться.
Игорь молча стоял у окна, засунув руки в карманы халата и скрестив босые мокрые ноги , а Оленька, будто заледенев, навеки застыв, по-прежнему сидела на табурете перед пианино с абсолютно прямой спиной и ничего не выражающим лицом.
— Да уж, каши с вами не сварить, ещё раз внимательно оглядев обоих, констатировала Слава и удалилась, нарочито мягко, почти бесшумно прикрыв за собою дверь.
Всю дорогу домой она размышляла о том, какие все-таки разные люди, их поведение, реакции, видение и принципы.
"Скорее всего она его вообще ни о чем не спросит, оба сделают вид, что ничего не произошло и будут жить себе дальше", - думала Слава, направляясь в супермаркет за бутылочкой Prosecco.
Однако Оленька спросила, собравшись с силами, закрыла крышку пианино, развернулась лицом к мужу и произнесла:
— Скажи мне правду, Уголек, та женщина много для тебя значит? Ты ведь... Ты никого никогда не приводил к нам домой. Не приводил? Я права? Или я чего-то не знаю?
— Нет. Никогда. Верь мне, - Игорь прижал руки к груди и открыто посмотрел на жену честными, чистыми глазами. Лицо его казалось безмятежным, ни один мускул не дрогнул.
А перед мысленным взором, тем временем, закружился в легкомысленном танце добрый десяток полуобнаженных девиц, в разное время побывавших в их с Оленькой кровати на протяжении нескольких лет крепкого брака.
— Я верю... - одними губами прошелестела Оленька, - но ты не ответил. Она много значит для тебя? Слава, так кажется?
При упоминании одного лишь имени любовницы, Игорь почувствовал жаркое, неуместное томление в области чресел.
Язык не поворачивался ляпнуть что-то банальное, вроде:
— Она ничего для меня не значит.
— Я люблю только тебя.
— Кроме тебя, мне никто не нужен.
— Как ты могла подумать?!
Игорь замялся, вздохнул, открыл форточку и снова закрыл.
Оленька не спускала с него глаз, меж тем как подбородок её задрожал, губы некрасиво скривились, а лицо окончательно лишилось жизни и красок.
— Я поняла...- прошептала она через несколько секунд, - ты хочешь быть с ней? Ты увлёкся? Я не стану тебе мешать.
— Оленька, я... Я не хотел...Мне очень жаль... -просипел Уголек чужим, незнакомым голосом. Перспектива свободы, возможности быть со Славой, вскружила голову.
"Я завтра же уведу её от сожителя", - самонадеянно подумал Игорь, а вслух попытался оправдаться.
— Не надо, - попросила Оленька, - не говори сейчас ничего. Слова не нужны, я слишком хорошо тебя знаю, Уголек.
Она повернулась к пианино, открыла крышку и заиграла что-то очень тонкое, полное неизбывной печали и горечи.
Слава, меж тем, вернулась домой и занялась приготовлением ужина, чтобы накормить того, с кем жила в то время, чьи деньги с удовольствием тратила.
Мужчину звали редким именем Всеволод, он был старше Славы на двенадцать лет, официально женат, но жил, в отличие от Игоря, отдельно и уже давно, задолго до встречи со Славой. Всеволод являлся вполне успешным владельцем нескольких павильонов, торгующих строительными материалами и сантехникой. За глаза Слава называла его Королём горшков и унитазов, что, однако, ни мало не мешало ей пользоваться теми благами, что благодаря в том числе унитазам, мог предложить ей Сева.
Ревнивый и подозрительный, он, тем не менее, ни разу не сумел поймать неверную Славу за руку. Любила ли она его? Нет, не любила, но он нравился ей, как травилась и та жизнь, которой они жили вот уже шесть лет.
Часть 4
Ничего менять Слава не планировала. Отнюдь. Всеволод был единицей постоянной, а такие как Игорь приходили и уходили, не он первый и, скорее всего, не он последний. Сева появился тогда, когда Славе только-только исполнилось семнадцать, она ещё училась в школе, в одиннадцатом классе. Взрослый, состоявшийся мужчина, к тому же далеко не урод, он быстро привлёк ее внимание. Впереди отчетливо замаячили весьма соблазнительные перспективы.
