Предыдущая публикация
Бункер Ленина
Бандитизм на государственном уровне
Сектантами радетелей большевизма сегодня принято чуть ли ни злорадствовать по поводу массовых убийств зажиточных граждан во времена проведения большевицкой революции: типа так ими кровососам и надо. Однако ж большевики убивали не только богатых — им было без разницы — кого убивать, лишь бы это были русские:
«15 февраля 1919 г. под председательством Ленина Совет Обороны принял постановление: “Поручить Склянскому, Маркову, Петровскому и Дзержинскому немедленно арестовать нескольких членов исполкомов и комбедов в тех местах, где расчистка снега выполняется не вполне удовлетворительно. В тех же местностях взять заложников из крестьян с тем, что, если расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны. Доклад об исполнении, со сведениями о количестве арестованных, назначить через неделю”» (Латышев А.Г Рассекреченный Ленин. «Март». М., 1996. С. 54).
Так что за свое же нерадение большевистские еврейские комиссары обязаны были теперь захватить в плен побольше русских людей из мирного крестьянского населения и расстреливать в свое удовольствие. Причем, именно за проявленную мягкость комиссары евреи могли поплатиться своею головой! Расстрелять же можно было хоть весь свой уезд — это только поощрялось!
И такие меры не к классу неких «тиранов», но к якобы захватившему в стране власть в стране классу рабочих и крестьян!
А особо совестливым комиссарам, не желающим убивать русских людей в достаточных для Молоха революции количествах, ленинское постановление Совета Обороны от 17-го марта грозилось:
«“Впредь председатели чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией будут сами подвергаться немедленному аресту в том случае, если и в будущем они не будут подвергать аресту лиц, ответственных за выполнение Совета Обороны по борьбе с снежными заносами” (В.И. Ленин и ВЧК. М.,1987. С. 139). А 8 апреля 1919 г. вождь наложил резолюцию: “Дзержинскому: Не арестовать ли по 1–2 члена каждого исполкома?” На докладной записке главного комиссара Сызрано-Вяземской железной дороги А. Кудрявцева, который жаловался на недостаток рабочей силы на снегоуборке (Полное собрание сочинений В.И. Ленина. 5-е издание. М., 1970. Т. 37. С. 143–144).
Так вождь придумал целую “пирамиду” из заложников — вышестоящие арестовываются, если своевременно не расстреляют нижестоящих» (Латышев А.Г., с. 55).
После этого весьма «доброго» Ленинского указа и сами палачи совершали свои ежедневные жреческие камлания на русской крови с револьвером у затылка.
А лучшим исполнителем воли вождя, что и естественно, являлся Троцкий:
«4-й латышский полк не хочет сражаться, и 29 августа Лев Давидович Робеспьер из купе салон-вагона приказывает: расстрелять членов полкового комитета в присутствии полка… Из Пермской дивизии к белым перебежали четыре офицера, и в припадке военно-концелярского террора Троцкий требует сообщить ему местожительства офицерских семей, которые будут расстреляны, а в назидание войскам расстрелять комиссаров дивизии…» (Гуль Р. Красные маршалы. «Молодая гвардия». М., 1990. С. 67).
Но своих палачей Ленин все ж щадил. А потому, лишь хорошенько припугнув комиссаров, он присуждает к казни снова все тот же контингент:
«Ленин и ЦК партии остановили устрашающий расстрел Залуцкого и Бакаева, зато комиссары Троцкого расстреливают через 10-го дрогнувшие полки из мобилизованных крестьян…» (Там же).
Красные вожди озабочены истреблением исключительно русского человека. А потому:
«Троцкий и Тухачевский прекрасно понимают, что лишнее ведро крови армии не портит и, как могут, льют ее…» (Там же).
И тут, рядом со всеобще признанным палачом русского народа — Троцким, отнюдь не зря упомянут «красный Бонапарт» — Тухачевский. Ведь именно он переплюнул своего коллегу в очень немаловажной детали своей профессии людоеда — кровожадности. Ведь при подавлении Кронштадтского мятежа, когда после неудачного штурма солдаты стали отказываться идти на верную смерть, его еврейские комиссары:
«…расстреляли полк через пятого» (Там же, с. 119).
Мало того. Именно:
«Тухачевский свел под Кронштадт всю надежду правительства, тут и заградители, по локоть в крестьянской крови от долголетней работы по деревням, и чекисты, и башкирские и киргизские отряды с Волги» (Там же).
