110 лет назад родился народный артист СССР ВЛАДИМИР ЗЕЛЬДИН

Он был похож на Дон Кихота, которого так часто играл, – старомодный и чуть наивный, борющийся за честь, добро и настоящую любовь. Он сыграл во всех фильмах, которые мы так любим – «Карнавальная ночь», «Свинарка и пастух», «Десять негритят», – и оставался на сцене до последнего дня. Это не только актер, но и человек, который имеет полное право оценивать события, будучи очевидцем фактически всего, что происходило в XX веке.

Он прожил очень долгую, наполненную событиями жизнь. Человек – эпоха. Спектакли с его участием собирали полные залы. Люди приходили для того, чтобы воочию увидеть легендарного Владимира Зельдина, который продолжал выходить на сцену даже в весьма преклонном возрасте.

Жизнь его началась 10 февраля 1915 года в городе Козлов (ныне Мичуринск) Тамбовской губернии в семье Михаила Евгеньевича Зельдина – капельмейстера 39-го пехотного Томского полка, выпускника Московской консерватории по классу тромбона и дирижерского факультета. Мать, Нина Николаевна, была учителем. Помимо самого младшего Владимира, в семье было еще четверо детей: брат Юрий и сестры Елена (от первого брака отца), Нина, Ирина.

В семье царила музыкальная атмосфера, наполненная любовью и нотами. Владимир Михайлович вспоминал: «Мои сестры, братья, все играли: кто на рояле, кто на скрипке, кто на виолончели. В нашем доме всегда была музыка, мы росли в духовно насыщенной атмосфере». Сам Владимир освоил трубу, рояль и скрипку, что очень пригодилось ему в жизни.

Семья, где отец жертвовал всем ради лучшей жизни детей, постоянно переезжала. Во время Гражданской войны в 1920 году Зельдины переехали в Тверь, где жила сестра отца, и где Володя пошел в гимназию. Здесь же в 1922 году его отец организовал и возглавил первый в Твери профессиональный симфонический оркестр. Однако в 1924 году им пришлось переехать в Москву. В это время мальчика одолевают романтические мысли сначала о своем будущем в балете, в 12 лет он даже пытался поступить в Хореографическое училище Большого театра на отделение характерных танцев. Затем, встретив отпор со стороны отца, думал о поступлении в военно-морское училище… Возможно, его ждала ошеломительная карьера в этой области, но судьба сама расставила все на свои места.

В 1929 году Владимира постигает первое большое несчастье - умирает отец, а через три года скончалась его мать. Его принимают в военную школу, и уж там его ценностные ориентиры направляют в правильное русло: прививают любовь к спорту и Родине. Плохое зрение перекрывает ему путь к офицерской форме. Тогда он начинает подрабатывать трубачом в оркестре Высшей пограничной школы, а затем идет на завод к слесарю в ученики.

Все то, о чем он самозабвенно мечтал в детстве, преследовало его как тень: ему не нравился такой поворот событий. И тут произошел необычный случай: то ли простое стечение обстоятельств, то ли очередная игра судьбы... Однажды, возвращаясь со смены, Зельдин увидел объявление о приеме в театрально-производственное училище при Театре имени МГСПС (ныне Театр имени Моссовета). Решил рискнуть. Как вспоминал артист, «пришел на конкурс без всякой надежды. Громко и внятно читал стихи Безыменского, члены комиссии снисходительно улыбались. Потом попросили спеть, станцевать, выполнить какой-то этюд». Через неделю Зельдин очень удивился, увидев свою фамилию в списке зачисленных…

Из двадцати пяти человек курса только двое стали известными актёрами: Владимир Зельдин и Николай Парфенов. Мастерские окончил в 1935 году и стал актером в этом же театре. «Лирический любовник» – именно так было обозначено его официальное амплуа и записано в дипломе после окончания актерского курса.

Но три года спустя он ушел в только что созданный Центральный театр транспорта (ныне Театр имени Гоголя). Здесь актёр сыграл в спектаклях, поставленных по произведениям классиков мировой литературы: «Без вины виноватые» А. Н. Островского (массовка), «Комедия ошибок» У. Шекспира (Антифон Сиракузский), «Коварство и любовь» Ф. Шиллера (Фердинанд).

В 1940 году актера постигла вторая трагедия – в Ялте, куда уехала фактическая жена Зельдина Людмила Мартынов, умер их двухлетний сын. Вспоминая о нем много позже, в одном из интервью Владимир Михайлович сказал: «Сейчас сын, наверное, был бы уже дедом, внуков мне подарил бы, правнуков. С другой стороны, такие зловещие времена наступили, что пришлось бы постоянно переживать за родных». Больше детей у Владимира Михайловича не было.

