Предыдущая публикация
Страсти по-деревенски.
Части 7-12
Часть 7.
- Вот, - поставил мужчина перед Варварой краску.
- Это чего такое? – не поняла она, всматриваясь в цвет.
- Другой не было, - развёл руками.
- И как мне теперь людям в глаза смотреть?
- Ну, можем подождать, пока другую завезут.
- Ладно! – скрепя сердце, согласилась женщина.
– Пусть твой хахаль забор красит, - кивнул Федька на Серёгу.
- Не мой он, - отнекивалась Варька.
- Явно не для меня старался надписи оставлял, - прищурился Фёдор.
- Так из-за кого! – не выдержала женщина.
- Хватит, - начал злиться Васька, - взяли по банке и вперёд. Надоели!
- А я послежу, - предложил Семёныч, который до сих пор тут стоял.
Решено было начинать с разных сторон и сходиться в середине. Серёге досталось начало, а Фёдору конец слова. Василий ушёл в дом: костюм запылился, рубаха испачкалась. Первый блин комом оказался, ну ничего, он своего добьётся: быть им с Маринкой вместе.
- И откуда ты Варьку знаешь? – любопытствовал Федька, щедро намазывая забор. Краска ложилась неровно, текла, только был он раздражён, кто ж в таком состоянии заборы красит?
- Письма мне любовные писала, - отозвался. Алкоголь успел выветриться не до конца, да и раньше такой работой заключённый Серёга не занимался.
- Федька, - прикрикнул Семёныч, - лучше крась.
Мужчина бросил на него недобрый взгляд, но промолчал.
- И чего ж такого писала? – не унимался.
- Любит, ждёт, - приукрашивал Серёга.
- Вот…, - выругался Федька мысленно.
- Даже фотки разные высылала. Ну ты понимаешь, - подмигнул Серёга.
Фотографию Варька и впрямь выслала одну, правда в шубе, но Серёге себе сам напридумывал, что там дальше.
Зарисовывает «В» Фёдор, желваки на лице ходят, придушить Варьку охота.
- Федька! – не унимается Семёныч. – Да кто ж так красит!
- Иди тады сам и крась, - хотел Федька кисточку бросить себе под ноги, да передумал, аккуратненько на банку положил.
- Сдурел? У меня костюм новый! – показал на себя дед.
Костюму было всего десять лет. Купил он его в городе за большие деньжищи, как ему казалось.
- Ну какой новый? – сморщил лоб Федька. – Я его уж пять лет помню.
- Хорошим вещам сносу нет! А ну иди крась или Ваську позову!
Удивился Федька, бросил взгляд на Серёгу, который вторую букву почти закрасил.
- Давай, а то тебе пацан накостыляет, - гоготнул Серёга.
- Не буду! – возмутился Федька, ощущая чувство собственного достоинства, открыл ворота и в дом.
- И я тогда не буду, - оставил дело Серёга и пошёл.
Стоит Семёныч, головой крутит, один в одну сторону сбежал, другой в другую.
- Да ну вас, - сплюнул себе под ноги и за Серёгой неторопливо пристроился, словно ему тоже в ту сторону надобно.
- Всё? – спросила Варвара, хлопотавшая на кухне.
- Всё, - повторил Федька, нервничая. – Устроила тут гарем! – стукнул кулаком по столу. - Палец о палец не ударю! – предупредил и скрылся в комнате.
- Вась, - позвала мать, надеясь, что сын приструнит сожителя.
- Сами разбирайтесь, - отозвался.
Когда Варька вышла на улицу, никого не было. Забор горел светофором: слева зелёный, справа жёлтый, а между ними две красные буквы ЛА. Она подошла к забору, наклоняясь к банкам, а потом передумала. Всё равно заново перекрашивать, пусть так будет, мало ли что такое ЛА.
Валентина шла с Маринкой домой.
- Видишь, какой Васька хороший, - рекламировала парня дочка.
Валентина молчала, думая о своём. На всю деревню позорил муж, не просто ушёл с концами, а Санты-Барбары устраивает. Глядит, курица бежит, а за ней Зинка.
- Куда? – кричит, - погодь.
Валентина руки расставила и ноги широко, как вратарь, только курица ловко обежала, квохча.
- Ну чего там с Федькой? - забылась обида у Зинки. Вернулась, так и есть, куры по улице разбежались. Почти всех словила, а одна никак возвращаться не желала.
- Дом-2 у них, - махнула рукой Валентина. – Мало Варьке одного мужика, так второго откуда-то выписала.
Курица пробежала мимо, в обратную сторону.
Звук мотора послышался в конце улицы, и громко выплюнув воздух, труба кашлянула на всю округу, отчего все три женщины резко обернулись. По просёлочной дороге, пыля, в их сторону ехали тёмные «Жигули», лихо подпрыгивая на кочках, пока из окон на всю округу разносился «Владимирский централ». Курица убегала ещё дальше, словно цель у неё была держаться подальше от прежнего дома.
- Во тупая, - покачала Зинка головой, смотря, как пеструшка бросилась наперерез машине, будто это была последняя возможность перебежать на другую сторону, и в ту же секунду, стукнувшись о бампер, отлетела.
Автомобиль проехал ровно до трупа и затормозил, из двери показался незнакомый мужчина с сигаретой в зубах.
- Ваша суицидница? – кивнул на курицу, перекатывая сигарету языком из одного угла рта в другой.
- А ты чего, не видел, что животное без мозгов? – набросилась на него Зинка, подходя к птице. – У тебя ж побольше должно быть, вон какой котелок большой!
- Не понял?!- удивился её наглости мужик.
Валентина бросила взгляд на его руки, понимая, что не из простых.
- Да не слушайте её, - махнула рукой, подходя к соседке.
- Ты, Валька, не влазь! – приказала Зинаида. – Он мне за куру должён!
- Пойдём, - шептала Валентина, пытаясь увести женщину.
- Да не пойду я! – вырвалась та. – Это ж лучшая несушка!
Конечно, конкурсы Зинаида у себя не устраивала, и не знала, кто у неё там сколько яиц снёс, но драму выдать умела, не зря в театральное поступать хотела.
- Я ж не нарочно, сама выскочила.
- Сама-сама, - закивала Валентина, и Зинка на неё уставилась, как баран на новые ворота.
- Я чего-то не пойму, ты кому соседка? – не выдержала она.
- Да идём, потом расскажу, - шипела Валентина.
- Девчули, - сплюнул под ноги себе мужик. – Я тут друга ищу. Серёгу.
- Не знаем таких, - Валентина схватила курицу, которая внезапно затрепыхалась, отчего Валентина взвизгнула от неожиданности и выронила птицу, а та побежала дальше по улице.
- Смотри, живая, - даже удивилась она, провожая взглядом воскресшую. – Маринка, домой, - зыркнула на дочь, и та вновь двинулась за матерью.
- Серёга, - повторил бритоголовый, избавляясь от сигареты.
- Зинаида, - зачем-то представилась женщина.
Он сморщил лоб, не понимая, что она имела ввиду, пока Зинка рассматривала залётного на незнакомых номерах. Коренастый, на вид годков под пятьдесят пять, лысоват, мясист и… Тут, наконец, Зинаида упёрлась взглядом в купола на тыльной стороне ладони и глупо улыбнулась.