— Как только исполнится восемнадцать, отдамся ему, - заявила Слава единственной подруге Наташе.
— Думаешь он будет тебя ждать?- усомнилась та. - Мало что ли на свете красивых женщин подходящего возраста?
— Будет. Я вижу что мужик запал, - тоном умудреной опытом развратницы произнесла Слава.
— Ну, тебе виднее... Самомнение у тебя, конечно... Можно позавидовать. - не стала спорить Наташа. - Только он же старый. Уверена, что тебе оно надо?
— Много ты понимаешь! Никакой он не старый, а зрелый. Самое то, - презрительно фыркнула Слава и смерила подругу снисходительным взглядом нахальных, болотного цвета глаз.
Славе всегда хотелось жить легко, не думая о хлебе насущном, не подсчитывая ежемесячно, как Наташина мама, хватит ли денег до зарплаты.
— Слушай, - спросила Слава однажды, - а почему твоя мама все время одна и одна? Она же у тебя молодая ещё, довольно интересная. Мужика бы ей с тугим кошельком.
— Ага, - хмыкнула Наташа, - очередь уже стоит, кошельками мереется, а мама моя все выбрать не может. Сомневается.
— Зря ты, Наташка, ерничаешь. На каждый товар найдется свой покупатель. Хочешь, пристроим твою маман?
— Чего, чего?! "Пристроим"? - Наташа расхохоталась, а Слава надулась, обиделась.
— Ты вот ржёшь как дура, а у близкой подруги моей матери, брачное агентство. Свое, между прочим. Ты вот думаешь откуда Сева взялся? ‐ Слава выжидательно уставилась на притихшую Наташу.
— Ты вроде говорила подвез он тебя, нет? - Наташа вздохнула. - Собврала?
— Ничего не собрала, - Слава рассмеялась и слегка толкнула подругу плечом. - Действительно подвез, только перед этим мы у Лизы в агентстве столкнулись. Я к ней езжу по четвергам английским заниматься, ей так удобнее.
— И что? - заинтересовалась Наташа.
— Что, что. Он, оказывается, один из друзей Лизиного мужа, - объяснила Слава.
Наташа задумалась, а немного погодя спросила:
— И что же, никого не смущает, что тебе всего семнадцать?
— Какая же ты, Наташка, ханжа, - фыркнула Слава, - он же не тащит меня в кровать прямо сегодня.
Всеволод пережил тяжелое расставание с женой и заехал к Елизавете это отметить. Помимо того, что Елизавета сводила, знакомила людей, имелись у нее и другие, более пикантные предложения для состоятельных мужчин. За одним из таких предложений и явился Сева, когда вдруг столкнулся в коридоре со Славой. Обернувшись, он проводил её глазами и пошёл было дальше, но передумал и направился следом за ней на улицу.
Внешне Слава выглядела хрупкой, неискушенной, очень наивной. Сева польстился, решил что вырастит её для себя и под себя, но
Глядя на своих родителей, она раз и навсегда уяснила - дело мужчины зарабатывать и приносить, удел женщины обустроить быт таким образом, чтобы добытчик о нем не думал.
Мать любила слово "должен", но Слава решила, что манипулировать мужчиной можно гораздо тоньше, изящнее, расчетливее, не прибегая к открытым требованиям, не предъявляя ультиматумов. Всеволод оказался прекрасным экземпляром, на котором Слава годами оттачивала свои интуитивные догадки о том, как нужно вертеть мужчиной так, чтобы ему казалось будто все решения он принимает сам.
Сначала Сева терпеливо дожидался пока ей исполниться восемнадцать, встречал из школы, водил в рестораны, оберегал и опекал. Слава же в свою очередь решила, что Всеволод будет у нее первым, что это куда как лучше, нежели неумелый, неловкий как щенок и липкий как жвачка ровесник.
"Я подарю ему себя, а он подарит мне тот образ жизни, который меня устраивает. Как-то так." - цинично подумала Слава, впервые усаживаясь в машину к Севе.