В спектакле «Генеральный консул» Зельдин получил роль грузина-пограничника Гоглидзе и именно в этой роли приглянулся ассистенту Ивана Пырьева, набиравшему актеров в новый фильм «Свинарка и пастух». И хотя на роль пастуха Мусаиба Гатуева претендовало много отличных актеров-грузин, Пырьев утвердил именно Зельдина. Актера даже гримировать не пришлось – ему лишь соединили брови на переносице да слегка подчернили усы.

Так в а апреле 1941 начинается его карьера в кино: его утверждают на главную роль в фильме Ивана Пырьева «Свинарка и Пастух». Однако война уже стоит на пороге и вот уже зашла без стука. Пырьев хотел прекратить работу, но перед ним поставили задачу – доснять фильм во что бы то ни стало. Зельдина мобилизуют, но для поднятия духа народа нужна была картина с мирным контекстом, поэтому им дают приказ продолжать съемки. Сам Владимир Михайлович скажет потом: «Этот фильм меня спас… Нас берегли и сохраняли для мирного времени».

Снимали во время немецких авианалетов на Москву. Владимир Зельдин вспоминал: «Все первые сцены – радостные встречи на Всесоюзной сельхозвыставке, толпы посетителей, веселые знакомства и так далее – снимались под бомбежками. Приходилось прятаться в укрытия, работа продолжалась в две смены, непрерывно, и даже физически это было трудно выдержать. Снимались веселые, праздничные сцены, а в этот момент приходили сводки о сдаче немцам наших городов. Но желание отстоять Отечество объединяло всех». 12 октября 1941 года фильм был сдан, а через два дня актеров эвакуировали в Казахстан, где Зельдин поступил в труппу Русского драматического театра в Алма-Ате.

«Свинарка и пастух» принес Зельдину большую и заслуженную славу, и во фронтовых бригадах актер выступал уже в ранге признанной знаменитости. В 1943-м он вернулся в Центральный театр транспорта. Но хотя в нем Зельдин был премьером, Театр Красной Армии, куда в 1945-м его позвал режиссер Н.В. Петров, мог дать актеру гораздо больше. Первой же ролью в новом театре стал Альдемаро в спектакле Владимира Канцеля «Учитель танцев» Лопе де Вега. «Это была очень интересная работа – я должен был и петь, и танцевать, и фехтовать», – вспоминал Владимир Михайлович.

Знаменитый танец Зельдина поставил Владимир Бурмейстер. По воспоминаниям самого артиста, все физические нагрузки в исполнении главной роли просто рядом не стояли с занятиями в хореографическом училище. Изголодавшийся за годы войны по ярким красивым спектаклям с танцами и музыкой московский зритель принял премьеру «на ура», «Учитель танцев» стал своего рода поворотным моментом в жизни Зельдина – роль Альдемаро он сыграл больше тысячи раз. Это представление ставилось на протяжении десятилетий, и с каждым разом рукоплескания становились только громче. Последний тысячный раз эта роль была сыграна Зельдиным в 60 лет!

В 1952 году этот спектакль был перенесен на экран кинотеатров – по мнению Зельдина, неудачно, но зрители были с ним не согласны, и фильм стал одним из лидеров советского кинопроката. Как вспоминал Владимир Михайлович, «художникам на „Мосфильме“ пришло в голову сделать пол стеклянным. Но разве можно на нём танцевать? Его никакая канифоль не берёт! Нет точки опоры. И приходилось преодолевать это скольжение, в то время как хотелось получать от танцев удовольствие». Многие фразы из спектакля и фильма стали крылатыми: например, песенка Альдемаро («Только тот достигнет цели, кто не знает слова „страх“») цитируется в нескольких произведениях братьев Стругацких («Попытка к бегству», «Понедельник начинается в субботу»).

Закончилась страшная война, и спустя два года Иван Пырьев пригласил Владимира Зельдина в свой новый фильм «Сказание о земле Сибирской», где актер должен был уже играть не романтическую роль, а воплотить отрицательный образ. За роль Бориса Олейнича Владимир Зельдин был очень благодарен режиссеру, так как он дал ему возможность попробовать себя в совершенно ином амплуа. Музыкальное воспитание, которые дали в детстве родители, сильно помогло ему в исполнении концерта Листа на рояле. «Концерт я "играл" до конца: Иван Александрович не прерывал его запись. Могу похвалиться: я человек музыкальный, с увлечением "играл" этот концерт, и даже Иван Александрович Пырьев после съемки подбежал, обнял и поцеловал меня».