- Пойду я, - сказала, намереваясь скрыться за забором.
- Да погодь, - словно выстрелил голосом в спину, и Зинка обомлела. – Где тут у вас переночевать можно?
Зинка обернулась, пожимая плечами.
- Чай, гостиницы не держим, завсегда свои.
- Может, бабка какая жильё сдаёт? – накидывал идеи. – Ты не сдаёшь?
Зинка потеряла дар речи, хлопая ресницами. Она вновь бросила взгляд на купола, но язык начал говорить.
- Я не бабка, я – женщина! – и это было сказано с таким вызовом, что лысый даже смутился.
- Не женщина, - замотал головой и руками лысый, и Зинка ещё больше округлила глаза. Да как он смеет?!
- Думаешь, если у тебя картинки на руках всё можно? – упёрла руки в бока, испепеляя мужчину взглядом. – Не посмотрю, что православный!
Лысый, руки в карманы убрал и как-то стушевался.
- Красивая женщина, - добавил.
- Чего?! – переспросила Зинка криком.
- Не женщина, а …
Но договорить не успел.
- Ах ты ж паразит, - не выдержала Зинка, оглядываясь по сторонам. В траве лежал длинный прут, которым она гоняла живность. Схватив оружие, замахнулась на посягнувшего на честь, и прут, разрезав воздух свистом, хлестнул мужчину по руке.
- За что? – отскочил он, не понимая, что произошло. Ну неправильно сказал, не так выразился. Зинка бабкой вообще не казалась, с виду женщина что надо, хотел комплимент сделать, а она вон как реагирует.
- Вот я тебе, - хлестанула ещё раз. – Не женщина, ишь.
Схватил мужчина прут и дёрнул так, что из Зинкиных рук сразу и выдернул. Сломал быстро в нескольких местах.
- Ненормальная! – окрестил. – Красивая баба, только с головой того, - покрутил у виска, забираясь в машину.
Хотела в ответ нагрубить Зинка, только изменилась в лице.
- Красивая? – повторила. – Это я-то? – приложила руку к груди, и на лице расплылась улыбка. – Баба? – добавила.
- Ну не дед же, - заводил машину лысый. – Едь, Лёха, говорит, в Климовке меня найдёшь, - сетовал он, вспоминая слова друга. – Да меня на зоне в первые минуты так никто не прессовал.
- Так кто такой Серёга? – наконец поинтересовалась Зинка, чувствуя себя виноватой. Накинулась на гостя, не разобравшись.
- Друг, - облокотился на окно мужчина.
- А тебя как звать?
- Лёхой.
- А не тот ли это друг, - внезапно осенило Зинку, - что к Варьке приехал!
- Ну, говорил, что к зазнобе едет.
- Тогда давай ровненько по улице, - показывала она рукой, - а под конец сверни, слева дом её, там ещё слово на заборе написано.
- Какое слово? – не понял Лёха, но Зинка вслух постеснялась сказать.
- Некультурное, - понизила голос до шёпота. – Едь, там поймёшь.
Проводила взглядом отъезжающий автомобиль, раздумывая, не отправиться ли следом, хоть одним глазком взглянуть, чего там делается-то, и не придётся ли перепись в деревне делать за минусом одного Федьки.
Часть 8.
Лёха свернул правильно, только слова некультурного не нашёл. По дороге попался ему какой-то парень, обернулся, посмотрев вслед. Видно, что приезжий, только у Васьки другое дело было, опять к Маринке решил наведаться.
Красные буквы «ЛА» Лёхе намёков не давали. Зато сам забор ярким пятном выделялся среди остальных. Едко пахло краской.
- Ла, - почесал голову, остановившись. В голову добавилось лишь худра. Некультурно. Может, у них тут свои способы шифровки?
Достал телефон и в который раз попытался позвонить Серёге, выслушал гудки и выключил.
- Чтоб ещё раз я поехал туда не знаю куда, - выбрался из машины, хлопая дверью и направляясь к дому.
Приоткрытая калитка пригласила внутрь, и Лёха толкнул дверь.
- Есть кто дома? – крикнул во двор и немного подождал.
У Варьки похолодело всё внутри. Она быстро пригнулась, услышав незнакомый голос, и подползла к окну. Приподнявшись, смотрела, как по двору разгуливает какой-то лысый мужик, но лица хорошо видно не было.
- Это ещё кто? – чуть не заплакала она, судорожно вспоминая, кого могла нелёгкая принести. Бросив взгляд на комнату, где находился Федька, она поняла: ещё одного мужчину в её жизни он не потерпит, а потому прикрыла двери.
Рома? – высматривала она в незнакомце знакомые черты. Первая любовь и всё такое, может, решил вернуться в деревню? Да не, не он. Ладно, если бы потолстел, а что с ростом? У Ромки под два метра было. Тимофей! Брат мужа. Неужели бросил жену, как шутил когда-то. И не ко двору теперь, занята Варька. Только понимала она, что и не Тимофей это. Егор! – внезапно осенило её. Грешила Варька сайтом знакомств, не без того, а как прикажете вдовствующей молодой привлекательной женщине поднимать себе самооценку. Можно было сидеть и гадать, но она так задумалась, что не заметила, что вылезла полностью.
- Ку-ку, - сказал Лёха, и Варька вздрогнула от неожиданности. – На минутку, - позвал рукой гость, и она вышла на крыльцо, прислонившись спиной к двери.
- Ты кто? – спросила в лоб без обиняков.
- Лёха, - немного опешил он. – А ты?
- Варвара. Ко мне?
- К тебе, - пожал плечами лысый, особо не задумываясь над ответом.
- Ясно, - вздохнула Варька, раздумывая. – Мамба, Тиндер?
- Да не, я натурал, - замахал он руками.
Варвара почувствовала, как дверь под ней поддаётся, и прижала её, понимая, что снова придётся объясняться с Федькой.
- Держи, - приказала Лёхе, и тот упёрся руками в дверь. Варвара бросилась к сараю за тяпкой. Забежала обратно на крыльцо и вставила в ручку так, чтоб нельзя было выбраться наружу.
- Варька, - забарабанил мужчина с той стороны, но отчего-то та решила, что так будет лучше.
- Так ты откуда сюда? – схватила Лёху, уволакивая за собой в сад.
- Из машины, - растерялся тот от такой прыти.
- Да поняла я, - махнула, выглядывая, чтоб Федька дверь не сломал. – Знаешь меня откуда?
- Так ты ж сама сказала, что Валентина.
- Варварва, - посмотрела холодно в его глаза.
- Ну, - кивнул.
И тут Варька заметила расписные руки и ахнула. Неужели Серёга уже позвонил браткам и ей пришли мстить?
- Помогите, - заорала на всю округу и бросилась бежать. – Федя, - голосила Варька, залетая на крыльцо.
Тяпка никак не поддавалась, и женщина постоянно оглядывалась на удивлённого Лёху.
- У вас в деревне все что ли с прибабахом, - покрутил у виска, смотря, как остервенело та дёргает дверь.
