Предыдущая публикация
Исповедь матери, мечтающей спасти сына
- Мамочка, а когда я уже выздоровлю?
- Скоро, сынок, скоро, - говорю я, а сама еле сдерживаю комок подкативший к горлу.
Меня зовут Ирина Мозгова. Я из Семилук Воронежской области. И 2,5 года назад моему сыну поставили диагноз нейробластома 4 стадии. Врачи толком ничего не объясняли, просто сказали, что вашему сыну осталось недолго…
Я была в шоке, как такое вообще возможно? С рождения у сына Захарки крепкий иммунитет. Практически не болел. И тут вдруг ни с того, ни сего резко поднялась высокая температура. Мы кинулись к врачу.
- Мамаша, ну, что за паника? Обычная простуда.
-
- Ровно через год ситуация повторилась. К высокой температуре добавились боли в животе. Мы отправились уже к воронежским врачам. Но и они с чистой совестью отправляли нас домой.
— Анализы хорошие, лейкоциты в норме, не переживайте.
— А как же боли в животе? - не унималась я.
Врач парировал: «Да врет он всё! Езжайте»
Захару становилось хуже. Он стал отказываться от еды. Снова в больницу. Настояла на полном обследовании. МРТ показало, что в животике злокачественное новообразование. Та самая нейробластома. Раньше я и представить не могла, что такое заболевание вообще существует.
Стала копаться в интернете. На всех сайтах говорили одно и тоже: «Болезнь - опасная. Очень стремительно прогрессирует, поражая клетки всего организма и костного мозга в том числе. Вероятность летального исхода очень высокая» Я читала и не верила. Это всё какой-то дурной сон. Этого просто не может быть! - твердила я самой себе.
Но результаты биопсии говорили об обратном. За эти долгие месяцы поисков правильного диагноза в животе у Захара выросла опухоль размером с яблоко! У нас не было сил искать виноватых, мы с мужем думали только об одном: «Как спасти сына»
Удалением опухоли занимались московские врачи. Наисложнейшая операция. Новообразование вплотную прилегало к полой вене, задень её и всё - прощай, малыш.
04:23
Мы сидели в больничном коридоре молча, прокручивая в голове все известные молитвы. «Господи, не оставь моего сына. Господи, спаси нашего ангелочка…»
Спас. Я ревела навзрыд, когда врач сообщил, что всё прошло хорошо и можно пройти к Захару. Такой маленький беззащитный он лежал на больничной койке. Я задавала вопросы, как полагается после долгого наркоза: «Как зовут? Сколько лет? Узнал ли меня?»
Сын открыл глаза и с удивлением: «Мам, ну, че ты? Я ж твой сын Захар» И еле заметно улыбнулся. По щекам потекли слёзы. В этот раз это были слезы облегчения, мы отвоевали у болезни еще немного времени.
…Очередное обследование показало, что опухоль дала метастазы. Четыре очага. Пока крошечные, еле-еле уловимые мощной аппаратурой, но они есть.
Началась химиотерапия. 1,2,3… В какой-то момент я смотрела на своего сына и думала что всё… Захарка настолько похудел. Это был просто скелет обтянутый кожей. Питание получал через капельницы. И часто плакал от боли, от того, что далеко от любимой сестренки.
— За что мне всё это? - однажды спросил он меня.
На сегодняшний день пройдено 19 блоков. И, к сожалению, нельзя останавливаться. Два раза в месяц мы стабильно лежим в больнице.
По прогнозам врачей Захар должен был от нас уйти еще зимой 2020 -21 г. Но наш мальчик еще живой. Люди, встречающие нас на улице, не верят, что он вообще чем-то болен. Сын добрал необходимый вес, играет с сестрой в любимые игры, оттачивает на папе боксерские удары и начал читать по слогам.
Знаете, что самое печальное? Российские врачи понимают, что кроме химии больше ничем нам помочь не могут, но и направление на лечение в Германию тоже не дают. Почему? Не знаю, возможно, это что-то вроде негласного правила: раз мы не поможем, никто не поможет.
По ночам, когда Захарка спит, я общаюсь на форумах с родителями деток, с таким же диагнозом, как и у нас и которые прошли лечение заграницей. Результаты колоссальные. Детки вошли в ремиссию и живут обычной жизнью, ходят в школу.
Я смотрю на их счастливые фотографии и плачу. Часть меня радуется за них, другая - боится даже думать, что будет, если не успеем собрать нужную сумму в срок.
Все эти 2,5 года мы боролись своими силами. Потратили все свои заначки на чёрный день, опустошили карманы родных и друзей, немного. И что теперь спасовать? Сдаться? Наблюдать, за тем, как сын угасает. Выдумывать небылицы на его вопрос: «Мамочка, а я поправлюсь?»
Нет, это выше наших сил.
И как бы не было стыдно просить помощи, ради Захарки, мы попросим. Услышьте наш крик. Кроме вас нам больше не к кому обратиться. Большинство фондов нам отказали, ссылаясь на то, что не работают с заграничными медцентрами.
____________________________________
ДРУЗЬЯ, жизнь Захара оценили в 33 млн. руб. Звучит цинично? Да, так и есть. Именно столько стоит дорогостоящая иммунотерапия в Германии. Но если бы у вас был шанс спасти самого родного человека, неужели бы вы не воспользовались им?
…Я намеренно писала этот текст от первого лица. Чтобы вы также, как и я прочувствовали всеми фибрами материнскую боль. Дети не должны уходить раньше родителей…
Автор - статьи и фото Наталья Фокина
РЕКВИЗИТЫ для пожертвования:
Сбер 5228 6005 4171 1505
Альфа 4584 4328 4959 0592
ВТБ 5368 2901 1654 5957
Карта Сбера привязана к номеру телефона мамы Захара +7 (950) 759-53-60
Следующая публикация
Комментарии 3