Когда об ухаживаниях Всеволода узнала Лиза, разгорелся скандал.
— Не смей развращать девчонку!- потребовала она. - Тебе мало тех, что есть у меня? Я найду тебе парочку новых, на выбор.
Сева покачал головой и улыбнулся.
— Я хочу эту.
— Она дочь моих близких друзей. Это неприемлемо! - возмутилась Лиза. - Есть же какие-то...
— Лиза, не пыли, - прервал её Сева, - у нас все будет по согласию и не сразу. Я за девочкой поухаживаю, будь добра, не вмешивайся.
Если Славе казалось, что она успешно водит дяденьку за нос, то дяденька лишь посмеивался и позволял ей думать, будто не видит её насквозь, не замечает уловок.
"Пусть малышка порезвится, пусть потешится," - думал Сева.
"Какой простак, - думала Слава, - Всему верит".
Так и жили, каждый, в итоге, получая то, чего хотел.
О том, что чувствует Уголек, ветреная Слава не особо задумывалась. Роман хорош до тех пор пока приносит радость, переводить отношения в иную плоскость, Слава не хотела, не фантазировала даже.
Зачем ей кто-то, когда есть Сева? Главное, чтобы он ни о чем не догадался, иначе прости прощай беззаботная жизнь, поездки в Европу и на Кипр, тряпки, рестораны и прочее. Измену Сева не простит. Это без вариантов.
Надежда Ровицкая
Продолжение следует
#НадеждаРовицкая_опусыИрассказы
На самом деле Слава вовсе не собиралась задерживаться и уж тем более знакомиться, да распивать в унылой компании Оленьки что бы то ни было.
То, что Игорь-Уголек женат, не являлось секретом с самого начала, но то какой оказалась его жена, стало для Славы большим сюрпризом, если не потрясением. Она легко могла представить себе рядом с Игорем любую женщину, начиная от приезжей из дальних-далей хабалки, до балерины из Мариинки, но только не Оленьку, не эту бледную, полумертвую моль, начисто лишенную чувства собственного достоинства.
"Интересно, что их связывает? На чем вообще держаться такие вот нелепые союзы?" - думала Слава, глядя на немую сцену, перед ней развернувшуюся.
Не дождавшись ответа, она озорно подмигнула Игорю и сказала, добавив в голос немного грусти:
— Не хотите шампанского? И чаю тоже не желаете? Как жаль... Ну что ж, в таком случае я, пожалуй, пойду. С вами мне невыносимо скучно. Прощайте, друзья, счастливо оставаться.
Игорь молча стоял у окна, засунув руки в карманы халата и скрестив босые мокрые ноги , а Оленька, будто заледенев, навеки застыв, по-прежнему сидела на табурете перед пианино с абсолютно прямой спиной и ничего не выражающим лицом.
— Да уж, каши с вами не сварить, ещё раз внимательно оглядев обоих, констатировала Слава и удалилась, нарочито мягко, почти бесшумно прикрыв за собою дверь.
Всю дорогу домой она размышляла о том, какие все-таки разные люди, их поведение, реакции, видение и принципы.
"Скорее всего она его вообще ни о чем не спросит, оба сделают вид, что ничего не произошло и будут жить себе дальше", - думала Слава, направляясь в супермаркет за бутылочкой Prosecco.
Однако Оленька спросила, собравшись с силами, закрыла крышку пианино, развернулась лицом к мужу и произнесла:
— Скажи мне правду, Уголек, та женщина много для тебя значит? Ты ведь... Ты никого никогда не приводил к нам домой. Не приводил? Я права? Или я чего-то не знаю?
— Нет. Никогда. Верь мне, - Игорь прижал руки к груди и открыто посмотрел на жену честными, чистыми глазами. Лицо его казалось безмятежным, ни один мускул не дрогнул.
А перед мысленным взором, тем временем, закружился в легкомысленном танце добрый десяток полуобнаженных девиц, в разное время побывавших в их с Оленькой кровати на протяжении нескольких лет крепкого брака.
— Я верю... - одними губами прошелестела Оленька, - но ты не ответил. Она много значит для тебя? Слава, так кажется?