- Не подходи! – пучила Варька глаза, рисуя в голове картины.
- Да нужна ты мне!
- Небось, снасильничать хотел? Вон даже в сад потащил! – сочиняла она.
В воротах стояла Зинаида со стекающей с лица улыбкой. Она смотрела на Лёху, а он на неё, а Варьке удалось всё ж открыть дверь.
- Чего закрыла?! – вышел недовольный Фёдор.
- Это не я, Феденька. Это вот, - ткнула пальцем в Лёху. Тому всё равно, а ей ещё с Фёдором жить.
- А это кто? – в ужасе смотрел Федька на мужика. – Да если б я знал, какая ты любвеобильная, сидел бы дома!
- Да Серёгу я ищу! – говорил правду Лёха. – Зин, ну скажи! – обратился к женщине, и Варька с Федькой повернулись в сторону ворот.
- А кто вас знает, - обиженно ответила Зинка. Всё ж решила пойти посмотреть, что у Варьки творится. Пришла. Оказывается, лысый комплименты всем сыплет, вон с Варькой вообще уединиться захотел. – Тоже мне, православный, - добавила, скрещивая руки на груди.
- Мужик, - позвал Лёха Федьку. – Ты хоть нормальный? Ответь. Серёга где?
- Раны пошёл зализывать, - ответил надменно, хмыкая. – Тебе тоже наподдать? – показал кулак.
Лёха скривился, не веря словам.
- Ты иди уже, - показала на ворота Варька. – И своим скажи, что сюда ходить не надо.
- Своим? – в один голос спросили Федька и Лёха удивлённо. Один решил, что у Варьки ещё футбольная команда припрятана, а второй вообще не понимал, про кого женщина толкует.
- Не знаем, где твой Серёга, и точка! – сказала последнее слово Варька.
Лёха прошёл мимо, Зинаида вышла следом.
- Ну и куда теперь? – задал он сам себе вопрос. Сумерки спускались на деревню. Ему надо найти кореша и бежать вон из Климовки. Можно уехать и сейчас, только вдруг с Серёгой и впрямь беда случилась.
- У тебя можно переночевать? – без обиняков спросил у Зинки.
- У меня? – опешила та.
- Ну, - кивнул. – У меня ж других знакомых тут нет.
- Это с каких пор я тебе знакомая?
- Зин, - улыбнулся как-то по-доброму. – Не оставишь на улице? О! – вспомнил вдруг, доставая с заднего сиденья бутылку беленькой. – Другу вёз, но с тобой разделю с радостью.
- Так, может, я замужем! – набивала себе цену Зинаида.
- Жаль, - вздохнул. – Муж сильно ревнивый?
- Жуть какой! – приложила руки к груди Зинка, сочиняя на ходу.
- Ну, ладно, - вздохнул мужчина. – В машине перекантуюсь.
Лёха забрался в «Жигули» и завёл мотор.
- Скажи мужу, что ему повезло, - подмигнул на прощание, и машина увезла его прочь, а Зинка стояла и смотрела вслед, думая, что бабы дuры.
Серёга шёл прямой наводкой к Люське. Кто ж думал, что у Варвары получит от ворот поворот. Приходилось придумывать на ходу план «Б». Отчего только он решил, что Люська не замужем, одному Богу известно. Будто сидела сия нимфа и ждала его. Завидев замок на двери, немного удивился.
- Так она ж до шести, - сказал кто-то над самым ухом, и Серёга резко обернулся. Перед ним стоял тот же самый дед.
- Ты за мной шёл? – сдвинул брови Серёга.
- Чавой?
- Следил, говорю? – сказал громче.
- Прям дел других нет, как за тобой следить, - сделал вид Семёныч, что обиделся. Завёл руки за спину, но продолжал стоять.
- Мужик у неё есть?
- У кого?
- У продавщицы вашей.
- Может, есть, а может, нет, - сказал неопределённо.
- Так есть или нет? – терял терпение Серёга.
- А вдруг ты шпиён? – пристально всматривался в него дед выцветшими голубыми глазами.
- На вот, - Серёга достал из кармана бумагу с небольшим номиналом и протянул деду. – Документ мой.
- Советский человек не продаётся! – отвернул голову.
- Ну, как хочешь, - спрятал обратно в карман деньги Серёга. – Найду кого поболтливей.
- Обидчивый какой, - пробурчал дед. – Одна она, - протянул руку за вознаграждением.
- Знаешь, где живёт?
Семёныч пошевелил пальцами, напоминая об оплате, и, получив бумажку, ответил.
- Может, и помню. Может, и забыл. Я ж старый.
- Старый, - усмехнулся Серёга, доставая ещё одну сотню. – Веди, навигатор.
- Чавой?
- К Люське пошли, говорю, - крикнул в самое ухо Серёга, теряя терпение.
- Да не ори ты, не глухой, - отозвался Семёныч, направляясь по нужному адресу.
Валентина вошла в дом, проходя на кухню.
- Говорят, Варьке-вдове забор кто-то разрисовал, - сказал Сашка, сидя за столом и поедая нарезку.
- А бате твоему морду в очередной раз, - добавила Валентина.
- Ты? – удивился.
- Да нужен он мне! – даже немного обиделась Валентина. – И забор не я, - ткнула дочке пальцем в лицо. – А ты на мать такое подумала!
- А чего за праздник? – поинтересовался Сашка.
- Да вот, жених свататься приходил, - хмыкнула, смотря на Маринку. – И чего ты в нём нашла только?
- Люблю его, - не вытерпела дочка.
- Ишь, любит. А мать кто любить будет? Я, может, тоже любви хочу. Я ещё молодая! – отбросила волосы назад.
- Не дашь согласие – сбегу! – разозлилась Маринка.
- Нет, ты слышал? – удивлённо уставилась на сына. – Угрожает мне. Да не бывать вам с Васькой вместе и точка!
Сжала зубы Маринка, насупилась и в комнату к себе ушла.
- Есть-то будешь? – бросила мать вслед, но ответа так и не получила. – Ничего, перебесится, - попыталась успокоить себя.
- Может, не надо с ней так? – вступился Сашка. – Ну чего ты на Ваську взъелась.
- Может, и не надо, - пробурчала себе под нос Валентина. Не могли подождать, пока страсти в Климовке улягутся да у неё в душе, прямо торопятся куда-то. Ест Валентина и думает, что завтра с дочкой поговорит по душам, а Маринка, увидев Ваську, открыла окно и выбралась на улицу.
Часть 9.
Люська пришла домой и стащила надоевшее платье.
- Какая духота, - пожаловалась, открывая настежь несколько окон и впуская небольшой ветерок.
Встав перед большим зеркалом в зале, она оглядела себя с ног до головы, немного хмурясь, когда глаза скользили по некоторым местам, и бросила взгляд на репродукцию Кустодиева.
- Хорошей женщины должно быть много, - сказала непонятно кому, поворачиваясь спиной. – Вот Варька, ни кожи, ни рожи. Хотя ладно, с рожей я погорячилась, - разговаривала Люська сама с собой, поворачиваясь туда-сюда, - а вот с остальным, - цокнула языком, хватая халат. – А вот липнут как мухи на… варенье.