С конца 1940-х и до начала 1970-х годов Владимир Зельдин в кино снимался довольно редко. Но к каждой роли подходил ответственно. Например, играя диверсанта в кинокартине «В квадрате 45», освоил прыжки с парашютом. Потом были «Карнавальная ночь» (1956 г.) Э. Рязанова, «Укрощение строптивой» С. Колосова (1961 г.) и др.

Личная жизнь и выработанные моральные ценности очень помогали ему в творчестве. Но несколько десятков ролей на сцене театра и в кино не идут в сравнение всего с тремя женщинами, которые были на его жизненном пути. С первой, Людмилой Мартыновой, и второй, Генриеттой Островской (снималась вместе с мужем в «Учителе танцев»), он не был расписан, но, по словам последней, Иветты Капраловой, всегда говорил о них только хорошее.

С последней и первой женщиной в его судьбе он познакомился в 1962 году, когда после МГУ она пришла на работу в Бюро пропаганды киноискусства. Для него Иветта стала мозгом, который всегда решает все вопросы. Быть женой такого известного и талантливого артиста очень трудно, но она не только смогла привыкнуть к этой роли, но и стать для него помощником в работе. Семья Зельдина жила в малогабаритной двушке (свою квартиру Зельдин оставил Г. Островской), а дачу в Серебряном бору они арендовали. Владимир Михайлович всегда вел здоровый образ жизни и жил по принципу «чистой совести», именно это для него и являлось секретом долголетия.

Новый кинематографический этап для него начался с возрастных ролей. После того как Андрон Михалков-Кончаловский пригласил Зельдина на роль профессора Серебрякова в свой нашумевший фильм «Дядя Ваня» (1970 г.), Владимир Михайлович снова стал популярным на съемочных площадках.

Самыми яркими его ролями в 1970-х стали роли короля Меллиота в мюзикле «31 июня» и дон Джеромо в комедии «Дуэнья» (обе – 1978 г.).

В 1980-х были такие запоминающиеся работы, как Фредерик Фэрли в мелодраме «Женщина в белом» (1981 г.), комиссар в детективе «Тайна “Черных дроздов”» (1983 г.), судья в психологическом детективе «Десять негритят» (1987 г.). Съемки этой великолепной экранизации произведения Агаты Кристи были непросты. Некоторые сцены снимались глубокой осенью, в штормовых условиях. Было холодно и промозгло, но по словам режиссера С. Говорухина, Зельдину ничего не мешало в работе, несмотря на возраст: артисту тогда уже было за 70. Образ беспощадного принципиального судьи-убийцы получился в фильме одним из ярких и…жутких. А сам Зельдин впоследствии говорил, что пытался понять сущность своего героя, разобраться в мотивах его зловещих манипуляций и даже… оправдать его.

На протяжении полувека Владимир Михайлович Зельдин сыграл в кино более 50 ролей. Но все же главным в творческой жизни Зельдина был театр, в одном он проработал более семидесяти лет. Много чего изменилось за эти годы. Менялись правители, период оттепели сменялся временами застоя и перестройки, менялась страна, в которой он жил, и люди вокруг него. Театр Красной армии, который Зельдин называл своим домом, три раза поменяв название, превратился в Театр Российской армии. Бессменным все это время на его подмостках оставался лишь сам Зельдин, сыгравший здесь множество ролей.

За свои заслуги Владимир Зельдин удостоен звания народного артиста СССР (1975), Сталинской премии 2-й степени (1951), ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й, 3-й и 4-й степеней, Дружбы, трех орденов Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, премий «Ника», «Золотая маска», «Кинотавр», «Кумир», «Хрустальная Турандот» и множества других наград.

Владимир Михайлович Зельдин воплощает два слова с большой буквы – Человек с высокими жизненными приоритетами и Актер с нескончаемой энергией и молодостью даже в свои преклонные годы. Он артист не с жаждой наживы и славы, а с непреодолимым желанием трудиться и выступать ради того, чтобы просто существовать и играть на сцене. С 1999 года (после смерти Николая Анненкова) был старейшим народным артистом СССР.

В XXI век Владимир Зельдин вступил в прекрасной творческой форме. Он по-прежнему радовал зрителя талантом и творческой энергией. К 90-летию Зельдина (2005 г.) Юлий Гусман специально поставил новый спектакль «Человек из Ламанчи», который пользовался потрясающим успехом.

