Предыдущая публикация
Макушка лета, тень стены.
Крыжовник, персики, малина. Часы синьора Чипполино уже буквально сочтены.
Теперь он лечо и салат. Зато с упорством марафонца дворы окрашивает солнце в оттенки княжеских палат. И тишь, и гладь, и даже сушь согласно утренним прогнозам.
Летит комар с точëным носом. Зевает старый скупщик душ, что за душевный дефицит назначен жуликом и вором. Собрался голубиный кворум плюс воробьиный плебисцит, пока пушистый падишах сверкал персидскими глазами. Лениво петь, тоните сами, — русалки шепчут в камышах. Русалкам хочется лагун — не заболоченной запруды. Они стройны и пышногруды.
В июле Облачный Прыгун вернулся с дальних рубежей, где и поныне верят слову. Сны оставляют птицелову, из них он делает стрижей. Снимает призрак мезонин. Прекрасно знает Птолемея хозяин радостного змея и гражданин семи равнин. Дожди гуляют, морося, туда-сюда, опять и снова. Приводят в чувство водяного метаморфозы карася: то отрастит себе пиджак, то возомнит себя Карузо. И — сладко спи, и ешь от пуза, и выше нос, и шире шаг, поскольку звёздный казначей обрёл бессмертие в итоге. Не ощущается тревоги в краю Беспечных Трюкачей.
Макушка лета, ангел мой. Ромашка, клевер, медуница. Чего-то осенью приснится, о чём-то вспомнится зимой. Не выйдет солнце — выйдет толк. И в лес, и просто восвояси бежит по шумной автотрассе Иван-царевич Серый Волк. В кафе сидит свирепый гунн. Сильфида прячется за тюлем. Всем летом, крышами, июлем смеётся Облачный Прыгун: наверно, завтра загляну. В саду сегодня афтепати.
А будешь падать — он подхватит, куда деваться Прыгуну.
(Инет)
Следующая публикация
Комментарии 5