Сняла бусы, уложив в шкатулку личных драгоценностей. На море как-то продали под видом яшмы, а чего там на самом деле – поди угадай.
- У любви, как у пташки крылья, - запела фальцетом, унося нежное тело на кухню, намереваясь отменно поужинать.
Достала сало из банки, отряхнула от лишней соли и промыла. Разогретый борщ перебрался из кастрюли в тарелку, зубчики чеснока, растёртые по хлебной корке, аппетитно щекотал ноздри запахом. Перья зелёного лука нашли себе место тут же. Сглотнув слюну, она сладостно вдохнула, намереваясь приступить к трапезе. Но, будто что-то вспомнив, соскочила с места и вытащила с полки бутылку. Налила себе стопочку и снова села. Опрокинув содержимое внутрь себя, закусила коркой и несколькими ложками борща, когда услышала, как кто-то позвал.
- Люсиль.
Людка сглотнула, выпучив глаза, и быстро пережевала имеющееся. Вытерла губы, но продолжила сидеть.
- Люсииииль, - снова голос. Не почудилось.
Людка встала с места, направляясь на зов. Перед окном с развевающимися занавесками стоял Серёга.
- Ты тут как? –улеглась Люська на подоконник, обращаясь к нему, и улыбка кавалера сошла, когда до носа донеслись чесночные нотки.
- Да вот, мимо проходил, - соврал он, раздумывая, не пойти ли ему отсюда ещё куда. – Ну ладно, отвлекать не буду, - развернулся, набирая воздуха почище.
- А приходил-то чего? – не поняла Люська.
- К тебе! – внезапно дед отделился от дома, и Люська его заметила только сейчас.
- Ну Семёныч, - покачала она головой. – С потрохами сдашь! Серёга, - позвала. – Ты зайди, если хочешь. Голодный небось?
Серёга был голодным не то слово. И в еде, и в женской ласке. Только что-то настроение сошло на нет.
- А ты домой иди, - повернулась и прямо деду в лицо.
- Ты бы, Люська, поаккуратней с биологическим оружием, - замахал он у своего носа, отгоняя чесночный дух, и Люська смущённо прижала ладошку ко рту.
Что за невезение. Раз в жизни кавалер пришёл, а она лицом в грязь ударила.
- Зря ты, Серёга отказываешься, если не вампир, конечно, - догнал дед, - у Люськи во какой борщ! – показал верхний палец.
- А ты откуда знаешь? – прикрикнула на него Люська.
- Фельдшер рассказывал, - заулыбался тот, вспоминая подробности, а Люська густо покраснела.
- Старый, а языком чесать горазд!
- Чавой?
- Ни чавой, - отвернулась Люська, намереваясь обратно в дом уйти, как Серёга обернулся.
- Накормишь, значит?
- Чем богаты, - пожала плечами Люська, и мужчина направился в гости, а за ним дед.
- Ты-то куда? – остановила Семёныча Люська.
- Так я тоже голодный, - приложил руку к груди. – Некому дома покормить.
- Я тебя сейчас покормлю, ох, покормлю, - цокнула Люська языком.
- Так мне немного надо! – набивался дед. – Я ж мало ем.
- Седина в бороду, бес в ребро!
Серёга достал ещё одну купюру, протягивая руку Семёнычу для рукопожатия.
- Не наглей, - шлёпнул по ладони и скрылся в воротах.
- Жаль, что не поел, конечно, - сетовал Семёныч, убирая в карман купюру. – Но хоть так. Расскажешь потом, как и чего.
- Не срослось с Варькой, значит, - наливала Людка густой борщ в тарелку, суетясь по кухне.
- Да она и не в моём вкусе, - он протянул руку к зелёным перьям лука, лежащим на тарелке, и, щедро макнув в соль, откусил.
На глаза попалась пустая стопка.
- Хочешь? – кивнула на неё Люська, устанавливая перед ним тарелку, и Серёга неоднозначно пожал плечами.
- Ты не думай, что я всех привечаю, - наливала в стопку белую жидкость Люська. – Тебе ж идти некуда? Да и поесть сейчас не найти, у меня ж один магазин на всю деревню.
- Жалостливая, значит? – прищурился, беря в руки беленькую. – За доброе большое сердце, - протянул к ней, и глаза скользнули ниже подбородка, туда, где и пряталось сердце за такой же большой грудью.
Звякнули стопки друг о друга, отправилась жидкость в желудок.
- Что теперь делать будешь? – интересовалась Люська, зачерпывая ложкой борщ.
- Не знаю, работу искать, - последовал её примеру, закатывая от удовольствия глаза. – А борщ и впрямь вкусный. Давно такой не ел.
Смотрел на неё, поедая глазами.
- Десерт будет? – сделал намёк, отчего Люська закашлялась и отвела глаза.
Забывшись, откусила чесночную корку и застыла, раздумывая, стоит ли пережёвывать, а Серёга, ухмыляясь, грыз лук.
Семёныч шёл домой, когда мимо него пробежали Маринка и Васька.
- Ишь, оглашенные, - посетовал, провожая взглядом чуть не сбивших его ребят. – И куда на ночь глядя, - не мог понять, только бежали молодые быстро, не поспеть.
Дед хотел домой, но гражданский долг обязывал отправиться к Валентине, предупредить о творящемся безобразии.
- Валентина, - опять стучал он в её в окно.
- Тебе тут мёдом намазано, что ли? – недовольно отозвалась хозяйка.
- Ну, как хочешь, - махнул Семёныч, делая вид, что собирается уходить.
- Небось опять про своего Федьку чего придумал, - покачала головой.
- Чавой сразу про Федьку, будто окромя него ничего не происходит. Я ж не виноват, что у вас вся семья така.
- Кака така? – скривилась Валентина.
- Безнравственная! – поднял вверх указательный палец.
- Ты мели, да не очень! – неласково сказала Валентина. – Был один да сплыл. В семье не без такого товарища.
- А Маринка твоя где? – сощурился.
- Знамо где! У себя сидит, - кивнула головой в сторону комнату. – А чего тебе моя Маринка теперь?
- А ничего, - как-то хитро отвечал дед. – Показалось.
- Чего тебе показалось? – начала выходить из себя Валентина. – Ты, Семёныч, своей смертью не помрёшь. Тебя чужими сплетнями завалит. А про дочку мою нечего сочинять.
- Так позови! – напрашивался Семёныч.
- А тебе она на что?
- Поздороваться хочу.
- Нужон ей старый чёрт! – хмыкнула, скрестив руки.
- Плохая мать ты, Валентина. Пока за Федькой бегаешь, у тебя за спиной девка неровен час внучку принесёт.
- Да чего ты мелешь!
- Нет твой дочки дома! Сам видел, как с Васькой убёгла!
- Маринка! – гаркнула Валентина на весь дом. – Бегом сюды.
Но дочка на зов не вышла. Бросилась Валентина в комнату: Маринки нет, и только ветер колышет розовые занавески.
- Да я с матерью твоей поговорю! – обещался Васька, когда они добежали до реки и спрятались так, чтоб их не было видно.