При упоминании одного лишь имени любовницы, Игорь почувствовал жаркое, неуместное томление в области чресел.
Язык не поворачивался ляпнуть что-то банальное, вроде:
— Она ничего для меня не значит.
— Я люблю только тебя.
— Кроме тебя, мне никто не нужен.
— Как ты могла подумать?!
Игорь замялся, вздохнул, открыл форточку и снова закрыл.
Оленька не спускала с него глаз, меж тем как подбородок её задрожал, губы некрасиво скривились, а лицо окончательно лишилось жизни и красок.
— Я поняла...- прошептала она через несколько секунд, - ты хочешь быть с ней? Ты увлёкся? Я не стану тебе мешать.
— Оленька, я... Я не хотел...Мне очень жаль... -просипел Уголек чужим, незнакомым голосом. Перспектива свободы, возможности быть со Славой, вскружила голову.
"Я завтра же уведу её от сожителя", - самонадеянно подумал Игорь, а вслух попытался оправдаться.
— Не надо, - попросила Оленька, - не говори сейчас ничего. Слова не нужны, я слишком хорошо тебя знаю, Уголек.
Она повернулась к пианино, открыла крышку и заиграла что-то очень тонкое, полное неизбывной печали и горечи.
Слава, меж тем, вернулась домой и занялась приготовлением ужина, чтобы накормить того, с кем жила в то время, чьи деньги с удовольствием тратила.
Мужчину звали редким именем Всеволод, он был старше Славы на двенадцать лет, официально женат, но жил, в отличие от Игоря, отдельно и уже давно, задолго до встречи со Славой. Всеволод являлся вполне успешным владельцем нескольких павильонов, торгующих строительными материалами и сантехникой. За глаза Слава называла его Королём горшков и унитазов, что, однако, ни мало не мешало ей пользоваться теми благами, что благодаря в том числе унитазам, мог предложить ей Сева.
Ревнивый и подозрительный, он, тем не менее, ни разу не сумел поймать неверную Славу за руку. Любила ли она его? Нет, не любила, но он нравился ей, как травилась и та жизнь, которой они жили вот уже шесть лет.
Часть 4
Ничего менять Слава не планировала. Отнюдь. Всеволод был единицей постоянной, а такие как Игорь приходили и уходили, не он первый и, скорее всего, не он последний. Сева появился тогда, когда Славе только-только исполнилось семнадцать, она ещё училась в школе, в одиннадцатом классе. Взрослый, состоявшийся мужчина, к тому же далеко не урод, он быстро привлёк ее внимание. Впереди отчетливо замаячили весьма соблазнительные перспективы.
— Как только исполнится восемнадцать, отдамся ему, - заявила Слава единственной подруге Наташе.
— Думаешь он будет тебя ждать?- усомнилась та. - Мало что ли на свете красивых женщин подходящего возраста?
— Будет. Я вижу что мужик запал, - тоном умудреной опытом развратницы произнесла Слава.
— Ну, тебе виднее... Самомнение у тебя, конечно... Можно позавидовать. - не стала спорить Наташа. - Только он же старый. Уверена, что тебе оно надо?
— Много ты понимаешь! Никакой он не старый, а зрелый. Самое то, - презрительно фыркнула Слава и смерила подругу снисходительным взглядом нахальных, болотного цвета глаз.
Славе всегда хотелось жить легко, не думая о хлебе насущном, не подсчитывая ежемесячно, как Наташина мама, хватит ли денег до зарплаты.
— Слушай, - спросила Слава однажды, - а почему твоя мама все время одна и одна? Она же у тебя молодая ещё, довольно интересная. Мужика бы ей с тугим кошельком.
— Ага, - хмыкнула Наташа, - очередь уже стоит, кошельками мереется, а мама моя все выбрать не может. Сомневается.
— Зря ты, Наташка, ерничаешь. На каждый товар найдется свой покупатель. Хочешь, пристроим твою маман?
— Чего, чего?! "Пристроим"? - Наташа расхохоталась, а Слава надулась, обиделась.