Но кровожадность «красного Бонапарта» вот чем, что выясняется, обусловлена:
«Тухачевский был евреем, поэтому ни к кронштадтским морякам, ни тем более к тамбовским крестьянам он не испытывал никаких чувств, кроме безжалостной ненависти» (Ставров Н. Вторая мировая. Великая Отечественная. Том I. «Август-Принт». М., 2006. С. 299).
Но и сами исполнители террористических акций против крестьян были подобраны соответствующе своему начальнику:
«знаменитый Антоновский мятеж был подавлен китайскими волонтерами» (Мирек А. М. Красный мираж. ООО «Можайск-Терра». 2006. С. 201).
«Необходимо также отметить кровавую работу латышских отрядов, оставивших после себя долгую кошмарную память. Число арестованных по губернии нужно считать тысячами… Участь большей половины арестантов ясна — они будут расстреляны…» (Мельгунов С.П. Красный террор в России. СП “PUICO”. М., 1990. С. 98).
«Латыши вообще занимают особое положение в учреждениях ЧК… “В Москву из Латвии в ВЧК едут как в Америку, на разживу”. Латыши и латышки, зачастую не владея русским языком, ведут иногда допросы, производят обыски, пишут протоколы и т.д.» (Там же, с. 177).
То есть, по отношению к русскому человеку, это был самый настоящий холокост. Ведь особого значения не имеет — кто в определенный момент выступал в качестве палача: литовец или латыш, венгр или китаец — интернационал, собранный в тот момент большевиками, истреблял русскую нацию под корень — вот в чем заключался весь смысл затеянной революционерами «гражданской войны». Потому совсем не городские буржуи или дворяне, на чье тотальное истребление более всего в своих разглагольствованиях напирала захватившая в стране власть клика, но именно русская деревня и подлежала истреблению прежде всего. Именно там интернационалисты не знали никакой ни к кому пощады:
«… “красный террор” в деревне был ужаснее, чем в городе: дома все были разграблены, скотина уведена, некоторые семьи целиком были вырезаны, не жалели даже стариков, женщин и детей» (Там же, с. 99).
«Во время Колывановского восстания крестьян в 1920 г. Томской губернии («Рев. Россия» №12. 1920) было расстреляно более 5 000 человек. Аналогичное восстание в Уфимской губ., по словам лев. с.-р., было подавлено с такой жестокостью, что по “официальным данным расстреляно было 10 000 крестьян, а по неофициальным 25 и больше” (Письмо от июня 1920 г. «Кремль за решеткой»)» (Там же, с. 100).
А вот что в 1921 г. происходило в деревнях Белоруссии:
«…почти вся Лясковическая волость Бобруйского уезда сожжена большевиками дотла. Арестованных отправляют в Вологодскую губ. или в голодные места, имущество их конфискуется, берутся десятками заложники в округах, где появляются партизаны. В уезде оперирует карательный отряд некого Стока — он пытает допрашиваемых, зажимая пальцы рук дверями и т.д. («Посл. Нов.», 21-го сентября 1921 г.)» (Мельгунов С.П., с. 100–101).
Такова была на практике ленинская политика в русской деревне…
А вот еще об одном из самых страшных моментов этой трагедии, учиненной общеизвестной национальности комиссарами:
«Ликвидация кулачества была одной из самых крупных террористических акций. Впоследствии она была лишь завершена прилежным учеником Ленина — Сталиным.
Жертвами этой акции стали 3,7 млн. крестьян: они были вывезены из веками обжитых мест и брошены на произвол судьбы в глухих районах Сибири и Казахстана. Там у многих трагически закончилась жизнь» (Волоцкий. М. Истоки зла (Тайна коммунизма). М. 2002. С. 38).
Несколько ранее инородцами была вырезана на корню и иная часть исконно русского населения России:
«Большевики во главе с Лениным совершили тягчайшее преступление против казачества, квалифицируемое как геноцид. На основании Циркулярного письма ЦК РКП(б) от 24 января 1919 года совершались массовые грабежи и расстрелы казаков, изгнание их с родных, веками обжитых мест. В документе “Ко всем ответственным товарищам, работающим в казацких районах”, от 23 января 1919 года, подписанным Свердловым, говорилось: “Необходимо, учитывая опыт года Гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления…
Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам…”» (Там же).
Так что зря казацкая беднота надеялась на лояльность к ней власти в лице резников с Лубянки. Они убивали не только зажиточных крестьян или казаков — они убивали всех. Что затем весьма красноречиво и обнаружится по спровоцированному голоду в Поволжье. Но это будет уже потом. А сразу, после прихода, они планомерно и размеренно истребляли нашу нацию, словно животных, разбив ее на некие такие классы:
«Мы не ведем войны против отдельных лиц, — писал Лацис в “Красном терроре” 1 ноября 1918 г. (То же: Еженедельник Чрез. Комисс. Казань, №1. 1918 г.; «Правда» 25 декабря 1918 г.). — Мы истребляем буржуазию, как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом смысл и сущность красного террора» (Мельгунов, с. 44).