- Не даст она нам вместе быть, - чуть не плакала Маринка, прижимаясь к груди возлюбленного.
- Ну, хочешь, я отца твоего обратно верну.
- Куда?
- К вам.
- Он же не вымпел переходящий, - покачала Маринка головой.
- А давай твою мать с кем-нибудь познакомим! – внезапно предложил.
- Свою б лучше познакомил, чтоб она на чужих мужиков не заглядывалась.
Сжал зубы Васька, да промолчал. Правду говорит Маринка, не хочется по этому поводу с ней ссориться, хоть и про мать такое сказала.
- Ну правда. Давай!
- С кем?
- Да хоть с…, - Васька задумался, только на ум никто не шёл. – Подумать надо, - почесал голову.
- Не знаю, - не верила в такое Маринка. – Она ж отца любит, наверное.
Послышался звук приближающейся машины.
- Это кто? – схватилась Маринка Ваську за руку, испуганно глядя на парня.
Васька приподнялся, высматривая из кустов знакомых. Жигули припарковались неподалёку, из машины выбрался мужчина и потянулся.
- Кажется, я нашёл кавалера тёще! – заулыбался Васька, смотря, как Лёха оглядывает предстоящее место ночлега.
Часть 10.
В доме Люськи становилось горячее, хотя дневной жар за окнами давно спал. Борщ закончился, как и белая жидкость в бутылке, Серёгу тянуло на приключения, а Люська трогала пунцовые щёки и обмахивала себя рукой. Чуть дёрнув за молнию, она притянула мужской взгляд, и без того блуждавший по телесам.
- Ну иди что ли? – вскинула брови, слегка улыбаясь, и Серёга поник, не распознав намёка.
- Мда, - протянул, - так хорошо сидели. - Ну раз хозяйка гонит. Встал и на выход направился.
- Ты куда? – удивлённо спросила Люська.
- Так пошёл, - пожал плечами.
- Ааааа, - протянула она, не зная, куда деть глаза. Видать, прав был Семёныч, что с чесноком поаккуратней надо быть. – Ну иди, - сказала как-то грустно.
- Ну пошёл, - мялся на пороге Серёга, - если у вас больше ничего нет, - сделал последний намёк.
Люська задумалась. Маленький, а такой прожорливый. У сестры сын такой. Ест постоянно, а сам как палка, будто внутри селитёр сидит. Это Люську должны по кафе водить да ресторанам, а не у неё борщ есть и добавку просить. И стало как-то за себя обидно, а, может, алкоголь на чувства надавил, что шмыгнула Люська носом.
- Ты чего? – опешил Серёга.
- Иди уже, - махнула рукой, а в голосе слёзы.
Только Серёга ой как не любил этих слёз, потому ринулся спасать даму.
- Я как-то сидел, - он споткнулся на слове, задумавшись, - ну сидел, когда сидел, - уточнил, - и статьи по психологии читал.
- Зачем? – не поняла Люська.
- Интересно, - выпятил нижнюю губу.
- Учёный что ли? – утёрла Люська нос.
- Да не, - развеселился. – Учёный - это Михась, - сказал, и тут же язык прикусил.
- Украинец что ли? – не поняла Люська.
- Якут, - честно признался Серёга, не собираясь больше распространяться о своём прошлом.
- Он психолог?
- Кто?
- Ну якут этот, - ухватилась за сокамерника Люська.
Серёга вспомнил Михася, мотавшего срок за причинение тяжких повреждений лицам, с которыми он не смог найти общий язык.
- Больше философ, - сказал как-то расплывчато.
- Ну и чего там твой философ говорит? – Люська подпёрла подбородок, принимаясь внимательно слушать.
Валентина бегала по дому, причитая.
- Вот, паразитка, на мать ей всё равно! Сашка, собирайся!
- Куда? – чуть не подавился тот колбасой и закашлялся. – Я ещё не поел.
- Потом поешь! Маринка с Васькой убежала. Не надо, надеюсь, рассказывать, чего они наделать могут? – стояла в проёме мать, размышляя, где сначала искать.
Сын наспех протёр рот рукой, дожёвывая еду на ходу, и вышел из-за стола.
- За мной ты так не бегала.
Мать зыркнула на него.
- Мы наоборот переживали, что ты из этих, - покрутила в воздухе рукой.
- Каких этих?
- Тех, о ком нельзя говорить вслух, - нашлась. – Хорошо Светка попалась, развеяла миф, так сказать. Пошли, в общем.
Мать первая вышла из дома, а Сашка выбрался следом, сконфуженный и полуголодный.
- Я с вами, - сказал Семёныч, как только Валентина показалась из ворот.
- И почему я не удивлена, - покачала головой женщина. – Куда хоть пошли?
- Дак вот прямёхонько по улице, а потом за поворот, показывал он рукой.
- К Варьке?
- Мож и к Варьке, - развёл дед руками.
- Ох, я им сейчас покажу! – разозлилась Валентина, направляясь на ревизию второй раз за последние две недели.
- Федька, - вошла в комнату, как к себе домой, чтоб застать врасплох. И застала же.
Громыхнуло что-то в спальне Варькиной, шёпот послышался и ноги застучали. Рванула штору Валентина, надеясь увидеть Маринку с Васькой, а там всё та же картина.
Лежит Варька опять на своей кровати, прикрывается грязно-белым пододеяльником, а в углу, отскочив от неё, стоит Фёдор её в майке и трусах навыворот, видать, в спешке одевал.
- Здрасьте, - хохочет Валентина, - дежавю какое-то, - разводит руками, а из-за спины Семёныч высовывается и высматривает полюбовников.
Глаза у Варьки округлились, губа задрожала. Уж в своём доме со своим, заметьте, законным мужчиной, которого сама жена и передала, помириться после событий не дают! Она ж, как вернулась, и так, и сяк его обхаживала. Оттаял, развеселился. И вот дело до главного дошло, гости на пороге.
- Ты чего дверь не закрыл? – зашипела на Фёдора Варька.
- Я ж думал, ты закрыла, - защищался он, не выходя из угла.
- Простите сердечно, что помешали, - приложила руку к груди Валентина, - только Ваську мы твоего ищем и Маринку. Не пробегали?
- Да уж заметили бы, - съязвила Варька, отбрасывая распустившиеся пряди. – Ты вот что-то зачастила. Федя, иди сюда, - похлопала по дивану, - нам скрываться ни к чему.
Фёдор бросил взгляд на жену по паспорту и не подошёл.
- А ты, погляжу, белье не меняешь, - пошла ва-банк Валентина. – Смотри, Федька, какая жена тебе досталась, - горько усмехнулась, а Варька рот открыла от такой наглости.
- Это другое! – защищала свою честь хозяйка.
- Да то ж самое, - не унималась Валентина.
- А вот и нет!
- А вот и да!
- Цыц! – прикрикнул Семёныч. – Как бабки базарные, - и все с удивлением уставились на деда.
- Пошли, Федька, дочку твою искать, - сказал и впрямь пошёл на выход, а Валентина стояла удивлённая: впервые видела Семёныча таким.
Васька высматривал Лёху из-за кустов.
