Предыдущая публикация
Илья Васильевич и его питомец.
Часть 2
— Ты что, Василич, коня начал острым перцем кормить? — прозвучал сквозь сон ироничный бас кочегара Вани Ёлкина.
— Не понял юмору, — зевнул ИВЛ, продрав глаза.
— Ну у тебя тут написано «Драконий навоз», а насколько я помню, у тебя из скотины только лошадь да куры, — показал Ёлкин на картонную рекламу, которую Лебедев прикрепил к прицепу пластиковым хомутом. — Маркетинг, конечно, огонь. Сам придумал, или тетя Маша науськала?
— Да какой маркетинг-шмаркетинг! Реально драконий навоз, — встал со своего складного стула Илья Васильевич. — Овощи прут, как волосы на лице с похмелья. Хоть глина, хоть песок — всё равно. Земля рожает, как твоя сестра после переезда в город.
— А ты Василич, продавец от бога, — сплюнул обиженно Ёлкин. — Почем мешок?
— Полторашка.
— Спирту?
— Полторы тыщи, — замотал головой ИВЛ.
— Че-е? Рублей? — усмехнулся Ёлкин. — Ты, часом, не свое собственное гуано продаешь? А то что-то ценник и правда драконий.
— Или бери, или иди своей дорогой и не отпугивай потребителя.
— Ну, удачи тебе, какашкин спекулянт.
Продажи шли ни шатко ни валко. Экзотический продукт уходил не лучше пасхальных куличей в середине июня. За весь день ИВЛ продал только полмешка, но цену принципиально не снижал, помня о себестоимости и качестве товара.
Вернувшись с рынка, Илья Васильевич слил остатки бензина из машины на корм Газику и вошел в дом. Хорошо хоть овощи теперь были — с голоду не помрешь.
— А я мяса хочу. Душу тыквой не обманешь, — ворчала тетя Маша, раскладывая по тарелкам овощное рагу. — Хоть бы курицу зарубил на суп.
— Не тронь курей. У них жизнь и без того короткая и полная неврозов.
— Варька с Лёней в Таиланд улетели на две недели. А я море только из баллончика освежителя нюхала, — перескакивала с темы на тему жена, словно блоха в зверином питомнике. — Никогда фермером не был, а тут сразу за драконов взялся. Лучше бы, как все, пил после работы.
Бросив в сердцах ложку в тарелку, ИВЛ направился на задний двор. От этих склок настроение уходило в минор. Хорошо хоть звери его не осуждали, не считая Урала, который в принципе был мизантропом.
Теперь каждый вечер Илья Васильевич посвящал тренировкам. Он поставил себе цель: во чтобы то ни стало научить Газика летать. Вот только не знал, как подступиться к этому вопросу, и даже пытался ставить в пример кур. Через две недели дракон вскочил на забор, как учили его пернатые сэнсеи, и своим весом положил конструкцию на лопатки. У стоявшего с той стороны забора соседа дяди Кости разом ушли все камни из почек и двадцать килограммов лишнего веса.
Иногда на помощь приходил Копытов. Ветеринар уверял, что владеет гипнозом и за литр Дербентского способен научить летать даже пингвина.
— Накапливай скорость, маши крылами, оптимизируй подъемную силу, — внушал он Газику элементарные основы, которые тот должен был впитать с молоком, а вернее, с бензином матери.
Сегодня пробовали с разгона. Дракон неуклюже перебирал короткими лапками и размахивал крыльями, но никак не мог войти в баланс и гармонию с ветром.
— Силенок ему не хватает. Ест мало, — говорил Копытов, но ИВЛ это и сам понимал.
Уже несколько раз половина улицы не могла с утра завестись. Голодный дракон сбегал ночью через подкоп и осушал баки машин и мотоциклов, до которых мог дотянуться своим длинным языком, а потом полдня мучался огненной отрыжкой из-за разницы октановых чисел.