Чтобы казнить врагов:
«…достаточно установить их личность. Требуется не наказание, а уничтожение их» (Там же).
Но имеются и приказы Ленина, где вещи вполне свободно именуются и своими именами:
«…а крестьян, которые сопротивляются, именно вешать и обязательно публично…» (Мирек А. М. Красный мираж. ООО «Можайск-Терра». 2006. С. 25).
«Казни и расправы производились под лозунгом “смерть буржуазии”, “смерть капиталистам”, список же павших, ничего с капиталистами не имеющими, безконечен… подавляющее число погибших — это случайные лица из всех слоев населения, преимущественно из простонародья» (Мельгунов С.П., с. 93).
«Не было губернии, уезда, села, где бы не оставили след большевистские палачи. В годы советского режима объектами гонений стали все без исключения классы и социальные группы российского общества. Но, может быть, наиболее массовые, катастрофические репрессии обрушились на тех, кто представлял саму основу и душу нашего народа — русское крестьянство.
…Для подавления крестьянских восстаний использовалась регулярная армия — ее пехотные, кавалерийские, артиллерийские части, даже авиация. Ответственным за “ликвидацию банд” был назначен М. Тухачевский. Повсеместно действовал институт заложников, для чего старики, женщины с грудными младенцами и дети от одного года до десяти лет в ожидании своей участи содержались в концентрационных лагерях. Против повстанцев, скрывавшихся в лесах Тамбовщины, Тухачевский отдал приказ применять ядовитые газы. Из Приказа Командующего войсками Тамбовской губернии № 0116 от 12 июня 1921 г.:
“ПРИКАЗЫВАЮ:
1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитать, чтобы облако удушливых газов распространилось по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.
3. Начальнику боевых участков настойчиво и энергично выполнить настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести. Командующий войсками Тухачевский”.
Война с крестьянами отличалась крайней жестокостью. Потери со стороны плохо вооруженных крестьян были огромны. Количество убитых исчислялось сотнями тысяч.
Изложенные выше факты гибели и страданий миллионов невинных людей, несомненно, на совести Ленина…
Страна покрылась сетью концлагерей. Только в Орловской губернии в 20-х годах насчитывалось 5 концлагерей. Через них прошли сотни тысяч российских граждан... Число концлагерей непрерывно росло. Если в ноябре 1919 года их было всего 21, то в ноябре 1920-го — уже 84.
Ленин (вместе с Троцким) был организатором первых концентрационных лагерей в России» (Волоцкий. М. Истоки зла (Тайна коммунизма). М. 2002. С. 43–44).
Но еще более чудовищен был второй приказ, отданный через одиннадцать дней, 23 июня 1921 года:
«Опыт первого боевого участка показывает большую пригодность для быстрого очищения от бандитизма известных районов по следующему способу… По прибытии на местность волость оцепляется, берутся 60–100 наиболее видных лиц в качестве заложников… жителям дается два часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей… Если население бандитов и оружия не указало по истечение двухчасового срока… взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и вторично предлагается выдать бандитов и оружие… В случае упорства проводятся новые расстрелы… Настоящее полномочие комиссия ВЦИК приказывает принять к неуклонному исполнению» («Родина. Российский историко-публицистический журнал». 1994, №5. С. 56–57).
К мирному населению большевики относились по-фашистски (правильнее: фашисты впоследствии поступали по-большевицки). Их действия к попавшей к ним в лапы Русской Земле ни чем не отличались от действий гестаповцев, сменивших их в 41-м:
«…села обстреливали снарядами, начиненными смертоносным газом… 1 сентября 1920 года оперативный штаб тамбовской ЧК издал приказ: “Провести к семьям восставших безпощадный красный террор”. В тамбовских “Известиях” официально печатались результаты карательных операций. Согласно этим публикациям, “5 сентября на Тамбовщине сожжено 5 сел. 7 сентября расстреляно 250 крестьян”. В Кожуховском концентрационном лагере под Москвой содержались сотни тамбовских крестьян в качестве заложников, в том числе дети — от одномесячных младенцев. Расстреливали и детей и родителей. Расстреливали детей в присутствии родителей и родителей в присутствии детей…» (Ставров Н. Вторая мировая. Великая Отечественная. Том III. «Август-Принт». М., 2006. С. 507–508).
Следующая публикация
Комментарии 14