- Вась, не надо.
- Сиди тут, - сказал и направился к незнакомцу.
Маринка привстала, чтобы посмотреть, куда пошёл парень и поняла, что уже видела этого мужчину, только Васька разговор завязал.
- Здорово, - протянул Лёхе руку, и тот пожал.
- У вас тут переночевать есть где? – взял быка за рога Лёха, чем Ваську сразу и озадачил.
- Отель? – переспросил.
- Пятизвёздочный, - хохотнул мужик, зажигая сигарету и выпуская дым. – На море надо было ехать, а не в Каримовку.
- Климовку, - поправил Васька, словно это меняло суть дела. - А хотите я вас с тёщей познакомлю, - предложил, и Лёха закашлялся.
- Нах…, - начал, но тут же себя поправил. – Зачем?
- Ну как, - пожал плечами Васька, не зная, как объяснить. – Маринка, - крикнул девчонке, и та вышла и встала рядом.
Лёха недоумённо оглядывал молодую девушку.
- Это твоя тёща?! – спросил удивлённо.
- Где? – не понял Васька сначала. – Аааа, - дошло до него. – Нет! Это Маринка - невеста. А тёща, - он попытался в воздухе обрисовать её контуры. – В общем, тоже красивая.
- Так видел я её уже, - покивал Лёха, припоминая Маринку с женщиной. – Ладно, молодёжь, - достал он припасы из машины, усаживаясь рядом. – Если не против, вы кого другого найдите, не подойду.
- Пойдём, Вась, - тянула его за локоть Маринка, с самого начала считала, что идея глупая.
- Погодь, - кумекал тот что-то в уме. – Вам что тёща моя не понравилась? – наконец дошло до него.
- Вась, - настаивала невеста.
- Не, ну, если видел и знакомиться не хочет.
- Вот это у тебя логика, - хохотнул Лёха. – Может, я женат!
- Женат? – переспросил Васька.
- Нет, - покачал головой Лёха.
- Ну!
- Чего ну. Может, у меня дама сердца есть!
- Есть?
- Нет.
- Вась, пойдём.
- Да подожди, не пойму, чего мужик мне голову кружит.
- Да что у вас за деревня такая Калиновка?! – удивился Лёха.
- Климовка, - поправила Маринка, но он махнул рукой.
- Прутом бьют, в кусты тащат, а потом кричат.
- Кто? – не понял Васька.
- Тётка какая-то ненормальная. Забор у неё ещё, как светофор.
- Вась, - Маринка тянет парня, понимая, что тот закипает не на шутку.
- Да она молодая и нормальная! – заступался Василий за мать. - Мать это моя! – сжал кулаки Васька.
- Да? – удивился Лёха. – Я-то думаю, чего так похожи, у вас, наверное, все тут с прибабахом. Иди, парень, дай дяде спокойно ночь провести.
Схватил за грудки Лёху Васька и давай мутузить.
- Вася, - кричит Маринка, бегая вокруг. – Вася, отпусти.
- Вот тебе за мать, - ударил Лёху парень. – Вот тебе за тёщу, - снова впечатал кулак в рёбра, а Лёха проклинал Серёгу и море, до которого так и не добрался.
Часть 11.
Зинка, как увидела довольно большую делегацию, выбежала из дома.
- А чего это? – примостилась рядом Валькой, едва поспевая следом. Оглянулась, позади Фёдор с Варварой и дед, впереди Сашка летит.
- А куда это? – не укладывалось у Зинки в голове.
- Ты всех курей поймала? – резко остановилась Валентина так, что Зинка влетела в неё.
- Так одна и сбежала, - растерянно поправила летнее платье, в котором домашние дела привыкла делать. Платье было простенькое, местами грязное, но любимое.
- Вот иди лови, - показала Валентина вдаль рукой на манер Ленина, - товарищ Зинаида.
- А ты мне не приказывай, чего делать, - немного обиделась та. – Сама решу.
- На речку идти надо, - подал голос Фёдор, и все обернулись на него.
- Топиться? – ахнула Зинаида.
- Где ты видела, чтоб полдеревни сразу топилось? – не выдержала Валентина.
- На шашлыки? – предположила тогда женщина.
- Ага, - кивнула Валентина, - вон как раз хряка ведём, - махнула в сторону мужа. – Зин, ну отстань уже, - попросила, приложив руку к груди. – Зачем на реку, Феденька? – намеренно называла мужчину ласково.
- Так это, - стушевался он, бросив взгляд в сторону Варьки, с которой у них на речке в первый раз и было, - место хорошее. Караси там всякие, - не нашёлся, что ответить.
Валентина смотрела на него достаточно долго.
- Даааа, - протянула наконец. – Не пошли на пользу тебе две недели, Варька из тебя не только мужские силы высосала, но и мозги.
Варвара захлопала глазами от такого оскорбления.
- Дак он мне уж таким и достался. Столько лет с такой, - она замолчала, раздумывая над словом, - умной женщиной!
- Я что-то не понял, Семёныч, это они меня дuраком обозвали что ли? – обратился Фёдор к деду.
- Чавой? – повернулся к нему тот, не расслышав.
- ДUрак говорю? – крикнул в ухо.
- Сам дурррак, - прорычал дед, отходя на несколько шагов.
- Саш, ты куда? – окликнула мать сына, который, оставив спорящих, углублялся в темноту.
- Да вы не отвлекайтесь, - махнул рукой. – Тема-то важная, а Маринка так.
Валентина бросилась следом за сыном, а за ней и все остальные. Подходя к реке, услышали они, как Васька причитает:
- Вот тебе за мать, вот тебе за тёщу.
- Да пустиии, - орал кто-то.
- Сашка, миленький, - увидела Маринка брата. – Он его сейчас зашибёт!
Схватил Сашка Ваську, оттащил, а тот тяжело дышит, на лежачего смотрит.
- Лёша, - всплеснула руками Зинаида, бросаясь к мужчине. Издалека машину заметила, а теперь и хозяин перед ней с заплывшим глазом.
- За что? – обратилась к Ваське.
- Тёща ему видите ли моя не понравилась, - скривился тот, а у Зинки на душе розы зацвели. Её выделил, а Валентина не по душе пришлась.
- Ух ты, ирод, - потрясла кулаком в сторону Васьки. – Только б кулачищами махать, да простых людей бить. Он же свой! Православный.
- Да сидевший я, - не выдержал Лёха. – На, - подсунул под нос ошарашенной женщине. – Считай.
- Чего считать? – не поняла она, аккуратно убирая кулак от носа стремя куполами и двумя крестами.
- Видишь, - кивнула Валентина на Сашку, обращаясь к мужу, - хоть кто-то о Маринке думает, а не по чужим кроватям скачет.
- А ты ж по какой скакала, – съязвила Варька, - что дочку потеряла.
- Ах ты ж, - не выдержала Валентина и вцепилась в волосы сопернице. Столько раз хотела, только сдерживалась, а сегодня как нашло. Закричали они, завизжали, таская друг друга за волосы туда-сюда.
Стоит Сашка, держит Ваську, сидит Лёха на земле, а рядом Зинка, дед голову вбок наклонил и Маринка за лицо схватилась.