Так как весь бензин уходил на пропитание питомца, ИВЛ решил ездить на работу на коне, чему последний был совершенно не рад. Урал хоть и был назван в честь мотоцикла и значился каким-никаким транспортом, но являл собой одну плохо замотивированную лошадиную силу. По дороге коня часто тянуло в туман, а еще его мучали экзистенциальные вопросы. Он останавливался, чтобы спросить у ветра: «Кто я и зачем я в этом мире?».
На работу Лебедев часто опаздывал. Клиентов в автосервисе и так стало меньше из-за повышения цен на запчасти, а тут еще эти лошадиные депрессии…
Одно радовало: драконий навоз работал лучше южного солнца и чернозема, вместе взятых. Когда землю сковало первым морозом, с соседских теплиц начало отрывать ветром поликарбонат, а люди потянулись к своим овощным закруткам, ИВЛ выходил на участок, чтобы надергать свеклы, морковки и лука на вегетарианский борщ. Василич раскидал по участку свежее, еще дымящееся удобрение, и снег не долетал до земли, осыпаясь на нее дождиком.
Смешав драконьи отходы с лошадиными, ИВЛ навсегда потерял уважение коня, но зато смог понизить цену продукта. Правда, в декабре на торговца удобрениями все равно смотрели как на отчаявшегося идиота.
Как-то раз Василич отправился работать в ночь. Эвакуатор в клюве принес срочный заказ — машину какого-то чиновника, чей лексикон был лишен слов «спасибо» и «готов подождать». С проблемой был знаком только Лебедев, ему и разгребать. Срок к утру.
ИВЛ, как обычно, запряг Урала и поехал через плохо освещенные улицы, не заметив, что за ними увязался хвост. Газик умел скрываться и, несмотря на то что в темноте видел не очень хорошо, мог легко найти по запаху любимого хозяина и его меланхоличного друга, даже если те ушли за километр. Преследование раскрылось, когда ИВЛ открыл ворота автосервиса и прожектор вырвал из темноты знакомый крылатый силуэт.
— Вот скотина бестолковая. Ты зачем за мной поперся? — шикнул ИВЛ на радостного зверя, который скакал и пытался лизнуть его своим раскаленным языком. — Живо давай в бокс, пока никто не увидел, а то меня и так из-за Урала Клинтом Иствудом прозвали. Не хватало еще сменить кличку на Драконью мамку.
Закрыв ворота, Илья Васильевич собирался привязать Газика к металлическому столбу, чтобы тот не мешал работать и не высосал ненароком бензин из машины клиента, но дракон, кажется, и не смотрел в сторону подъемника, где висел железный пациент.
Глаза у зверя как-то жадно заблестели, ноздри начали сильно раздуваться, а из пасти потекла горячая слюна. Не слушая хозяина, дракон кинулся в сторону бочки, куда сливалось отработанное масло, по пути роняя инструмент. Сорвав зубами крышку, он опустил голову внутрь и начал жадно поглощать содержимое, громко булькая и чавкая.
— Во дела, — почесал бородку ИВЛ, а затем набрал номер Копытова, у которого в это время начиналось вечернее промывание.
— Я думаю, что бензин для него — что-то типа молозива или жидкого корма. Видать, подрос твой Клязьминский большеродый, потянуло на углеводы, ну или что-то там в масле вашем, — предположил ветеринар.
Опустошив бочку на четверть, Газик икнул и, шатаясь, точно пьяный, добрел до свободного угла, где свернулся калачиком и уснул сытым сном до самого утра.
ИВЛ просто не верил своему счастью. Такой вариант корма был настоящим спасением. Ближе к утру, закончив с машиной, он разбудил Газика и подозвал к себе под днище нависающего авто. Дракон послушно подошел и сел на задние лапы.
— Открой рот, свеженького тебе дам, — приказал Васильевич и открутил сливную пробку. Из машины тут же потекло отработанное масло, которое Газик с удовольствием ловил пастью и жадно глотал. Несмотря на тусклый свет ламп, ИВЛ заметил, как разноцветная чешуя дракона начала переливаться и блестеть. Такой же эффект ИВЛ наблюдал у Копытова, когда тот принимал в себя поутру микстуру из солода и хмеля, не отходя от кассы магазина.