А к 95-летию (2010 г.) Гусман поставил для Зельдина спектакль «Танцы с учителем», тоже неизменно собиравший аншлаги.

Напомним, что в роли Альдемаро, учителя танцев в одноименной пьесе Лопе де Веги, так и вовсе с неизменным успехом он появлялся на сцене больше тысячи раз! И это был отнюдь не единственный рекорд Зельдина. Так, два месяца, пока огонь Олимпийских игр Сочи в 2014 году не добрался от Москвы до Новосибирска, он был самым возрастным факелоносцем за всю историю Олимпиад.

«Природа подарила мне такую энергию, которая существует во мне до сих пор, – рассказывал он. – Но секрет молодости заключается в другом. Нужно уметь удивляться жизни, интересоваться всем новым, никогда никому не завидовать. И поддерживать в себе состояние влюбленности – в свою профессию, в людей, которые тебя окружают, в жизнь во всех ее проявлениях. Если мне не напоминают, то я и не думаю о своем возрасте».

Ссылаясь с улыбкой на возраст, он соглашался с теми, кто называл его старомодным, и не признавал «новаторств» в спектаклях, когда классические произведения подгонялись к современным реалиям весьма откровенными, а порой и извращенными способами. «Я на другом воспитан, – говорил Зельдин. – Мне эпатировать публику ни к чему. Не могу понять, зачем переделывать творения великих драматургов, писателей? Хочешь самовыразиться – напиши свою оперу или пьесу! Только не трогай Шекспира, Пушкина, Чехова».

Легендарный и «старомодный» актер классического воспитания жил в скромной, меньше тридцати кв метров квартире и ездил, пока позволяло здоровье, на стареньком автомобиле отечественного производства. «Ни “мерседесов”, ни танков от Министерства обороны не получал», – смеясь, отвечал он на вопрос, что же еще было ему преподнесено на юбилеи помимо грамот. И к нему, светлому и всегда радушному, шли за советом и просьбой, а он никогда и никому не отказывал. Если и ходил по высоким кабинетам, то не для себя, а для людей. К примеру, после одного из таких хождений он добился гранта для театра, распределив его не между ведущими актерами, как это принято, а между всеми работниками театра, включая уборщиц. И только во время таких хождений по высоким кабинетам надевал Владимир Михайлович свой костюм, количеству орденов и медалей на котором даже он не знал числа. Обладатель множества советских, российских и международных премий, он не понимал, «зачем выпячиваться?». Тем более что главной наградой на протяжении всей жизни для него была любовь и признание зрителя, который до последних дней считал его «вечным актером».

Свое 100-летие Владимир Михайлович отметил на сцене родного Театра Российской армии. И свой 101-й день рождения актёр также встретил на сцене родного театра, где сыграл главную роль в посвящённом ему спектакле «Танцы с учителем». Владимир Зельдин являлся одним из старейших действующих актеров планеты.

Через несколько месяцев он планировал приступить к репетициям спектакля к своему 102-летию. Праздновать дни рождения на сцене театра для Владимира Михайловича Зельдина стало уже доброй и многолетней традицией. И несмотря на отложенные спектакли и новости о госпитализации, все верили, что эта традиция не прервется и будет жить дальше. К сожалению, уже нет. Она оборвалась вместе с жизнью великого актера 31 октября 2016 года, уступив место добрым воспоминаниям.

Да и как забыть ту энергию, которой заряжал зал Владимир Зельдин?! Даже в столь почтенном возрасте он жаловался разве что на зрение. Конечно, он уже не танцевал на сцене так, как всего несколько лет назад, но и не занимал место в кресле за столом, философствуя, повествуя о былых днях и ностальгируя. Его встречали стоя и аплодисментами, даже если он просто присутствовал на спектакле в качестве зрителя. Что уж говорить о его бенефисных спектаклях, где полные залы зрителей с упоением смотрели на прожившего более века и, возможно, последнего настоящего Дон Кихота. Играя эту роль, Зельдин словно призывал зрителя прислушаться и приглядеться к тому, как «в век, когда люди забыли о совести, в наше жестокое время человек борется за добро, честь, милосердие и настоящую любовь».

И на месте захоронения Владимира Зельдина на Новодевичьем кладбище возвышается бронзовый памятник: артист изображён в костюме бессмертного героя Сервантеса.
#АртистыТеатраИКино