- Может, растащим? – как-то неуверенно предложил остальным Фёдор.
- Пущай выговорятся, - отвечает Семёныч.
- Ты это, - потупила глаза Зинаида, - можешь у меня в сарае лечь, - предложила Лёхе, - если и впрямь ночевать негде.
- Да я лучше в лесу, - сидел он, уложив руки на колени, - вы ж все вон, - кивнул в сторону дерущихся баб, - ненормальные!
- Дай, я ему ещё раз доходчиво объясню, - рвался в бой Васька, но Сашка не пустил.
- Ненормальные, - передразнила Зинка. – Да иди ты знаешь куда! – вскочила на ноги, отряхивая платье. – Зато честные! – бросила прямо в лицо. Развернулась и пошла мимо потасовки.
- Отцепись, - кричала Варька, и Валентина отцепилась.
Полетела Варвара прямиком на Зинку и сшибла ту с ног.
- Убили! – прислонила тыльную сторону ладони Зинка ко лбу, закрыв глаза и замерла на траве.
Собравшиеся застыли, не зная, что делать.
- Да что ж вы за люди такие! – первым вскочил с земли Лёха, бросаясь на помощь. – Зина! – подбежал, смотря на неё одним глазом. – Очнись.
Шлёпает по лицу аккуратно ладонью, в чувства женщину приводит.
- Да придуривается, - наклоняется Варвара, шмыгая носом. Коса расплелась, по спине волосы струятся.
- Не придуриваюсь! – тут же отзывается Зинка, поджимая губы. – Вот те крест, чуть не пришибли, - осеняет знамением и бросает злобный взгляд на Лёху. – Тебе чего? – прикрикнула на мужчину. – Руки распускаешь!
- Да я ж только по лицу! – изумился.
- Он ей по лицу?! – не расслышал до конца Семёныч, цокая языком. – А ну-ка, Зинка, - скомандовал. – Выдай ему леща!
- Откуда у меня лещ, - скривилась Зинка, пытаясь подняться, - тут только караси водятся, - и Лёха помог Зинке, дотронувшись до груди.
- Я случайно, - тут же одёрнул руки, но Зинка уже замахнулась. Звонкая пощёчина пришлась по щеке, и Лёха схватился за лицо.
- Вот это я понимаю, - расплылся в улыбке Семёныч, - всем лещам лещ!
- Ааааааа, - заорал благим матом Лёха так, что все испугались, затряс головой, пытаясь успокоиться, и направился в машину.
- Чего это с ним? – сдула Валентина с лица невидимую прядь.
- Не знаю, - пожала плечами Варька.
Лёха открыл заднюю дверцу, намереваясь как можно быстрее покинуть это ужасное место, и что-то выпало из салона. Мужчина наклонился поднять.
- Ложись, - скомандовал дед, увидев в руках Лёхи ружье, и первым упал на землю.
Вскрикнула Маринка, убегая в кусты, Валентина повалилась вместе с Варькой рядом, Федька скаканул вбок, и как три столба стояли Зинка, Сашка и Васька. Ребята бросились на Лёху, повалив его на землю, и быстро отняли то, что было в руках.
- Так это же, - крутил в руках игрушечное ружье Сашка, - игрушка! – он непонимающе уставился на Лёху.
- А вы чего думали, что я тоже с Карниловки?
- Климовки, - сказали в два голоса Сашка и Васька.
- Неважно, - в который раз поднимался он с земли. – Отдай, - вырвал из рук ружье и бросил обратно. – Племяннику вёз. Вам тут прописку что ли по жёлтой карточке дают, - злился, усаживаясь на место.
- По зелёной, - отозвался дед, отряхиваясь от травы. – Или какого там сейчас цвета свидетельство? – обратился к Зинке.
Завёл Лёха мотор, рванула машина, и, проехав несколько шагов, заглохла.
- Приехали, - покачал головой Семёныч. – Добро пожаловать в Климовку, - расплылся в улыбке, раскидывая руки, когда Лёхе пришлось выйти из машины.
- Маринка, - закричала Валентина. – Быстро домой! Вот я тебе задам. Сидеть нормально не сможешь!
- Федь, пошли что ли, - взяла под локоть мужчину Варька.
Парни бросили взгляд на чужого и пошли за своими, Зинаида не оборачивалась, и только дед смотрел с прищуром на Лёху.
- Толкнёшь? – пришлось просить Лёхе Семёныча.
- Чавой?
- Поможешь, говорю? – спросил чуть громче.
- Отчего ж не помочь, - расплылся в хитрой улыбке дед. – Оно завсегда людям помогать надобно, - и протянул руку.
- Чего это? – не понял Лёха.
- На развитие фонда помощи!
И Лёха, покачав головой, достал из кармана купюру, вкладывая в протянутую руку.
- Сашка! – скомандовал дед. – Васька, - добавил, - а ну идить сюды, подмагнём товарищу в беде.
Часть 12.
Машину вытащили быстро. Лёха уселся за руль, а двое парней упёрлись в багажник, так и вытолкали.
- Хорооош, - поднял вверх большой палец Семёныч. – Ну, заезжай, если что, - сказал напоследок.
- Да не дай Бог, - пробурчал себе под нос Лёха, медленно катясь в сторону дороги. – А то наколку обновлять придётся, или они меня, или я их. - Поравнялся с деревенскими.
- Может, ребёночка родим, Федь? - Варвара прижалась к груди мужчины, а тот отвёл лицо в сторону с широко открытыми глазами. – Васька уже большой, да и у тебя выросли.
Федька ни то, что о детях не думал, после последних событий понял, что с Варькой до пенсии можно не дожить, а хотелось.
- Может, собаку? – внезапно осенила его догадка. – А что, у тебя постоянно кто-то отирается, вот сторожить и будет.
Варька глаза на него скосила, но промолчала.
Машина Лёхи поровнялась с матерью и дочкой.
- Ну, и чего делать собиралась? – спрашивала Валентина у Маринки, а та лишь плечами пожимала. – Прямо так любишь?
- Люблю, - загорелись у девчонки глаза.
- И замуж хочешь?
- Хочу, - удивлённо ответила она. – А можно?
- Конечно, никто хотеть не запрещает, - пожала плечами Валентина.
Обернулась на Федьку и, встретившись с ним глазами, тут же отвела. Сколько было у них: и горе, и радости. Вспомнилось, как в лото он выиграл, а Валентина билет по незнания выбросила. А потом бегали искали. Как Сашку в первый класс повели, как дом обживали, и такая тоска напала.
Впереди всех Зинка бежала, будто на пожар опаздывала.
- Зин, - позвал Лёха, - садись, подвезу.
Зинаида бросила на него высокомерный взгляд.
- Наши люди в булочную на такси не ездят, - сказала фразу из кинофильма.
- Да разве ж можно такой женщине одной разгуливать посреди ночи!
Обернулась Зинаида, посмотрела на людей позади себя.
- Ты чего городишь?! На второй глаз что ль ослеп.
- Ага, - заулыбался Лёха. – От твоей красоты.
Поджала Зинка губы, чтоб в улыбке не расплылись, и руки на груди сложила.