Залив новое масло и забрав с собой канистру отработки, а заодно старый фильтр, ИВЛ выключил свет и, выгнав Газика наружу, запер бокс.
Домой они пошли по длинному пути, через поле, даже несмотря на то, что на улице уже была зима и светало поздно.
Газик сегодня выглядел намного активнее, чем обычно, и даже немного бесил уставшего хозяина и его коня своей щенячьей радостью. Он зарывался в снег, рычал, как новенький бульдозер, и пускал в воздух выхлопные газы.
Через три дня новой диеты количество драконьих отходов увеличилось кратно, и от излишков так или иначе надо было избавляться. ИВЛ удобрил деревья, клумбы перед домом, в качестве моральной компенсации за забор сгрузил телегу постройневшему соседу Костику.
Пока крупное млекопитающее отряда вредных тетя Маша впадало в спячку, Илья Васильевич прошелся по всем домашним горшкам с цветами. Но навоза как будто меньше не становилось, а покупать его по-прежнему никто не хотел. Хорошо хоть запаха мазута не было. Дракон перерабатывал все вредные вещества и выдавал экологически чистый материал, о чем не раз писал на своей рекламной картонке ИВЛ.
А еще случилось странное. ИВЛ редко ходил с той стороны дома, куда выходили окна кухни. Но как-то вечером нужно было заменить старый термометр, установленный снаружи. Тогда-то он и увидел под окнами наливные полосатые шары.
Он вспомнил, что месяц назад к тете Маше приезжала сестра с очень Крайнего Севера. Настолько крайнего, что ученые, попав туда, начинали верить, что земля плоская. Уехать из этого места можно было только на атомном ледоколе или поработав неделю ломом, освобождая изо льда поезд или самолет.
В Огурцово из достопримечательностей были кабинет Копытова и супермаркет — в последний и повели тогда гостью Лебедевы и не прогадали. Женщина впервые в жизни увидела китайский арбуз. Арбуз и ноябрь вместе не укладывались в ее картину мира. Не раздумывая ни секунды, она взяла его, даже не глядя на ценник. Вечером арбуз был нарезан и подан к столу. По вкусу ягода напоминала свежие зубные пломбы, а всё из-за многочисленных и огромных косточек, которые застревали в зубах. По окончании трапезы косточки собрали вместе с пломбами и просто выкинули в окно. Там они вошли в реакцию с драконьими удобрениями и дали потомство.
Так, без каких-либо теплиц и солнца, был русифицирован экзотический продукт.
— Жаль зубы новые не выросли, — вздыхал ИВЛ собирая урожай.
На вкус арбузы кардинально отличались от своего магазинного родителя. Несмотря на декабрь, они были сочные и сладкие. Этот урожай смог не только открыть новые грани драконьего удобрения, но и растопил ненадолго сердце тети Маши.
Близился Новый год, и арбузы со своего огорода могли не только украсить праздничный стол, но и стать эксклюзивным и дорогим подарком. Лебедевым грозила слава богачей и меценатов, а тут еще и азалии в горшках ожили…
—Ладно, так и быть, пусть живет сколько хочет, — дала свое шаткое добро хозяйка дома, когда Газик в очередной раз тыкался носом в окно, отчего корка льда на стекле быстро таяла.
***
В тот же день дракон впервые оторвался от земли и, сделав круг над домом, врезался в загон Урала.
— Над приземлением поработаем еще, а так — поздравляю, — прокомментировал это чудо ветеринар. — Вот только что-то мне подсказывает, что у Газика есть хозяева и что недалек тот день, когда за ним придут. И даже паспорт, боюсь, не спасет, — сгустил он зачем-то краски, когда ИВЛ позвонил ему, чтобы сообщить радостную новость.
продолжение следует...
Александр Райн
Следующая публикация
Комментарии 21