— Ты вот ржёшь как дура, а у близкой подруги моей матери, брачное агентство. Свое, между прочим. Ты вот думаешь откуда Сева взялся? ‐ Слава выжидательно уставилась на притихшую Наташу.
— Ты вроде говорила подвез он тебя, нет? - Наташа вздохнула. - Собврала?
— Ничего не собрала, - Слава рассмеялась и слегка толкнула подругу плечом. - Действительно подвез, только перед этим мы у Лизы в агентстве столкнулись. Я к ней езжу по четвергам английским заниматься, ей так удобнее.
— И что? - заинтересовалась Наташа.
— Что, что. Он, оказывается, один из друзей Лизиного мужа, - объяснила Слава.
Наташа задумалась, а немного погодя спросила:
— И что же, никого не смущает, что тебе всего семнадцать?
— Какая же ты, Наташка, ханжа, - фыркнула Слава, - он же не тащит меня в кровать прямо сегодня.
Всеволод пережил тяжелое расставание с женой и заехал к Елизавете это отметить. Помимо того, что Елизавета сводила, знакомила людей, имелись у нее и другие, более пикантные предложения для состоятельных мужчин. За одним из таких предложений и явился Сева, когда вдруг столкнулся в коридоре со Славой. Обернувшись, он проводил её глазами и пошёл было дальше, но передумал и направился следом за ней на улицу.
Внешне Слава выглядела хрупкой, неискушенной, очень наивной. Сева польстился, решил что вырастит её для себя и под себя, но
Глядя на своих родителей, она раз и навсегда уяснила - дело мужчины зарабатывать и приносить, удел женщины обустроить быт таким образом, чтобы добытчик о нем не думал.
Мать любила слово "должен", но Слава решила, что манипулировать мужчиной можно гораздо тоньше, изящнее, расчетливее, не прибегая к открытым требованиям, не предъявляя ультиматумов. Всеволод оказался прекрасным экземпляром, на котором Слава годами оттачивала свои интуитивные догадки о том, как нужно вертеть мужчиной так, чтобы ему казалось будто все решения он принимает сам.
Сначала Сева терпеливо дожидался пока ей исполниться восемнадцать, встречал из школы, водил в рестораны, оберегал и опекал. Слава же в свою очередь решила, что Всеволод будет у нее первым, что это куда как лучше, нежели неумелый, неловкий как щенок и липкий как жвачка ровесник.
"Я подарю ему себя, а он подарит мне тот образ жизни, который меня устраивает. Как-то так." - цинично подумала Слава, впервые усаживаясь в машину к Севе.
Когда об ухаживаниях Всеволода узнала Лиза, разгорелся скандал.
— Не смей развращать девчонку!- потребовала она. - Тебе мало тех, что есть у меня? Я найду тебе парочку новых, на выбор.
Сева покачал головой и улыбнулся.
— Я хочу эту.
— Она дочь моих близких друзей. Это неприемлемо! - возмутилась Лиза. - Есть же какие-то...
— Лиза, не пыли, - прервал её Сева, - у нас все будет по согласию и не сразу. Я за девочкой поухаживаю, будь добра, не вмешивайся.
Если Славе казалось, что она успешно водит дяденьку за нос, то дяденька лишь посмеивался и позволял ей думать, будто не видит её насквозь, не замечает уловок.
"Пусть малышка порезвится, пусть потешится," - думал Сева.
"Какой простак, - думала Слава, - Всему верит".
Так и жили, каждый, в итоге, получая то, чего хотел.
О том, что чувствует Уголек, ветреная Слава не особо задумывалась. Роман хорош до тех пор пока приносит радость, переводить отношения в иную плоскость, Слава не хотела, не фантазировала даже.
Зачем ей кто-то, когда есть Сева? Главное, чтобы он ни о чем не догадался, иначе прости прощай беззаботная жизнь, поездки в Европу и на Кипр, тряпки, рестораны и прочее. Измену Сева не простит. Это без вариантов.
Надежда Ровицкая
Продолжение следует
#НадеждаРовицкая_опусыИрассказы
Следующая публикация
Комментарии 4