- Садись уже.
- Ты куда? – крикнула вслед Валентина, когда Зинка всё ж забралась на пассажирское сиденье, - Маринка, номер-то запоминай, вдруг искать придётся.
А машина пошла резвее, унося куда-то вдаль Лёху и Зинаиду.
- Ну что, Валюха, - возник около неё Семёныч. – Могу пойти к тебе в пару.
- Какую пару? – усмехнулась Валентина.
- Ну как же! Федьку пристроила, - загибал пальцы.
- Он без меня пристроился, - махнула рукой, - во всех смыслах.
- Маринка с Васькой!
- Это мы ещё посмотрим.
- Тут смотри не смотри – дело молодое. Лучше, конечно, смотреть, - о чём-то задумался он.
- Да ты слова-то подбирай! Не о Варьке говоришь, о дочке моей!
- Люська с Серёгой, - продолжил дед.
- Каким Серёгой? – не поняла Валентина.
- Маляром! Хахалем ейным, - кивнул на Варьку дед. – Зинка тоже вон укатила любовь крутить по-православному.
- Что ж у тебя за язык-то, - покачала головой Валентина.
- Вот и выходит, что мне к тебе. Каждой твари по паре!
- Я тебе сейчас дам по харе, - замахнулась Валентина, - оскорблять меня ещё будет, ишь!
- Ты, Семёныч, не заговаривайся, - встрял Фёдор, заступаясь за жену. – Валентина - женщина приличная, ей хороший мужчина нужен!
Варвара бросила на него недоумённый взгляд.
- То-то ты не подошёл, - засмеялась Валентина собственной шутке.
Добрели они до деревни и разошлись каждый по своим домам. Васька, правда, следом увязался, и шли они с Маринкой впереди, как под конвоем, пока Валентина смотрела им в спины. Только около Зинаиды машины не встретили, видать, в другое место укатили.
- Ох, не бросалась бы в пучину страсти на старость лет, - покачала головой Валентина.
- Любви все возрасты покорны, - заступилась Маринка, оборачиваясь.
- Ой, не верю я больше во всё это, - махнула рукой Валентина, всматриваясь в свет фонаря. – Вышел срок годности у нашей любви.
Рядом с домом стояла какая-то машина, цвета было не разобрать. Неужто третий из Бригады подъехал? И почему к ней? Она не настолько одинока, и пучина ей ни к чему.
- Это кто? – спросила у Сашки Валентина, не понимая.
- Не знаю, - пожал плечами сын. – Первый раз вижу.
Дверь открылась, из салона выбрался какой-то мужчина, и сердце Валентины предательски сжалось.
- Привет, молодежь, - поздоровался он с улыбкой на лице. – Как жизнь?
- Нормально, - ответила за всех Маринка, пожимая плечами. – А вы кто?
- Друг, - как-то неуверенно сказал.
- Мам, мы в дом, - Сашка всё понял, подошёл к сестре и потащил за собой.
- Куда? – упиралась она, но шла.
Васька стоял рядом со сконфуженной тёщей и не знал, что делать.
- Васька, - позвал Сашка, и тот быстро пошёл на зов.
- Ну, здравствуй, Валя, - обратился теперь только к ней мужчина.
- А ты тут как? – спросила его, забыв про приветствие.
- Слухи дошли.
- Какие? – не могла унять колотящееся сердце.
Звук приближающейся машины спугнул ответ.
- Зинка, - поняла Валентина, не зная, куда скрыться, будто воровала капусту в соседском огороде.
- Садись, - предложил Иван, и оба залезли в машину. Валентина вжалась в сиденье, боясь быть замеченной.
Зинка выбралась из авто весёлая, высматривала машину, что стояла неподалёку, только плохо было видно, а за ней следом семенил Лёха. И только, когда они скрылись за калиткой, Валентина сказала.
- Поехали!
Он не стал спрашивать куда, просто завёл мотор, и машина тронулась.
- Значит, про Федьку знаешь?
- И не потому приехал, что уговорить тебя хочу с ним помириться.
- А чего ж тогда?
- Развёлся я, Валя. Дети взрослые. Может, судьба всё ж нам шанс дала?
- Да какой шанс, Вань!
Что-то выбежало из кустов и бросилось машине наперерез.
- Стооооой! – заорала Валентина.
Мужчина резко вдавил тормоз так, что Валентина стукнулась носом о бардачок, и тут же, вскинув голову, посмотрела на дорогу. Суицидница убегала дальше, теряясь в темноте.
- Да сколько жизней у этой курицы?! – удивилась Валентина.
- Все нормально? – обернулся к ней Иван.
- До свадьбы заживёт, - усмехнулась женщина.
Иван привёз её на поляну, ту самую, где они расстались двадцать два года назад, когда Валя выбрала другого. И вот сейчас, спустя столько лет, он вернулся, чтобы начать всё заново.
- Ты такая красивая, - решил сделать комплимент Ваня.
- Так в темноте все красивые! – трогала она нос.
– Ну и курица, - посетовал Иван, и Валентина вскинула брови. – Я о птице, - добавил, дабы избежать недоразумений.
- Так чего приехал? – допытывалась Валентина.
- Поехали со мной! – взял быка за рога. – Дом есть, хозяйство своё.
- Будто у меня ни дома, ни хозяйства.
- Тогда давай у тебя, - быстро согласился Иван.
- А чего сразу у меня? – удивилась Валентина.
- Ну давай прямо тут.
Схватил Иван Валентину в объятия, и, не спрашивая разрешения, поцеловал, а она ответила.
- Знаешь, какой лайфхак я в браке узнал?
- Какой?
- Лучший способ заставить женщину замолчать – это поцелуй.
И они оба рассмеялись, будто и не было между ним стольких лет разлуки.
Утро началось по обыкновению с крика Прохора, петух у бабы Мани был старый, но горлопанистый, да и все уж давно привыкли. В суп не годился, но ходил гоголем среди вверенных ему кур, а потому выдала ему женщина имя, и каждый в деревне знал, о каком Прохоре речь.
- Чтоб тебя, - выругался Лёха, открывая один глаз. Оглядевшись, пару мгновений приходил в себя, часы показывали раннюю рань. Лёха не то, что не просыпался в такое время никогда, он не думал, что оно вообще существует. Выйдя на крыльцо в трусах потянулся и громко зевнул. Повернув голову, увидел соседку бабу Маню, что смотрела на него с интересом.
- Здрасьте, - стушевался Лёха, который вообще даже не знал такого слова стушеваться. Для него в деревне всё было впервые. – Петух так хорошо поёт, - нашёлся он, - вот, послушать встал.
Зайдя обратно в дом, повалился на кровать и накрылся подушкой, но адскую птицу было не унять.
- Вот же Каземировка! – зашипел от злости.
- Климовка, - зевнула Зинаида из своей комнаты.
- Да какая разница. В город надо переезжать! А лучше на море! Зин, ты на море поедешь?
Зинаида сразу проснулась.
- На какое море?
- На то, куда ваши не ездят!
- Ну тогда любое выбирай.
Конец.
Автор: Ирина Манаева
Следующая публикация
Комментарии 6